.jpg)
В течение этой Великой седмицы — ибо поистине она великая — совершается рождение нового творения. Из года в год мы проходим через эти дни, и они даются нам не как повторяющееся воспоминание, но как событие, которым мы можем жить во все дни. Христос, Бог наш, раз и навсегда пережил Свою смерть и погребение. Но и теперь Он участвует с нами во всем, чтобы мы научились жить с Ним. В Великую Пятницу мы могли не только следовать за нашим возлюбленным Господом, но реально, если мы только не внешне присутствовали за богослужением, приобщаться Его Крестным Страданиям. Мы знаем что эта непомерная тяжесть страданий, которая лежит на нашем человечестве, на нашем Отечестве, на каждом из наших ближних, на каждом из нас, исходит из человеческого сердца, из нашего сердца. Сила смерти таится в сердце уязвленном, бунтующем, разбитом, жестоком, человекоубийственном — потому что нелюбящем, как говорит апостол Иоанн Богослов, сила смерти заключена в силе греха, живущего в нас.
Но вот Господь предлагает нам Свой Новый Завет. И этот грех, этот многоразличный ужас, непрерывно тлеющий в нас, Он самым реальным образом берет на Себя. Это уже не наше, это теперь Его. В этом смысл Страданий Христовых. Он принял их когда-то при Понтийском Пилате, а теперь каждое мгновение в каждом из страдающих «братьев Его меньших» — страдает и Он. Его сострадание к нам — не болезненное сочувствие, от которого ничего не меняется. Это сила Его любви, это Его брак с нашим человечеством до принятия на Себя всех наших самых тяжких страданий. Принимая их на Себя, Он освобождает нас от них. Это Новый Завет в Его Крови.
Его любовь крепче, чем эта антилюбовь, эта антижизнь, которая есть наш грех. И Его смерть поистине смерть смерти. Смертию смерть поправ, Он дарует нам жизнь. Это дар жизни Бога Живого. Его любовь — победительница смерти. Вот почему эта седмица Великая, и мы знаем, что она должна открыться еще более глубоким даром — Воскресением, охватывающим все наше существо — дух, душу и тело.
В моменты духовного восторга мы хотим разделить с Господом Его Страдания, вернее, смиренно принять то, что Он несет с нами наши страдания. Потому что Его благодатью нам дается новая жизнь. Но поскольку мы очень спешим, нам хотелось бы как можно скорее перейти к Воскресению. И некоторые из нас, наверное, не понимают, почему Христос, умерев на Кресте в Великую Пятницу, ждал столько времени, чтобы явиться Живым, Воскресшим. Но в Великую Субботу, когда Господь находится во гробе, совершается нечто грандиозное. И мы должны это знать. Мы помним, что говорит апостол Павел: «Мы погреблись с Ним крещением в смерть» (Рим. 6, 4). Только так мы можем выйти из гроба с Ним воскресшими. Мы погреблись со Христом. В этом — смысл богослужения Великой Субботы: вот где наш Господь, и вот где мы — с Ним.
Но что значит погребстись с Господом? Это совсем не значит уйти в себя, замкнуться на себе, напротив! Для Господа положение во гроб означало прежде всего реальность Его смерти. Он не казался умершим. Он действительно был погребен, потому что Он действительно познал смерть. Но для чего Он сошел до этих бездн? Именно для того, чтобы разделить погребение, уход в смерть не только со всеми теми, кто жил до Него и будет жить после Него, но и с нами сейчас, когда мы находимся еще между смертью и жизнью. В Его приобщении нам это Его погребение решает все.
Смерть — время покоя, когда мы уже не можем ничего. За несколько часов до смерти мы можем двигаться, что-то делать, цепляться за жизнь, но когда нас положат во гроб — все кончено. Нет больше никакого движения. Христос, наш Бог, познал в Своем человечестве этот покой. Но это не был конец. Находясь во гробе, Господь не ждал пассивно, когда сила Отчая, сила Духа Святого возвратит жизнь Его человеческому существу. Нет! Во всей устремленности Его человеческой воли и воли Возлюбленного Сына Отча это было самое глубокое проявление силы Его любви. Надежда сверх надежды, как говорит апостол. Великое молчание Святой Субботы — таинственное время человеческого сердца, когда дерзость нашей гордыни, о которой столько говорили пророки и возвещает в этот день апостол, умалена до предела. И Церковь за литургией поет: «Да молчит всякая плоть человеча и ничтоже земное в себе да помышляет». Иначе говоря, наше погребение со Христом — время предельной нищеты нашего сердца.
Когда наше сердце готово принять эту нищету, когда мы устремляемся стать чадами Божиими, мы начинаем рождаться от Отца и Сына и Святого Духа. «Готово сердце мое, Боже, готово», — пророчески возвещает об этом часе псалом. Вместо того чтобы в бессмысленном отчаянии искать, что мы можем делать или не делать, мы должны быть погребенными с Господом. Это значит, наш внутренний взор должен быть с абсолютным доверием обращен к Отцу Небесному. Эта нищета сердца освободит нас, наконец, от сосредоточенности на себе, то есть от смерти.
С какой надеждой произносим мы в эти дни заповеди блаженства! Все содержится в первой из них: «Блаженны нищие духом». Отсюда исходит радость, здесь рождается жизнь. Если есть у нас нищета духовная, если мы нищие Духом Господним, Царство Божие нам принадлежит.
Чтобы понять, какой потрясающей тайной предлагает нам жить Церковь, мы должны научиться молиться. Иногда мы начинаем молиться, и молитва наскучивает нам. Потому что предстоять пред Господом — это совсем иное, чем искать удовлетворения наших поверхностных желаний. Это требует стояния в нашем сердце — на той глубине, где есть способность любить, слушать Бога и других людей. Такое стояние требует смиренного терпения. Кто захочет сойти во гроб, вместо того чтобы с любопытством смотреть направо и налево в переливающемся всеми красками изменчивом мире?
Что же нас ждет после умирания со Христом? Мы восстанем с Ним, Дух Святой укрепит нас, мы узнаем, что мы любимы Богом. Если мы предаем себя в руки Божии, яко дым исчезает смерть, держащая в страхе весь род человеческий.
Но есть в каждом из нас ветхий человек, который по справедливости должен умереть. Он не желает ничего слышать об этом, для него кажется невозможным лишиться того, чем он живет. Нет сил исполняться совершенным доверием Господу: «Я ничего не чувствую в храме? Ну тогда я не буду больше молиться». И он пытается чем-то заполнить свою пустоту. Слишком тяжело оставаться во гробе в ожидании ликования жизни, которое называется воскресением. Не лучше ли возвратиться к египетским котлам, к привычным увеселениям, пока не пришел последний час? Этот ветхий человек желает снова быть обманутым, и это смертельно для него!
Осознаем, что ныне решается наша судьба. Мы стоим перед тайной Пасхи, перехода от смерти к жизни — к подлинным нам самим. Только из этого гроба, из этой нищеты сердца можем мы воскреснуть со Христом и научиться любить. Пасха — всегда воскресение любви. Может быть, Господь сподобит нас еще лучше это понять среди пасхальной ночи, когда в ликовании неба и земли «Христос воскресе! Воистину воскресе!» откроется эта Его победная сила.
Протоиерей Александр Шаргунов, настоятель храма свт. Николая в Пыжах, член Союза писателей России
