«Кровавое воскресенье»

9 (22) января 1905 года в разгар русско-японской войны произошло драматическое событие, названное «кровавым воскресеньем», – расстрел на Дворцовой площади в Петербурге массового шествия рабочих. Погибло 130, ранено 299 человек, среди которых военные и полицейские. Это была заранее спланированная провокация, положившая начало первой «русской» революции, в которую Фининтерн (особенно американские банкиры из «дома Ротшильдов») вложил огромные деньги. Посильное участие в финансировании приняла и Япония.

Первую оценку событию дал Св. Синод в послании 14 (27) января: «Всего прискорбнее, что происшедшие беспорядки вызваны подкупами со стороны врагов России... Значительные средства присланы ими, дабы произвести у нас междоусобицу, дабы отвлеченьем рабочих от труда помешать своевременной посылке на Дальний Восток морских и сухопутных сил, затруднить снабжение действующей армии и тем навлечь на Россию неисчислимые бедствия...». Это была точная, но далеко не исчерпывающая оценка. Об истинных пружинах и конечных целях «беспорядков» – свержении монархии, захвате власти ставленниками мировой закулисы и устранении России с политической авансцены – стало известно много позднее.

Официальным организатором шествия считается отлучённый от службы священник Гапон, руководитель «Собрания русских фабрично-заводских рабочих Санкт-Петербурга» – двойной агент, имевший связи как с охранным отделением полиции, которое якобы выпустило Гапона из-под контроля (по недомыслию или по злому умыслу, остаётся не выясненным), так и с эсерами – через некоего Рутенберга. Тот по заданию своего ЦК через год убил Гапона как ненужного свидетеля, а сам вскоре вновь обратился в иудаизм и переселился в Палестину. Однако о готовящейся провокации хорошо знали и горячо её поддерживали и либералы, и большевики, и прочие радетели о народе. Сам М.Горький накануне шествия пожертвовал 1,5 тысячи рублей «на дело революции» (видать, знал классик, что шествие должно стать началом государственного переворота).

Демонстранты намеревались вручить царю петицию, которая фактически являлась ультиматумом. В ней, кроме требований 8-часового рабочего дня и отмены сверхурочных работ, были и такие: передача земли крестьянам (почему-то это требовали не крестьяне, а рабочие), отмена налогов, освобождение всех осужденных террористов, свобода слова и собраний, созыв Учредительного собрания, отделение Церкви от государства и, наконец, прекращение войны с Японией (по сути, капитуляция). Мало того, было даже требование «клятвы царя перед народом». Причём, сами рабочие были нагло обмануты – ни о каких политических требованиях они ведать не ведали.

Все эти требования были заведомо не выполнимы, и уж тем более – в условиях военного времени. Понятно, что император Николай II, ознакомившийся с петицией накануне, принять её не мог (в чём заговорщики и не сомневались) и в Петербург из Царского Села не приехал, потому организаторы шествия сделали ставку на кровопролитие. Для этого они прорвали оцепление Зимнего дворца, а из толпы демонстрантов были произведены выстрелы по войскам, на которые те окрыли ответный огонь, – как раз то, что нужно было провокаторам. (Этот же приём был использован в 1993 году Москве и в 2014-м в Киеве.) На следующий день все газеты, находившиеся в руках либерал-космополитов (а таких газет было большинство), развернули истеричную пропагандистскую кампанию, направленную персонально против императора, и в стране началась двухлетняя вакханалия непрерывных стачек, баррикадных боёв и антигосударственного террора, от которого погибли тысячи полицейских и государственных служащих.

Это была первая в России, хотя и неудачная, «оранжевая» революция (по недоразумению до сих пор именуемая «русской»), опыт которой был успешно использован в 1917 и 1991 годах. Главное в этом опыте – искусственно, с помощью целенаправленной пропаганды (не гнушаясь и самой беззастенчивой ложью) возбудить недовольство масс государственной властью, затем раздуть недовольство до состояния агрессивной ненависти и, наконец, направить ненависть в нужное русло (как сказал К.Маркс, «идея становится материальной силой, когда она овладевает массами»). Желательно также иметь в органах власти своих агентов или, по крайней мере, сочувствующих. Столь же желательны человеческие жертвы как повод для народного взрыва. Тогда и власть можно легко захватить, прикрываясь «волей народа». Что в итоге получает народ, хорошо известно.