Риски глобального финансового кризиса сегодня очевидны, их нельзя недооценивать, заявил глава Сбербанка Герман Греф на пресс-конференции в рамках Восточного экономического форума, сообщает РИА Новости.
«Что касается глобального финансового кризиса, такой риск, очевидно, есть. И Центральный банк поступает ответственно, что он такой риск обозначает, потому что мы уже много раз страдали от недооценки рисков. Лучше риски переоценить, чем недооценить», - сказал банкир.
Банк России в основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики на 2022-2024 годы, опубликованных 2 сентября, рассмотрел базовый прогноз и три альтернативных сценария, один из которых – «финансовый кризис».
По оценке российского ЦБ, неустойчивая динамика финансовых рынков и появление на нем «пузырей» на фоне существенного ужесточения монетарной политики в развитых странах может привести к резкому ухудшению настроений инвесторов и обострению долговых проблем по всему миру, в результате в 2023 году мировая экономика может столкнуться с глобальным финансовым кризисом.
«Есть ли риск глобального кризиса? И как Вы оцениваете деятельность Центрального Банка по борьбе с глобальным кризисом?» - на эти вопросы отвечает в интервью «Русской народной линии» д.э.н., профессор, главный научный сотрудник Института экономики РАН Олег Сергеевич Сухарев:
По существу Вы задаёте два вопроса. Первый – об оценке деятельности ЦБ внутри страны, какую политику он проводит. И здесь я должен констатировать, что еще до предупреждения Грефа на Восточном экономическом форуме Центробанк с начала 2021 года и даже с конца 2020 года уже объявил об умеренно-жесткой денежно-кредитной политике, в связи с тем, что поддержка населения в период ковидного кризиса 2020 года обеспечила монетизацию социальных направлений, увеличила финансовые расходы и пр. И в связи с этим Центробанк испугался риска инфляции, как они заявляют, и, как всегда, он ничего не представил, как измерялись эти риски. В основном он оценивает по состоянию финансового рынка, по действию финансовых спекулянтов и боится перегрева, что деньги отжимаются финансовыми спекулянтами, затем выводятся из страны, обрушивая валютный рынок. И, естественно, возрастает инфляция. То есть все эти кризисы в истории России повторялись, и всегда Центробанк проводил жесткую денежно-кредитную политику. Он всегда повышал процентную ставку, сдерживал рост денежной массы и делал деньги дорогими. Обратим внимание, что похожее объяснение даёт сам ЦБ, но уже вероятному глобальному кризису. Неустойчивость финансовых рынков, образование пузырей и вывод капитала на фоне долгов обрушат мировую экономику. Да, такие процессы могут стать источником мирового кризиса. Но в РФ ЦБ проводит опять жёсткую ДКП.
Её применение уже было обозначено и началось в конце 2020 года и в начале 2021 года, особенно откровенно с января-февраля 2021 года. Нужно отметить, что ЦБ не сильно, конечно, повышал процентную ставку, а как бы пробуя ее поднять на 0,25, на 0,5 позиций. Как вы помните, он осенью 2014 года поднял процентную ставку с 7-8 процентов до 17-ти, то есть сразу в два с половиной раза за одну ночь. Сейчас, слава Богу, такого не произошло, но, тем не менее, тенденция к увеличению процентной ставки четко объявлена Центробанком.
По существу, Центробанк вернулся к доковидной политике, которая состояла в том, что валютно-финансовые спекуляции не были ограничены, отток капитала был в среднем 60-70 млрд долл. в год, спекулятивная игра обваливала валютный рынок, провоцировала инфляцию, и боролись с этой инфляцией монетарными методами, то есть повышали процент, тем самым тормозя экономический рост и развитие реальных секторов экономики и т.д.
Сейчас плюс уже состоит в том, что Набиуллина делает оговорки, что, мол, мы понимаем, что риски инфляции возрастают, что надо выкарабкиваться из кризиса, и поэтому нужна аккуратная жесткость, я бы это так назвал. Но смысл политики от этого не меняется. К глубокому сожалению, политика возвращается к прежним методам, которыми сдерживают развитие.
Второй вопрос – это мировая ситуация. Она сложная. В отдельных странах все еще действуют локдауны, экономика понесла серьезный ущерб, и, конечно, правительство и властные круги этих развитых стран пытаются минимизировать эти издержки. Собственно, за истекшие полтора года произошла накачка экономики деньгами. Это имеет место и в Европейском союзе, и в США, и Китай не остался от этого в стороне. Поэтому, собственно говоря, эти экспансионисткие меры и методы привели к тому, что теперь денежные власти многих стран спрогнозировали кризис. Прирост финансов и расходов в экономике стал поводом к этому. Естественно, действует механизм усиления инфляции. Поэтому, конечно, определенные риски перегрева есть, то есть экономика восстанавливается слабо. А экспансионистские меры действовали. В отличие от многих стран комплекс системных мер не обрушил ни ВВП, ни реальные доходы Китая, и он, собственно говоря, сохранил лидирующие позиции. И США, и ЕС, и Россия существенно потеряли в ВВП.
Собственно говоря, конечно, перегрев, особенно западной финансовой системы, способен обрушить рынки. И усиление Китая не может спасти от этого вероятного события. Источник возможного нового кризиса – коронавирусные ограничения, соответствующая поддержка населения и тех или иных отраслей, то есть меры противостояния вирусному кризису. Иными словами кризис был и есть, но речь ведут о следующей форме кризиса – финансовом обвале. Когда распространяется риторика о каких-то рисках, так и хочется спросить – а вы считали, каковы они, как вы их оцениваете, даже качественно, пусть не количественно? И почему вы собираетесь готовиться к кризису, ущемляя собственную экономику, то есть, за счёт ужесточения ДКП (денежно-кредитной политики)?
Готовиться к новому финансовому кризису нужно так, чтобы финансовая система, валютная система были в состоянии готовности, чтобы был готов регулятор, который выступил бы с соответствующими мерами против валютных спекулянтов, которые обрушали бы наш фондовый и валютно-финансовый рынок. Вот как надо готовиться. А если подготовка связана с какими-то монетарными рестрикциями сейчас, внутри нашей страны, то это не подготовка, а это наоборот, докризисный удар по экономике России, которая готовится к кризису, сама у себя провоцируя такие кризисные проявления. Если это имеется в виду, то это плохо. Если имеется в виду подготовка в смысле ограничительных мер на спекулянтов, на банки, на вывоз капитала, подключение резервов, помогающих экономике, – то это один разговор. Однако подготовка только банков и финансовой системы, которые перестанут обслуживать экономику, – это не подготовка, а «кризис перед вероятным кризисом».
Заявления, которые мы слышим, напоминают нагнетание какого-то страха, звучат оценки, сбудутся прогнозы или не сбудутся, случится мировой финансовый кризис или не случится. Причём все это происходит, когда кризис никуда и не ушёл, и последствия «вирусного кризиса» отнюдь не элиминированы. Международная координация крайне слабая, чтобы не допустить мирового финансового обвала – а на это никто и не обращает внимания, дескать, реальность такова, какова она есть!
Ситуация крайне нестабильная, она связана не только с вирусом, она связана с рядом военных конфликтов, с геополитической обстановкой, что сложилась еще до ковидного кризиса. Поэтому, конечно, можно говорить о некоем риске, действительно, возобновления мирового кризиса, который, в общем-то, не прекращался. Ковидный кризис – разве это не мировой кризис? Это тоже мировой кризис: остановка производства, гибель населения, несколько миллионов человек, по данным ВОЗ, по всему миру погибло. Это значительные потери, я уже не говорю об ухудшении положения здравоохранения, нагрузке на здравоохранение, увеличении больного населения и пр.
Капиталистическая система, конечно, может не выдержать. Все зависит от того, какая будет политика и как все это будет согласовано. Но уровень согласования на мировой арене крайне слабый. И это, конечно, позволяет спокойно и Набиуллиной, и Грефу говорить о вероятности кризиса, который, вообще-то, никуда и не уходил. Но нельзя собственную экономику подкладывать под якобы подготовку к этому мировому кризису. Вот это уже называется втирание очков самому правительству, Президенту и российским гражданам – избирателям. И вот к этому наши люди должны отнестись крайне внимательно, потому что происходит риторическая манипуляция.
Готовиться к кризису – это что, значит, не развивать собственную экономику? Или ее не кредитовать? Или не давать капитал под национальные проекты? Если подобные заявления – обычное предостережение, то это просто болтовня. Если подготовка к возможному мировому финансовому кризису приобретает научно обоснованные формы, то это должно выражаться не только в укреплении резервов и финансовой системы, но и стимулированием производства, предложения и т.д. Если этого ничего не делать, то, конечно, Россия будет всегда не готова к кризису. При плохой работе экономики всегда будет кризис, будет увеличение инфляции и безработицы.
Важно, чтобы подобные прогнозы о грядущем кризисе не стали «угробляющей мотыгой» для российской экономики, очередным оправданием жесткой монетарной политики в угоду компрадорскому спекулятивному капиталу, под прикрытием заботы о населении, которое якобы уберегают при этом от инфляции.
1. Герман Греф считает, что риски финансового кризиса сегодня очевидны