Бомбёжка после выборов
- Вы побывали в Донбассе, Луганске. Трудно сейчас туда добраться?
- Ехал через границу ночью, потому что киевские власти заворачивают всех
журналистов. Сговорился с добровольцами, и на КамАЗе мы пересекли
границу. Рассвет встречали уже в украинской степи. Это было накануне так
называемых президентских выборов (25 мая. - Ред.). Жители Донбасса не
голосовали. На следующий день произошла трагедия: самолёты и вертолёты
украинской армии нанесли авиаудары с воздуха. Гибли люди: женщина пошла
купить билет, ей снесло голову.
- Где были вы в тот момент?
- В донецком штабе. Там было много людей - пережидали авианалёт, сидели
на полу, стояли у стен. Позже я вышел на улицу и в темноте споткнулся о
мёртвое тело, посветил телефоном, это оказался местный житель. Сверху
окрик: «Стоять!» На крыше находился снайпер.
- Вы говорили, что границу пересекали с добровольцами. Кто они?
- Со мной ехало несколько москвичей. Двое из них погибли в первые же
дни. Православные, искренние патриоты. Мотивация у них та же, что была у
людей в приднестровско-молдавской войне: за своих, за Россию, за
соотечественников, которые хотят быть с нами.
- Из кого состоит ополчение?
- Это разные люди. В основном местные - из Донецка, Луганска, ближайших
сёл. Кто-то занимается охраной порядка, кто-то сражается. На стороне
ополченцев нет действующих военных. Некоторые служили в армии, имеют
боевой опыт, но очень много и необстрелянных. Не хватает профессионалов,
которые умели бы работать с техникой.
У войны, знаете, есть специфика, я наблюдал это и раньше. Люди до
последнего хотят чувствовать сабя защищёнными, как бы даже бессмертными.
Не раз видел: на одной улице со свистом летают пули, а на другой люди
пьют кофе и едят мороженое.
Отверженный Донбасс
- Возможен ли, на ваш взгляд, нормальный диалог представителей Юго-Востока Украины с Киевом?
- Наверное, возможен. Есть же прецедент Приднестровья: Молдавия считает
его своей частью, а Приднестровье считает себя независимым. Но там никто
никого не убивает. Выход простой: хотя бы прекратить силовую операцию,
которая ничем добрым не закончится.
- В Киеве считают, что воюют против сепаратистов и террористов...
- Да, там надеются: ликвидируем зачинщиков, и всё наладится. Но это не
так. Я общался и с ополченцами, и с простыми людьми. Мирные жители
говорят, что в Киеве их не хотят слушать. У живущих здесть есть
самоидентификация как жителей Донбасса. Она очень давняя, устоявшаяся, и
поэтому пули, танки, авиация безвозвратно отдаляют эту землю и этих
людей от прежней Украины. Те, кто ещё вчера был в стороне, берутся за
оружие.
- А каково отношение украинских властей к православной Церкви?
- Политика официального Киева направлена в том числе и против
православной Церкви Московского патриархата. В начале майдана была осада
Киево-Печерской лавры. Это явление того же порядка, что и голосование
против русского языка в Верховной раде.
- Что могут сделать верующие в России, чем помочь?
- Я сейчас был в храме, на панихиде по погибшим в Одессе и по
православному поэту Вадиму Негатурову, сожжённому 2 мая в одесском Доме
профсоюзов. Это был искренний, чистый человек, который писал стихи о
вере, истории, России... Думаю, для всех нас сейчас важна молитва.
Необходимы медикаменты, материальная помощь, и, конечно, надо выступать
за прекращение кровопролития.
Церковь бедных
- Ваш отец - известный священник. Воспитание в такой семье имеет свои особенности?
- Думаю, оно даёт особую чуткость к миру, чёткое разделение добра и зла.
Я постоянно чувствую, что был воспитан именно в религиозной семье. Это
на всю жизнь даёт понимание, что нужно поступать так, а не иначе.
Какие-то важные вещи доводятся до автоматизма. Сейчас по-прежнему могу
сказать, что знаю наизусть богослужение и бегло читаю
по-церковнославянски.
- Как вы относитесь к разговорам о том, что для многих священников велики материальные соблазны?
- Да, иногда приходится слышать: Церковь стала богатая, для богатых... Но я
всю свою жизнь видел Церковь бедных. Знаю батюшек, которые отказались
от всего, уехали в сельскую местность. Отец Александр Кузяев из
Ярославской губернии, например. Он не берёт с бабушек деньги за свечи,
сам топит в храме. Сельские священники - люди самоотверженные. Есть
евангельский принцип: каждый двенадцатый может оказаться Иудой. Но для
меня важнее всё-таки хорошие люди. Я вообще без православия не могу (да и
не хочу) представить себе Россию.
Беседовала Анна ПЕСТЕРЕВА
http://www.krest-most.ru/?c=article&id=372
