Детство моё прошло в небольшом деревянном доме с мезонином, который до революции принадлежал коллежскому асессору Н. А. Снурицыну. Разделён он был на две неравные части. Одна часть дома была заселена плотно, в ней, кроме нас, жили ещё три семьи. У каждой - по комнате. Наша семья из восьми душ проживала на двадцати восьми метрах. Общий коридор, туалет в крыльце, во дворе колодец. Кухня общая, с русской печью. Вход на мезонин тоже был через наше крыльцо. Вторая часть дома предназначалась одной семью. В ней было две большие комнаты и кухня - жильё по тем временам просторное, с отдельным входом, кладовыми и прочими подсобками. Был у них отдельный двор, сараи, большой огород. Вроде и несправедливость, но особой зависти не было: многие тогда жили тесно, довольствовались тем что есть. Знали своё место. Родители всегда были почтенны к соседям и нас тому учили.
У хозяев второй части дома было трое сыновей-погодков, старший - на год моложе меня. Хоть жили они в большем достатке, нас, ребят, это сильно не разделяло - в детстве всё гораздо проще. Учились в одной школе, вместе играли; бывало, и подерёмся, но утром вновь вместе бежим в школу, делимся бутербродами, которые матери клали нам в карманы пальто.
А вот отношение жильцов этой второй части к нам, живущим в первой части дома, было несколько свысока. Хозяин там был из простых работяг, трудился на дизельной электростанции, иногда выпивал. Мать, напротив, всегда работала на должностях, а к концу жизни стала директором фабрики, имела награды, на совещаниях всегда сидела в президиумах.
Когда мы, дети, выросли и встали на ноги, когда я стал сам занимать высокие должности, надменное отношение ушло. При встречах здоровались, обменивались двумя-тремя словами, но на этом общение заканчивалось. В небольшом городе и так всё обо всех знали, подчас даже больше, чем было на самом деле. Провинциальная жизнь меня лично тем и привлекает, что там не обязательно читать местную газету. Достаточно сесть в автобус и проехать несколько остановок... Но это так, к слову.
Несколько лет назад, будучи на родине, услышал, что наша бывшая соседка, почётный гражданин города, тяжело заболела. Захотелось навестить, поговорить, вспомнить былую соседскую жизнь. Но тут же возникли сомнения: надо ли идти в дом, где горе, где человек умирает, приятно ли им будет меня видеть? Главное, что скажу я ей, чем смогу утешить человека, больного раком? Решив всё же, что моя онкологическая болезнь нас уравнивает, я помолился и решил идти к ней.
Предварительно спросил по телефону разрешения. Ответил её муж. Пригласил, и даже рад был встрече. Войдя в комнату, где лежала больная, я увидел на кровати женщину, измождённую болезнью. Не было уже в ней того величия и прежней значимости почётного гражданина города. На тумбочке - лекарства, образки святых, пузырьки с маслом, на стене в изголовьи - большое распятие. Отдельно лежал Новый Завет, молитвослов с закладками.
Меня она сразу узнала, спросила: «Зачем пришёл? - посмотреть, во что превратила меня болезнь?» «Нет, я пришёл к вам попросить прощения, - ответил, что пришло на ум в тот момент. - Возможно, когда-то при каких-то обстоятельствах, в детстве или позднее, не почтил, огорчил или обидел вас».
На глазах у неё появились слёзы. Она явно не ожидала услышать от меня таких слов. В ту пору у двоих её сыновей были серьёзные жизненные проблемы, один из них был избит до смерти на улице. В ответ я услышал: «Не тебе бы у меня просить прощения, а мне - у тебя и у твоих родителей. Обо всём передумала за это время... А ты пришёл и напомнил мне, как плохо я относилась к вам, как виновата я перед твоими родителями, добрейшими людьми. Всё думала, что буду всегда такой... Перед Богом и многими людьми виновата, я и батюшке в этом каялась». Поговорили о вечности, о милосердии Божием. Расспросила о моей болезни, посочувствовала. На прощание просила молиться о ней. Расстались, и на сердце у обоих было легко.
Когда Господь смиряет нашу гордыню болезнью, тогда человек признаёт себя рабом Божиим, забывает о заслугах, которыми гордился прежде. Ничего не значащими становятся награды, звания, высокие посты и привилегии, на которые потрачена жизнь. Всё, чего добивался, ради чего приходилось поступаться совестью и подчас предавать ближнего, теряет цену, когда приблизишься к порогу вечности. Человека всегда пугает неизвестность: а что будет потом и как это будет? Человеку неверующему страшно. Зная о том, что медицина бессильна, в панике обращается он к экстрасенсам и знахарям, ждёт от них чуда. Но чуда не происходит. Тогда посылают за батюшкой. Вот тут и наступает момент истины.
Три года назад я лежал в санкт-петербургской больнице. В соседнюю палату поступил директор крупного магазина. Крепкий, солидный мужчина, на вид лет сорока. Была у него отдельная палата. Целыми днями он важно говорил по телефону, давал указания. Постоянно к нему шли посетители с бумагами. Что-то подписывал, согласовывал, громко кого-то распекал по телефону нецензурными словами - руководил, одним словом. Позднее его стали возить на коляске и, проезжая на процедуры по коридору, он смотрел уже больше в пол. Голос стал тише, посетителей к нему поубавилось. Однажды через стенку я услышал из его палаты: «Благословен Бог наш...» Прислушался: видно, батюшка соборовал соседа. Через пару дней палата освободилась. Через открытую дверь были видны пустая кровать, тумбочка, заставленная иконками, свечками, какими-то пузырьками. Родственники собирали оставшиеся после соседа вещи. Санитарка вынесла стопку книг и положила на стол в коридоре. Подошёл посмотреть. Чего там только не было! Был и молитвослов, и оккультная литература, учение магов и тибетская медицина. Всё в куче и всё это - в одну голову. Но закончилось, как и должно: «Благословен Бог наш...»
Хорошо, если этим заканчивается. Ещё лучше, если Бога мы пускаем в нашу жизнь не тогда, когда «гром грянул», а когда слышим: «Се, стою у двери и стучу», чтобы как можно раньше вкусить, как благ Господь, и иметь в жизни Его благословения. Господь нам говорит в Святом Писании: «смотрите, берегитесь любостяжания, ибо жизнь человека не зависит от изобилия его имения» (Лк. 12, 15). Стоит ли растрачивать жизнь на то, чтобы разбогатеть и приобрести славу от людей, когда перед вечностью всё это теряет цену?
Господь предупреждает: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше» (Мф. 6, 19-21). Всякий раз, читая строки канона покаянного ко Господу нашему Иисусу Христу: «Не надейся, душе моя, на тленное богатство и не уповай, душе моя, на телесное здравие», вспоминаю, что было это уже в моей жизни. Где оно?..
Жизнь наша - дар Божий, мы - Его творение. Господь говорит: «Я пришёл для того, чтобы имели жизнь, и имели с избытком» (Ин. 10, 10). Это Его желание должно быть и нашим. Избыток этот любящие Бога имеют уже здесь, в этой жизни, и будут иметь в вечности.
Иеродиакон ВАРНАВА (Трудов)
На снимке: ул. Шмитта, д.1: дом коллежского асессора Н. А. Снурицына.
P.S. Сердечно благодарю всех, оказавших мне посильную помощь в приобретении дорогостоящих препаратов, которые дают мне возможность жить без боли и молиться о всех вас. Спаси вас Господь!
