У каждого человека есть какая-то встреча с необычным человеком,
которая остается на всю его жизнь ярким воспоминанием, подобно маяку,
освещающему путь, а порой вообще делающим твою жизнь осмысленной.
У меня были три встречи с владыкой Лавром, после каждой из
которых я ощущал себя как бы под его покровом после каждого его
благословения в окончание встречи.
Первая встреча с владыкой Лавром состоялась в мою первую поездку в Америку в 1993 году.
Будучи заместителем главного редактора журнала «Кубань», ехал по
приглашению редактора журнала «Русское самосознание» Николая Ивановича
Тетенова – легендарного издателя Америки, выигравшего процесс у иудеев,
обвинявших его в злостном антисемитизме. А поскольку отпечаток
советского (антихристова) воспитания на нас на всех тогда был столь
явен, что между русскими людьми России и зарубежья затруднялось
взаимопонимание и взаимоотношение, то я обратился за наставлениями к
управляющему Екатеринодарской епархией Исидору. У нас с владыкой
Исидором были две длительные беседы. Поскольку я планировал встречи с
представителями Зарубежной Русской Церкви, владыка мне порекомендовал
попытаться сыграть роль своеобразного мостика между Зарубежной и
Московской (Российской) церковью.
И вот я в Америке.
Встретивший меня в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке русский писатель
Виктор Романович Муравин, ставший известным российскому читателю
главами из потрясающего романа «Потомок Ермака» в журнале «Кубань»,
однажды предложил мне устроить аудиенцию у владыки Виталия, тогда главы
Русской Православной Церкви заграницей. Но дело в том, что годом раньше
при помощи Виктора Романовича один из замов главного редактора
популярной патриотической газеты России, получив доверительную аудиенцию
владыки Виталия, кое-что недостоверно подал в публикации интервью… И
владыка вынужден был в неприемлемой для него газете «Новое Русское
Слово» в Нью-Йорке давать опровержение и приносить извинения… Поэтому
моя аудиенция тоже зам. главного редактора российского издания у владыки
Виталия представлялась невероятно затруднительной. И мы с Виктором
Романовичем решили отложить эту встречу на потом.
Спустя полмесяца моего пребывания у Н. И. Тетенова в
Ричфилд-Спрингсе – в нескольких милях от известного всему православному
миру монастыря в Джорданвилле – дали возможность мне встретиться с
владыкой Лавром, тогда еще епископом и настоятелем этого монастыря.
А дело обстояло так. За две недели моего пребывания в
Ричфилд-Спрингсе Николай Иванович почти каждый день возил меня в
Джорданвилльский монастырь, где у нас было много интересных встреч. В
это время владыка Лавр был в первой своей поездке по России. Именно он
тогда делал первые шаги на сближение с Московской Патриархией…
За день до моего отъезда в Детройт утром нам звонят из монастыря и
сообщают, что ночью владыка прибыл в монастырь и готов принять меня.
Меня представили владыке в его кабинете. Он просил оставить нас
наедине. Удивительно, я впервые встречался с представителем Зарубежной
Русской Церкви такого уровня (он тогда был вторым иерархом в РПЦЗ), но в
течение первых 5 минут я ощутил себя уверенно и комфортно. Владыка
показал себя хорошо информированным о нашем журнале «Кубань». Я сказал
владыке, что его монастырь самый богатый в мире русскими архивами и мне
кое-что показали здесь до его приезда. Он ответил, что это действительно
так. Русские люди первой и второй волны эмиграции, где бы они ни
находились по миру, умирая, чаще всего отправляют свои архивы в
Джорданвилль. Тут он мне рассказал, что полгода назад, умирая в Канаде,
Куликовский-Романов завещал монастырю 5 ящиков своего архива. Мне
показывали еще до возвращения владыки эти ящики с ненарушенными
сургучными печатями. Владыка вспомнил, что Куликовский читал и собирал
все журналы «Кубань». Владыка предложил мне без всяких ограничений
работать в монастырском архиве, копируя цветным и черно-белым ксероксом
все, что мне понадобится. Он предложил мне бесплатно проживать и
питаться в трапезной с братией в любое время, когда мне это понадобится.
Я поблагодарил владыку и сказал, что не так богат, чтобы часто ездить в
Америку. Тогда он сказал, что эти условия будут предоставлены каждому,
кто приедет с моим письмом к нему. И в знак своего доверия он взял с
полки книгу П. Краснова «Опавшие листья» с легендой – она подарена
монастырю самим автором – и подарил мне.
На этом моменте нашей встречи необходимо остановиться особо.
Дело в том, что в 1991 году у меня появилась идея начать
печатать книги П. Краснова в журнале «Кубань», а затем издать его
собрание сочинений в качестве приложений к журналу. И решил я начать
знакомство наших читателей с творчеством П. Краснова с романа «Опавшие
листья». В этом романе автор за несколько лет до сатанинской революции в
России провидчески взывал к разуму российской аристократии, дворянству и
интеллигенции, предупреждал всех, что грядет племя сатанинское,
ненасытное, пока на мягких, но когтистых лапках, то гувернеров, то
управляющих имений, то просто преуспевающих предпринимателей и
репетиторов… А Господь грозит: если не опомнитесь, цвет русской нации,
осыплетесь опавшими листьями, и пустит Русь в распыл это сатанинское
племя!..
Не было у меня этой книги, и пришлось мне тогда отказаться от мысли издания Петра Краснова.
А ведь в беседе с владыкой Лавром мы ни словом не упомянули имени
Краснова. И этот подарок мне о многом сказал тогда, в нашу первую
встречу.
Владыка спрашивал меня о моих впечатлениях от поездки по Америке,
делился своими о поездке по России, сетовал, что не все смог увидеть,
что так хотелось…
На прощание владыка благословил меня в моих делах.
А на следующий день я уехал на несколько дней в Детройт, оттуда
на неделю – в Сан-Франциско. По возвращении в Нью-Йорк через пару дней я
улетел домой, в Россию.
Вторая моя встреча с владыкой Лавром состоялась в 1998 году.
В свой очередной приезд в Америку уговорил я Анатоля Рытикова,
одного из основных спонсоров и представителя журнала «Вече» по Америке,
поехать со мною в Ричфилд-Спрингс, это более 200 миль на север от
Нью-Йорка. Меня многократно звал в гости Алекс Реснянский, давний друг
Г. П. Климова и герой его книг. В свою очередь Алекс был старым
приятелем Рытикова.
И вот мы в гостях в хлебосольном доме Алекса. Мы весь день
проводим в застолье и воспоминаниях на веранде, с которой открывается
великолепный вид на озеро Мохавк, растянувшееся на многие мили в долине
гор, на просторах которых когда-то обитали племена индейцев мохавков,
так хорошо описанных Фенимором Купером.
Из разговоров узнаю, что мои друзья не знакомы с прекрасным и
даже легендарным издателем журнала «Нива», затем «Слова», а уж потом
«Слава» Павлом Ваулиным. Да и я с ним лично не знаком, но мы, как
издатели, некоторое время были в переписке. И знал, что он совсем
недавно поселился невдалеке от монастыря.
Было решено на следующий день организовать мужскую вечеринку
вчетвером у Алекса. Вечером я позвонил Ваулину, представился ему и
предложил нашу «программу» следующего дня. Он с удовольствием
согласился.
Во время беседы на следующий день мы от Ваулина узнаем, что
владыка Лавр еще вчера прибыл в Джорданвилль. Он уже был главой
Зарубежной Русской Церкви, и его резиденция находится теперь в
Нью-Йорке, а монастырь так и остается за владыкой, и он сюда наезжает не
так часто. Джорданвилльский монастырь без преувеличения можно сказать –
детище владыки Лавра, он всю свою жизнь в Америке провел именно здесь.
На следующий день мы с Анатолием Рытиковым утром были уже в
монастыре. Минут через 15 владыка принял нас. Я рассказал владыке, что
ушел из журнала, и теперь журнала «Кубань» как такового нет. Рассказал о
том, что издал за это время, поделился планами на ближайшее будущее.
Владыка показал, что издано за это время в монастыре. Я передал владыке
книги, изданные и переданные Олегом Анатольевичем Платоновым. Рытиков
предложил сфотографироваться на память. Владыка показал место, где это
необходимо сделать. Анатолий Ефимович запечатлел нашу вторую встречу с
владыкой Лавром. Прощаясь, владыка благословил меня.
Третья наша встреча с владыкой Лавром состоялась через несколько лет после второй.
Я собирался в свою очередную поездку поспешно, т.к. мой друг
Валерий Бабич позвонил мне и сказал, что вынужден лечь в госпиталь. А
вскоре его сестра Валентина сообщила мне, что Валерий очень плох и хотел
бы увидеть меня.
И вот я снова в Нью-Йорке.
Все русские люди в Америке, осознающие себя русскими, бесконечно
тоскуют по России и живут единственно думами о ней. Истинно русские люди
и ложатся в американскую землю на русских кладбищах при русских
православных храмах и монастырях. И когда ты, выйдя из храма, идешь по
аллеям русского кладбища, перед глазами твоими словно листаемые страницы
славной Русской Истории сыплют имена блестящей когорты не только белого
движения. Хочется плакать у каждой могилы – как страшно обездолила Русь
сатанинская власть, здесь лучшие дети России, осиротело лежащие в чужой
земле.
Меня начинало одолевать какое-то отчаяние – вот уже полтора
месяца моих бесплодных поисков Бабича просто ставят в тупик. Телефон
Валерия смолк еще перед моим отъездом из России. Кому бы мы с Виктором
Романовичем Муравиным ни звонили, все говорили, что Валерий так плох,
что его перебрасывают из госпиталя в госпиталь, не желая взять его
смерть на себя. Я просил помочь найти последний госпиталь, мне
необходимо его увидеть, в каком бы он ни был состоянии. Было решено, я
еду в Джорданвилль. Это, как я уже говорил, более 200 миль на север от
Нью-Йорка, у самой Канады.
В монастыре Валентин Лохматов, помощник владыки Лавра по
Джорданвиллю, мне сказал, что владыка отбыл отсюда два дня назад,
предстоящая неделя у него в Нью-Йорке будет предельно загруженной, и дал
мне телефон владыки в Нью-Йорке.
Возвратившись в Нью-Йорк, на следующий день я позвонил владыке.
Он предложил мне приехать к нему 8 сентября после обеда. В назначенное
время я был в резиденции. Мне объяснили. Что в данное время идет
заседание Синода, которое должно было завершиться еще до обеда.
Заседание идет бурно, т.к. обсуждается вопрос слияния ЗРПЦ с МП.
Заседание проходило на втором этаже. А на первом стоял гул шепотом
говорившего народа, и по интонациям и отдельным возгласам было понятно,
что обстановка накалена противостоянием. И когда мне разъясняли
обстановку, гул смолк. Среди присутствовавших я заметил знакомые мне
лица. Вдруг ко мне подошел кубанский казак и стал говорить, какой
прекрасный у нас журнал «Кубань», и спросил, что называется, в лоб: а
как относится редакция журнала к этим событиям? Я понял, что мои
рассуждения могут послужить искрой в пороховом погребе, и сказал, что
все мы также воспринимаем все это близко к сердцу и волнуемся не меньше,
и предложил зайти в домовой храм, он находится на первом этаже справа
от парадного входа, и помолиться о благополучном завершении
происходящего на втором этаже. За нами постепенно перетекла смолкшая
масса людей, теперь уже молча молившаяся у икон. Люди молча входили в
храм и выходили. Затем в просторном фойе завязалась беседа –
воспоминания-раздумья о России, о том, что было, что происходит и что же
ожидает наш народ впереди…
Так прошло около двух часов. И вот спускается по лестнице сам
владыка Лавр, направляется ко мне, извиняется за задержку и приглашает
на второй этаж в свои покои. Покои его состоят из трех комнат: большой
комнаты с продолговатым столом посредине, небольшого кабинета и спальни.
Когда мы вошли в зал, владыка, перекрестившись на иконы,
повернулся ко мне и сказал: «Слава Богу, сегодня можно поздравить всех
православных русских людей со свершившимся – Синод Зарубежной Русской
Православной Церкви только что принял решение о слиянии с Московской
Патриархией!» Он предложил сесть за стол, на котором стояли фрукты, взял
фужеры, бутылку коньяка и бутылки минеральной и содовой и сказал: «Мы
здесь обамериканились и пьем даже коньяк с содовой. Вы можете не
разбавлять…» Я попросил наливать мне, как и себе. Эта встреча наша была
самой долгой и доверительно-откровенной.
Я разложил на столе все книги, изданные мною в серии «Золотая
библиотека «Пересвет» и сказал: «Владыка, это все я издал, получив Ваше
благословение в 1993 году!» Книги были мной выложены в ряд. Владыка
медленно прошел вдоль стола, останавливаясь у каждой из книг и в двух
словах, но глубоко и емко с душевной теплотой отозвался о каждой из них.
Затем остановился, помолчал и сказал, что в «свободной» Америке, да и
Европе такое издать мне бы не удалось. Он благословил меня, потом на
минуту удалился в спальню и вынес прекрасно изданную книгу
«Свято-Троицкий монастырь. 1930-2005. Джорданвилль» и очень тепло
подписал ее мне (см. фото).
Возвращаясь к теме слияния Зарубежной Русской Церкви с Московской
Патриархией, я рассказал о том, что мне поведал священник из
Каменск-Шахтинского о. Валентин. Он знал, что у меня будет встреча с
владыкой Лавром, и просил передать это ему.
О. Валентин в свое время окончил духовную семинарию в
Джорданвилле, был рукоположен и прослужил лет 10 в православном храме в
Америке. Затем вернулся в Россию, обратился в епархию с просьбой о месте
служения… Ему предложили покаяться в кафедральном соборе. На что он
возразил, ведь служил он в Америке в православном русском храме… И ему
не нашлось места службы на Родине малой…
Владыка вдруг остановил меня и сказал: «А о. Валентин ведь еще молод», и описал его…
Это в который раз просто изумило меня: 10-12 лет прошло, как о.
Валентин был в семинарии в Джорданвилле, и владыка все помнит!..
Владыка вдруг напомнил о забытой мною моей просьбе в 1993 году
(!) о возможности принимать хоть по нескольку патриотических
православных журналистов из России на время семинаров, на которые
приглашаются священнослужители со всего Запада в Джорданвилле. Он
объяснил, что положение Русской Православной Церкви в Америке с начала
1990-х годов ухудшилось настолько, что многие их семинары, можно
сказать, срываются по причине невыдачи въездных виз половине
священников, приглашенных на семинар. И если бы не решение о слиянии с
Московской Патриархией, то следовало бы подумывать о проведении таких
семинаров где-то в Южной Америке или другом месте. Православие в натиске
со всех сторон от темных сил. И мы это должны понимать и постоянно
помнить…
Во время беседы владыка вдруг спросил, что меня так тяготит. Я ему рассказал о безрезультатных поисках Валерия Бабича.
Владыка сказал: «Давайте помолимся».
Мы стали перед иконами и молча помолились.
Вдруг он оборачивается ко мне и говорит: «Не печальтесь, вы скоро
встретите своего друга в здравии и в силах!» Я опешил. Если в здравии –
Слава Богу!.. А что значит – «в силах»? Но спросить было совестно.
Мы вскоре попрощались. Владыка благословил меня.
А спустя немногим более чем через неделю я встречаю Валерия
действительно в здравии! И когда я рассказал о молитве владыки Лавра, то
сестра Бабича сказала, что 10 дней назад Валерий действительно был еще
между жизнью и смертью и пришел в себя именно в то время, когда мы с
владыкой молились о его здравии.
А уж «в силах» я увидел через несколько дней, когда Валерий готов
был убить и, может быть, сильно бы избил одного приятеля, если бы я не
стал между ними. Валерий был искренним, прямым и бескомпромиссным
человеком, не мог прощать подлость и трусость.
Я знаю, пятиминутная молитва владыки Лавра вернула к жизни моего друга Валерия Бабича!
В последний раз я видел владыку Лавра на службе в храме Св. Владимира в Лэйквуде в 2007 г.
