Хоть и жаль воробья нам веселого,
А пропал воробей поделом:
На свою воробьиную голову
Сам он вызвал и бурю, и гром.
С. Маршак. Кто вызвал бурю?
Недавно «героическая женщина» Марина Овсянникова, выскочившая с антивоенным плакатиком, как чортик из табакерки, за спиной телеведущей 1-го канала Кати Андреевой, заявила в интервью «Новой газете» от 21.02.22: «Мне безумно жаль этих мальчишек. За какую национальную идею они <воюют> на чужой земле?»
Натурально, мадам не понимает. Хотя отважно лезет при этом со своим непониманием в большую политику. Я подумал, что хорошо бы ей все это объяснить, благо таких вот непонимающих, но судящих и рядящих обо всём с кондачка наверняка очень много если не в стране, то в столице.
Вот несколько мыслей, которые, на мой взгляд, помогут всем понять, что происходит на Украине после 24 февраля сего года.
1. Начну с якобы «чужой» земли.
Сравните карту той Украины, что вошла в союз с Россией в 1654 году по Переяславской Раде – с картой Украины 2013 года: вы увидите, что за годы пребывания в составе Российской империи и СССР она территориально увеличилась примерно в пять раз. То есть, четыре пятых земли попросту подарены ей Россией, русскими. А ведь земли эти доставались нам не задаром, они щедро политы русской кровью, оплачены русским подвигом и трудом. Но, скажут мне, ведь хохлы тоже участвовали в завоевательных войнах России. Да, но не по своей воле и не по своей инициативе, во-первых, а во-вторых – лишь как вспомогательная сила, не мыслившая себя еще тогда отдельно от России, не противопоставлявшая себя русским. А в-третьих и в-главных, сами по себе они могли только с трудом кое-как удерживать собственные земли, отбиваясь от турок, крымских татар и поляков, но претендовать на какие-либо завоевания не могли. Нет, не украинцами были князь Долгоруков-Крымский или Кутузов, бравшие Крым, или граф Воронцов, обустроивший Новороссию со столицей в Одессе. И так называемое «херсонское дворянство» (представителями которого были, скажем, Павел Чичиков или отец Владимира Маяковского) – это были малоимущие, но русские дворяне, получавшие земли в Таврической губернии, которые надо было срочно заселять и колонизировать…
То же и Слободская Украина (Слобожанщина), обнимавшая своим названием нынешние Харьковскую, Сумскую и Белгородскую области, а также части Курской, Полтавской, Донецкой и Луганской областей. Это было российское пограничье, активно заселявшееся с XVI века переселенцами из русских земель, и только с правления Анны Иоанновны еще и правобережными украинцами, бежавшими из-под власти польско-литовской знати Речи Посполитой. Эти беженцы рвались под руку московских царей, искали у них защиту и были верноподанными Российской короны.
Часть земель достались Украине вообще благодаря немцам: граница 2013 года между Россией и Украиной, если кто не знает, была в основном проведена немецким штыком по «похабному» Брестскому миру в марте 1918 года. Этот штык не только разрезал Слобожанщину, но и практически пополам разделил Область Войска Донского: причём примерно поровну казачьего населения досталось Украине и России. Немцы потом ушли, а граница осталась, потому что большевицкая верхушка, в определяющей степени состоявшая из евреев, смотрела на казаков как на своих исторических врагов, которых надлежало всячески ослаблять, истреблять и т.п.
Кстати, даже немцы тогда не посмели отрезать от России Таврическую губернию с Крымом: понимали колбасники, что это исконная русская земля. Это сделали позднейшие советские правители, попросту обворовав русский народ и за его счет облагодетельствовав украинцев. Нас, русских, при этом они не спросили, хотя по своим же законам должны были.
Когда российская власть, царская или советская, прирезала все эти щедрые земельные подарки Украине, то были подарки братьям-малороссам, одной из ветвей триединого русского народа – такова была официальная концепция. Но к нашим дням былых малороссов на Украине не осталось, они преобразились в бандеровцев. А бандеровец русскому не брат, а враг, это теперь-то уж всем ясно. Так с какой же стати оставлять нашим врагам то, что некогда дарилось братьям? Нет уж, господа бандеровцы, твари неблагодарные, развод так развод: верните нам наше и живите спокойно.
Итак, надеюсь, что теперь даже ничего не знающей и не понимающей Марине Овсяниковой ясно, что речь идёт ни в коем случае не о «чужой» земле, а о нашей, своей, русской, родной. Временно и против нашей воли оказавшейся в чужом владении.
2. Теперь о «национальной идее».
Сегодня на Украине столкнулись лоб в лоб две национальные идеи: украинская и русская. Они непримиримы, поскольку украинская идея может утвердить себя только за счет тотального отвержения, отторжения, дискредитации и низведения всего русского – от общности происхождения до языка, веры и культуры.
Долгие тридцать лет мы наблюдали триумфальное шествие украинского национализма в его самом крайнем, нацистском, проявлении. Выражалось это, в частности, в закрытии русских театров и школ, в запрете преподавания на русском языке вначале в вузах (кроме, единственно, Таврического университета), потом и в школах, а под конец в прессе и в быту. В закрытии и отобрании церковных приходов у православных в пользу униатов, а потом – приходов РПЦ в пользу ПЦУ. В закрытии теле- и радиопрограмм и кинофильмов на русском языке и запрете русскоязычной прессы. В преследовании борцов за права и интересы русского и русскоязычного населения. И т.д. и т.п. – всего не перечислишь. На научном языке это именуют этноцидом – убийством народа через уничтожение его культуры.
Спору нет, вина во всём этом этноциде русских в очень значительной степени лежит на российских дипломатах, прежде всего – на Черномырдине и Зурабове, на российских консулах и др., палец о палец не ударивших для поддержания русского национального меньшинства, русского движения и его лидеров на Украине. Прозевавших по глупости и некомпетентности, по своей национал-предательсткой позиции, становление украинского нацизма и Украины как бандеровского государства.
Но, конечно же, основную долю вины несут украинские политики и, как ни прискорбно, украинский народ в целом, принявший бандеровскую идеологию крайнего, фашиствующего национализма, позволивший этой идеологии триумфально распространиться от Карпат до Черного моря. Именно украинский народ, украинцы как таковые очень наглядно, с оружием в руках, продемонстрировали всем русским, что они нам более не братья. Особенно ярко это небратство проявилось в восьмилетнем варварском расстреле Донбасса, посмевшего вырваться из бандеровского государства. В расстреле, отношение к которому у большинства украинцев было вполне терпимым и даже одобрительным. Украинский народ не схватил своих карателей за руки, не лишил их вотума доверия, не осудил.
Сегодня, в свете происходящего на Украине ожесточённого взаимного истребления, стало ясно даже тем, кто еще недавно позволял обманывать себя (и других) насчет «единого русского народа» и «русско-украинского братства»: Украина, если предоставить её самой себе, может быть только Антироссией – русофобским до предела государством, заточенным на непримиримую войну с Россией. И вина в том лежит вовсе не на нас, а на объективном процессе украинского этногенеза, во-первых, а во-вторых – на его ярых адептах, идейных потомках Мазепы и Выговского, Костомарова и Грушевского, Махно и Петлюры, Бандеры и Шухевича, УПА, ОУН и пр. Полтораста лет они создавали историю и мифологию украинской нации, насчитывая, между прочим, четыре русско-украинские войны на своем пути к «незалежности», полтораста лет взращивали этническую ненависть к русским и России, пропитывали этой ненавистью поколения не только этнических, но и политических украинцев. И преуспели весьма!
За долгие годы былые малороссы с успехом превратились в бандеровцев. Бандеровец же русскому не брат, а смертельный и непримиримый враг. С этим тезисом должен вставать утром и ложиться вечером каждый русский солдат и офицер.
Мы не можем позволить себе жить с огромной и смертельно опасной ядовитой змеёй под боком, норовящей укусить нас в любой момент. Любовь к своему русскому народу, к нашим детям и внукам не оставляет нам почвы для сомнений и колебаний, для прекраснодушной мечты о мире. Этой змее надо если не отрубить голову совсем, то хотя бы вырвать ее ядовитые зубы. Денацификация Украины – императив, не оставляющий нам выбора, если мы хотим жить.
Поэтому я благодарен Путину за ту решимость, которую он проявил, начиная спецоперацию: сам Бог избрал его орудием Своего Промысла, и наш президент не уклонился от призвания. Спасибо ему. Впрочем, у Путина есть многие качества, которые мне нравятся, но есть одно, которое не нравится: он не любит добивать поверженного противника, что потом ему дорого обходится. Это свойство спортсмена, а не воина. Но в данном случае спортивный подход неуместен, поскольку война – это не схватка на татами под аплодисменты зрителей. Мало разбить противника, его надо окончательно добить, лишить малейшей возможности реванша. Будь он хоть трижды брат.
В дополнение скажу: во всём, что сейчас происходит на Украине, виноваты, прежде всего и больше всего, сами украинцы. Сколько можно было дергать тигра за усы? Вот – додёргались.
Мне хочется сказать, прежде всего, им самим, нашим былым братьям, а сегодня врагам: вы сеяли ветер – и пожали бурю. Вы сами накликали её на свою голову, призывая «москаляку на гиляку» (т.е. русских – на виселицу). И вот москаляка пришёл – встречайте! Тридцать лет открыто русофобской внешней и внутренней политики Украины, тридцать лет этноцида русских на всём её пространстве и восемь лет откровенного геноцида в Донбассе вызвали реакцию возмездия. Вы получаете сегодня то, что заслужили. Мы это хорошо понимаем, поймите и вы.
Само собой разумеется: в свете сказанного мы не имели морального права оставить русский Донбасс, выразивший нам любовь и доверие, на растерзание украинским этнократам. Тут, на мой взгляд, и обсуждать нечего.
Но главный урок на самом деле предназначен всему миру: русских нельзя безнаказанно обижать. Нигде, никогда. Мы придём и ответим, и возьмём свое.
Вот за какую национальную идею сражаются наши мальчики на Украине.
3. Осталось только объяснить, что такое этногенез и причём он тут. Кроме меня как автора единственного в мире учебника «Основы этнополитики» это сделать в нашей стране, похоже, некому. К сожалению, данную дисциплину не преподают в наших Академиях – ни ФСБ, ни МВД, ни Генштаба, ни Госслужбы … Вот и следуют провалы один за другим, как только речь заходит о национальной политике. А тем более об этнической войне, с каковой мы сегодня столкнулись на Украине.
Этногенез в его истинном (не гумилёвском) понимании есть процесс зарождения и появления на исторической сцене нового народа, этноса. С тех пор, как «отец истории» Геродот выступил со своим знаменитым трудом, прошло две с половиной тысячи лет. За это время примерно 2000 этносов, упомянутых им в своей «Истории», сошло с исторической сцены, их больше нет. Зато в результате этногенеза появилось немало новых, при Геродоте не существовавших.
Примеры тому даёт и наше время. Каких-то сто лет назад, например, казахского или азербайджанского народа не было – а сегодня они есть. Сто пятьдесят лет назад историография говорила нам о триедином русском народе – великороссах, малороссах, белорусах. Но сегодня попробуйте назвать украинца малороссом – он оскорбится и возразит. Потому что сегодня украинский этногенез вошел в третью, завершающую фазу этногенеза, и дороги назад у него нет: бандеровца в малоросса уже не преобразить никакими силами.
Что происходит в этой третьей, финальной фазе этногенеза? Ровно три процесса: 1) достраивается этническая нация, в рамках которой действует идентификация «свой – чужой», исходя из принципа «крови», происхождения; 2) создаётся национальное государство в виде жёсткой или смягченной этнократии; 3) на базе этих двух процессов выстраивается политическая (гражданская) нация, в которой действует идентификация «свой – чужой» уже по принципу гражданства, а точнее подданства. Если, например, в этническую нацию входят только этнические украинцы, являющиеся таковыми по рождению, то в политическую нацию могут входить русские, евреи, татары, венгры, греки, болгары и т.д., живущие на Украине и исповедующие украинскую лояльность, украинский патриотизм. Этнонация является ядром, политическая нация – периферией; в этой паре первая есть субстанция ведущая, вторая – ведомая. Но на политической арене они, в конечном счёте, выступают рука об руку.
Этногенез есть процесс естественноисторический, объективный. В его основе лежат законы биологии, открытые Дарвиным, в частности закон изменчивости и закон дивергенции (расхождения признаков), благодаря которым всякий биологический подвид стремится стать и постепенно становится отдельным полноценным видом. Применительно к ситуации этногенеза, субэтнос стремится стать и становится отдельным полноценным этносом со всеми положенными ему атрибутами: верой, культурой, языком, национальной историей и мифологией и образом врага.
Если же, как в нашем случае с русскими и украинцами, некоторые отличия можно обнаружить в генотипе, это способствует углублению и ускорению, катализации процесса. Генетически русские и украинцы (в отличие от белорусов) – не вполне одно и то же. Этногенез украинского народа включает в себя разнообразные древние пласты типа пахотных скифов, даков, фракийцев, протоболгар, позднее батыевых татар, не говоря о множестве ясырок – пленниц, везомых казаками из Персии, Турции, с Кавказа. Заметно отличается национальный характер, это всем известно. Сложилась своеобразная народная культура и быт. Очень далеко разошлись русский язык и мова – сегодня вы без словаря не прочтёте ни одной страницы украинской газеты. Совершенно по-разному, до полной противоположности, трактуется история. У многих украинцев другая вероисповедная идентичность (униаты), а у православных нежелание быть под омофором Московского патриарха. Всё это – далеко не пустяки. Многие не хотят «усложнять» проблему. Но гораздо опаснее её упрощение, ибо это та простота, что хуже воровства.
При этом не так уж важно, сколько в наличном расхождении признаков истинной фактуры, а сколько – выдумки. Важно, что эти расхождения фиксируются в этническом сознании, живут в этнической легенде.
Первоочередной задачей для вновь народившегося этноса является отделение от «пуповины» – материнского организма, который теперь выступает в роли суперэтноса по отношению к новорождённому. Чтобы утвердить свою самость (в терминологии новоявленных украинцев – «незалежность» и «самостийность»), новому этносу надо доказать самому себе и всему миру, что он – новый, отдельный, самобытный и иной, не такой, как породивший его суперэтнос. А для этого – культивировать все и всяческие, вплоть до мельчайших, отличия, какие только накопились на его историческом пути, от фольклорных и бытовых традиций до всеобъемлющего национального мифа.
В нашем случае украинскому этносу, чтобы самоутвердиться, приходится вытравлять в себе всё русское и возводить в перл творения всё нерусское, а лучше антирусское, что только можно наскрести в исторической кубышке или собственном больном воображении. Финалом этого процесса стало утверждение России и русских в образе вековечного врага. Нынешняя необъявленная война только подтверждает эту гипотезу. Мы должны понимать, однако, что каким бы больным нам ни казалось это воображение, сам-то больной исходит из него как из абсолютной реальности и при этом болеет отнюдь не фантомными болями и живёт искренними надеждами.
Умело поставленная пропаганда имеет в процессе этногенеза очень большое значение, но лишь потому и постольку, что она опирается на действительное, объективное положение вещей, на появление в природе нового этноса со всеми его реальными атрибутами. Именно в этом секрет ее силы и действенности. Так что дело не в том, что малороссов-де обманула и дезориентировала массовая пропаганда, и их просто надо «вылечить» от этого пропагандистского морока. Если бы всё было так! В нашем случае всё дело в том, что за последние 150-200 лет украинцы действительно превратились в отдельный от русских народ, перестали быть его частью. А пропаганда успешно наложилась на реальный естественноисторический процесс, и теперь людей уже не заставишь отказаться быть собой, они хотят быть украинцами. Потому что они и есть украинцы, хоть и с общерусскими корнями…
Тот, кто думает и говорит по-прежнему, что Украина – это Россия, а украинцы – суть русский народ с небольшими, несущественными особенностями, – тот сознательно или по недомыслию обманывает себя и других. Оная идиллия осталась в прошлом. Что было – то сплыло за сто пятьдесят лет этногенеза. И назад не вернётся.
Если бы всё, что сейчас происходит на Украине, происходило бы далеко от наших границ и не касалось судьбы наших, русских, единокровных соплеменников, то мы могли бы всему происходящему даже аплодировать. Радовались же мы когда-то распаду Австро-Венгерской империи и отделению «незалежных и самостийных» (пардон за анахронизм) Венгрии и Чехии! Или параду суверенитетов бывших испанских колоний, расставшихся в 1810-1820-е годы с испанской идентичностью и провозгласивших свою собственную, отдельную идентичность латиноамериканских метисов!
Проблема в том, что если для отстранённого взгляда незаинтересованного «объективного» наблюдателя обретение Украиной независимости (неизбежно сопровождающееся превращением в Антироссию, гено- и этноцидом русских) может восприниматься позитивно в рамках концепта «права нации на самоопределение», то для русского человека здесь усматривается трагедия и абсолютно неприемлемая реальность. Пусть хоть весь мир рукоплещет «гордой и свободолюбивой Украине» – а мы просто обязаны ей противостоять, чтобы элементарно сохранить к себе уважение. И предотвратить осуществление проекта «Антироссия» у себя под боком.
Денацификацию Украины придётся провести последовательно и до конца. Для этого необходимо добиться её безоговорочной капитуляции и оккупации на многие годы – так говорит опыт послевоенной Германии. Другого пути нет.
Александр Никитич Севастьянов, общественный деятель, публицист, кандидат филологических наук
1.