Предлагаем вашему вниманию воспоминания о Михаиле Михайловиче Дунаеве, записанные в день его похорон.
Архиепископ Верейский Евгений, ректор Московской духовной академии
Он был очень скромным человеком и никак не афишировал то, что его посетил недуг, нигде не заострял на этом внимание. Самое ценное - то, что его проповедь была построена на базе той классической литературы, которая является истинным богатством нашей культуры.
В прошлые годы атеистическая пропаганда сделала очень много для того, чтобы показать всё в совершенно искажённом виде. Будучи филологом, он сам занялся этим вопросом (непосредственно ему этого никто не поручал) для того, чтобы, проанализировав классическую литературу, с полной уверенностью сказать, что атеистами были немногие из русских писателей (естественно, он брал тех, кто имел какое-то отношение к христианству и православию). Это самое ценное, и его можно назвать миссионером на этом поприще.
Кто-то миссионерствует, произнося проповедь, другой ещё в каком-то направлении, но если говорить о направлении, которое базируется на нашей классической литературе - не знаю, кто ещё может так этим заниматься. Мы сейчас потеряли человека, который был миссионером на этом поле, очень важном, нужном, ценном, своеобразном.
- Известно ли, как будет продолжаться чтение курсов, которые вёл Михаил Михайлович?
- Нет, мы в размышлении. Могу сказать, что на данный момент у нас нет человека, который бы в полной мере заменил его. В этом плане профессор Дунаев был уникален.
Игумен Мелетий (Соколов), помощник ректора МДА
Смиреннейший был человек. Я его за день до смерти посещал в больнице. "Я, - сказал он, - ничего не искал, ничего не просил. Всё принимаю, как из руки Божией". Перед смертью он подготовил книжку в одном томе - сокращённую версию его работы о христианстве в литературе. В течении месяца она выйдет; эту книгу выпустит Академия в память о нём.
Владимир Воропаев, профессор Московского университета
В эти скорбные минуты трудно сказать что-то связное и глубокое. Я уверен, что значение Михаила Михайловича Дунаева в нашей культуре, в нашем литературоведении будет со временем возрастать. Для меня это несомненно, потому что он задал тот вектор, ту точку отсчёта, те координаты, без которых изучение русской литературы невозможно. В этом смысле он не был первопроходцем, но обобщил всё, что сделано до него. И все те, кто будет писать о русской литературе с позиций православия - а это, в общем, единственно правильный подход, поскольку нельзя изучать русскую литературу, не зная православной культуры - конечно, ориентироваться на труды Михаила Михайловича Дунаева. В этом смысле его значение будет только возрастать.
Я читал все рукописи его статей, которые были изданы в шеститомнике "Православие и русская литература", по мере сил старался помочь ему советом. Я очень дорожу дружбой с Михаилом Михайловичем и считаю, что этот труд - фундаментальный, настоящий научный труд, который задал тот тон изучения, который и в дальнейшем будет ведущим в литературоведении.
Валентин Лебедев, главный редактор журнала «Православная беседа», директор издательства «Христианская литература», впервые издавшего монографию «Православие и русская литература»
Сказать, что кончину Михаила Михайловича можно определить обыкновенным человеческим словом «жалко», на самом деле нельзя. Как сказал один по-настоящему духовный человек в эти дни, Михаила Михайловича абсолютно не жалко: он был готов к тому, чтобы предстать перед Богом, Которому так верно и талантливо он служил всю свою жизнь.
С самого начала основания «Православной беседы» в 1991-м году и до последнего дня - даже в больнице - Михаил Михайлович был занят распространением последних номеров. Все 18 лет, будучи известным профессором, автором, лектором, который ездил по стране, он работал в нашем журнале, а не просто числился членом редколлегии, как это часто бывает.
Нам будет трудно без Михаила Михайловича. Но это малые трудности. Большие трудности состоят в том, что таких людей вообще очень мало. Людей, которые стоят перед Отечеством и работают на ниве духовного просвещения, во все времена было немного: немного их было и в 14-м, 15-м, 17-м, 19-м веке. Сейчас их почти совсем нет. Но эти люди и есть та закваска, которой силён наш народ, это соль нашей земли. Одним из таких людей и был Михаил Михайлович Дунаев.
Он был необыкновенно целостным человеком: ни мысль, ни слово, ни дело никогда не расходились у Михаила Михайловича. Дай Бог каждому из нас быть хоть как-то похожими на него. Мы, конечно, верим, что Господь упокоит его в селениях праведных. Вечная ему память.
Олеся Николаева, поэт
Это был человек кроткий. И мы могли воочию видеть сияющие из его глаз кротость и смирение. Именно в этом и была какая-то удивительная роль, которую он играл в жизни людей, с ним сталкивавшихся. Так понимаешь, что смирение - это не набор каких-то формальных приёмов, а действительно очень глубокий дар, который вынашивает в себе человек, и в его поведении это выражается в какой-то невероятной чуткости к другому человеку, в душевной гибкости, в ощущении того, что мы называем тактичностью или деликатностью, в умении всегда оказаться на своём месте, но при этом сохранить незаметность. Так воочию понимаешь, что смиренный человек, где бы он ни находился, всегда находится на своём месте. Поскольку место в разных ситуациях меняется, то это, конечно, требует глубоких душевных чувств, таких, как искусство отзывчивости.
Конечно, он был человеком очень добрым. Это был человек очень незлобивый, незлопамятный и всегда сохранявший в себе удивительную весёлость, радость. Это был человек, который нёс тебе утешение, сорадовался твоим радостям,мог разделить твои скорби своим сочувствием. Именно такой характер Михаила Михайловича сделал его способным к тому, чтобы заниматься русской литературой. Он, в общем, и сам был героем русской литературы.
http://taday.ru/text/132156.html
