На телеканале «Россия-1» вышло в эфир традиционное общественно-политическое ток-шоу «Вечер с Владимиром Соловьёвым».
В рамках программы выступил известный политолог и радиоведущий Сергей Александрович Михеев:
Конечно, как один из вариантов политические решения урегулирования украинского кризиса можно рассматривать, но я думаю, что это очень быстро если не обнулит результаты нашей военной операции, но, по крайней мере, сделает их довольно странными и может в течение короткого времени вернуть всё в исходное состояние.
Так что раз военная операция имеет такой масштаб, то и политические решения должны быть столь масштабными и глубокими, которые на десятки лет решают этот вопрос. Иначе не надо было и начинать. Иначе и начинать не стоило бы.
Касаясь ситуации в Мариуполе. Когда дискутировался этот вопрос, я говорил о том, что всё равно придётся его брать рано или поздно.
По поводу санкций. Я не экономист, но думаю, что сказать сейчас людям про то, что времена изменились, - этого слишком мало. Надо понимать – то, что происходит на Украине, для многих россиян далеко. Даже с точки зрения политической мотивации или объяснения боевых действий мы можем эту ситуацию переломить. В первые дни нас засыпали всевозможными фейками из разного рода украинских пабликов, телеграм-каналов, но, на мой взгляд, ситуация выравнивается на фоне совершенно очевидных успехов Российской Армии, Народной милиции ДНР и ЛНР. Как бы то ни было, но успех развивается, и это совершенно точно. Но здесь, внутри, ситуация может быть другой. Потому что там – это там, а вот здесь – даже если те люди, которые вроде как со всем согласны, начнут чувствовать последствия санкций, то ситуация будет совершенно другой. Просто сказать им, что вот такая жизнь, и это всё из-за того, что нам надо было денацифицировать Украину, будет явно недостаточно.
Я считаю, что сейчас уже пора (а на самом деле это надо было делать ещё 10-15 лет назад) подойти к этому моменту с изменённой экономикой, и уже сейчас, как минимум, с людьми надо общаться на эту тему. Разговаривать, делать умные лица и делать вид, что, мол, вы не понимаете то, что вам вообще недоступно, уже нельзя. Это в первую очередь относится к финансовому блоку.
Надо, во-первых, выходить с чёткими разъяснениями о том, что происходит и почему, а, во-вторых, показывать, как мы будем реагировать. С людьми надо говорить по этому поводу: с бизнесом, с обывателями и так далее. И вообще лучше было бы представить развёрнутую программу экономических изменений в России, в том числе и с точки зрения преодоления экономического кризиса, и с точки зрения перехода в эту новую реальность.
Мы говорим: вот теперь новая реальность, живите. Но многие вообще не понимают, о чём это. Это про что? Вы объясните им, что за новая реальность, отчего она, кто виноват и что делать? А самое главное – более или менее понятный людям план действий по каждому из направлений. Сейчас же происходит вот что. Повторяется то, что было несколько дней назад в связи с началом военной операции. Народ забомбили сообщениями о введении тех или иных санкций, жонглируют названиями брендов коммерческих фирм, которые всем известны, потому что люди ходят в магазины и прочее. А что в ответ-то? В ответ: «Мы думу думаем!» Думу думать надо было раньше. Вот в чём вопрос. Лучше поздно, чем никогда, но надо готовиться. Во-первых, уже прямо сейчас нужно экономистам, грамотным людям разговаривать (тут даже не политологам) с людьми, объяснять им на понятном для них языке, без всяких там таргетирований. Все эти словечки, которые в модном ходу среди тех, которые считают себя элитой, надо выбросить. Люди этого не понимают. Нужно им объяснить понятным языком – что, как, к чему и так далее. Иначе всё это будет для них филькиной грамотой.
Мы все в той или иной степени сходимся в том, что мир меняется. Если мир меняется, то, значит, и экономическая модель должна поменяться. Вызовы меняются. Получится у них – не получится, изоляция – не изоляция, но, значит, и мир должен меняться. Рассказывать людям про то, как всё это ударит по Америке, нужно, вне всякого сомнения, но этого, как минимум, недостаточно. Людям надо дать понять, что есть план не на год, а на десятилетия вперёд. И если мы в этом лане не увидим реального сектора экономики, а услышим разговоры о том, что рухнули те бумаги, рухнули эти бумаги, или что-то в этом роде, то это ни о чём. Мы эту ситуацию так не удержим.
К финансовому блоку особые претензии. Говорю это по отношению к тем, кто занимается финансами. Все эти годы мы постоянно спасали финансовую систему. А они с каменными лицами людей, посвящённых в какую-то элитарную касту, смотрели на нас и между делом процеживали какие-то три слова. Но не они ли нам говорили, что всё это невозможно? А неплохо было бы сейчас получить разъяснения от них. Я не призываю к крови. Но спросить у этих друзей надо: «А вы точно всё правильно делали?» Да, руководство страны продолжает доверять этому финансовому сектору, но мне кажется, что они нас серьёзно подвели.
Подвели по целому ряду вопросов. Размещая деньги там, где их не надо было размещать, рассказывая нам о том, что это очень выгодно, а мы ничего, мол, не понимаем, держа эти деньги в валюте тех стран, которые сейчас вводят санкции. Пусть они нам всё скажут. Конечно, разбор полётов и поиск виноватого морального удовлетворения нам не может принести. Но пусть они расскажут нам, исходя из того, что они тогда явно ошиблись. Теперь-то что? Они продолжают делать умные лица и говорить нам: «Мы разберёмся!» Разберётесь, но есть сомнения. Если вы тогда этого не поняли, тогда не разобрались, то есть сомнения в том, что вы сейчас в этом разберётесь. Верить вам на слово не стоит. Я гораздо больше верю офицеру Российской Армии или солдату, потому что он знает, что делает. А вот эти люди, мне кажется, не всегда понимают, что делают. Их убеждения в своей избранности и в том, что они знают какую-то тайную финансовую истину, иногда мне напоминают психические отклонения сектантского порядка: «Мы избранные, иллюминаты, посвящённые».
Было бы интересно, особенно на фоне всяких слухов, в том числе о том, что сейчас средства Фонда национального благосостояния могут быть использованы для выкупа ценных бумаг, которые непонятно, кому нужны, для того, чтобы заплатить биржевым спекулянтам и так далее. Объясните нам это – зачем, если вы и так потеряли огромное количество денег, которые сейчас арестовали? Куда вы сейчас это-то тратите? Опять спасти какую-то горстку финансовых спекулянтов? Я думаю, что в этой ситуации надо чётко понять: сейчас не нужны какие-то карательные меры, но надо разобраться – если, друзья мои, вы сделали тогда ошибку, то надо сделать какие-то выводы на будущее и представить людям понятные ответы на вопросы, которые точно будут возникать. В противном случае не хватит политической мотивации и разговоров о том, что мы теперь живём в другом мире, и надо привыкать к новым реалиям так, как угодно.
Нет, так не пойдёт. Такой разговор просто-напросто не пройдёт. И это здесь станет даже серьёзнее, чем там, на войне. Там я, что называется, верю в русское оружие. А здесь есть вопросы по экономическим вещам. Это отрасли экономики, рабочие места, развитие и понятные ответы на то, что будет происходить. Если вы до этого не поняли или не подготовились по каким-то направлениям, сейчас начинайте это делать. А не просто говорить: «Мы всё знаем, мы ко всему готовы». Сейчас проверим! Мне кажется, что всё это очень важно.
Главное, чтобы всё это услышали и поняли люди на понятном и лёгком языке. Скажу честно: Мишустину доверяю, а финансовым начальникам не доверяю. Один раз уже с апломбом на лицах они нам говорили, что всё нормально, мол, не ваше дело, не лезьте. Было такое – конечно, было.
Они считают себя членами какой-то избранной мировой элиты и воспитаны в определённой парадигме.
Зеленский находится, несомненно, с точки зрения мотивации в явной панике. Для меня одним из критериев был тот, что в течение последних двух суток они стали вспоминать всё. Они стали вспоминать Великую Отечественную войну, которую раньше не вспоминали. Они стали говорить: «Ну как же, мы вместе с вами участвовали в битве за Днепр, мы вместе с вами обороняли Киев». А почему он этого не вспоминал год назад? Полгода назад? Они стали говорить: «Ну как же, мы – два братских славянских народа, а вы на нас напали?» Правда? Мы – два братских славянских народа? А разве не вы говорили о том, что мы – орда, разве не вы говорили, что мы – Мордор, разве не вы говорили, что мы – угрофинны? И вообще – нас чуть ли не под забором нашли. А, мол, на самом деле они, украинцы, - славяне, арийцы, настоящие русские… Разве не на этом украинская пропаганда все эти годы существовала? А теперь вспомнили: «Брат Вася, брат Петя, узнаю брата Колю». Вспомнили: оказывается, мы – два братских славянских народа. Как же мы на них напали? А вот так. Вы нам долго внушали, что мы – орда, вот и получите!
Кроме фейков по поводу наших ударов по гражданским объектам они ещё говорят о том, что мы якобы хотим ещё и уничтожить Софию Киевскую. «Как же так, вы же православные! Вы ещё и Софию Киевскую хотите уничтожить?» Это вообще подлость и мера цинизма, на которой негде ставить пробы. Именно эти люди в течение всех тридцати лет после распада Союза занимались тем, что раскалывали Православие на Украине. Одну за другой они регистрировали раскольнические церкви, всевозможных сектантов, подкармливали и поддерживали их всё это время. А теперь они говорят нам: «Вы хотите уничтожить Православие!» Это значит, что они уже хватаются за всё, что рядом лежит.
И последнее. Одна из наших проблем, в том числе с Украиной, заключается в том, что мы позволили на Украине сделать этнических русских украинскими националистами. После распада Советского Союза практически все бывшие республики, кроме Российской Федерации, в качестве базовой идеологии избрали этнический национализм. Но если в других местах русский не мог встроиться, условно говоря, в казахский или в грузинский этнический национализм, то на Украине миллионы русских, повисших в воздухе, оказались в такой ситуации: или ты никто, или ты, будучи этнически одинаковым, примыкаешь к украинскому национализму. Россия в то время сказала: «Нам наплевать на вас, мы больше вас не знаем. Мы о вас ничего знать не хотим. У нас есть граждане России, а вы – никто». Она отказала русским в том, что Россия – их историческая родина. В этой ситуации на Украине выросло поколение этнически русских, у которых был выбор – или остаться изгоем, или стать украинским националистом, что давало тебе определённость, самоидентификацию и даже шансы на успех.
Это одна из очень серьёзных ошибок. Я считаю, что сейчас, хотя бы частично, её ещё не поздно исправить, например, сказав о том, что Россия – историческая родина русских, она их защищает и никогда не откажется от них. Нужно облегчить им получение гражданства. Они десятилетиями добивались себе российского гражданства и не могли, и не могут вернуться к себе, в Россию. Может быть, нужно создать и систему репатриации, как это есть в Израиле и в других странах, и сказать: «Вы все – наши». Надо русских, которые стали украинскими националистами, вернуть к тому, что они – русские на Украине, и не замыливать этот вопрос, когда они и не там, и не здесь.
 митр Святогорский_СБУ.jpg)
