Современная молодежь очень тонко чувствует фальшь и лицемерие в окружающей ее среде. Причем реакция на эту фальшь и лицемерие у нее проявляется часто в резкой, можно даже сказать, радикальной форме и манере. Несложно предположить, что в последнее время именно этим обстоятельством – в большой степени - были обусловлены масштабные протестные выступления молодежной оппозиции.
Фальшь и лицемерие информационной и окружающей среды порождаются непоследовательностью, противоречивостью и – если хотите – идеологической эклектичностью: история «режется» на произвольные кусочки, и каждый кусочек трактуется по-разному с идеологической точки зрения.
Можно инстинктивно или непроизвольно порождать такой информационный хаос. В другом случае, это можно делать намеренно.
Предположим, что мы вернули памятник тов. Феликсу на прежнее место.
Тов. Феликс жил и работал после февральской революции с 1917 года по 1926 г. Памятник ему был установлен в 1958 году, а снесен в 1991 году. Возвращение этого памятника на прежнее место будет свидетельствовать о, мягко говоря, «непоследовательности, противоречивости и – если хотите – идеологической эклектичности», как московского правительства, так и центрального руководства страны, формально отвечающего за все. Почему? Да потому, что еще до 1991 года была проведена «большая работа» по раскрытию и освещению в печати архивных материалов по работе органов ВЧК в период с 1917 по 1922 гг., недоступных в советское время, и «существо» этих материалов уже впечаталось в мировоззренческую «матрицу» определенного массива населения, в том числе и московского.
Непротиворечивым и конструктивным актом была бы установка памятника, например, «русскому священнику», поскольку памятники обычно ставят не палачам, а жертвам.
Наверняка, именно такой вариант будет положительно восприниматься молодежью в последовательном контексте буквально всех действий и актов, как московского правительства, так и – в большей степени – центрального (федерального) руководства нашего государства, направленных на консолидацию общества и населения всей страны.
Кроме того, многие сотрудники (м.б. большинство) силовых структур, по существу, смирились с «естественным ходом истории» и мысленно уже «списали» со счетов тов. Феликса, как списывают расходный материал офисной оргтехники, прости, Господи!
В случае же возвращения памятника тов. Феликсу те же сотрудники будут иметь у себя в подсознании эффект «дежавю», в том числе, унаследованных ими от старших товарищей - вот он смотрит в окошко из своего «центрального офиса» на Лубянке на этот самый памятник и думает – вот опять придут «народные массы» и свергнут с пьедестала тов. Феликса (как это было 21 августа 1991 года). Будет ли от такого «дежавю» качество работы сотрудника высоким? Сомнительно!
Что же касается возможных памятников князю Александру Невскому, Ивану Великому и Юрию Андропову, то этот «набор» как раз и характеризует – применительно к месту установки – отсутствие глубокого смысла и конструктивной перспективы этого акта (или действия) московского правительства.
Кстати, может быть, и референдума-то проводить не нужно: московские власти сами могли бы определить нужную кандидатуру на место тов. Феликса, проявив при этом определенную самостоятельность. Тем более, что история все-равно распорядится по-своему.
Уткин Юрий Герасимович, православный публицист
11. Ответ на 9, Потомок подданных Императора Николая II:
10. Ответ на 3, Русский Иван:
9. Ответ на 3, Русский Иван:
8. Ответ на 7, Русский Сталинист:
7. Ответ на 3, Русский Иван:
6. Ответ на 3, Русский Иван:
5. Вернуть Дзержинского- хорошо.
4. Ответ на 1, Сергей иванович:
3. Ответ на 3, Русский Иван:
2. Тюменец