Правая идея в России

С докладом на такую тему меня попросили выступить в середине июня перед единомышленниками из «Пермского отделения Русского Собрания» во время моего посещения Перми. У меня был некий конспект, который я не успел сразу превратить в статью. Но, поскольку тема важная, решил все-таки вернуться к ней. И предлагаю вниманию читателя свои размышления.

Для начала нужно определиться с понятиями, для чего придется совершить небольшой экскурс в историю. Без этого не удастся понять многие сегодняшние проблемы.

С самим понятием «правые» существует много путаницы. Это связано, прежде всего, с тем, что исторически сложились две традиции трактовки понятия «правые»: англо-саксонская, где правые - это сторонники частной собственности, максимального снижения налогов на бизнес, свободы личности, и континентально-европейская (французская, германская, российская), где правые - это сторонники сильной государственности, религиозной традиции и национальной культуры. Поскольку у нас в 90-е годы к власти пришли не просто западники, но именно сторонники англо-саксонской модели развития, они и навязали нам чуждый российской традиции первый вариант понятия «правые». В результате у нас появился «Союз правых сил», который с точки зрения отечественной традиции не был никаким «правым». СПС и внес огромную путаницу в правую проблематику, особенно среди не очень грамотных журналистов и политологов.

Кто такие правые в русской традиции? Это, прежде всего, сторонники русской триады «Православие - Самодержавие - Народность», которая наилучшим образом выражает ценности и приоритеты правых мыслителей и деятелей. Русская триада, как известно была сформулирована в начале 30-х годов XIX века министром народного просвещения графом Сергеем Семеновичем Уваровым, как небезосновательно предполагается, не без влияния Императора Николая Павловича. Впрочем, сами идеи, определяющие особость России в мире, в русском обществе уже бытовали. В ходе Отечественной войны 1812 года, которая вызвала невиданный патриотический подъем, одним из популярных лозунгов был близкий триаде лозунг «За Веру, Царя и Отечество».

Естественно, сначала появились правые идеи и правые идеологи, а уже потом возникло и правое общественно-политическое движение. Это связано не только с тем, что общественные организации политического толка до начала ХХ века в России могли существовать только нелегально, но и с тем, что сначала должна была выкристаллизироваться мысль. И в первой трети XIX века происходила эта кристаллизация правой мысли, сначала трудами Александра Семеновича Шишкова и Николая Михайловича Карамзина, чуть позднее уже более основательно трудами основоположников славянофильства Ивана Васильевича Киреевского, Алексея Степановича Хомякова, Константина Сергеевича Аксакова и их единомышленников. И далее правая мысль оттачивалась в трудах и изданиях Михаила Никифоровича Каткова, Николая Яковлевича Данилевского, Ивана Сергеевича Аксакова, Константина Николаевича Леонтьева, Константина Петровича Победоносцева, Льва Александровича Тихомирова и других мыслителей калибром помельче.

В начале ХХ века на арену российской истории выходят правые организации. Они возникли, можно сказать, поневоле, как реакция на угрозу захвата власти в стране враждебными силами. Правые организации - Русское Собрание, Союз русского народа, Союз Михаила Архангела, Союз русских людей и другие - прямо провозглашали себя наследниками русских правых теоретиков. Правые в 1905-1906 годах остановили революцию, правда, не сумели воспользоваться плодами победы. Но в этом была не столько их вина, сколько их беда. Разговор о том, почему правые организации потерпели поражение в 1917 году потребует много времени, тема это - отдельная, которой мне уже не раз доводилось касаться, поэтому могу отослать всех интересующихся к своим статьям на Русской народной линии.

Здесь же хочу обратить внимание на то, что уже в начале ХХ века произошел первый раскол в русском правом движении. В 1908-1909 годах из единого правого лагеря выделились русские националисты, которые стали ярыми критиками своих недавних союзников патриотов-черносотенцев. Формально разделение произошло по вопросу отношения к реформам П.А. Столыпина, которые, особенно разрушение общины, черносотенцы не приняли и подвергли жесткой критике. Но разделение было куда более глубоким, - русские националисты, по сути, были противниками имперской государственности, которая, на их взгляд, угнетала русский народ, и самодержавия, которое не рассматривалось ими как незыблемая ценность. Да и отношение к Православию среди националистов не было однозначно позитивным, что неслучайно, ибо всякий национализм тяготеет к этнической вере, т.е. к язычеству. Это мы сегодня видим на примере Украины, да и нынешние русские националисты нередко позиционируют себя сторонниками искусственно сконструированного родноверия.

Часть русских националистов (так называемые «прогрессивные русские националисты» во главе с Шульгиным и Савенко) запятнали себя участием в подготовке государственного переворота в феврале 1917 года, что не помогло им сохраниться как самостоятельной политической силе даже в эмиграции. Этот первый раскол русского правого движения - на патриотов и националистов - со временем так и не был изжит. Проявления его мы видим и в сегодняшнем правом движении. Это связано с искажением русскими националистами сути и смысла Русской триады, которая является основой правого движения.

Последствием гражданской войны и эмиграции стало еще одно разделение в правом движении, до сих пор дающее себя знать - разделение на «красных патриотов» и «белых патриотов». Выдающимися идеологами последних являются Иван Александрович Ильин и Иван Лукьянович Солоневич. Нередко приходится сталкиваться с критической оценкой их наследия по причине их яростного антисоветизма. Думаю, попытка в духе идеологов Пролеткульта сбросить некоторых русских мыслителей с корабля современности - глубоко ошибочна. Ведь если мы обратимся к истории правой мысли, то увидим, что весьма непростыми были отношения между А.С. Шишковым и Н.М. Карамзиным, М.Н. Катковым и И.С. Аксаковым, Н.Я. Данилевским и К.П. Победоносцевым, тем не менее, все они составляют «золотой фонд» русской правой мысли, как И.А. Ильин и И.Л. Солоневич. Нам просто надо научиться отбрасывать те их идеи, которые были не основными в их наследии, которые не прошли проверку временем и, таким образом, в нашем уме и нашем сердце соединять всех русских правых мыслителей. Нам сегодня нужен идеологический синтез!

А антисоветчиков, с их идеей, что СССР представлял собой в идеологическом отношении выжженную марксизмом-ленинизмом пустыню, опроверг сам ход развития русской мысли. Наследники русской правой мысли приехали к нам не из эмиграции, а произросли из сильно русифицированной советской действительности. Не А.И. Солженицын и даже не А.А. Зиновьев стали законодателями мод для правого движения постсоветской России, а столь разные, но единые в главном Вадим Валерианович Кожинов и Александр Сергеевич Панарин, монах Андроник (Алексей Федорович Лосев) и Лев Николаевич Гумилев, не покидавшие России. И все они - наше наследие!

Современное правое движение представляет собой печальную картину идеологического и организационного разъединения. При популярности правых идей в народе (патриотизм и державность, духовная и национальная самобытность) все попытки создания правых организаций в 90-е и 00-е годы неизбежно завершались провалом. Наиболее характерный пример - попытка восстановления Союза русского народа в 2005 году, в которой автор принимал самое активное участие. Сразу после смерти инициатора создания Союза скульптора В.М. Клыкова организация раскололась на «красных и белых союзников», а затем и вовсе стала маргинальным образованием. Конечно, одной из причин провала Союза и других патриотических проектов было стремление власти не допустить появления такого рода организаций, а также действия вольных или невольных провокаторов, но главную причину все-таки надо искать внутри, - у современного русского правого движения не было и нет идейного единства.

Современное русское правое движение существует в «трех изводах». Первый извод - националистический, который концентрируется на этнических проблемах русского народа, на проблемах незаконной миграции, на притеснении русских в национальных республиках, на вымирании русских, на «размывании» сознания русского народа. Самая яркая фигура здесь - «герой русской весны», бывший министр обороны ДНР Игорь Стрелков (Гиркин), а идейным центром является журнал «Вопросы национализма». Второй извод представляют «красные» патриоты, которые концентрируются на вопросах социальной справедливости и великодержавия. Самая яркая фигура тут - легенда патриотической журналистики писатель Александр Андреевич Проханов. Сюда относятся люди, концентрирующиеся вокруг газеты «Завтра» и ее дочерней структуры телепроекта «День», близкие к проектам популярного историософа Андрея Фурсова. Сюда можно отнести и самый успешный политико-идеологический проект последнего времени «Изборский клуб», хотя формально он объединяет разных людей. Наконец, третий извод русского правого движения - православные патриоты. Люди, позиционирующие себя православными есть и среди представителей первых двух групп русских правых, однако там запросто можно встретить и людей нецерковных и вообще неверующих, на которых любое упоминание о православии действует как красная тряпка на быка. Православные патриоты нарочито подчеркивают свою приверженность православию, при этом могут быть вполне равнодушными к идеям социальной справедливости и имперского великодержавия. Среди православных патриотов громче других о себе заявляют «белые патриоты»: общество «Двуглавый орел» Константина Малофеева и Леонида Решетникова, различные монархические организации.

Логично предположить, что успешный правый проект может возникнуть из соединения этих трех изводов правого движения. Так, кстати, и было в случае создания единственного успешного правого политического проекта в новейшей истории - партии «Родина», которая была изначально «трехглавой». Дмитрий Рогозин олицетворял собой идею русского национализма и великодержавия, Сергей Глазьев - левую идею социальной справедливости, а Сергей Бабурин должен был привлекать православных патриотов (на это место претендовал и один из лидеров подзабытой сейчас партии «За Русь Святую» Алексей Куимов, но предпочтение отдали Бабурину). Эту тройку подпирали: легендарный генерал Валентин Варенников, генерал спецслужб Николай Леонов, историк Наталья Нарочницкая, журналист Александр Крутов и некоторые другие деятели, имевшие патриотическую репутацию. В итоге получился добротный право-патриотический проект, в котором, правда, оказалось много случайных людей, но это из-за того, что «Родина» получила голосов больше, чем ожидалось.

Как это не парадоксально, успешный право-патриотический проект был создан политтехнологами, которые были не то что далеки, а прямо враждебны патриотическому сообществу - Владиславом Сурковым и Маратом Гельманом. Однако по причине своей политтехнологичности этот проект оказался и недолговечным. Могу предположить, что Сурков и Гельман изначально заложили в проект механизм, при помощи которого его можно будет обезвредить, если партия выйдет из-под их контроля. Так и произошло, как мы помним. Главная причина слабости «Родины», на мой взгляд, была именно в ее идейной размытости, хотя на поверхности главную роль в расколе партии сыграли амбиции вождей.

Идея «Русского Собрания», возникшего в конце 2013 года, как раз и состояла в том, чтобы предварить работу по созданию организации выработкой твердой идейной основы. Мы учли опыт «Родины», Союза русского народа, Изборского Клуба и начали с идеологической работы. Тем паче, что нам некуда было спешить, поскольку «Русское Собрание» создавалось не на политический заказ, это была инициатива снизу, ответ на стремление патриотической общественности к единству.

Идеологической основой любого правого проекта, претендующего на влияние в обществе, как я уже отмечал, может быть только Русская триада - «Православие - Самодержавие - Народность». В разные исторические эпохи эта триада не только формулировалась по разному, но наполнялась различным смыслом.

В нынешних условиях идея «Православия» означает прежде всего верность каноническому православию и лояльность Священноначалию Русской Православной Церкви (РПЦ). На этом споткнулся современный Союз русского народа, некоторые лидеры которого призывали уравнять РПЦ и РПЦЗ, тогда еще не воссоединившуюся с Матерью-Церковью, причем, призывали ориентироваться именно на непримиримую часть РПЦЗ. Эта «церковная всеядность» Союза и привела к идеологическому кризису.

Идея «Самодержавия» сегодня подразумевает не только монархическую форму правления как идеал для правых, но и включает идею российского великодержавия, которая напрямую связана с имперской формой организации государственности (к сожалению, идея империи ошельмована в политической науке и практике и нуждается в реабилитации). Важной составляющей идеи «Самодержавия», в нашем понимании, является лояльность нынешней Верховной власти, что не у всех правых находит понимание. Между тем, это принципиальное требование, исходящее из исторического опыта политических преобразований, ибо только из недр правящего режима может выйти «могильщик революции». Другой сценарий означает только углубление смуты.

И, наконец, идея «Народности» означает защиту национальной самобытности русского народа, что не противоречит поддержке других коренных народов России. Здесь важно отмежеваться от узко понимаемого этнического русского национализма, которым болеет некоторая часть правых и который, как учит история, несет в себе антиимперский смысл и глубоко враждебен реальной русской государственности.

Каждый их этих пунктов можно и нужно детально обосновывать, но для этого, пожалуй, потребуются отдельные статьи.

Анатолий Дмитриевич Степанов, гл. редактор «Русской народной линии», председатель «Русского Собрания»