Обитель архистратига Михаила на греческом острове Тасос - подворье Филофейского монастыря Святой Горы. Здесь старица Феофано, мать старца Ефрема Филофейского (Аризонского), провела последние годы жизни и отошла ко Господу 27 февраля 1986 года. Герондисса монастыря игумения Ефремия благословила записать свои рассказы о старице Феофано, а также воспоминания о ней сестер монастыря.
Старицу Феофано в монастыре архистратига Михаила, да и вообще в духовной семье старца Ефрема Аризонского, все называют «бабушкой». «Дедушка» - это старец Иосиф Исихаст, духовный отец архимандрита Ефрема, а «бабушка» - старица Феофано. Каким образом обычная женщина, прожившая большую часть жизни в миру и вырастившая трех сыновей, один из которых стал святогорским игуменом и великим старцем, взошла на такую духовную высоту, мы и попробуем рассказать в этой статье.
Хотелось бы, чтобы пример этой православной христианки, сочетавшей в себе добродетели и матери, и монахини, вдохновил наших боголюбивых читательниц, как мирянок, так и монашествующих, на то, чтобы стараться подражать ей по мере сил в подвигах и молитвенном делании. И еще мы надеемся, что читатели этой статьи полюбят матушку Феофано, начнут обращаться к ней за молитвенной помощью и просить ее заступничества и вразумления, несомненно веря, что она обрела дерзновение у Господа Бога, Которого так любила и Которому искренне и всей душой служила до последнего вдоха.
Человек молитвы
Старица Феофано (мирское имя ее Виктория Мораитис) имела поистине материнскую любовь к людям. Характера она была строгого, но с любовью. Строгой она была в первую очередь к себе самой, и только после этого - к другим, к тем, чьи души Господь вручил ей на попечение, - к своим детям и молодым послушницам. Старица была человеком молитвы, а кроме того была очень милосердной и милостивой, несмотря на свою строгость.
Она всегда была верующей женщиной, регулярно посещала храм, но в ранней молодости жила без каких-то особых подвигов и не имела старца, который бы мог ее направить в духовной жизни. Она любила посещать новые места, ездить в разные поездки. Однако после пожара, случившегося у нее в доме, и после некоего чуда, связанного с этим пожаром, она всей душой обратилась ко Христу. Вскоре после этого Господь послал ей духовника.
«Все вместе мы не стоим одной Виктории»
Как известно из книги архимандрита Ефрема «Моя жизнь со старцем Иосифом», духовником ее семьи стал отец Ефрем (Караянис), ученик Иосифа Исихаста, который ушел со Святой Горы и обосновался в городе Волос. Он стал и духовником общины, членом которой была Виктория и ее подруги. Некоторые из них вышли замуж, а другие избрали путь монашеского жития. Виктория выделялась среди них, она была настолько скромной, боголюбивой, имела такой дар молитвы, бдения и дел человеколюбия, что ее духовник старец Ефрем говорил о ней: «Все вместе мы не стоим одной Виктории».
Подвиг в миру
Муж Виктории, Димитрий Мораитис, также был верующим человеком, посещал богослужения, но не имел такой ревности к Богу, как его жена. Однако он никогда не чинил ей препятствий в ее духовной жизни и подвигах. К примеру, Виктория постоянно подвизалась в посте, как во время церковных постов, так и вне их. Готовясь к принятию Святых Христовых Таин, она, по греческой благочестивой традиции, соблюдала так называемый «триимерон» - полный трехдневный пост, совершенно не вкушая пищи в течение трех дней. При этом ей приходилось выполнять всю необходимую домашнюю работу, а также заниматься воспитанием детей. После трех дней полного воздержания она причащалась Святых Христовых Таин и немного вкушала пищи в тот день, чтобы на следующий опять начать готовиться к Причастию и, соответственно, начать новый трехдневный пост.
По ночам она, запираясь на кухне, молилась - коленопреклоненно, со слезами и многочисленными поклонами
По ночам она часто просыпалась и вставала на молитву, запираясь на кухне. Молилась она коленопреклоненно, со слезами и многочисленными поклонами. Ее сын Яннис, будущий старец Ефрем, говорил ей: «Мама, когда закончишь молиться, буди меня, и немного помолимся вместе». Так он с детства, благодаря своей матери, полюбил ночную молитву. Когда он был маленьким, ему было трудно молиться подолгу, но он старался проснуться и помолиться хотя бы немного, сколько мог.
Как я уже сказала, муж старицы Феофано позволял ей все, что было связано с постом и духовной жизнью, но сам не стремился подражать ей в ее подвигах. Он был так называемый «умеренный христианин». У него было свое дело - небольшая столярная мастерская, где он трудился вместе с сыновьями, с ранних лет обучая их своему ремеслу и мечтая оставить им мастерскую в наследство. Это дело в итоге унаследовал старший брат старца Ефрема Николай. Там он трудится по сей день, теперь уже вместе со своими детьми и внуками.
В годы войны
Семья старца
Ефрема У Димитрия и Виктории было четверо детей. Первой у них родилась дочка Елена в 1924 году. Виктория была сиротой, и до своего замужества ей приходилось, чтобы прокормиться, убирать дома соседей. «В люди» она пошла с 11 лет. Одна из женщин, у которой она работала, была с ней особенно добра, заботилась о ней и даже помогла ей выйти замуж. Когда у Виктории родилась дочь, она назвала ее в честь этой женщины Еленой. Эленица - так дома звали девочку (уменьшительно-ласкательное вроде нашей Леночки) - умерла в раннем детстве. Затем у Виктории родилось трое сыновей: Николай (1926), Иоанн (будущий старец Ефрем, 1928) и Христос (1930).
Во время Второй мировой войны Греция была оккупирована. В Волосе и других городах начался голод. Приходилось собирать и есть траву, чтобы выжить. К тому же мирным жителям постоянно грозила опасность со стороны оккупантов. Но молитва Виктории хранила ее семью и детей в эти трудные годы. Не один раз будущий старец и его братья буквально чудом избегали смерти.
В эти годы, чтобы как-то помочь родителям прокормить семью, Яннис с братьями приторговывали всякой мелочью на городском рынке: бубликами, хинином, пуговицами, спичками... В один из дней, когда Яннис и Николай как раз пошли торговать, рынок окружили немцы, схватили всех, кто там находился, и сказали, что прямо сейчас всех расстреляют. Николай как раз за несколько минут до этого ненадолго ушел с рынка по какой-то необходимости, поэтому не был схвачен, а Яннис оказался в числе тех, кого немцы повели на расстрел.
В последний момент жители уговорили немцев отпустить хотя бы женщин и детей. Яннису было около 15 лет, но он был невысокого роста и худой из-за голода и слабого здоровья и выглядел младше своего возраста. В Греции в те годы маленькие мальчики носили короткие брюки, вроде шорт, и зимой, и летом. Старец был на голову ниже юношей своего возраста и в 15 лет все еще носил такие короткие брюки. В те годы одежду вообще носили долго, буквально донашивали до дыр. Это его и спасло: благодаря детской одежде, маленькому росту и худобе он сошел за ребенка, и в последний момент его отпустили вместе с женщинами и другими детьми, а всех юношей и мужчин в тот день немцы расстреляли.
В другой раз там же, на рынке, старшего брата старца, Николая, солдаты схватили и избили до полусмерти без какой-либо причины.
Когда начиналась бомбежка, Виктория вставала на колени перед иконами: молитва ограждала от смерти ее семью
Часто в те дни они видели людей повешенными. В те годы они жили в атмосфере постоянного страха и ужаса. Только вера и молитва поддерживали Викторию и ее семью. Когда начиналась бомбежка, все соседи бежали в бомбоубежище или прятались в подвалах, а Виктория вставала на колени перед иконами и молилась. Такая сильная у нее была вера.
Извещения от Господа
Виктория с самого начала знала, что один из ее детей станет монахом. Она получила два извещения от Господа об этом. Вот история о том, как я узнала, какие это были извещения. Когда беседовала со старицей Ефремией и сестрами из монастыря архангела Михаила, они никак не могли вспомнить, какое же именно это было извещение.
Тогда старица Ефремия заключила: «Есть только один вариант узнать, как это было: нужно поговорить с кем-то, кому старица Феофано лично рассказывала про это событие, с каким-то человеком, который хорошо знал старицу при жизни». Тогда я мысленно попросила старицу Феофано и старца Ефрема, чтобы они послали такого человека, так как не хотелось писать что-то, что не соответствует действительности.
В последний день пребывания в Греции, когда я находилась в одном из монастырей старца - в обители Вознесения Господня в местечке Проти округа Серрос, туда приехала группа паломников из города Волоса - родины старца и матушки Феофано. Среди паломников была Елени Ксени; узнав, что я приехала из Аризоны, она разговорилась со мной и сказала, что является духовным чадом старца Ефрема с 12 лет (а сейчас ей 65). Сразу же после этого она сама, по собственной инициативе, начала мне рассказывать эту историю видения, которой мне как раз не хватало для моего повествования. Вот что я записала с ее слов:
«Герондисса Феофано, с которой я познакомилась в Портарье, как-то рассказывала моей маме о том, как Господь послал ей два знака о старце Ефреме. Это были видения между сном и явью. Первый раз она видела три венца, которые полетели на небо. Два из них были лавровые венцы, а один - золотой, и этот венец полетел в сторону Святой Горы. Она тогда была беременна, да и не знала, сколько у нее еще будет детей.
Она увидела своего новорожденного малыша - но в образе иеромонаха и в полном игуменском облачении
Когда у нее родился третий ребенок, будущий геронда Ефрем, в первые 40 дней после родов, однажды, также между сном и явью, она услышала голос: "Виктория, выйди наружу, посмотри на своего сына, старца, который приехал со Святой Горы". Она с удивлением подумала: "Как это так? Я же только что родила ребенка! Когда же он успел стать монахом?" Но все-таки вышла из дому и увидела старца: новорожденного младенца нескольких дней от роду, но в виде и образе иеромонаха, в полном игуменском облачении, украшенном цветами и золотом».
«Не половину, а все целиком и точно как требовалось»
Старец Ефрем в юности
Зная, что Яннис должен стать монахом, Виктория была особенно взыскательна к нему. Но она была любящей, хотя и строгой матерью. Брат старца Николай отмечает, что она всегда требовала от детей точного исполнения своих поручений: «Не половину, а все целиком и точно как требовалось».
В 1947 году старец Ефрем уехал на Афон. Отец не хотел отпускать его из дома, не благословлял становиться монахом: ему нужен был помощник в столярной мастерской, где всегда было много работы. Тогда мать помогла Яннису тайно уехать. Она пошла в данном случае против воли мужа, так как знала, что воля Господа состоит в том, чтобы ее сын стал монахом.
Дело было так. Когда Яннису исполнилось 19 лет и духовник их семьи, отец Ефрем, благословил его отправиться на Афон, мать помогла сыну приготовить втайне все необходимое для дороги. Отец, зная сильное желание сына уйти на Афон, строго контролировал его и требовал, чтобы тот отчитывался, где он находится и во сколько вернется. Тогда при их приходе были курсы катехизации, что-то вроде школы для молодежи, которую Яннис регулярно посещал. Его отец не препятствовал ходить ему на эти уроки, которые вел их духовник, отец Ефрем. В день отъезда на Афон мать посоветовала Яннису написать записку отцу, что он пошел на урок катехизации и вернется позже. Старец в своих беседах говорил, что это даже соответствовало действительности: что, как не уроки катехизации, пришлось проходить ему на горе Афон вначале?
Яннис оставил записку, взял приготовленные вещи и пешком отправился в порт, на пристань, чтобы сесть на корабль на Афон. Отец, вернувшись с работы, спросил Викторию, где сын. Она показала ему записку, отец, прочитав ее, успокоился. Однако когда прошел тот час, когда Яннис обычно возвращался с уроков, отец заволновался и стал с настойчивостью расспрашивать жену. В конце концов та вынуждена была открыть всю правду. Тогда отец, в гневе бросив: «Этого не будет», схватил велосипед и помчался к пристани, надеясь догнать сына и вернуть его домой. По дороге он упал с велосипеда и довольно сильно расшибся, так что был не в состоянии продолжить погоню. Он вынужден был вернуться домой ни с чем. Старец в своих беседах заключал, что, видимо, на то было воля Божия, чтобы он в тот день сел на кораблик и уплыл на Афон.
Принятие монашеского пострига
С Афона он написал матери всего одно письмо, в котором говорил: «Мы здесь, мама, не умываемся водой. Мы умываемся слезами». Затем много лет от него не было никаких новостей. Как мы знаем, первый раз старец вышел с Афона в мир для того, чтобы, по завещанию старца Иосифа, после его смерти посетить свою родину, город Волос, и принять на себя духовное руководство сестричеством, которое в то время обитало в одном доме в местечке Стагьятис в районе Пилиу. Тогда-то он и встретился опять со своей матерью, и, как мы знаем, она его даже не узнала - настолько старец изменился за годы, проведенные в подвижнических трудах.
В 1962 году по благословению старца Ефрема сестричество из Волоса приобрело небольшой участок в местечке Портарья на горе в Верхнем Волосе, чтобы устроить там обитель. Раньше монастыря в том месте не было. Сразу же сюда была перенесена чудотворная икона Божией Матери, которая до этого пребывала в доме в Стагьятис.
После перенесения иконы на новое место начались работы по ремонту постройки и благоустройству территории, и в 1963 году сестричество перебралось в Портарью. Вскоре старец Ефрем совершил первый постриг в новоустроенном монастыре - над своей матерью Викторией, которую нарек в постриге Феофано, и ее подругой, которую нарек Матроной. Старец Ефрем назвал свою маму в честь блаженной царицы Феофано († 893/894), супруги Льва Мудрого. Старец ее очень почитает, потому и назвал свою маму в ее честь, а после нее множество игумений и монахинь старца также получили это имя.
Первая и лучшая послушница
После пострига старица Феофано не осталась в Портарье, а вернулась на некоторое время обратно в свой дом. К тому времени ее супруг, отец старца Ефрема, уже умер, но младший из сыновей, Христос, был еще не женат. Старица жила у себя дома вместе с младшим сыном до тех пор, пока он не женился, а потом уже окончательно перебралась в Портарью, в монастырь.
Вскоре после пострига своей матери старец Ефрем совершил постриг над Марией, которую нарек Макриной - она стала игуменией монастыря в Портарье. Старица Феофано была ее восприемницей в постриге, и поэтому матушка Макрина считала ее своей старицей и духовной матерью. В Портарье они многие годы делили одну келью и продолжали совместные молитвенные подвиги, как это делали еще в миру, в доме Виктории, закрываясь по ночам на кухне, чтобы проводить часы в совместной коленопреклоненной молитве. Это были великие молитвенницы. Местные жители свидетельствуют: они видели, как по ночам из монастыря к небу поднимаются два огненные столпа - молитвы стариц Феофано и Макрины.
Так старица Феофано стала первой и самой лучшей послушницей своего сына. Как рассказывают монахини, она имела истинное послушание и непрерывную молитву, и из-за этого у нее было много и искушений.
Старица всегда приходила первой в храм
Старица Феофано жила в Портарье до 1983 года. К тому времени здоровье ее ухудшилось, и климат в Портарье перестал ей подходить. Тогда, по причине ее болезни, старец Ефрем принял решение перевести ее в недавно открытый монастырь архангела Михаила на острове Тасос.
Вот что рассказали сестры монастыря на острове Тасос о последнем периоде жизни старицы Феофано у них в монастыре. Старица всегда приходила первой в храм. На службе она всегда стояла, никогда не садилась. В греческих храмах, в дополнение к стасидиям, расположенным вдоль стен, обычно ставятся стулья рядами в литийной части, а иногда и впереди храма, и молящиеся периодически присаживаются, чтобы отдохнуть, так как службы в монастырях очень длинные.
За свою неустанную молитву она много претерпела от бесов, которых слышала и видела воочию
Старица Феофано всегда молилась стоя и по четкам, четки из рук она не выпускала. За свою неустанную молитву она много претерпела от бесов, которых слышала и видела воочию, наяву. Она рассказывала сестрам, что лишь только входила в свою келью, чтобы отдохнуть перед ночной службой, и ложилась в постель, как бесы приступали к ней и не давали спать. Звали ее: «Эй, старуха, старуха!», тянули ее со всех сторон, сбрасывали одеяло, она их и видела. Однажды так они ее донимали, что она совсем не смогла заснуть вечером. Незадолго до начала службы они наконец-то ее оставили, и матушка задремала. Тут застучали в било, собирая сестер на службу. Увидев, что она не пришла в храм, сестра Исидора пошла за ней в келью, чтобы ее разбудить. Она стала стучать в дверь кельи, а матушка Феофано подумала, что это опять диавол ее донимает, и ответила из-за двери: «Уходи, хватит уже бить меня!» Потом она рассказала, что диавол бил ее всю ночь, не давая спать.
Последнее испытание
Когда старице исполнилось 92 года (20 декабря 1983 года), у нее случился инсульт и ее разбил паралич. До самого последнего дня перед своей болезнью она самостоятельно ухаживала за собой, а еще помогала на кухне, готовила для сестер еду, учила их, как делать просфоры, и разным другим вещам по хозяйству. Она была большой мастерицей, и за что бы ни бралась, все у нее выходило хорошо. Кроме того, она была очень трудолюбивой, никогда не останавливалась для отдыха, всё время либо молилась, либо трудилась.
В первый пост после инсульта все думали, что она умрет. Старец Ефрем приехал на Тасос со Святой Горы и 40 дней - весь Великий пост - пробыл рядом с матерью. Вокруг нее он увидел множество бесов, которые не давали ее душе покоя. Он стал горячо молиться и просить Господа избавить маму от власти бесов. По его молитвам старица получила облегчение от болезни, пришла в себя и пребывала в ясном сознании до самой своей блаженной кончины, которая произошла два года спустя. В одной из своих бесед, записанных на магнитофон, старец Ефрем рассказывает о блаженной кончине своей матери.
Рассказ старца Ефрема о блаженной кончине старицы Феофано
«Климат на острове Тасос подходил ей лучше, чем климат в Портарье, поэтому я и перевез ее туда. Она постепенно приближалась к концу своей жизни. За два года до своей смерти, в возрасте 92 лет, ее разбил паралич. С этого момента она не совсем поднималась с постели. Но, слава Богу, как говорит Евангелие: "Всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную" (Мф. 19: 29).
Так случилось и с моей матерью: в дни своей болезни она была окружена заботливыми дочерьми - сестрами обители, которые ухаживали за ней с великим рвением. И где нынче в мире найдешь такую любовь?! Ее медсестра, одна из сестер обители, так полюбила мою мать, что просто слов нет! Она была такой славной, такой доброй, что даже спала вместе с ней, голова к голове...
Когда наступил кризис в течении болезни мамы, случилось нечто, что бывает очень редко, а если и случается, то только с духовными людьми, ради испытания и для приобретения опыта. Это произошло одним вечером. Мама была как мертвая уже много дней - не ела, не пила, не открывала глаз. Ни капли воды не пила. Обезвожена, с закрытыми глазами - как обычно выглядят умирающие люди...
И вот когда она была в таком состоянии, я находился рядом с ней, вместе с монахиней-медсестрой и герондиссой. Было темно, горела лампадка. Накануне вечером, примерно в то же время, ее глаза в какой-то момент открылись. Открыла она глаза и сейчас и посмотрела вокруг так, как будто ожидала, что что-то случится сейчас или уже случилось, с каким-то беспокойством, как будто прислушивалась к чему-то или увидела что-то или кого-то. После стольких дней, когда она находилась в бессознательном состоянии, первый раз она проявила какое-то внимание к окружающему миру. Лежа, так как двигаться она не могла, с открытыми глазами, она смотрела по сторонам: направо, налево, вниз, вверх. И по мере того, как протекали мгновения, на ее лице все сильнее проявлялось состояние ужасной агонии и ужасного страха, целая река страха. Когда к кому-то приближается убийца с ножом, готовясь его зарезать, такой же примерно страх отобразился на ее лице.
«Божия Матерь, спаси! Божия Матерь, спаси!» День и ночь! Ее уста не умолкали
Я начал осенять ее крестным знамением, повторяя вслух Иисусову молитву, чтобы она успокоилась. Я понял, что то, что происходит, - это бесовское искушение. Через какое-то время опасность миновала, невидимые силы ушли. Мама успокоилась, она все еще была в сознании. Тогда я спросил ее: "Мама, что такое? Что с тобой?" - "Ох... много, много их!" И мама с этого момента начала молиться: "Божия Матерь, спаси! Божия Матерь, спаси!" День и ночь! Ее уста с тех пор никогда не умолкали, день и ночь она умоляла Божию Матерь о спасении.
Поразительно, что у нее не было никаких помыслов, только молитва, а ведь больные люди обычно легко поддаются помыслам. Мама своим образом жизни - неустанными подвигами и трудами - стяжала исключительное терпение, и это терпение помогало ей удерживать молитву все это время. Я спрашиваю ее: "Что случилось?" - "Божия Матерь мне помогает!" И опять продолжает молиться: "Божия Матерь, спаси! Божия Матерь, спаси!"
Спустя какое-то время, когда мучения закончились, она совершенно успокоилась и закрыла глаза. На следующий день точно в то же время ее глаза опять открылись. На лице ее опять отобразился тот же страх, та же агония. Все шло по тому же сценарию. Все это было очень мучительно.
Тут я задался вопросом: почему диавол имеет власть над этой святой душой? Я, конечно, понимал, что это искушение попущено для того, чтобы она стяжала венец, чтобы смогла через это испытание приобрести дерзновение к Богу. И вот в какой-то момент, когда она находилась в таком состоянии, я сказал себе: "Не подобает этому продолжаться. Пора положить этому конец". Я пошел в свою келью, встал на колени и начал молиться: "Господи, прошу тебя, сделай одно из двух. Либо забери ее прямо сейчас, чтобы она уже упокоилась, так как она достойна покоя, или прогони диавола подальше от этой святой души. Она уже потрудилась для Тебя так много, и ныне ей пришло время для отдыха". Таким вот образом я помолился.
Когда на следующий день ее глаза опять открылись в то же самое время, она была спокойна. "Мама, как ты?" - "Они ушли..." Закончилось испытание. С того самого момента начался благословенный последний период ее блаженной жизни. Шли дни в таком блаженном состоянии. Ее внешний вид постепенно менялся, она становилась все красивее. Конечно, эта красота была не телесная, а духовная. Хотелось ее фотографировать. Благодать в ней была видимо заметна. Так она постепенно приближалась к смерти».
«Я видел, как ее душа беспрепятственно поднималась на небо»
«На следующий год, после Рождества, на Святки, я приехал в монастырь, чтобы с ней повидаться, - продолжает свой рассказ старец Ефрем. - Она разговаривала, понимала, что происходит, и непрестанно повторяла молитву. В последние мгновения жизни лицо ее преобразилось, на нем засияло блаженство. Она повернулась направо, широко раскрыла сияющие глаза и поглядела в ту сторону, как будто что-то там увидела. В этот момент я почувствовал в своей душе такую пасхальную радость, такое воскресение, словно во мне вдруг собралась благодать десяти пасхальных ночей.
Первый раз в своей жизни я такое почувствовал. Конечно, когда отошел ко Господу мой старец Иосиф, тогда тоже было что-то особенное, но тут это происходило с близким мне человеком. Такое счастье я ощущал в этот момент, а также ощущал, видел... не знаю, каким образом это происходило, но я видел, как ее душа беспрепятственно поднималась на небо.
Когда пришел врач, он не мог поверить, что она уже скончалась, - настолько живой она выглядела. Ее тело было теплое и мягкое, как тело живого человека. "Господи, помилуй! Я не могу в это поверить!" - воскликнул врач. Это было нетление. Я сказал врачу, что Христос говорил: смерть - это только сон, и каждый человек проснется в день Второго пришествия по звуку трубы архангела.
Когда врач уехал, мы зашили ее в монашескую рясу, нашив сверху три креста. При этом я продолжал чувствовать такую же сильную пасхальную радость, что мне хотелось выйти на улицу и петь "Христос воскресе!" Она была так прекрасна после смерти. Ей было 95 лет, а она выглядела на 15. Это был результат всей ее жизни, всех ее трудов, это была награда за ее труды».
Мощи ее обрели «очень красивыми»
Сестры монастыря рассказали мне, что, когда гроб старицы Феофано несли на монастырское кладбище, пришли овцы и прилетели голуби. Овцы самостоятельно выбрались из своего загона, подбежали ко гробу, все одновременно заблеяли, развернулись и убежали обратно в загон. Затем откуда-то сверху появилась стая голубей, пролетела над гробом и исчезла в вышине.
Мощи ее обрели «очень красивыми». В Греции до сих пор существует традиция примерно на третий год после смерти доставать мощи и складывать в костницы - не только на Афоне, но и в других монастырях и даже у мирян, на обычных кладбищах. По виду и цвету мощей делаются предположения о посмертном состоянии души усопшего. К примеру, бывают случаи, когда тело не разлагается или мощи издают неприятный запах, - тогда считается, что душе усопшего плохо и ему необходима молитвенная помощь. Родственники начинают заказывать сорокоусты, раздавать милостыню за упокой его души. Есть и особые признаки, по которым узнают, что душа усопшего обрела благодать у Господа: янтарный цвет мощей и благоухание, исходящее от них. Случается даже, что мощи некоторых православных обретают нетленными.
Так вот, когда открыли могилу старицы Феофано, ее мощи благоухали и имели тот самый янтарный цвет, по которому определили, что душа ее получила спасение. Для главы ее был сделан ковчежец, в котором она и сейчас хранится в монастыре святого архангела Михаила на острове Тасос.
Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас!
