В октябре 2001 года на окраине латвийского городка Саласпилс у опушки березовой рощи был освящен небольшой, но удивительной красоты православный храм. Строили его на пожертвования прихожан.
Праздничную литургию совершил митрополит Рижский и всея Латвии Александр. Обращаясь к собравшимся, он сказал: "Мы все знаем, что Саласпилс - город исторический. В годы Великой Отечественной войны неподалеку от этого храма действовал концентрационный лагерь нацистов, в котором были замучены узники из многих европейских стран. Но сегодня для нас, для Церкви, для всех людей день радости, потому что город обрел точку опоры, духовный ориентир. Надеюсь, что он послужит для всеобщего примирения нашего общества и будет нести нам добро, милость и веру в Созидателя, стабильность в городе и в государстве".
Крупнейший в Балтии концлагерь смерти располагался в нескольких километрах от Саласпилса. В 60-х годах прошлого века на его территории соорудили величественный мемориальный комплекс, авторы которого, латышские архитекторы и скульпторы, были удостоены Ленинской премии. Мемориал стал широко известен в мире.
Но под Саласпилсом, там, где сейчас поднялась березовая роща, в первый год войны находился еще один лагерь смерти - для русских военнопленных. Осенью 1941 года на железнодорожную станцию вблизи Саласпилса один за другим приходили поезда с заколоченными окнами вагонов.
Начиная с сентября гитлеровцы привозили сюда тысячи советских военнопленных. Их, как скот, загоняли в обнесенное колючей проволокой поле с редкими деревьями площадью 18 гектаров с единственной хозяйственной постройкой - сараем. К зиме на фашистской каторге оказалось около 50 тысяч (по некоторым данным, даже 70 тысяч) военнопленных под открытым небом. Голодные, плохо одетые, обессиленные люди руками рыли в земле норы, чтобы хоть как-то укрыться от дождей и мороза. Жевали кору и сучья деревьев. Ежедневно здесь умирали 250 - 400 человек. За зиму все лагерное поле покрылось бугристыми возвышенностями.
Саласпилсский каторжный загон не был исключением. В феврале 1942 года имперское министерство по делам оккупированных восточных областей доложило руководству рейха: судьба советских военнопленных стала трагедией огромного масштаба. Из 3,6 миллиона военнопленных в настоящее время вполне работоспособны только несколько сотен тысяч. Большая часть их умерли от голода и холода.
Светлая березовая роща у Саласпилса, которая вытянулась сейчас вдоль шоссе Рига - Москва, - это не обычная послевоенная посадка с целью прикрыть воронки от бомб и снарядов. Каждая русская березка посажена здесь руками жителей Саласпилса в память о замученных в фашистской неволе. Может быть, в весенних зеленых кронах белоствольных деревьев переговариваются сегодня души тех, кто не боялся вражеских пуль в бою и погиб не от пули, а от истязаний на гитлеровской фабрике смерти. Многое изменилось вокруг в послевоенные десятилетия. Саласпилс стал городом латвийских энергетиков у плотины Рижской ГЭС. Рядом поднялись жилые дома и хозяйственные постройки крупного совхоза. Вся округа строилась. И только бывшая территория лагеря оставалась свободной. "Мы берегли каждую пядь этой святой, политой кровью земли", - рассказывает Томас Молоховский, бывший директор совхоза.
Но сегодня эсэсовские мелодии недавней "песенной революции" докатились и до священных воинских захоронений. Саласпилс - это предместье Риги, а земля вокруг столицы резко подорожала после вступления Латвии в Евросоюз. И вот мэрия Саласпилса приступила к раздаче "свободных земельных участков" на своей территории. И в первую очередь под застройку коттеджей и дач отвели участок на братских могилах. Случайно или нет, но и первым "хозяином" такого участка стал "репрессированный" гражданин Латвии (многие из "репрессированных" воевали в латышском легионе СС или занимались бандитизмом после войны). Когда бульдозер начал рыть котлован под фундамент коттеджа, из ковша в кузов грузовика вместе с землей посыпались человеческие кости.
Первыми забили тревогу прихожане той самой православной церкви, которую освятил митрополит Александр. Стройка на костях разворачивалась неподалеку от храма. Делегация прихожан выразила протест городскому мэру Юрису Путныньшу. Мэр цинично оправдывался, утверждая, что братские могилы советских военнопленных не являются памятниками, охраняемыми государством.
Но русская общественность продолжала бить во все колокола. Жители Саласпилса начали собирать подписи против застройки территории воинских захоронений. Письмо мэру с требованием объяснить свои безнравственные действия направили депутаты левых фракций латвийского сейма. Путныньшу и думе пришлось отступить. Хозяин участка вынужден был засыпать котлован и перенести новостройку на 20 метров дальше от братской могилы. Только на пару десятков метров. Его семья, дети, внуки, их дети обречены навсегда делить стонущую землю вместе с погибшими.
Стройка у братской могилы ведется стремительными темпами. Однако борьба с кощунственными действиями местной мэрии продолжается. Член саласпилсского отделения Русского общества в Латвии Галина Муштавинская считает, что действия застройщиков и думы - страшное надругательство над страданиями сотен тысяч зверски замученных узников концлагерей на территории Латвии. И правительство республики, и местные самоуправления бойкотируют священную заботу о захоронениях павших в борьбе с фашизмом. В Латвии откровенно игнорируется межправительственное соглашение от 30 апреля 1994 года, в 13-й статье которого говорится: "С учетом международной практики Латвийская сторона обеспечивает уход, благоустройство и сохранность мемориальных сооружений и мест массовых захоронений воинов на территории Латвийской Республики".
Советских военных кладбищ и воинских захоронений в республике почти 400. Латвийская сторона под надуманными предлогами всячески уклоняется от выполнения своих международных обязательств. Более того: всячески препятствует россиянам поддерживать своими силами порядок хотя бы на некоторых мемориалах. Вот вопиющий пример. К 60-летию Победы Россия выделила из своего бюджета 250 тысяч долларов на ремонтно-восстановительные работы Саласпилсского мемориального комплекса, разрушенного временем. Но латвийские правительственные структуры сорвали важную инициативу, и Россия вынуждена была отозвать выделенные средства.
Обидно, конечно. Но возникает и такой вопрос. А почему вообще российская сторона должна заниматься теми делами, выполнение которых возложено межправительственным соглашением на латвийские организации и правительство этой страны - члена Евросоюза? И приходишь вот к какому грустному выводу накануне великого праздника Победы. За одиннадцать лет Россия так и не сумела сполна защитить в Балтии память и честь своих воинов, павших в борьбе за свободу Родины.
http://www.gudok.ru/index.php/24937
Праздничную литургию совершил митрополит Рижский и всея Латвии Александр. Обращаясь к собравшимся, он сказал: "Мы все знаем, что Саласпилс - город исторический. В годы Великой Отечественной войны неподалеку от этого храма действовал концентрационный лагерь нацистов, в котором были замучены узники из многих европейских стран. Но сегодня для нас, для Церкви, для всех людей день радости, потому что город обрел точку опоры, духовный ориентир. Надеюсь, что он послужит для всеобщего примирения нашего общества и будет нести нам добро, милость и веру в Созидателя, стабильность в городе и в государстве".
Крупнейший в Балтии концлагерь смерти располагался в нескольких километрах от Саласпилса. В 60-х годах прошлого века на его территории соорудили величественный мемориальный комплекс, авторы которого, латышские архитекторы и скульпторы, были удостоены Ленинской премии. Мемориал стал широко известен в мире.
Но под Саласпилсом, там, где сейчас поднялась березовая роща, в первый год войны находился еще один лагерь смерти - для русских военнопленных. Осенью 1941 года на железнодорожную станцию вблизи Саласпилса один за другим приходили поезда с заколоченными окнами вагонов.
Начиная с сентября гитлеровцы привозили сюда тысячи советских военнопленных. Их, как скот, загоняли в обнесенное колючей проволокой поле с редкими деревьями площадью 18 гектаров с единственной хозяйственной постройкой - сараем. К зиме на фашистской каторге оказалось около 50 тысяч (по некоторым данным, даже 70 тысяч) военнопленных под открытым небом. Голодные, плохо одетые, обессиленные люди руками рыли в земле норы, чтобы хоть как-то укрыться от дождей и мороза. Жевали кору и сучья деревьев. Ежедневно здесь умирали 250 - 400 человек. За зиму все лагерное поле покрылось бугристыми возвышенностями.
Саласпилсский каторжный загон не был исключением. В феврале 1942 года имперское министерство по делам оккупированных восточных областей доложило руководству рейха: судьба советских военнопленных стала трагедией огромного масштаба. Из 3,6 миллиона военнопленных в настоящее время вполне работоспособны только несколько сотен тысяч. Большая часть их умерли от голода и холода.
Светлая березовая роща у Саласпилса, которая вытянулась сейчас вдоль шоссе Рига - Москва, - это не обычная послевоенная посадка с целью прикрыть воронки от бомб и снарядов. Каждая русская березка посажена здесь руками жителей Саласпилса в память о замученных в фашистской неволе. Может быть, в весенних зеленых кронах белоствольных деревьев переговариваются сегодня души тех, кто не боялся вражеских пуль в бою и погиб не от пули, а от истязаний на гитлеровской фабрике смерти. Многое изменилось вокруг в послевоенные десятилетия. Саласпилс стал городом латвийских энергетиков у плотины Рижской ГЭС. Рядом поднялись жилые дома и хозяйственные постройки крупного совхоза. Вся округа строилась. И только бывшая территория лагеря оставалась свободной. "Мы берегли каждую пядь этой святой, политой кровью земли", - рассказывает Томас Молоховский, бывший директор совхоза.
Но сегодня эсэсовские мелодии недавней "песенной революции" докатились и до священных воинских захоронений. Саласпилс - это предместье Риги, а земля вокруг столицы резко подорожала после вступления Латвии в Евросоюз. И вот мэрия Саласпилса приступила к раздаче "свободных земельных участков" на своей территории. И в первую очередь под застройку коттеджей и дач отвели участок на братских могилах. Случайно или нет, но и первым "хозяином" такого участка стал "репрессированный" гражданин Латвии (многие из "репрессированных" воевали в латышском легионе СС или занимались бандитизмом после войны). Когда бульдозер начал рыть котлован под фундамент коттеджа, из ковша в кузов грузовика вместе с землей посыпались человеческие кости.
Первыми забили тревогу прихожане той самой православной церкви, которую освятил митрополит Александр. Стройка на костях разворачивалась неподалеку от храма. Делегация прихожан выразила протест городскому мэру Юрису Путныньшу. Мэр цинично оправдывался, утверждая, что братские могилы советских военнопленных не являются памятниками, охраняемыми государством.
Но русская общественность продолжала бить во все колокола. Жители Саласпилса начали собирать подписи против застройки территории воинских захоронений. Письмо мэру с требованием объяснить свои безнравственные действия направили депутаты левых фракций латвийского сейма. Путныньшу и думе пришлось отступить. Хозяин участка вынужден был засыпать котлован и перенести новостройку на 20 метров дальше от братской могилы. Только на пару десятков метров. Его семья, дети, внуки, их дети обречены навсегда делить стонущую землю вместе с погибшими.
Стройка у братской могилы ведется стремительными темпами. Однако борьба с кощунственными действиями местной мэрии продолжается. Член саласпилсского отделения Русского общества в Латвии Галина Муштавинская считает, что действия застройщиков и думы - страшное надругательство над страданиями сотен тысяч зверски замученных узников концлагерей на территории Латвии. И правительство республики, и местные самоуправления бойкотируют священную заботу о захоронениях павших в борьбе с фашизмом. В Латвии откровенно игнорируется межправительственное соглашение от 30 апреля 1994 года, в 13-й статье которого говорится: "С учетом международной практики Латвийская сторона обеспечивает уход, благоустройство и сохранность мемориальных сооружений и мест массовых захоронений воинов на территории Латвийской Республики".
Советских военных кладбищ и воинских захоронений в республике почти 400. Латвийская сторона под надуманными предлогами всячески уклоняется от выполнения своих международных обязательств. Более того: всячески препятствует россиянам поддерживать своими силами порядок хотя бы на некоторых мемориалах. Вот вопиющий пример. К 60-летию Победы Россия выделила из своего бюджета 250 тысяч долларов на ремонтно-восстановительные работы Саласпилсского мемориального комплекса, разрушенного временем. Но латвийские правительственные структуры сорвали важную инициативу, и Россия вынуждена была отозвать выделенные средства.
Обидно, конечно. Но возникает и такой вопрос. А почему вообще российская сторона должна заниматься теми делами, выполнение которых возложено межправительственным соглашением на латвийские организации и правительство этой страны - члена Евросоюза? И приходишь вот к какому грустному выводу накануне великого праздника Победы. За одиннадцать лет Россия так и не сумела сполна защитить в Балтии память и честь своих воинов, павших в борьбе за свободу Родины.
http://www.gudok.ru/index.php/24937
