Так уж сложилось, что в русском языке черный цвет часто символизирует предательство и вероломство: «черная злоба», «черный пиар», «черная неблагодарность». Именно последнее определение лучше всего подходит к истории, о которой хочу рассказать.
В обычной московской семье до поры до времени всё было благополучно: мать и дочь жили в хорошей квартире в районе Фрунзенской набережной: место в городе известное и престижное. Девочка хорошо училась в элитной английской школе, казалось, всё будет «как у людей»... А теперь представьте ужас матери, когда вместо счастья жизни ее ребенок выбирает «путевку в ад». Становится наркоманом. Дальше последовали долгие 15 лет депрессий, постнаркотических синдромов, скандалов и оскорблений. Мать терпела. Содержала дочь, воспитывала внучку.
Материнская любовь бескорыстна и безгранична, но жить так дальше стало невыносимо. По рекомендации врачей мать определила свою 31-летнюю дочь в известную частную наркологическую клинику. А уже через несколько часов та ушла из клиники и написала заявление о возбуждении уголовного дела в отношении своей матери. Как ни странно, следственный отдел предъявил матери обвинение в похищении человека, а суд уже через месяц избрал в отношении нее меру пресечения — заключение под стражу. Забегая вперед, скажу: мать, 62-летний инвалид, провела за решеткой целый год... Обращение к нам пришло только в марте. К тому времени женщина уже была под стражей десять месяцев.
Не буду останавливаться на деталях, об этом деле много и подробно писали в средствах массовой информации. Мой рассказ о том, что, несмотря ни на что, справедливость можно восстановить. Главное — не опускать руки и верить в нее и в то, что гражданское общество, к которому многие относятся с известным скептицизмом, работает, умеет находить доводы для диалога с властью и защищать права и свободы человека.
Итак, получив обращение, мы внимательно изучили аргументы защиты, обвинения и приведенные материалы. Сразу стало заметно отсутствие объективности в расследовании: все доводы, которые обвиняемая приводила в свою защиту, попросту игнорировались, и никакие следственные действия, направленные на их проверку, не проводились. К тому же, поскольку сомнения вызывала сама фабула обвинения, трудно было не обратить внимание на доводы защиты о том, что истинной причиной уголовного преследования матери является ее престижная квартира.
В апреле наш представитель присутствовал при рассмотрении в суде ходатайства следствия об очередном продлении срока содержания под стражей. В ходе судебного заседания стало известно, что органами прокуратуры в адрес следственных органов уже вносилось требование об устранении нарушений федерального законодательства, которые, по мнению защиты, могли напрямую касаться и оснований для лишения свободы, и продления сроков содержания под стражей. Удивление вызвал и тот факт, что представитель надзирающего прокурора в суд не явился, а помощник межрайонного прокурора оказалась не в курсе обстоятельств дела и ограничилась лишь тем, что формально поддержала ходатайство следователя о продлении срока содержания под стражей.
Поэтому в мае мы направили письмо генеральному прокурору Российской Федерации, в котором просили взять под личный контроль ход и результаты расследования, а также провести проверку доводов автора обращения. Кроме того, мы просили дать правовую оценку принятым по делу процессуальным решениям, проверить обоснованность поддержания сотрудниками прокуратуры ходатайства следователя о заключении под стражу и его продлении.
Наши аргументы защиты и наше мнение были услышаны: 25 мая 2017 года мера пресечения для обвиняемой женщины была изменена на домашний арест.
«Мы обращались в самые невероятные инстанции, писали в приемную президента об этом вопиющем случае, обили все пороги. В итоге обратились к уполномоченному по правам человека <...> Они подготовили письмо на имя генпрокурора РФ Юрия Чайки... Это та последняя капля, которая создала критическую массу», — рассказал в интервью одному из СМИ адвокат обвиняемой.
Когда мы слышим положительную оценку нашей работы, понимаем, что еще один период жизни прожит не зря. Однако светлый финал в этой истории о «черной неблагодарности» пока не наступил. Еще предстоит суд, на котором, как мы надеемся, справедливость наконец-то восторжествует. А если нет, будем бороться за нее дальше.
Ведь, как замечательно сказал великий Иммануил Кант, «когда справедливость исчезнет, то не останется ничего, что могло бы придать ценность жизни людей».
Татьяна Москалькова, уполномоченный по правам человека в Российской Федерации
Впервые опубликовано в газете «Известия»
