«Праведник яко финикс процветет, яко кедр, иже в Ливане, умножится» (Пс. 91: 13) - пришли на память слова псалмопевца, когда с игуменом Иоанном мы направлялись влажной аллеей к кладбищу житомирского женского монастыря святой Анастасии Римляныни, к почитаемой могиле схимонахини Рафаилы (Чернецкой), почившей три года назад, 16 декабря, накануне дня памяти великомученицы Варвары, особо чтимой матушкой.
Врачи Киевской больницы имени академика Шалимова, где схимонахиня Рафаила проводила последние дни своей земной жизни, поражались: как могла в обескровленном крошечном организме удерживаться все эти годы душа, ведь обездвиженное с девятилетнего возраста тело матушки весило… 16 килограммов. Не все знали, правда, что перед ними не беспомощный умирающий инвалид, но исполненный благодати Святого Духа подвижник, воин Христов, одаривший великой любовью сотни и тысячи людей, устремлявшихся к матушке даже из-за океана.
Дивный храм
50 лет несла она невообразимо тяжелый и по человеческим меркам немысленный крест болезней. Однако юная Нина Чернецкая, ставшая инокиней Серафимой, а потом и схимницей Рафаилой, сумела не просто выжить, но жительствовать - активно и полноценно, а в конце своего земного пути создать в живописном лесу под Житомиром удивительную по красоте и благодати обитель. Венцом ее стал выстроенный под руководством матушки Рафаилы 49-метровый собор во имя Анастасии Римляныни, покровительницы Житомира, и преподобного Серафима Саровского - пожалуй, один из наибольших по масштабам из нововозводящихся на Украине.
О том, как строился собор, рассказывать надо отдельно. Приведу лишь некоторые факты. Среди духовных чад матушки были люди и весьма состоятельные, и занимающие высокие посты на Украине и в России. Так, когда матушка по настоянию врачей проходила лечение в Ялте, мэр города, узнав о ее приезде и познакомившись с ней, готов был оставить все свои административные дела и находиться при схимнице неотлучно. Чтил матушку и известный в России барон и меценат Эдуард фон Фальц-Фейн, который при поддержке посла РФ на Украине Виктора Черномырдина содействовал в изготовлении и доставке художественной работы литых соборных врат с изображениями святой Анастасии и преподобного Серафима Саровского (автор - народный художник России Сергей Пресекин, соавтор росписей московского храма Христа Спасителя; скульпторы - члены-корреспонденты Российской академии художеств Алексей Ветшев и Дмитрий Тугаринов). Двери, по заключению экспертной комиссии Фонда содействия скульпторам России «Скульптор», признаны уникальным произведением искусства и занесены в каталог «Искусство России» («Rassion art guide-2009»). Нижний храм собора - во имя преподобного Серафима - увенчан резным белокаменным иконостасом, а верхний позолоченный 11-метровый четырехъярусный иконостас будет украшен резными херувимами. За образец проекта монастырского собора взят известный храм во имя великомученицы Екатерины в Санкт-Петербурге архитектора Константина Тона. Ступени храма и цокольную часть украшают композиции из лезниковского красного гранита (из него сооружен мавзолей на Красной площади в Москве); одних гранитных балясин под перила лестниц, ведущих к храму, будет более 240. Композиции из зеленых насаждений вокруг собора планировал главный флорист-биолог известной усадьбы-заповедника графов Потоцких «Софиевка» в Умани.
Тогда в беседе с отцом Иоанном подумалось: собственно, этот чудо-собор есть своеобразное отражение духовного величия основательницы монастыря матушки Рафаилы. По слову царя Давида, «свят храм Твой, дивен в правде» (Пс. 64: 5-6).
У могилы
От могилы матушки, заботливыми руками послушницы Светланы устланной ковром из нежного ярко-зеленого лесного мха и украшенной букетами бордовых и желтых роз, освещенной блеском горящих свечей, веяло пасхальной радостью.
Время от времени могила схимницы обретает новое украшение, соответствующее сезону: весной - это нежные ландыши, нарциссы и тюльпаны, затем их сменяет венок из душистой сирени, летом - полевые ромашки и небесного цвета васильки, позже - гроздья калины и чернобривцов, в декабре - печальные хризантемы. Духовные чада схимницы, в частности руководители фирмы «Add world», даже выпустили календарь, запечатлевший времена года на могиле матушки. Здесь же, под навесом, и свечи для паломников; их можно брать самостоятельно, опустив в копилку символическую сумму; у креста - негасимая лампада с кисточкой: каждый приходящий может начертать крестик на челе, а в прозрачный пластмассовый ящичек опустить записку с молитвенной просьбой к матушке. Таких записок за день набирается множество.
Сама блаженной памяти старица никого не отпускала без утешения, каждый приходящий к ней, будь то священник - а иногда и епископ - или простой деревенский житель, был встречаем с одинаковой любовью, вниманием и с поразительным даром старчества - видением в человеке всех его качеств, дарований и недостатков. И никто не уходил от матушки Рафаилы не утешенным, не одаренным благодатной любовью. Отец Иоанн и некоторые из сестер обители записывают удивительные случаи исцелений и благодатной помощи, полученной от Господа после молитв у могилы старицы: при жизни она молилась о людях, а после перехода в вечность обрела у Господа особый дар ходатайств о притекающих к ней. Не случайно первоиерарх Украинской Православной Церкви митрополит Владимир, знавший матушку при жизни и посещавший с пастырским визитом и новосозданную обитель великомученицы Анастасии, ценил духовные и организаторские дарования старицы. Когда после кончины схимонахини Рафаилы игумен Иоанн обратился к митрополиту Владимиру за благословением о выпуске книги о ней, тот с любовью благословил со словами: «Да, она была святой».
Монастырское предание
Существует в монастыре предание, что после завершения строительства собора и всех отделочных работ в синодальный отдел по канонизации будут переданы документы для прославления старицы как местночтимой святой. Конечно же, о сроках таких деяний ведает один Господь. Хотя по церковным нормам после кончины праведника должно пройти не менее 20-30 лет, в церковной истории бывали случаи, когда угодники Христовы прославлялись Церковью и в более краткие сроки. Например, святитель Григорий Палама был канонизирован в 1368 году - через девять лет после отшествия ко Господу († 1359). Конечно, Церковь в таких вопросах проявляет должную осторожность и сдержанность, чтобы воля человеческая не упреждала волю Божию.
Приведу пример. В этом году минуло 20 лет со дня кончины блаженной матушки Алипии (Авдеевой, † 1988), на протяжении многих десятилетий несшей подвиг юродства и старчества. И хотя она официально не прославлена Церковью, ее мощи уже три года тому назад перенесены с киевского Лесного кладбища в Голосеевскую пустынь, где некогда она подвизалась в небольшой хибарке и принимала множество людей, оказывала помощь, чаще всего носившую чудотворный характер. Об этом подробно свидетельствуют книги о блаженной Алипии, ей написан акафист, а то, как почитают ее в Киеве и вообще на Украине, приводит на память всенародную любовь россиян к Матронушке Московской. Собственно, издание книг, рассказывающих о святой жизни угодников Божиих последнего времени, предваряет чаще всего их общецерковное прославление. О схимонахине Рафаиле же выпущено несколько фильмов, написано множество статей и очерков, собираются новые факты о ее жизни.
Матушка Рафаила распространяла духовное покровительство сначала на людей преимущественно своего региона - Житомирской и Киевской областей. Причем принимать она стала еще в достаточно юном возрасте, после пострига, когда еще жила со своей покойной матерью-монахиней и некоторыми сестрами, ухаживавшими за ней, в частном доме на краю Житомира, в районе с поэтическим названием Малеванка. Но в последний период матушкиной жизни, особенно в последние годы, к ней ехали и из России и Беларуси, Молдовы и стран дальнего зарубежья. Человек, встретившийся с нею хоть раз, испытывал непреодолимое желание видеть и слышать ее снова. Она действительно была носителем той любви Христовой, о которой писал апостол Павел, что «все покрывает… все переносит… и никогда не перестает» (1 Кор. 13: 7-8).
В келье
Почитатели матушки скульпторы Алексей Ветшев и Дмитрий Тугаринов отлили из бронзы небольшую скульптурную композицию: отец Иоанн с матушкой Рафаилой на руках, в Ялте, за полгода до смерти старицы. Теперь эта композиция стоит в келье схимницы. Здесь же и молитвенный угол матушки с почитаемыми ею иконами и негасимой лампадой, библия, напрестольное старинное Евангелие, кресты, святыни, привезенные из Иерусалима и других мест, множество комнатных растений и цветов, аквариум с рыбками. В келью можно зайти по благословению, помолиться здесь. Довелось мне в день посещения обители увидеть в келье матушки, где все сохраняется в неизменности, как и при жизни схимницы, «ежедневно забегающего на минутку» молодого предпринимателя, которому обитель обязана 846-метровым белокаменным забором. Сотворив земной поклон в келье, а затем навестив могилу старицы, он умчался по своим неотложным делам. Сюда же, в келью, захаживает любимая матушкой кошка Лялька. Она трется о ноги и нежно мурлычет…
А мне почему-то подумалось тогда: о чем молилась по ночам старица, лишенная с детства возможности двигаться, когда в часы ее ночного одиночества стучал дождь по карнизу ее кельи и ветер шумел в сосновом бору? Или когда над обсыпанными снегом соснами восходила луна, а она лежала на своем крошечном детском ложе и была наедине с Богом. О чем она беседовала с Ним?
Дежурная келейница, отдыхавшая рядом на сдвинутых стульях, должна была трижды за ночь сменить положение матушки, чтоб усохшее тело не затекало. К тому же матушка часто и тяжело болела, хотя никогда нельзя было увидеть ее унывающей или раздраженной. Эти качества были несвойственны ей. Лишь иногда по ночам из утомленной груди вырывался тихий стон, и келейница замечала, что лицо старицы омочено слезами. «Не беспокойся, Татьянушка, - ласково говорила она встревоженной послушнице, - мне уже значительно лучше».
Монашеская фамилия
Кстати, в эту поездку впервые для себя обратил внимание на корень фамилии матушки Рафаилы - Чернец-кая. Очевидно, в роду этом с древних времен были боголюбивые чернецы-монахи. Кто знает, в каких обителях Древней Руси их могилы! Рядом с матушкой покоится ее старший брат, архимандрит Лазарь (Чернецкий, † 2002) - главный ходатай перед властями, по поручению матушки, о выделении земли для создания монастыря; мать схимницы также на закате земной жизни приняла монашество. И припомнился рассказ матушки Рафаилы, услышанный мною во время первой встречи с ней, о том, как она «своими ножками пришла в больницу, а оттуда папа меня уже вынес в одеяле. Я перестала расти и двигаться, и, по прогнозам врачей, жить мне оставалось недолго». «Но я об одном молила Бога, - продолжала она певучим мелодичным голосом, - чтоб стать мне монашечкой…» Из детей, лечившихся вместе с ней, в живых осталась она одна: то ли врачи тогда перепутали какую-то вакцину, то ли лекарство было ядовитым… Время было послевоенное, к смертям, даже детским, привыкшее. Но, видно, этому больному ребенку предначертано было Богом создать обитель заступницы Житомирского края Анастасии Римляныни, честная глава которой хранилась в кафедральном соборе Житомира, но бесследно исчезла во время последней войны. Матушка всю жизнь молилась и хранила надежду об обретении этой святыни. «Ведь и мощи батюшки Серафима казались бесследно исчезнувшими», - не раз говорила она.
Из воспоминаний послушницы
Там же, в келье матушки, довелось познакомиться с послушницей Татьяной Ивановной, которая более 30 лет ходила за матушкой и была у нее келейницей. Она не принимала пострига, но по-прежнему проводит в монастыре большую часть времени. Это ей матушка сказала много лет назад: «Приходи ко мне дежурить по ночам, и эти ночи станут для тебя золотыми». Вот что нам рассказывала Татьяна Ивановна.
Молитвы о священнике
«Я встретилась с матушкой много лет назад, когда она еще была молоденькой инокиней Серафимой и жила с мамой на Малеванке в частном доме. Я была тогда совершенно светским и нецерковным человеком, в религиозных вопросах ничего не понимала, преподавала английский язык в школе, а муж у меня был военным. И дочь у нас тяжело болела. Собственно, это и привело меня в Церковь.
Я пообщалась с матушкой, она меня очень хорошо приняла. Было очень уютно в этом доме. Я не понимала тогда, что такое благодать. Она сказала, что у них в доме говорят только о духовном, говорят только про Бога. Горели лампады, со стены смотрели лики святых, а в моей квартире ничего этого не было. Я и перекреститься толком не умела. Но матушка никогда не поучала, она учила других своей жизнью. И я постепенно возле нее стала меняться, стала обретать веру и жизнь.
Вот как-то умер один священник, которого я знала, который, собственно меня к матушке и направил. Он же ее и причащал на дому. Уж не знаю почему, но тогда она передала мне деньги и попросила заказать сорокоусты в трех храмах об упокоении этой души. Выполнив это поручение, прихожу к ней, смотрю, а матушка совсем разболелась, еле говорит. А я у нее и спрашиваю: "Матушка, ты, наверное, за отца Феодота так мучаешься, за его грехи?" А она: "Я болею?! Ну что ты!" И снова дает мне деньги из своей крошечной пенсии и просит заказать в трех монастырях сорокоусты по усопшему. Вот так она за каждого человека мучилась, вымаливала, каждому делала только добро. А у меня тогда даже ума не хватило заплатить свои деньги, хотя их у меня было гораздо больше. Это со временем я стала понимать, что человек этот необычный, что она учит нас уподобляться Христу и жертвовать собой, носить иго Христово».
«Блаженны милостивые»
«Или другой эпизод. Одна болящая попросила деньги на дорогу до Севастополя, и матушка отдала все, что имела. Я удивилась и спрашиваю: "Матушка, вы же всю пенсию ей отдали, на что жить будете?" А она: "Да? А вдруг она пойдет сейчас и сворует их где-нибудь? И вместо дома попадет в тюрьму или психушку? И грехи будут на мне". А я тогда подумала: "Ну, я бы никогда не отдала все до копейки". Не знала я также, что матушка была одарена Господом прозорливостью, но всячески скрывала это. Тут как раз мы на службу собираемся в собор: матушку туда возили в колясочке. И вот стоим на службе, а к ней без конца подходят люди и дают деньги - кто 3, кто 5 рублей. Я прямо поразилась: "Что ж такое, - думаю, - дай-ка я буду считать…" И подсчитала, что дали матушке в тот вечер ровно в три раза больше, чем она отдала той болящей. И я поняла тогда, что это было вразумлением для меня.
Вот так учила матушка - своим поведением. Она никогда не делала замечаний. Единственный раз только сказала мне тихо, чтоб я при монахах никогда ничего не крестила. Я боялась колдуний - суеверная была - и старалась все крестить: и пищу, и вещи. А она мне сказала: "При монахах и священниках ничего крестить не следует. Вы так выказываете неуважение к ним"».
Гонения
«Матушка рассказывала, как она с мамой ходила в собор, а их прогоняли иногда особо "ревностные" прихожанки, полагая, что такой инвалид у матери за ее грехи. И мама матушки на исповеди сказала священнику, что их гонят из храма. "И правильно делают", - ответил резко тот. А священником был тот самый отец Феодот, который матушку в последствии причащал на дому. А женщина с клироса, которая гнала их, после целовала у матушки руки и просила благословения. Но мать Рафаила совершенно беззлобной была, но несла вот такие скорби за людей, никогда не переставая о них молиться. Кто бы к ней ни приходил, она не оставляла ни одного человека, особенно слабо верующего, страждущего. Она, пока не доведет такого до опытного духовного отца и не передаст, как говорят, из рук в руки, никогда не забывала ни одной души, так что каждый приходящий к ней чувствовал себя самым дорогим и горячо любимым».
Как Никодим Святогорец в дом престарелых привел
«Как-то прихожу на ночь, разговариваем о чем-то с сестрами, я начинаю кого-то осуждать. Она и говорит: "Татьяна, почитайте вот это". Я гляну и отвечаю: "Да я это уже читала, матушка". Она улыбнется, ничего не скажет: хорошо, мол, читайте то, что хотите. Вот таким путем воспитывала. И литературу давала очень избирательно: сперва жития святых, потом что-то посложнее. А мне казалось, что раз я с высшим образованием и знанием иностранных языков, то могу и религиозных философов читать. Потом наконец дает мне матушка "Невидимую брань" Никодима Святогорца в переводе Феофана Затворника. В ту пору этой книги нигде нельзя было достать. Я прочла ее как откровение и даже от руки переписала всю. Позже подарила ее в церковь житомирского дома престарелых. Ведь по благословению матушки в житомирском доме престарелых был создан храм, и я там, в доме, также несла послушание, ухаживая за стариками и духовно их поддерживая. Их там причащали и исповедовали. А некоторых даже венчали. И такое было. Вот так матушка, сама инвалид с детства, помогала старикам, детям, юным».
О прозорливости
«Примеры прозорливости? Да их много, только матушка очень скрывала это. Как-то приехала к нам родственница, мужа моего родная сестра Капитолина. Вот матушка и спрашивает: "А что, Таня, Капитолина молится Богу?" - "Да, и очень хорошо молится. Псалтирь, акафисты читает, Евангелие, Апостол - все читает". А матушка и говорит: "Терпи от нее все - ради спасения ее души". Думаю, что мне от нее терпеть, она ж так хорошо ко мне относится. А позже я узнала, что Капитолина оказалась душевнобольной. Сначала это было едва заметно, потом ей стало хуже, и дошло до того, что однажды она кинула в меня топором и вообще возненавидела меня, не пускала в дом, чтобы я за ней ухаживала. А потом поленом так в меня швырнула, что оно в двух сантиметрах от виска пролетело. Ведь могла запросто меня убить. Но по молитвам матушки все обошлось.
Сейчас она выздоровела душевно, но болеет физически: прикована к постели и требует ухода. Смотрю за ней, как матушка заповедовала; ради спасения ее души регулярно привожу батюшку, который соборует и причащает ее. Вот так матушка и ее вымолила».
Откровение о монастыре
«Вы спрашиваете, как она монастырь создавала? Мы ее как-то спросили, а она и говорит: "А у нас будет свой монастырь". Откуда вы знаете, спрашиваем. А она и рассказала, как стояла на службе в церкви на Русском кладбище. Матушка задремала в колясочке и слышит ектению: "И об обители сей помолимся…" И так несколько раз. Хотя храм был кладбищенский, и никакой обители там не было. Вот и поняла она это как указание Божие. А потом начались многолетние ходатайства перед житомирскими властями. И был нам передан за городом, в лесу, в 1999 году заброшенный детский противотуберкулезный санаторий».
Цена послушания
«Матушка, кстати говоря, не благословляла меня ездить по святым местам. Я слишком много видела и ездила в своей жизни. В том числе и по святым местам, когда уже воцерковилась. Видимо, не было воли Божией мне разъезжать. Вот матушка и проверяла мое смирение и послушание. Но раз приезжает один батюшка и говорит, мол, я купил столько-то литературы в Киево-Печерской лавре, такие книги чудесные, на улице продают, и дешевые такие. А я книги очень любила, и даже в Почаеве как-то запросила в книжной лавке все до единой книги по два экземпляра. Вот и стала молить матушку отпустить меня в лавру. Она улыбается, ничего не отвечает, а потом говорит: "Что ж, поезжайте". Я и поехала. И ни одной книжки не купила. Возвращаюсь перепуганная и говорю матушке: "Чуть под поезд не попала!" Я перебегала пути прямо перед электричкой и чуть под поезд не угодила. А она и говорит так тихо: "Вот видишь, нужно слушаться…" Ее молитвы меня от смерти в который раз и спасли».
http://www.pravoslavie.ru/put/28701.htm
