Нам очень трудно читать поэтов XIX века - Баратынского, Жуковского, Дельвига, даже Пушкина с Лермонтовым. Выражения порой кажутся смешными и старомодными, мысли и чувства - наивными. В еще большей степени это можно сказать о стихах Алексея Кольцова: их безыскусность может произвести впечатление бездарности.
Современник Пушкина и Жуковского, Алексей Кольцов, в отличие от этих, как мы бы сказали, "мэтров", родился в мещанской семье и при этом в провинции. Всю жизнь он стремился к искусству, культуре, но этому стремлению постоянно мешали сословные границы и житейские обстоятельства.
В 1831-м году, впервые публикуя одно из стихотворений Кольцова в пушкинской "Литературной газете", Станкевич писал, что представляет публике "самородного поэта, который нигде не учился и, занятый торговыми делами по поручению отца, пишет часто дорогой, ночью, сидя верхом на лошади". Для литературной публики такое "писательское поведение" было экзотикой, для самого Кольцова - трагедией. В родном Воронеже, где ему приходилось заниматься торговыми делами отца, он не находил "родственных душ", а в Петербург приезжать удавалось нечасто.
В 1835-м году была издана первая книжка "Стихотворений Алексея Кольцова". После этого поэт свел знакомство с литературными кругами обеих столиц, а с Белинским даже подружился. Всюду его принимали очень ласково: одни - искренне, другие - снисходя к мещанскому происхождению. Был он представлен и Пушкину, перед которым благоговел. Рассказывают, как на вечере у Плетнева Кольцов никак не соглашался прочесть свою последнюю думу. "Что это я стал бы читать-с, - говорил он, - тут Александр Сергеевич только вышли, а я бы читать стал! Помилуйте-с!".
Поэзию Кольцова определяли как глубоко народную, даже крестьянскую. Да, у Кольцова больше вариаций, переживания глубже и тоньше, краски усилены, но сущность та же, а разница как бы количественная, а не качественная. И, может быть, лучшее, что есть в стихах Кольцова, - это полнота первоначальной гармонии, ощущение единства Бога, природы и человека, которое народная лирика живо сохранила.
И еще: несмотря на то, что Кольцов всю жизнь стремился к просвещенным людям, он понимал, что одним разумом нельзя постичь целостность мира. Его путем, его ответом вызовам холодного XIX века было Православие: "Под крестом - моя могила; на кресте - моя любовь".
Песня
Если встречусь с тобой
Иль увижу тебя, -
Что за трепет, за огнь
Разольется в груди.
Если взглянешь, душа,
Я горю и дрожу,
И бесчувствен и нем
Пред тобою стою!
Если молвишь мне что,
Я на речи твои,
На приветы твои
Что сказать - не сыщу.
А лобзаньям твоим,
А восторгам живым,
На земле у людей,
Выражения нет!
Дева-радость души,
Это жизнь - мы живем!
Не хочу я другой
Жизни в жизни моей!
Косарь
Не возьму я в толк...
Не придумаю...
Отчего же так -
Не возьму я в толк?
Ох, в несчастный день,
В бесталанный час,
Без сорочки я
Родился на свет.
У меня ль плечо -
Шире дедова,
Грудь высокая -
Моей матушки.
На лице моём
Кровь отцовская
В молоке зажгла
Зорю красную.
Кудри чёрные
Лежат скобкою;
Что работаю -
Всё мне спорится!
Да в несчастный день,
В бесталанный час,
Без сорочки я
Родился на свет!
Прошлой осенью
Я за Грунюшку,
Дочку старосты,
Долго сватался;
А он, старый хрен,
Заупрямился!
За кого же он
Выдаст Грунюшку?
Не возьму я в толк,
Не придумаю...
Я ль за тем гонюсь,
Что отец её
Богачом слывёт?
Пускай дом его -
Чаша полная!
Я её хочу,
Я по ней крушусь:
Лицо белое -
Заря алая,
Щёки полные,
Глаза тёмные
Свели молодца
С ума-разума...
Ах, вчера по мне
Ты так плакала;
Наотрез старик
Отказал вчера...
Ох, не свыкнуться
С этой горестью...
Я куплю себе
Косу новую;
Отобью её,
Наточу её, -
И прости-прощай,
Село родное!
Не плачь, Грунюшка,
Косой вострою
Не подрежусь я...
Ты прости, село,
Прости, староста, -
В края дальние -
Пойдёт молодец,
Что вниз по Дону,
По набережью,
Хороши стоят
Там слободушки!
Степь раздольная
Далеко вокруг,
Широко лежит,
Ковылем-травой
Расстилается!..
Ах ты, степь моя,
Степь привольная,
Широко ты, степь,
Пораскинулась,
К морю Чёрному
Понадвинулась!
В гости я к тебе
Не один пришёл:
Я пришёл сам-друг
С косой вострою;
Мне давно гулять
По траве степной
Вдоль и поперек
С ней хотелося...
Раззудись, плечо!
Размахнись, рука!
Ты пахни в лицо,
Ветер с полудня!
Освежи, взволнуй
Степь просторную!
Зажужжи, коса,
Как пчелиный рой!
Молоньёй, коса,
Засверкай кругом!
Зашуми, трава,
Подкошонная;
Поклонись, цветы,
Головой земле!
Наряду с травой
Вы засохните,
Как по Груне я
Сохну, молодец!
Нагребу копён,
Намечу стогов;
Даст казачка мне
Денег пригоршни.
Я зашью казну,
Сберегу казну;
Ворочусь в село -
Прямо к старосте;
Не разжалобил
Его бедностью -
Так разжалоблю
Золотой казной!..
Последний поцелуй
Обойми, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз - поскорей -
Поцелуй горячей.
Что печально глядишь?
Что на сердце таишь?
Не тоскуй, не горюй,
Из очей слез не лей;
Мне не надобно их,
Мне не нужно тоски...
Не на смерть я иду,
Не хоронишь меня.
На полгода всего
Мы расстаться должны;
Есть за Волгой село
На крутом берегу:
Там отец мой живет,
Там родимая мать
Сына в гости зовет;
Я поеду к отцу,
Поклонюся родной
И согласье возьму
Обвенчаться с тобой.
Мучит душу мою
Твой печальный убор,
Для чего ты в него
Нарядила себя?
Разрядись: уберись
В свой наряд голубой
И на плечи накинь
Шаль с каймой расписной;
Пусть пылает лицо,
Как поутру заря,
Пусть сияет любовь
На устах у тебя;
Как мне мило теперь
Любоваться тобой!
Как весна, хороша
Ты, невеста моя!
Обойми ж, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз - поскорей -
Поцелуй горячей!
Пора любви
Весною степь зеленая
Цветами вся разубрана,
Вся птичками летучими -
Певучими полным-полна;
Поют они и день и ночь.
То песенки чудесные!
Их слушает красавица
И смысла в них не ведает,
В душе своей не чувствует,
Что песни те волшебные:
В них сила есть любовная;
Любовь - огонь; с огня - пожар...
Не слушай их, красавица!
Пока твой сон - сон девичий -
Спокоен, тих до утра дня;
Как раз беду наслушаешь:
В цвету краса загубится,
Лицо твое румяное
Скорей платка износится.
Стоит она, задумалась,
Дыханьем чар овеяна;
Запала в грудь любовь-тоска,
Нейдет с души тяжелый вздох;
Грудь белая волнуется,
Что реченька глубокая -
Песку со дна не выкинет;
В лице огонь, в глазах туман...
Смеркает степь; горит заря...
Весной в реке, при месяце,
Поит коня детинушка;
Сам думает он думушку
Про девицу заветную:
"Четвертый год, как я люблю
Меньшую дочь соседскую...
Пойдешь за ней на улицу,
Затеешь речь сторонкою -
Так нет, куда! сидит, молчит...
Пошлешь к отцу посвататься -
Седой старик спесивится:
"Нельзя никак - жди череда".
Болит моя головушка,
Щемит в груди ретивое,
Печаль моя всесветная,
Пришла беда незваная;
Как с плеч свалить? - не знаю сам.
И сила есть - да воли нет;
Наружи клад - да взять нельзя,
Заклял его обычай наш;
Ходи, гляди, да мучайся,
Толкуй с башкой порожнею...
Возьму ж я ржи две четверти,
Поеду ж я на мельницу;
Про мельника слух носится,
Что мастер он присушивать.
Скажу ему: "Иван Кузьмич!
К тебе нужда есть кровная:
Возьми с меня, что хочешь ты,
Лишь сделай мне по-своему".
В селе весной, при месяце,
Спокойно спит крещеный мир;
Вдоль улицы наш молодец
Идет сам-друг с соседкою,
Промеж себя ведут они
О чем-то речь хорошую.
Дает он ей с руки кольцо -
У ней берет себе в обмен;
А не был он на мельнице,
Иван Кузьмич не грешен тут.
Ах, степь ты, степь зеленая,
Вы, пташечки певучие,
Разнежили вы девицу,
Отбили хлеб у мельника.
У вас весной присуха есть
Сильней присух нашептанных...
Измена суженой
(Русская песня)
Жарко в небе солнце летнее,
Да не греет меня, молодца!
Сердце замерло от холода,
От измены моей суженой.
Пала грусть-тоска тяжелая
На кручинную головушку;
Мучит душу мука смертная,
Вон из тела душа просится.
Я пошел к людям за помочью, -
Люди с смехом отвернулися;
На могилу к отцу, матери,-
Не встают они на голос мой.
Замутился свет в глазах моих,
Я упал в траву без памяти...
В ночь глухую буря страшная
На могиле подняла меня...
В ночь, под бурей, я коня седлал;
Без дороги в путь отправился -
Горе мыкать, жизнью тешиться,
С злою долей переведаться...
Две жизни
Две жизни в мире есть.
Одна светла, горит она, как солнце;
В ее очах небесный тихий день;
В сиянии - святая мысль и чувство;
Ее живая сила так роскошно
Звучит свободной и разумной речью.
И это - жизнь земного духа;
Долга она, как божья вечность...
Другая жизнь темна;
В ее очах - земная грусть и ночь;
И спит она сном крепким и мятежным,
Таится мысль в ее цветистых формах,
Но не звучит свободной речью;
Наклоннее во тьме она к молчанью.
И это - жизнь земного праха;
Кратка она, как блеск звезды падучей...
http://www.taday.ru/text/226981.html
Современник Пушкина и Жуковского, Алексей Кольцов, в отличие от этих, как мы бы сказали, "мэтров", родился в мещанской семье и при этом в провинции. Всю жизнь он стремился к искусству, культуре, но этому стремлению постоянно мешали сословные границы и житейские обстоятельства.
В 1831-м году, впервые публикуя одно из стихотворений Кольцова в пушкинской "Литературной газете", Станкевич писал, что представляет публике "самородного поэта, который нигде не учился и, занятый торговыми делами по поручению отца, пишет часто дорогой, ночью, сидя верхом на лошади". Для литературной публики такое "писательское поведение" было экзотикой, для самого Кольцова - трагедией. В родном Воронеже, где ему приходилось заниматься торговыми делами отца, он не находил "родственных душ", а в Петербург приезжать удавалось нечасто.
В 1835-м году была издана первая книжка "Стихотворений Алексея Кольцова". После этого поэт свел знакомство с литературными кругами обеих столиц, а с Белинским даже подружился. Всюду его принимали очень ласково: одни - искренне, другие - снисходя к мещанскому происхождению. Был он представлен и Пушкину, перед которым благоговел. Рассказывают, как на вечере у Плетнева Кольцов никак не соглашался прочесть свою последнюю думу. "Что это я стал бы читать-с, - говорил он, - тут Александр Сергеевич только вышли, а я бы читать стал! Помилуйте-с!".
Поэзию Кольцова определяли как глубоко народную, даже крестьянскую. Да, у Кольцова больше вариаций, переживания глубже и тоньше, краски усилены, но сущность та же, а разница как бы количественная, а не качественная. И, может быть, лучшее, что есть в стихах Кольцова, - это полнота первоначальной гармонии, ощущение единства Бога, природы и человека, которое народная лирика живо сохранила.
И еще: несмотря на то, что Кольцов всю жизнь стремился к просвещенным людям, он понимал, что одним разумом нельзя постичь целостность мира. Его путем, его ответом вызовам холодного XIX века было Православие: "Под крестом - моя могила; на кресте - моя любовь".
Песня
Если встречусь с тобой
Иль увижу тебя, -
Что за трепет, за огнь
Разольется в груди.
Если взглянешь, душа,
Я горю и дрожу,
И бесчувствен и нем
Пред тобою стою!
Если молвишь мне что,
Я на речи твои,
На приветы твои
Что сказать - не сыщу.
А лобзаньям твоим,
А восторгам живым,
На земле у людей,
Выражения нет!
Дева-радость души,
Это жизнь - мы живем!
Не хочу я другой
Жизни в жизни моей!
Косарь
Не возьму я в толк...
Не придумаю...
Отчего же так -
Не возьму я в толк?
Ох, в несчастный день,
В бесталанный час,
Без сорочки я
Родился на свет.
У меня ль плечо -
Шире дедова,
Грудь высокая -
Моей матушки.
На лице моём
Кровь отцовская
В молоке зажгла
Зорю красную.
Кудри чёрные
Лежат скобкою;
Что работаю -
Всё мне спорится!
Да в несчастный день,
В бесталанный час,
Без сорочки я
Родился на свет!
Прошлой осенью
Я за Грунюшку,
Дочку старосты,
Долго сватался;
А он, старый хрен,
Заупрямился!
За кого же он
Выдаст Грунюшку?
Не возьму я в толк,
Не придумаю...
Я ль за тем гонюсь,
Что отец её
Богачом слывёт?
Пускай дом его -
Чаша полная!
Я её хочу,
Я по ней крушусь:
Лицо белое -
Заря алая,
Щёки полные,
Глаза тёмные
Свели молодца
С ума-разума...
Ах, вчера по мне
Ты так плакала;
Наотрез старик
Отказал вчера...
Ох, не свыкнуться
С этой горестью...
Я куплю себе
Косу новую;
Отобью её,
Наточу её, -
И прости-прощай,
Село родное!
Не плачь, Грунюшка,
Косой вострою
Не подрежусь я...
Ты прости, село,
Прости, староста, -
В края дальние -
Пойдёт молодец,
Что вниз по Дону,
По набережью,
Хороши стоят
Там слободушки!
Степь раздольная
Далеко вокруг,
Широко лежит,
Ковылем-травой
Расстилается!..
Ах ты, степь моя,
Степь привольная,
Широко ты, степь,
Пораскинулась,
К морю Чёрному
Понадвинулась!
В гости я к тебе
Не один пришёл:
Я пришёл сам-друг
С косой вострою;
Мне давно гулять
По траве степной
Вдоль и поперек
С ней хотелося...
Раззудись, плечо!
Размахнись, рука!
Ты пахни в лицо,
Ветер с полудня!
Освежи, взволнуй
Степь просторную!
Зажужжи, коса,
Как пчелиный рой!
Молоньёй, коса,
Засверкай кругом!
Зашуми, трава,
Подкошонная;
Поклонись, цветы,
Головой земле!
Наряду с травой
Вы засохните,
Как по Груне я
Сохну, молодец!
Нагребу копён,
Намечу стогов;
Даст казачка мне
Денег пригоршни.
Я зашью казну,
Сберегу казну;
Ворочусь в село -
Прямо к старосте;
Не разжалобил
Его бедностью -
Так разжалоблю
Золотой казной!..
Последний поцелуй
Обойми, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз - поскорей -
Поцелуй горячей.
Что печально глядишь?
Что на сердце таишь?
Не тоскуй, не горюй,
Из очей слез не лей;
Мне не надобно их,
Мне не нужно тоски...
Не на смерть я иду,
Не хоронишь меня.
На полгода всего
Мы расстаться должны;
Есть за Волгой село
На крутом берегу:
Там отец мой живет,
Там родимая мать
Сына в гости зовет;
Я поеду к отцу,
Поклонюся родной
И согласье возьму
Обвенчаться с тобой.
Мучит душу мою
Твой печальный убор,
Для чего ты в него
Нарядила себя?
Разрядись: уберись
В свой наряд голубой
И на плечи накинь
Шаль с каймой расписной;
Пусть пылает лицо,
Как поутру заря,
Пусть сияет любовь
На устах у тебя;
Как мне мило теперь
Любоваться тобой!
Как весна, хороша
Ты, невеста моя!
Обойми ж, поцелуй,
Приголубь, приласкай,
Еще раз - поскорей -
Поцелуй горячей!
Пора любви
Весною степь зеленая
Цветами вся разубрана,
Вся птичками летучими -
Певучими полным-полна;
Поют они и день и ночь.
То песенки чудесные!
Их слушает красавица
И смысла в них не ведает,
В душе своей не чувствует,
Что песни те волшебные:
В них сила есть любовная;
Любовь - огонь; с огня - пожар...
Не слушай их, красавица!
Пока твой сон - сон девичий -
Спокоен, тих до утра дня;
Как раз беду наслушаешь:
В цвету краса загубится,
Лицо твое румяное
Скорей платка износится.
Стоит она, задумалась,
Дыханьем чар овеяна;
Запала в грудь любовь-тоска,
Нейдет с души тяжелый вздох;
Грудь белая волнуется,
Что реченька глубокая -
Песку со дна не выкинет;
В лице огонь, в глазах туман...
Смеркает степь; горит заря...
Весной в реке, при месяце,
Поит коня детинушка;
Сам думает он думушку
Про девицу заветную:
"Четвертый год, как я люблю
Меньшую дочь соседскую...
Пойдешь за ней на улицу,
Затеешь речь сторонкою -
Так нет, куда! сидит, молчит...
Пошлешь к отцу посвататься -
Седой старик спесивится:
"Нельзя никак - жди череда".
Болит моя головушка,
Щемит в груди ретивое,
Печаль моя всесветная,
Пришла беда незваная;
Как с плеч свалить? - не знаю сам.
И сила есть - да воли нет;
Наружи клад - да взять нельзя,
Заклял его обычай наш;
Ходи, гляди, да мучайся,
Толкуй с башкой порожнею...
Возьму ж я ржи две четверти,
Поеду ж я на мельницу;
Про мельника слух носится,
Что мастер он присушивать.
Скажу ему: "Иван Кузьмич!
К тебе нужда есть кровная:
Возьми с меня, что хочешь ты,
Лишь сделай мне по-своему".
В селе весной, при месяце,
Спокойно спит крещеный мир;
Вдоль улицы наш молодец
Идет сам-друг с соседкою,
Промеж себя ведут они
О чем-то речь хорошую.
Дает он ей с руки кольцо -
У ней берет себе в обмен;
А не был он на мельнице,
Иван Кузьмич не грешен тут.
Ах, степь ты, степь зеленая,
Вы, пташечки певучие,
Разнежили вы девицу,
Отбили хлеб у мельника.
У вас весной присуха есть
Сильней присух нашептанных...
Измена суженой
(Русская песня)
Жарко в небе солнце летнее,
Да не греет меня, молодца!
Сердце замерло от холода,
От измены моей суженой.
Пала грусть-тоска тяжелая
На кручинную головушку;
Мучит душу мука смертная,
Вон из тела душа просится.
Я пошел к людям за помочью, -
Люди с смехом отвернулися;
На могилу к отцу, матери,-
Не встают они на голос мой.
Замутился свет в глазах моих,
Я упал в траву без памяти...
В ночь глухую буря страшная
На могиле подняла меня...
В ночь, под бурей, я коня седлал;
Без дороги в путь отправился -
Горе мыкать, жизнью тешиться,
С злою долей переведаться...
Две жизни
Две жизни в мире есть.
Одна светла, горит она, как солнце;
В ее очах небесный тихий день;
В сиянии - святая мысль и чувство;
Ее живая сила так роскошно
Звучит свободной и разумной речью.
И это - жизнь земного духа;
Долга она, как божья вечность...
Другая жизнь темна;
В ее очах - земная грусть и ночь;
И спит она сном крепким и мятежным,
Таится мысль в ее цветистых формах,
Но не звучит свободной речью;
Наклоннее во тьме она к молчанью.
И это - жизнь земного праха;
Кратка она, как блеск звезды падучей...
http://www.taday.ru/text/226981.html
