Сострадание – жалость, сочувствие, вызываемое чьим-нибудь несчастьем, горем.
Словарь С.И. Ожегова
Известно, что русские люди очень отзывчивы, сострадают ближнему и готовы отдать последнее для блага калек, увеченных и больных. Известны многие исторические факты, когда увеченных и больных принимали за святых. И это очень хорошая черта сострадать другим, тем, кто нуждается в нашей помощи.
Но уже с давних пор нечестные, нечистоплотные люди, а попросту жулики, стали использовать это благородное чувство как предмет наживы, как бы сегодня сказали, в предмет бизнеса.
Пример тому попрошайничество, один из способов выбить из доверчивых людей так называемую милостыню. Известны, и немало, случаев, когда стоящие на паперти, невзрачные и больные, на первый взгляд, оказывались обладателями значительных денежных сумм. Но зачастую их использовали вполне респектабельные граждане, создавая из них целые артели попрошаек.
Казалось, такой бизнес исчез в советское время, когда с этим явлением стали бороться. Но нет, этот бизнес не исчез, он просто ушёл в подполье. Помню, когда ещё в 50-е годы прошлого века комиссар милиции г. Ленинграда, выступая у нас в училище, приводил наглядные примеры нищих миллионеров, которых раскрыл уголовный розыск Ленинграда. Да, сострадание к ближнему – хорошая черта, но не всегда идёт во благо обществу.
Особенно этот вид попрошайничества, вплоть до вымогательства, развился в 90-е годы прошлого столетия. И это не удивительно. Время смуты всегда выдвигало этот вид «бизнеса» в приоритет. Контроль за криминалом падает, «лихие люди» чувствуют это и наглеют. Казалось, что с наступлением стабильности, усилением правопорядка этот вид вымогательства будет падать, но… Сострадание никуда не уходит, и этим продолжают пользоваться.
Лет двадцать назад я писал статьи о попрошайках. Мне часто приходилось ездить в электричках, метро, в общественном транспорте, и везде я встречал попрошаек, и не только увеченных, но и вполне здоровых молодых людей со своими плаксивыми историями-легендами. И люди клевали на них.
Я уже неоднократно встречал в электричке молодую особу, которая в течение двух месяцев, проходя по вагонам, собирала немалую сумму с доверчивых граждан, рассказывая о своём сгоревшем доме. Моя соседка по купе дала ей милостыню 100 рублей. Я ей говорю – кому Вы дали такую милостыню? Объясняю ей, а она назвала меня «чёрствым человеком». Нет, что не говорите – наш человек сострадалец до безумия, и никакие объяснения ему не докажут, что он помогает жуликам, а не бедным людям.
Во все времена самой доходной статьёй в этом бизнесе, попрошайничестве, были и остаются дети. Недаром в 90-е годы процветало воровство младенцев с целью использовать их для выспрашивания милостыни. У кого не дрогнет сердце при виде несчастного больного ребёнка? Я сам, знавший подоплёку этого бизнеса, давал милостыню «несчастным» матерям.
Сейчас этот самый больной вид попрошайничества на улицах вроде попритих. Но, это только кажется. «Бизнес» на детях просто перешёл на высшую ступень.
Сегодня, в пору стабилизации, как нас уверяет правительство, этот бизнес, как ни парадоксально, поднялся на высшую ступень. И, как ни странно, предметом сострадания стали больные дети, для которых создаются различные благотворительные фонды, которым помогают в рекламе каналы ТВ, как государственные, так и общественные. Казалось бы, СМИ должны пресекать это, но видно, этот бизнес прибыльный для тех и других, и опять в его основе лежит сострадание.
Меня часто спрашивают знакомые – что это такое? Каждый канал ТВ, и не один раз в день, стал просить помочь тому или иному ребёнку от имени какого-то фонда с завлекательным названием денежной суммой. Возмущению людей этим бизнесом уже нет предела, но они продолжают «подавать милостыню», хотя считают, что деньги вряд ли помогут больным детям. Как сказала мне одна сердобольная дама – о может хоть копеечка, да дойдёт!
Возможно, и дойдёт из такой огромной суммы. Но вот куда девается огромная часть этих денег – вопрос в тумане! Я произвёл приблизительный расчёт, и вот что у меня получилось.
Официально в России числится 142 млн. человек населения. Отнимем от этой цифры 42 млн. Остаётся 100 млн. Отбросим ещё 10-15 млн. тех, кто по различным причинам не может дать милостыню. Остаётся 85-90 млн. Если это количество людей отправит «благотворительным» фондам милостыню по SMS только по одному рублю, то это уже 85–90 рублей в день. Мне возразят – ведь это не каждый день. На что я отвечаю – такие передачи-просьбы идут каждый день и по нескольку раз. И сегодня не один канал, а почти все. И потом отправляют не по рублю, а гораздо большие суммы. Так что величину «милостыни» я во много раз приуменьшил. Где деньги, Зин?!
На это уже обратило внимание наше Правительство, пытаясь такую благотворительность перевести в государственное русло. Но как предотвратить этот «бизнес», не знает, или не хочет. Опять все заботы переложены на Президента. Недаром 6 октября 2020 года появился Указ Президента «О создании Общероссийской общественно-государственной организации «Фонд защиты детей» под патронажем Министерства просвещения РФ. А уже 5 января 2021 года последовал новый Указ Президента №16 «О создании фонда поддержки детей с тяжёлыми жизнеугрожающими и хроническими заболеваниями, в том числе редкими (орфанными) заболеваниями «Круг добра» под патронажем Министерства здравоохранения.
Но, что удивительно, эти фонды редко рекламируются в СМИ, в отличие от других фондов, специализирующихся на добровольном отъёме денег у населения в пользу больных детей. Количество таких фондов продолжает множиться. Видимо, очень прибыльное дело не только для фондов, но и СМИ, их рекламирующих. Польза для учредителей фондов есть, но для больных детей сомнительна.
На всех каналах ТВ, а теперь и в газетах-журналах, стали звучать призывы ушлых журналюг помочь детям, больными неведомыми болезнями, которым на лекарства и процедуры (я сам онкобольной, кто бы помог мне?) не хватает баснословных сумм. Пример, на НТВ звучит призыв собрать 160 млн. рублей на одну ампулу, которая поможет шестилетнему малышу обрести нормальную жизнь в дальнейшем. Вы верите в такое чудо? Я нет! Потому что нет ещё такой панацеи от болезней, даже за такие деньги.
Да потом, откуда журналисты находят такие семьи, которые имеют возможность переехать из глубинки в Москву и отсюда показывать своих больных детей на всю страну, возможно, и мир, при этом, не показывая переживающих эмоций, а иногда и с улыбкой. Видимо, очень прибыльное дело - спекуляция на больных детях, что даже федеральный канал (1-й канал) стали создавать целые проекты на эту тему – Фонд «Дом с маяком».
Другое, а точно будет безоблачной жизнь малыша после дозы такого дорогостоящего лекарства? Сейчас стали появляться такие просьбы, что, например, Вове мы уже один раз помогли, а вот у него опять рецидив. Давайте ещё раз скинемся на дорогое лекарство. Всего-то какие-то 15 млн. рублей! И эти бесконечные призывы о помощи сомнительного свойства больным детям, которым не могут помочь обычные врачи, и обычные лекарства уже вызывают у людей не только удивление, но и возмущение.
Я отлично понимаю, что многие обзовут меня «чёрствым, бездушным человеком», как 20 лет назад меня обозвала та дама в электричке. Но поверьте, что жаль не денег, а это крик души, и не только моей, на тот беспредел, который творится в нашем государстве.
Маловероятно, что кто-то решится опубликовать в печати моё эссе на общественное обозрение, оно слишком прямолинейно. Но, как говорят в народе, – выплеснулся за всех!
Да, дети – наше будущее и наша боль! Не поэтому ли умные, жуликоватые люди взяли любовь к ним на вооружение в своих целях не только ради наживы, но и в политике…. Но это уже другая тема.
Вадим Тимофеевич Кулинченко, капитан первого ранга в отставке, публицист