«Тестирование вакцины успешно завершено, однако остается проделать еще много работы. Их общество нездорово - как с медицинской, так и с моральной точки зрения. Я лично был свидетелем жестокого убийства русского заключенного террористами. Америка не может стоять в стороне и наблюдать. Америка должна действовать!» - с такой речью об успешном завершении задания выступает где-то в США один из главных героев художественного фильма Юрия Грымова «Чужие» (2008), а у зрителя буквально сбивается дыхание от такого виртуозного и претенциозного выворачивания фактов в сочетании с откровенной и бесстыдной ложью, от настойчивого невидения бревна в собственном глазу.
Действие
картины разворачивается в 2000-х годах в неопределенной исламской
глубинке, ставшей горячей точкой. Туда прибывает группа американских
врачей с якобы благотворительной целью - для вакцинации детей. Команда
медиков не так идеальна, как может показаться на первый взгляд. Старший
группы, Том, проявляет черты фанатического авантюриста, чье почти
маниакальное стремление помочь детям является компенсацией собственной
невозможности иметь детей. Другой врач, Майк, постоянно жалуется на
недостаток цивилизации (отсутствие отелей, ненормированный рабочий
день). Вместе с афроамериканцем Биллом они составляют гомосексуальную
пару с шестилетним стажем и мечтают усыновить местного мальчика. Жена
Тома Джейн, для того чтобы забеременеть, вступает в интимную связь с
местным охранником. Между тем американская помощь неизбежно
оборачивается культурным вторжением. Но между врачами и местным
населением - духовный барьер. Дети пугаются устроенного врачами
Хеллоуина, продолжают есть руками, несмотря на все наставления, и
настойчиво не аплодируют устроенному для них музыкальному представлению.
Однажды Билл случайно получает ранение, и боевики для его спасения привозят пленного русского майора-хирурга. Тем временем, спасая местную девочку, получает тяжелое ранение российский солдат - его доставляют к американским врачам, но они отказывают в помощи и не позволяют пленному хирургу помочь своим. Последний кадр фильма - цитата Джорджа Буша: «Наша нация избрана Богом и уполномочена историей, чтобы быть для мира моделью справедливости» (газета New York Times, 3 сентября 2000 года). Фильм «Чужие» и по сей день не теряет своей актуальности. Какова она, справедливость по-американски с точки зрения создателей фильма? Когда люди другой национальности и культуры становятся по-настоящему чужими или, лучше сказать, чужаками? Чужие - означает враги? За ответами мы обратились к режиссеру резонансной киноленты Юрию Грымову.
- Юрий Вячеславович, сегодня, в период обострения отношений между США и Россией, кино, которое Вы сняли семь лет назад, приобретает новое звучание. Тогда Вы говорили, что фильм о разности культур, о сложных взаимоотношениях трех мировых сил - России, Америки и мусульманского Востока, о двойных стандартах. А если бы Вы сегодня делали этот фильм, о чем бы он был?
- В 91‑м году я работал в Лас-Вегасе, занимался fashion show. Поэтому у меня была уникальная возможность наблюдать за взаимоотношениями американцев не в качестве туриста, а в качестве человека, вовлеченного в общую работу. Причем я обращал внимание на то, как они общаются именно друг с другом - не со мной. Естественно, в процессе у меня возникали вопросы...
К
тому же в этот самый период я имел возможность на расстоянии наблюдать,
как Советский Союз проиграл холодную войну. И я понял, почему: свою
роль сыграла экспансия, которая приходила к нам в виде поп-музыки, моды...
Ведь нам почти никто, к сожалению, не объяснял, что такая-то западная
группа по уровню художественной ценности гораздо ниже, чем, например,
Муслим Магомаев. Запретный плод казался сладким.
Поэтому, снимая фильм «Чужие», я искал ответы на эти вопросы о двойных стандартах, о насильственном влиянии одной культуры на другую, о том, что происходит, когда великая держава начинает навязывать всему миру собственное видение настоящего и будущего. Я считал для себя необходимым высказаться об этом.
И сегодня мое видение не изменилось: на мой взгляд, любая культура должна себя защищать, потому что иначе нет страны. На самом деле, народ сплачивается не вокруг экономики и политики - вокруг культуры. А ее стержнем является вера, ведь история искусства говорит нам о том, что художники, музыканты, литераторы изначально творили во славу Бога. Но если мы свою культуру, как в 80‑е и 90‑е годы, не обороняем, не гордимся ею, не делаем ее лучше, то как народ находимся в опасности. В то же время нельзя превращаться в ханжей, потому что грань между патриотизмом и национализмом очень тонкая.
- На мой взгляд, три стороны, взаимоотношениям которых посвящен фильм, не равномерно представлены: очень подробно и детально - американцы и, можно сказать, пунктирно, штрихами - русские и коренное население. Почему так?
- Америка - очень большая держава, очень сильный и влиятельный ресурс сегодня. Я сам чувствую ее влияние на себе, на нашем образе жизни в целом. Поэтому американцев я разглядывал.
- Эпизод, когда американская группа врачей не позволяет пленному русскому хирургу оказать помощь русскому солдату, не основан на реальных событиях и при этом очерняет американских героев. Зачем он нужен в фильме? Я уверена, что частью зрительской аудитории это воспринимается как перегиб...
- Я объясняю: это моя позиция. После выхода «Чужих» я действительно подвергся большой критике со стороны журналистов. Но вот вопрос: где же либеральные ценности? Мой фильм - это мое частное мнение. Вы его разделяете? Пожалуйста. Я люблю кино, книги, где есть позиция и где я чувствую, что автор меня куда-то ведет. Если он заблуждается, без проблем - пусть заблуждается. Хуже, когда смотришь фильм, в котором ничего не происходит. Конечно, помимо субъективного высказывания существуют профессиональные вещи: качество изложения истории, качество изображения, монтажа, звука и так далее. Вот этот момент должен быть бесспорным, а угол зрения - это вопрос для обсуждения.
Что
же касается героев «Чужих», то они действуют с точки зрения собственной
безопасности, и в их системе ценностей такое поведение оправданно. То,
что мы показали испытание вакцин на арабских детях, - не перегиб, такие
случаи были в Ливии, в Африке. К тому же все-таки нельзя пытаться
обобщить, мол, американцы все такие, как в моей картине. Вот эти -
такие.
Я снимал кино с точки зрения того, что видел. Снимал совместно с арабами и американцами, и мы много говорили на эту тему - им самим было стыдно за Буша и проводимую политику. Многие мои знакомые - американцы, и те, кто работает с американскими компаниями, не понаслышке зная их правила жизни, разделяли мою позицию, приходили после фильма и говорили мне «спасибо». Люди же, которые себе придумали Америку, молятся на этого божка, читают абсолютно пропагандистскую литературу и верят ей. И при этом в самой Америке они никогда не были или были только в виде туристов. А сами американцы говорят: «Да, я узнаю в Вашем фильме наших людей».
- Вас часто обвиняют в ангажированности...
- У меня нет ангажированности. Простой пример: я подал заявку в Министерство культуры на грант для съемок фильма о революции «Великая фальшивка Октября». Два с половиной года с академиками РАН мы писали сценарий, рассказывающий, как это было на самом деле - день за днем. Нам не дали деньги, сняли с конкурса, даже не прочитав сценарий...
- Да вы что!
- Я обращался в Министерство культуры за финансированием детского фильма «Поллианна» о нравственном становлении девочки-подростка по прекрасной книге Элеонор Портер. Ее всем надо прочитать. Нам тоже отказали в финансировании.
- И как они это объясняют?
- Говорят: не нужно, не интересно. Поэтому о какой ангажированности может идти речь? Иначе я бы раз в полгода снимал кино. Не обижаюсь - работаю в театре. У меня идет с большим успехом постановка «Цветы для Элджернона» о человеке в современном мире и его нравственных поисках. Мы даже получили награду «Лучший спектакль года» от Союза театральных деятелей. Также у меня детский спектакль идет - «Затерянный мир». В театре мне комфортнее. А кино - это, в общем, дорогая и невыгодная история.
- А какие должны быть предложены условия или какая тема, чтобы Вы согласились снимать для Голливуда?
- Объясняю, здесь всё очень просто. Ну что такое Голливуд? Это всего-навсего часть суши. Система Голливуда построена таким образом, что режиссер - функция, ну, как стол. За ним можно сидеть, сидеть можно и без стола, можно один стол убрать, поставить другой. Меня это не устраивает. Я люблю кино до 80‑х - 90‑х годов, то есть до появления больших кинокомпаний, которые стали заниматься фильмами на продажу, то есть когда режиссер был автором. Если вы являетесь автором, какая разница, где снимать? Но если вы - функция, то вам говорят, что делать и как, а потом в один прекрасный день сообщают, что сегодня не вы работаете, а кто-то другой. Понимаете? Это то, что сегодня пришло в Россию. Обращали внимание на сериалы, которые идут по телевизору? Их разные люди снимают, но при этом они очень похожи. А потому что режиссер - функция, там нет авторского присутствия. Я снял «Казус Кукоцкого», получил «Нику» за вклад в телевизионное кино. Почему? В этом сериале - мой взгляд, субъективный. Автор должен быть субъективен. Толстой, например, субъективен? Субъективен.
Сегодня это вымылось американской системой. Продюсерское кино - колоссальная безответственность. Поэтому я за режиссера, который все-таки является автором своего произведения, а где снимать - в Америке или в России - неважно. У меня никогда не было комплекса: «Я хочу работать в Америке». Иметь аншлаги на спектакле или раскупленные билеты за два месяца до него, получить своего зрителя, который вам доверяет, - это, поверьте, гораздо сложнее. И это вовсе не значит, что зритель принимает всё, что вы делаете, но он готов быть со мной в диалоге.
- После гибели Каддафи Вы в своем ЖЖ написали, что хотели снять о нем документальный фильм. Чем Вас поразил этот человек и почему, на Ваш взгляд, несмотря на то, что он был таким сильным лидером, американцам удалось раскачать созданную им систему?
- Меня всегда очень интересовали яркие люди. Мне повезло в жизни, что с такими я встречался: оператор Тарковского Георгий Рерберг, Владимир Мотыль, Людмила Максакова, Людмила Улицкая. А в Каддафи меня привлекало его состояние революционности. Я просто видел, что это такой, знаете, смутьян с большой буквы, сумевший создать и удерживать свой режим, которым, кстати, большинство ливийцев были довольны. Мы начали писать письма, чтобы договориться о съемках, даже нашлись знакомые, которые нам в этом помогали, но случилась трагедия. Почему? Опять-таки - интересы Америки, которые, по ее же собственному заявлению, распространяются не только на территорию США, но и на весь мир. Поэтому такие яркие персонажи, как Каддафи, даже со всеми своими грехами и недостатками, - я не обеляю его - конечно, опасны для этих интересов. Ведь должен быть только один пуп земли, второго быть не может. И то, что сегодня Россия крепнет и начинает требовать к себе уважения, не может пройти бесследно.
- Возможна реализация сценария «цветных революций» на российской почве, на Ваш взгляд?
- Сейчас уже нет, они упустили ситуацию.
- Вы имеете в виду события на Болотной?
- Нет. Я думаю, что «цветная революция» по американской модели должна была случиться до Болотной. Болотная поставила точку, это были остатки недовольства и всякого смутьянства - хорошего и плохого. А общая энергия уже спала.
- Но Вы пошли на Болотную...
- И я был там, потому что считаю, что государство должно слышать свой народ. Допустим, что американцы сделали ставку на Болотную, но это была их ошибка. Вот если бы чуть раньше, то всё бы получилось.
- Разве не может быть повторения ситуации?
- Сейчас «цветная революция» на территории России, тем более с вмешательством иностранных государств, я считаю, невозможна. Второй этап недовольств может возникнуть, но только в случае, если государство не наведет порядок с коррупцией до конца, не решит вопрос с рабочими местами. Ведь в России реальная безработица. Но тогда революция начнется снизу, а не под влиянием западных государств.
-
Когда «закон Димы Яковлева» был утвержден в первом чтении в 2012 году,
Вы в своем блоге на «Эхе Москвы» действия депутатов осудили. Поясните,
пожалуйста, свою позицию: Вы снимаете об американцах такое кино, как
«Чужие», и тем не менее выступаете за то, чтобы они усыновляли наших
детей?
- Я за то, чтобы несчастный ребенок, который ищет мать, нашел ее - где угодно, вне зависимости от национальности. Только в нашей стране есть детские дома. Это большой позор. Поэтому я был против. Можно же сделать процедуру усыновления более жесткой, установить контроль над приемными семьями в США, но не давать возможности ребенку, иногда с тяжелыми недугами, увидеть полноценную семью и жизнь - для меня это было тяжело. Я считаю, что это было сделано неправильно.
Я не считаю американцев нашими врагами. Потому что люди все-таки в основном очень похожи. У нас есть очень много общего, и, если политики пытаются нас ссорить друг с другом, это не значит, что мы должны ссориться. Поругаться легко - помириться сложно. Вот, может быть, если бы была опасность от каких-нибудь инопланетян, мы все немножко пришли бы в себя.
- Вы сказали, что мы все похожи. Но ведь разница менталитета существует, разница культур существует - и об этом Ваш фильм «Чужие», которому мы посвятили беседу. В чем зерно этой разницы? В чем американцы чужие для нас?
- Американская культура больше похожа на бизнес-проект, а русские люди, и вообще православные, более созидательны. Даже, может быть, при своем каком-то разгильдяйстве мы более заточены на созидание, на творчество без корысти. У России же тяжелейшая история. И чем раньше человек начинает думать на эту тему, тем лучше - он начинает по-другому относиться к происходящему. Каких-то сто лет назад была революция? Для истории сто лет - это вчера. Вчера жгли церкви, истребляли народ в лагерях. Сегодня некоторые активно пытаются оправдать Сталина. Но он же преступник! Мол, без его сильной руки мы не выиграли бы войну. Секундочку, войну выиграл русский народ, как и в 1812 году народ поднялся против Наполеона. У нас народ гениальный, который вот этим стремлением созидать ближе к Творцу. И ведь русские люди стремятся к этому на уровне крови, то есть созидают не потому, что надо, не потому, что выгодно, а потому, что это их свойство...
Журнал «Православие и современность» № 34 (50)
Юрий ГрымовБеседовала Инна Стромилова
http://www.eparhia-saratov.ru/Articles/russkie-lyudi-blizhe-k-tvorcu
