Генеральский плен

Печальный и одновременно героический юбилей: 70 лет назад, 18 февраля 1945 года, в фашистском лагере смерти Маутхаузен за отказ сотрудничать с врагом принял мученическую смерть настоящий русский патриот и советский генерал, участник пяти войн, Дмитрий Михайлович Карбышев. Таких, как он, генералов Красной Армии, попавших в плен, было 83 человека.

Оказавшись перед страшным выбором между жизнью и смертью, подавляющее большинство советских военачальников стали примером настоящего мужества и верности присяге. Например, генерал-лейтенант Михаил Ефремов - когда вверенная ему 33‑я армия в ходе неудачной Ржевско-Вяземской операции была разгромлена, а сам он, трижды тяжело раненный, отказался покинуть, по сути, уже обреченные войска. «Я с солдатами сюда пришел, с солдатами и уйду», - сказал он, отправив на присланном за ним Ставкой самолете боевые знамена своей армии. Когда обстановка стала настолько критической, что возникла реальная угроза плена, Михаил Григорьевич вызвал из санбата жену, служившую санинструктором, и по взаимному согласию застрелил ее и себя.

Не все советские генералы, оказавшиеся в схожей ситуации, смогли поступить таким же образом. Изрядное их количество, как, например, командарм-19, генерал-лейтенант Михаил Лукин, попали в плен в бессознательном состоянии. Многие были захвачены в горячке боя - будучи контуженными, сбитыми с ног прикладами. Судьбы, обстоятельства и места гибели целого ряда генералов и высших офицеров и по сей день неизвестны. Этот мартиролог постоянно корректируется. К слову сказать, ни один из 376 германских генералов, оказавшихся в советском плену, не попал в него израненным, лично участвуя в огневом, а уж тем более рукопашном бою.

К сожалению, в рассказах о высшем генералитете страны много домыслов и откровенной лжи. Например, рассуждения о том, что весь его цвет был выбит в результате репрессий 1937-38 годов, а войну армия встретила под командованием вчерашних скороспелых лейтенантов, выдвинутых вследствие крайней нужды на старшие и высшие командные должности. Это не соответствует действительности. Биографии попавших в плен советских генералов говорят о том, что абсолютное большинство из них начало свой боевой путь еще в Первую мировую. За исключением единиц, все, проявив военные способности и личное мужество, закончили ее унтер-офицерами и обер-офицерами (в современном понимании - это сержанты, прапорщики и офицеры от младшего лейтенанта до капитана, командиры взводов, рот, эскадронов, пулеметных команд и батарей). Далее была Гражданская и участие в многочисленных военных конфликтах - Испания, Халхин-Гол, финская кампания. В перерывах между войнами будущие генералы учились и повышали квалификацию. Сами преподавали в военных академиях.

Обстоятельства их пленения различны. Кто-то стал жертвой стратегических ошибок вышестоящего руководства и объективно сложившейся неблагоприятной боевой обстановки. От кого-то элементарно отвернулась военная удача, кто-то стал жертвой трагической случайности. Львиная доля всех пленений пришлась на 1941 год.

По происхождению попавшие в плен генералы были в массе своей из крестьянского сословия. Из 83 человек таковых оказалось 38. Из рабочих - 21, из ремесленников - 7, из служащих и мещан - 11. Генералы Карбышев, Вишневский, Рихтер, Сотенский и Трухин имели дворянское происхождение. А Благовещенский был из семьи священнослужителей. Из пяти генералов-дворян Карбышев, Сотенский и Вишневский, повели себя в плену в высшей степени достойно. Карбышев и Сотенский погибли, как еще 24 советских генерала. Перешедших на сторону врага было несравнимо меньше. Например, Рихтер и Трухин. Первый с 1942 года под фамилией Рудаев возглавлял разведывательно-диверсионную школу абвера, расположенную в захваченной немцами Варшаве. Второй стал правой рукой изменника Родины генерала Власова - начальником штаба вооруженных сил комитета освобождения народов России.

Еще один миф повествует о том, что сталинская машина террора карала всех без разбора попавших в плен советских военнослужащих, а их семьи подвергались всяческой дискриминации. Достаточно изучить биографии, чтобы убедиться: это очередная ложь. Начнем с родственников. Жена уже упоминавшегося выше генерала Лукина работала экономистом не где-нибудь, а в Наркомате обороны. Так вот, ее не только никто не тронул, но в 1943 году не имевшую никаких сведений о муже женщину вызвали в Главное управление кадров РККА, где официально объявили, что Лукин находится в плену, но ведет себя достойно. И подобных примеров множество.

После освобождения и возвращения на Родину все бывшие узники из числа высших командиров прошли проверку. По ее итогам 25 человек вернулись в строй. После переподготовки в основном заняли места руководителей военных кафедр в различных гражданских и военных вузах страны. Сказывалось сильно подорванное здоровье, и лишь четверо - генералы Носков, Павлов, Снегов и Потапов - вернулись к службе в войсках. Причем Потапов дорос до звания генерал-полковника и должности первого заместителя командующего войсками Одесского военного округа. Все 25 не запятнавших себя в плену генералов в 1946 году были награждены. 23 человека - орденами Ленина и двое - орденами Боевого Красного Знамени. Конечно, были и другие судьбы. Например, у Власова и еще шестерых военачальников, которые предпочли концлагерю службу врагу, - их повесили. 17 генералов, как потерявших управление подчиненными войсками, что повлекло за собой тяжкие последствия, и добровольно сдавшихся в плен, расстреляли. Восьмерых за недостойное поведение в плену осудили на различные сроки заключения и подвергли дисциплинарным наказаниям.

Была в советской школе такая обязательная тема для сочинения - «В жизни всегда есть место подвигу». Как есть место малодушию и предательству. Независимо ни от каких объективных обстоятельств, этот, возможно, последний в жизни выбор всегда остается за самим человеком. Выбор абсолютного большинства оказавшихся в плену советских генералов оказался достойным пронесенного через века высокого звания русского офицера.