Отзыв из общественных обсуждений проекта Указа Президента о защите духовно-нравственных ценностей – о нашей защите от оскорблений, о защите наших детей от развращения и опошления, из-за каких-то истерик либерального меньшинства более чем обескуражил. Как? Почему? Когда лет пятнадцать назад в «Общенациональном Русском журнале» мы впервые подняли тему необходимости государственной защиты общественного большинства от порабощения меньшинствами, то тогда, на девятом валу либерализма, попытка не то что разобраться с этой проблемой, тем более решить, а просто обозначить её, казалась некоей «квасной» дерзостью. Но сегодня, после того, как уже и сам Президент заявил о возвращении России в здоровый консерватизм, когда никому уже нет необходимости разъяснять что такое «гибридная война», капитуляция минкульта перед лицедеями смотрится предательством. Государственной изменой. Сразу же закрадывается конспирологическая мысль: а не было ли перенасыщение проекта словечками типа «креативность» неким умыслом, расчётом на то, что упершись в стилистическую корявость проекта, патриоты не поддержат сутевое содержание основ?
Союз писателей России активно участвовал в обсуждении проекта «Основы государственной политики по сохранению и укреплению традиционных российских духовно-нравственных ценностей», публиковал на своих информационных площадках личные мнения литераторов и устраивал дискуссии. В этом контексте прошла встреча секретарей Союза писателей России с директором Института наследия В.В. Аристарховым, в чьём ведомстве разрабатывался проект. На встрече было высказано общее положительное мнение о необходимости «Основ», даны оценки отдельным положениям, сделаны критические замечания и предложения.
И понятно, что нас не мог не волновать явно срежиссированный поток оскорбительных ярлыков и клеветы в адрес проекта в различных СМИ, порой профильно далёких от какого-либо художественного творчества. Одно дело – частные мнения, на которые можно и нужно реагировать частным образом. Однако когда против самой даже идеи государственного самоопределения в области культуры выступил председатель Союза театральных деятелей, это потребовало публичного заявления, объясняющего коллективную позицию членов Союза писателей России.
Право на нашу общую позицию определено тем, что, пожалуй, мы единственный творческий союз, в приёмной комиссии которого рассматриваются не только талант и мастерство кандидата, но и его нравственные позиции. Не религиозные, не политические, а нравственные. Так что каким бы талантом писатель не обладал, осквернителям родной речи, смакующим извращения и уродства в нашем Союзе не место.
Творчество – важнейшее свойство человека, в свободном творчестве реализуется его богоподобие. Именно в этом неразрывность для нашего сознания духовного и нравственного в искусстве, ожидание, даже требование от новых произведений не просто красоты и интеллектуальности, но одухотворённой красоты, нравственной мудрости. И это является главным раздражителем для тех, кто видит творчество лишь как «эксперимент», как «игру», эстетический «умственный процесс» без каких-либо этических обременений. «Игра», тиражируемая театральными сценами, кино и теле экранами, «эксперимент» с чужим сознанием, чужими чувствами без какой-либо ответственности. А зачастую, лишь прикрываемая экспериментированием прямая пропаганда извращений, открытое развращение молодых поколений, надругательство над святынями поколений старших. До каких пор это будет уголовно ненаказуемо?
Да, конечно, всегда был и будет риск глупого исполнения законов, но для защиты от некомпетентности чиновников и создан институт общественных палат, в которых специалисты обсуждают профессиональные проблемы, вырабатывают рекомендации по их решению. Нужно лишь доработать механизм прохождения этих рекомендаций в законодательную власть для реализации исполнительной. Всё решаемо, и мы ведь только гордимся такими цензорами, как Тютчев, Пирогов, Гончаров, Полонский, Майков. Разве слова последнего чем-то сковывали чьё-то творчество: «На нас писателях лежит великий долг – увековечить то, что мы чувствовали со всеми. Нам следует уяснить и осязательно нарисовать тот идеал России, который ощутителен всякому».
Совершенно ясно прочитывается в наигранной СМИ ультра-либеральной истерии «возвращения совковой цензуры» передёргивание – подмена долговременных педагогических задач культуры оперативными, якобы политическими. Нужно ли кому напоминать: культура – это и есть система общих правил, поощрений и ЗАПРЕТОВ, отделяющих человека от животного? Правила эти не появлялись произвольно, по чьей-то прихоти, они есть коллективный опыт, осознанный, порой приобретённый очень дорогой ценой и веками перепроверяемый в народном общежитии. Чем выше культура данного общества – тем больше правил, устойчивее их иерархия, сложнее механизмы взаимного регулирования. Россия не представима без своих идеалов – недавняя общенародная поддержка обновления Конституции, подтвердившей вечные базисные ценности нации, тому пример. И если великая история великой России доказала сверхценность духовности для нашего выживания, нравственности и справедливости для развития и процветания, то почему наше государство «не вправе» защищать нас от любого посягательства на главные жизненные основы? Оно просто обязано это делать.
Правление Союза писателей России
1. Pro memоria
Несомненно: нынешние многие «креативщики» в культуре, литературе – истинные, подлые враги народа, обуянные целью «потрясения правил, на коих основано счастие общественное или человеческое достоинство».
Необходимость борьбы с ними, их «творениями» давно назрела!
И еще: «Что значит аристокрация породы и богатства в сравнении с аристокрацией пишущих талантов? Никакое богатство не может перекупить влияние обнародованной мысли. Никакая власть, никакое правление не может устоять противу всеразрушительного действия типографического снаряда. Уважайте класс писателей, но не допускайте же его овладеть вами совершенно.
Мысль! великое слово! Что же и составляет величие человека, как не мысль? Да будет же она свободна, как должен быть свободен человек: в пределах закона, при полном соблюдении условий, налагаемых обществом.
"Мы в том и не спорим, – говорят противники цензуры. – Но книги, как и граждане, ответствуют за себя. Есть законы для тех и для других. К чему же предварительная цензура? Пускай книга сначала выйдет из типографии, и тогда, если найдете ее преступною, вы можете ее ловить, хватать и казнить, а сочинителя или издателя присудить к заключению и к положенному штрафу".
Но мысль уже стала гражданином, уже ответствует за себя, как скоро она родилась и выразилась. Разве речь и рукопись не подлежат закону? Всякое правительство вправе не позволять проповедовать на площадях, что кому в голову придет, и может остановить раздачу рукописи, хотя строки оной начертаны пером, а не тиснуты станком типографическим. Закон не только наказывает, но и предупреждает. Это даже его благодетельная сторона.
Действие человека мгновенно и одно (isolé); действие книги множественно и повсеместно. Законы противу злоупотребений книгопечатания не достигают цели закона, не предупреждают зла, редко его пресекая. Одна цензура может исполнить то и другое» (А.С. Пушкин. О цензуре. // Путешествие из Москвы в Петербург).
Только правительство, лишенное ума и совести, лицемерное и трусливое, может идти на поводу разрушителей основ культуры и нравственности своего народа.
Людмила Владимирова, член Союза писателей России, Одесса.