Ещё раз о смерти Сталина

Тогда я и видела его в последний раз. Он плохо выглядел в этот день. Он чувствовал признаки болезни, может быть, гипертонии – так как неожиданно бросил курить. и очень гордился этим – курил он, наверное, не меньше пятидесяти лет. Очевидно, он ощущал повышенное давление, но врачей не было. Виноградов был арестован, а больше он никому не доверял и никого не подпускал к себе близко. Он принимал сам какие-то пилюли, капал в стакан с водой несколько капель йода, – откуда-то брал он сам эти фельдшерские рецепты; но он сам же делал недопустимое: через два месяца, за сутки до удара, он был в бане, построенной у него на даче в отдельном домике), и парился там, по своей старой сибирской привычке. Ни один врач не разрешил бы этого, но врачей не было… (Светлана Аллилуева)

Решать вопросы за накрытым столом – старинная грузинская традиция. Ужин, по сути дела, был тем же заседанием Президиума, только на столе вместо воды стояло вино и разрешалось есть. Пили и если немного. Поедят полчаса и три-четыре часа говорят о делах. В тот день ужинали в узком кругу – Берия, Булганин, Хрущев, Маленкова. Был еще Ворошилов, но он быстро уехал… Почему? Почему к отцу на протяжении нескольких дней не допускали врачей? Почему врачи появились только третьего марта? Нельзя верить словам…, что они решили, будто отец пьян.… Повторю – почему сразу не пригласили врачей? Отвечаю – потому что ждали, пока яд подействует окончательно. Так, чтобы отца уже нельзя было бы спасти. ... Материала у меня столько, что хоть сейчас можно предъявлять обвинение. Я знаю все. Когда-то мне казалось, что стоит мне открыто назвать убийц убийцами, рассказать об это людям, и справедливость восторжествует. Отца не вернуть, но пусть хотя бы будут наказаны те, кто виноват в его смерти. .. Я не мог предположить, насколько вширь и вглубь пророс вражеский заговор. (Василий Сталин)

Кончина Сталина. 5 марта – день смерти Сталина. С самого начала были две точки зрения: Сталина убили, и Сталин умер сам. Какая точка зрения истинна?

Пытаясь для себя решить эту проблему, я сделал вот что. Есть «Журналы посещения Сталина». По ним можно судить об активности Сталина в различные периоды его жизни. Я установил при помощи математических методов прямую корреляцию: чем тяжелее обстановка, тем дольше и с большим числом людей совещался вождь. В моей книге «Встречи Сталина» («Концептуал», 2019) эта зависимость приведена, и показано, что в переломные события Великой Отечественной – битва под Москвой, Сталинградская и Курская битвы и т.д. – интенсивность работы возрастала многократно, а в относительно спокойные периоды – спадала. Если Сталин в командировке (например, в Тегеране, Ялте, Потсдаме) или в отпуске, интенсивность также спадает. С другой стороны, естественно, что интенсивность спадает не только от внешних обстоятельств, но и в зависимости от состояния вождя. Например, он недомогает или болеет. Естественно, что интенсивность работы тоже резко снижается. Если же мы видим такое падение интенсивности, и к этому нет видимых причин, то, естественно, остается предположить, что виной снижению интенсивности работы Сталина является недомогание.

На основании достаточно простых, но трудоемких математических вычислений мною построен график интенсивности (под интенсивностью здесь понимается  ежемесячное среднее время приемов в сутки в функции времени ) приёма посетителей в кремлевском кабинете Сталина в послевоенные годы (см. рис).

Вас ничто не удивляет? Общее впечатление, что интенсивность приёмов снижается и причём плавно: в сентябре 1945 г. средняя продолжительность совещаний в Кремле составляла 120 мин (2 часа) в день, в феврале 1952 г. упала до нуля! Если же мы построим среднюю этого процесса (красная линия на графике), то получается, что средняя интенсивность линейно падает и обращается в нуль, а интерпретировать это можно только как прекращение работы в кремлевском кабинете Сталина.

Борьба за власть. Ближайшее окружение видело плохое состояние Сталина, и вокруг вождя кипели страсти.

Весь период войны больше всего вождь работал с тремя людьми (на много больше, чем со всеми остальными, включая и военных): с Молотовым, Маленковым и Берия (из военных дольше всего за годы войны Сталин работал с Василевским, однако и он бывал в два раза меньше, чем Берия, не говоря уже о Молотове). Но война закончилась, и в тройке лидеров началось соперничество, кто из них ближе «к телу». Борьба была отчаянная, проигравшие не просто сходили с дистанции, а исчезали в вечности: Вознесенский, Кузнецов, Абакумов и т.д. и т.п. В ход было пущено все. Недаром Жданов говорил сыну «Не дай Бог нам пережить Сталина», а ведь Жданов был особо приближённым: он был сватом Сталина, а сын – зятем.

Первым из тройки лидеров выдавили Молотова. Повод нашелся. Жена Молотова П.Жемчужина была дружна с первым послом Израиля Голдой Меир. На одном из «узких» совещаний была вброшена информация, что Полина по простоте душевной выбалтывает сверхсекретную информацию, которой она, как член ЦК и жена Молотова, узнает из первых уст. Жену Молотова вывели из ЦК, арестовали, сослали в Кустанайскую область, а Молотов, естественно, из рядов особо приближённых выбыл. Это были интриги, но Полина не таила зла на Сталина. На мой взгляд, это убедительное доказательство, что она знала, чьих рук это дело.

Итак, от «птицы-тройки» осталось только двое: Берия и Маленков.

Сталин был искусным руководителем. Понимая, что борьба между этими двумя фаворитами будет бескомпромиссная, он разделил им обязанности. Было постановление, которое, я думаю, инициировал, Сталин, постановление от 16 февраля 1951 г. в котором говорилось буквально следующее: делами СМ СССР предстоит заниматься по очереди Берия, Маленкову и Булганину, подписывая свои решения именем Сталина.

Кроме того было еще одно решение Бюро Президиума ЦК КПСС от10 ноября 1952г., всего за квартал до смерти вождя, Маленков должен был сосредоточиться на работе в ЦК, Булганин в тогдашнем ВПК, а Хрущев в Московской партийной организации. Выходит, что «на хозяйстве», т.е. руководителем Совета Министров СССР фактически оставался Берия. А Маленков и иже с ним – на партийной. Получается, что в случае чего участникам нужно между собой договариваться. А как тут договариваться, когда Берия, например, точно знает, что «менгрельское дело» направлено против него и выгодно это дело лично Маленкову?

И вот наступило 2 марта 1953 г.

По свидетельству и Светланы, и Василия Сталиных на ближней даче утром 2 марта находились: Берия, Булганин, Маленков, Хрущев, Каганович, и, кажется, Ворошилов, Игнатов.

На дачу к Сталину попасть без приглашения было нельзя. Как попал Игнатов, понятно – он исполнял по совместительству роль начальника охраны. По подчиненности он мог вызвать тогдашнего своего прямого начальника Берия или Маленкова (по старой памяти). А вот кто и зачем пригласил Ворошилова, Булганина, Кагановича и особенно Хрущева? Какую цель он преследовал, собирая именно данных товарищей?

Что там со Сталиным, собравшихся вокруг больного, похоже, не волновало: он для них перевернутая страница. Но остаётся тревога, вдруг все-таки он придёт в себя? И тогда… Именно боязнью наказания, на мой взгляд, объясняются два заседания 2 марта 1953 г. в кабинете Сталина в Кремле в 10:40 и 20:25 – оба с врачами. (См. таблицу)

Можно с уверенностью предположить, что появление врачей 2 марта в Кремле свидетельствует о том, что Сталин был еще жив. Зачем собираться в кремлёвском кабинете, когда можно все по вопросу похорон решить на ближней даче? А вот если они решали какие-то серьезные вопросы, то ответ понятен: кабинет Сталина был защищён от несанкционированной прослушки по последнему слову тогдашней техники, а присутствующие партийные и государственные деятели не хотели допустить утечки какой-то важной информации. Скорее всегоони желали знать: придёт в себя Сталин или нет? А если придет, то будет ли он дееспособен? Очевидно, начальник Лечсанупра Кремля Куперин рисковать не стал («дело врачей», конечно, давило на него) и поэтому осторожно ответил, что по состоянию на 11 часов утра он уверенно сказать ничего не может, нужно понаблюдать за больным хотя бы до вечера. После такого ответа присутствующим ничего не оставалось делать, как разъехаться, чтобы собраться вечером.

Второе совещание произошло в 20:25 того же 2 марта. Кроме Куперина из медперсонала, на совещании присутствует еще Министр здравоохранения СССР Третьяков, что само по себе говорит, что Сталин еще жив (иначе, зачем консилиум из двух врачей у трупа), вопрос о перспективах выздоровления повторяют и получают ответ, что летальный исход, скорее всего, неизбежен. Медики покидают совещание, а оставшиеся партийно-государственные деятели еще 15 минут совещаются.

Как я уже писал выше, что Сталин не вечен, было ясно всему ближайшему окружению (по информации Ю.Н.Жукова это был уже 4-й инсульт). И приближённые, естественно, как-то готовились к этому. Однако обращают на себя внимание некоторые странности самого процесса смены первого лица государства. Напомню, что формально СССР был парламентской республикой сначала с двумя партиями, а после устранения «левых» эсеров с одной парламентской партией, которая до принятия 6 пункта Конституции формально только рекомендовала кандидатуры на пост главы Государства и Правительства, но утверждал этих персон Верховный Совет. И вот, умирает Сталин, который является одновременно Главой Правительства и Генеральным секретарём партии. В этом случае в соответствии с Уставом, принятым всего полгода назад на XIX съезде, вначале необходимо собрать пленум ЦК, кооптировать нового члена ЦК из кандидатов, а затем уже на Пленуме выбрать нового Генерального секретаря ЦК – это внутрипартийные дела – и рекомендовать кого-то на пост главы Правительства СССР – это уже государственные дела. Однако ничего не известно о проведении с такой повесткой мартовского (1953г.) Пленума ЦК КПСС.

Ситуация была непростая. В чем ее сложность? Пока Сталин жив, ведущие деятели страны имеют право решать по Постановлению Политбюро двухлетней давности от 16 февраля 1951 г., по существу, все текущие вопросы и подписывать законы именем Сталина. Если он умрёт и партия узнает это, подписывать именем Сталина что-либо серьезное эти деятели уже будут не уполномочены. Вот зачем были нужны врачи – чтобы наверняка знать, что Сталин в себя не придёт и проведёт в состоянии овоща некоторое время, достаточное для реализации задуманного.

Дальше область догадок. Скорее всего, на следующий день, т.е. 3 марта, пока был жив Генеральный секретарь (или все думали, что он жив), опираясь на упомянутое решение Политбюро от 1951 г., три фигуранта этого постановления: Берия, Булганин и Маленков, предложили объединить Бюро Президиума ЦК и Президиум ЦК в один орган Президиум ЦК, более чем в два раз сократив его численность: с 25 чел до 11 человек, оставив в нем только «нужных» фаворитам людей. Скорее всего, это было выдано за последнюю волю вождя.

Видимо тогда же был преобразован Президиум СМ СССР, в него было включено Бюро Президиума (возглавил Президиум СМ СССР Г.М.Маленков), а так же был преобразован Секретариат ЦК. Последний был сокращен до 5 человек: сам Маленков, Игнатьев, Поспелов, Шаталин и, наконец, Хрущев. Последние четверо – все креатуры Маленкова.

Как это келейное решение было легитимизировано? Применением машины голосования.

5 марта 1953 г. в 20 час проводится совместное заседание, Пленума Центрального Комитета КПСС, Совета Министров Союза ССР и Президиума Верховного Совета СССР. Сталин еще жив. Слово предоставляется Берия, который говорит, что Бюро Президиума ЦК тщательно обсудило создавшуюся обстановку в нашей стране в связи с тем, что в руководстве партией и страной отсутствует товарищ Сталин. Бюро Президиума ЦК считает необходимым теперь же назначить Председателя Совета Министров СССР. Бюро вносит предложение назначить Председателем Совета Министров СССР тов. Маленкова Г.М. (при живом еще Сталине!). Предложение, определившее будущее развитие страны, принимается практически без обсуждения. Как Маленков уговорил Берия отдать ему пост Председателя Совета Министров? Что он ему обещал? Этого мы никогда не узнаем.

Кто, в конечном счете, выиграл, кто улучшил своё положение в «табели о рангах»? Конечно, Маленков – он занял кабинет Сталина в Кремле и место Сталина в Совете Министров, а так же Хрущев – он стал единственным секретарем ЦК, одновременно входящим и в Президиум ЦК, т.е. фактически стал вторым секретарем ЦК. Далее. Ворошилов – из зампреда Совмина стал Председателем ВС СССР, Молотов – вернулся на партийно-государственный Олимп и вернул жену из ссылки, Каганович получил титул Первого заместителя Предсовмина, не забыли Микояна, Сабурова, Малышева, Первухина – дали им важные отраслевые министерства. Понизили Булганина – из зампредов в Министры обороны и, главное, понизили Берия – из зампредов Совета Министров (первого среди трех равных: Берия, Сабуров, Первухин) в министры хоть и мощного, укрупнённого, но всего лишь министерства (МВД). Это явная аппаратная победа Маленкова.

Получается, что Маленкову была выгодна ситуация, когда Сталин жив, но без сознания, ибо в этом случае он в глазах любой комиссии действовал легитимно, согласно Постановления от 16 февраля 1951 г.

Кого оттёрли Маленков и компания от участия в решении важнейшей государственной задачи – выбора нового руководителя партии и государства? Напомню, что в Президиум ЦК на XIX съезде было избрано 25 человек, за бортом в результате сговора остались: Андрианов, Аристов, Коротченко, Кузнецов (секретарь ЦК, как и Хрущев), Куусинен, Малышев, Мельников, Михайлов Н.А., Первухин, Пономаренко, Суслов, Чесноков, Шверник, Шкирятов. Действуй Маленков в соответствии с Уставом, голоса этих людей (а их большинство) могли существенно изменить расклад, и не исключено, что история СССР пошла бы по другой траектории.

Киселёв Владимир Николаевич, публицист