Судьба поколения и страны в биографиях мальчишек и девчонок
Лет тридцать назад довелось мне беседовать с Александром Михайловичем Василевским (маршал опубликовал в "Правде" рецензию на фонохрестоматию "Великая Отечественная война", одним из авторов которой я был). "Помните утверждение Достоевского, что мир не стоит слезы одного ребЈнка? - задумчиво спросил маршал. - По правде сказать, тема "отроки на войне" до сих пор по совести не раскрыта. А тема безбрежна. В 1942-1943 гг. у нас, во многих частях и соединениях действующей армии, был свой явный или "потаЈнный" приЈмный "сынок", "казачок", "сын полка", как их потом называли по повести маститого автора. А только ведь и он темы-то коснулся по поверхности. После Курской битвы большинство "сынков" направили в Суворовские училища, в ПТУ, сам Верховный подчас следил за их судьбами. Многие боевые комдивы признавались мне, что общение с "сынками" делало солдат добрее, чище, благороднее, если хотите. Когда каждый час под смертью ходишь, эти качества дорогого стоят. И ещЈ заметьте: многие из этих отроков, по горло обожжЈнных военным горем, видевших гибель, увечья ставших для них родными старших фронтовых друзей, повзрослев, навсегда избрали ратную судьбу. Видимо, война выковала в них такой духовный стержень, для закаливания которого в иных условиях понадобились бы десятилетия".
В этой статье я расскажу, штрихами, конечно (формат газетной статьи имеет свои законы), о нескольких мальчишечьих судьбах в огне Великой Отечественной. Это им, вихрастым деревенским и поселковым мальчишкам, а не изнеженным в номенклатурных тусовках и псевдоидеологических диспутах "детям Арбата" и аборигенам Серебряного Бора, пришлось в те грозные годы принять на свои хрупкие плечи тяжесть невиданной войны с супостатом. Это им после военного лихолетья придЈтся работать по 16 часов в сутки, чтобы восстановить из руин наши города и сЈла. Поклонимся до земли этим святым русским паренькам.
Одному из гигантов эпохи Возрождения принадлежит гениальное озарение: "Вседержитель мира одухотворил художника талантом, чтобы его глазами взглянуть на СвоЈ Творение со стороны". Если так, то мир, запечатлЈнный в полотнах Е. А. Кузнецова, предстаЈт пронзительно прекрасным, полным света, добра и чарующего обаяния, как бы изнутри, с горних далей осенЈнный искупительной жертвой Спасителя, подвигом русского ратника и молитвой праведника. Думается, это выстраданный и зрелый ответ художника на известный тезис классика "Красота спасЈт мир"ѕ Не всякая красота и далеко не только она, утверждает своими произведениями Кузнецов, фронтовик, генерал, художник, православный человек, всеми корнями своими связанный со Святой Землей русичей.
Родился он в бедной многодетной крестьянской семье (был шестым ребЈнком в семье комбайнЈра Андрея Ивановича), в которой уважение к труду землепашца и любовь к заветам предков впитывались, как говорится, с молоком матери: не случайно все братья Кузнецовы стали офицерами, ратными защитниками Отечества: Станислав - танкистом, Александр - лЈтчиком, петлицы военного инженера украсили мундир Виктора, Евгению выпала судьба пехотинца. Но всЈ это будет потом, после Победыѕ
Военное лихолетье жестоко опалило семью Кузнецовых, разбросало их по стране. Из сальских степей судьба забросила десятилетнего Женю в водоворот фронтового Ростова, где он стал беспризорником, по стечению обстоятельств оторвавшись в незнакомом городе от матери. Но Всевышний не оставил отрока своим попечением: мальчонке встретился старшина зенитной батареи М. М. Слюсаренко, один из многих добрых русских людей, бескорыстно поддерживавших отрока в тяжелейшие дни смертельной схватки с германским ворогом. Его усилиями Женя стал "сыном полка", приЈмным воспитанником зенитной батареи, защищавшей подступы к Сталинградуѕ Вскоре командир, заметив тягу мальчонки к рисованию, совершил нестандартный педагогический поступок: назначил Женю "летописцем батареи" и, вручив пареньку стопку ватманских трофейных листов, дал свой командирский наказ: "Рисуй, что видишь!" И в перерывах между налЈтами гитлеровских стервятников будущий художник и генерал рисовал. Долгом совести считаю я сегодня воздать должное светлой памяти этого первого в жизни Жени боевого командира, чутко уловившего искру призвания в отроке. Когда сегодня, спустя более шести десятилетий, смотришь полотна бывшего приЈмыша зенитной батареи, не устаЈшь поражаться: какой же потаЈнной бездной таланта наделил Создатель мальчишку из далЈкого села Жуковка, каких бессчЈтное число на Руси!
После Суворовского училища вчерашний "сын полка" стал курсантом Киевского пехотного училища, служил в частях Киевского военного округа, стал слушателем прославленной Военной академии им. М. В. Фрунзе, с золотой медалью окончил Академию Генерального штаба, стал первым заместителем начальника Главного штаба Сухопутных войск СССР, затем возглавил Военно-научное управление Генерального штаба. Но где бы ни служил Евгений Андреевич, живопись, тяга к рисованию всегда оставались его неизбывной страстью. Вот как вспоминает в журнале "Воин России" о становлении будущего мастера полковник в отставке Анатолий Вайнер, сам участник Великой Отечественной войны, пронЈсший дружбу с Кузнецовым с курсантских времЈн до наших дней, мальчишкой стоявший у станка в 1941-1942 гг.:
"Художественные способности слушателя Кузнецова стали достоянием редакции лучшей курсовой газеты "Фрунзевец". Я был тогда редактором газеты, и мы сдружились на многие годы. Каждый выпуск газеты, благодаря мастерски выполненным рисункам, карикатурам, превращался в бурные сходки офицеров. К газете сбегались со всех этажей. Этот успех и, что греха таить, материальные офицерские неурядицы толкнули нас в большую прессу. Первой "жертвой" нашего выступления в печати стала газета Московского военного округа "Красный воин". Публикация "ТЈркин в гостях у воинов МВО" - рисунки Кузнецова и мои стихи - заняла там целый подвал.
Фирма "Кузвай", как мы шутливо называли себя, двинулась дальше, в центральную печать.
Какой увидел он войну, какой она запомнилась Кузнецову? Сам генерал говорит о смысле своего творчества бесхитростной фразой человека ратной судьбы: "Я выражал идею народного подвига". Когда его картины увидел в Лейпциге (Кузнецов там командовал дивизией и одновременно был начальником гарнизона) Константин Симонов, то, поражЈнный, предложил ему целиком посвятить себя живописи. Генерал тогда отшутился: "Будет чем заняться на пенсии"ѕ И когда после афганской войны (а Кузнецов участвовал во многих "горячих точках" послевоенного периода, был тяжело ранен), посвятив службе в ВооружЈнных Силах без малого полвека, оказался на заслуженном отдыхе, он целиком отдался любимому искусству
Тему своих произведений генерал выстрадал всей свой жизнью: "Поля ратной славы". Евгений Александрович совершил множество поездок по местам сражений на Чудском озере, поле Куликовом, под Полтавой, на Бородинском поле, Шипке, в Сталинграде, Прохоровке. Цикл "Поле ратной славы" объединил 18 живописных полотен, передвижные выставки работ Е. А. Кузнецова посетили свыше 100 тысяч человек. Они с огромным успехом экспонировались в Культурном центре ВооружЈнных Сил России, в ЗвЈздном городке, в Государственной Думе, в Центральном Доме художника на Крымской набережной, в мемориальном комплексе на Поклонной горе. 18 января с. г. при открытии экспозиции полотен Е. А. Кузнецова в Академии МВД России генерал В. П. Григорьев, сам участник Великой Отечественной, подчеркнул: "Сегодня, когда русофобы всех мастей пытаются умалить, принизить великий подвиг советского солдата, эта выставка особенно актуальна. Она обращает нас к истокам русского патриотизма - от поля Куликова до Прохоровки, от Бородина до Мамаева кургана. Яркий талант Кузнецова разит ненавистников России - и не холостыми патронами". Выставки продолжатся до 60-летия Победы в мае 2005 г., все полотна генерал - ныне член Союза художников России, Международной конфедерации художников, лауреат Государственной премии им. маршала Советского Союза Г. К. Жукова - безвозмездно передаЈт в дар ВооружЈнным Силам.
А вот ещЈ одна судьбаѕ
Когда курсанты Московского университета МВД слушают лекции заслуженного юриста России, профессора, доктора юридических наук, полковника милиции В. В. Волченкова, они знают, что их преподаватель, стройный, улыбчивый, очень добрый человек, является асом оперативного мастерства, в совершенстве владеющим инструментарием оперативно-розыскной деятельности, за спиной которого долгие годы работы в Главке уголовного розыска МВД СССР, множество опасных операций против "авторитетов" криминального мира. Неслучайно именно Волченков стал помощником В. И. Колесникова, когда он был назначен заместителем министра внутренних дел России - руководителем Криминальных служб министерства. Сегодня за спиной профессора Волченкова десятки подготовленных и обученных им специалистов-сыскников, уже ставших мастерами своего дела, десятки серьЈзных научных разработок, книг, статей.
Люди, знающие Владимира Васильевича по совместным оперативным операциям, отмечают его главные качества: надЈжность, особое умение чувствовать локоть товарища, цельность характера, верность дружбе. В работе оперативника эти качества - главная составляющая успеха. О таких говорят: "С ним я пошЈл бы в разведкуѕ" И мало кто знает (полковник не любит говорить о себе), сколь справедливо это утверждение: ведь становление разведывательных качеств будущего мастера сыска, закалка его характера произошли ещЈ в раннем отрочестве. Когда ему исполнилось только десять лет, он уже был сыном партизанской бригады Зайцева в белорусских лесах, ему многократно поручалась опаснейшая работа "связника" отряда с патриотами на оккупированных территориях Витебской области. Во время выполнения одного из таких заданий гестаповцы схватили мальчонку, долго и изощрЈнно били, грозили расстрелом, но нужных сведений о дислокации и составе отряда не получили.
После нескольких дней истязаний фашисты направили малолетнего партизанского сынка в концлагерь "Хемниц", где его, прикованного к тачке, заставляли по 10-12 часов вывозить отходы развернутого на базе лагеря машиностроительного завода. Операция "Багратион" спасла ему жизнь. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и самоотверженность Владимир Волченков был награждЈн медалью "Партизан Великой Отечественной войны". Участники партизанского сопротивления знают: этой награды удостаивались только очень мужественные и бесстрашные. Едва достигнув совершеннолетия, Володя принимает главное решение в своей жизни: поступает в школу милиции, навсегда связывает свою жизнь с невидимым фронтом борьбы с преступностью, бандитизмом, криминальной нечистьюѕ
Почему, пройдя через кровь, горе и страдания минувшей войны, "сыны полков" и партизанских бригад на всю оставшуюся жизнь добровольно надели погоны? Точной статистики нет, но, судя по имеющимся далеко не полным данным, девять из десяти "сынов полка" избрали ратную судьбу. Когда я останавливаюсь перед картинами "сына полка" Кузнецова "Натюрморт с иконой Богоматери Владимирской" (1992 г.) и "Утро Рождества Христова" (2000 г.), приходит понимание этого выстраданного войной решения. Испытав на себе у самых истоков жизни и бездну мирового зла, и свет человеческого добра, православные отроки - сыны полка - подсознательно понимали: минувшая страшная война - не последняя. Нужны новые ратники для грядущей битвы. Хорошо это выразил Н. Бердяев:
"Христианские апокалиптические пророчества не говорят нам о том, что под конец не будет войн, будет мир и благоденствие. Наоборот, пророчества эти говорят о том, что под конец будут страшные войны. Все утопии земного рая, мира и благоденствия на земле разбиваются об апокалипсис. Апокалиптическое чувство истории - трагично. Оно научает нас той суровой истине, что в мире возрастает не только добро, но и зло, что самая страшная борьба ещЈ впереди. Впереди, в плане духовного, предстоит ещЈ самая страшная война, война царства антихриста с Царством Христовым. Война Христа и антихриста, верных Христу и соблазнЈнных антихристом и будет последней войной".
О том, что предчувствие грядущей битвы с мировым злом было органически присуще этим фронтовым, рано повзрослевшим мальчуганам, говорит ещЈ одна биография. Девятилетнего Васю Смирнова, потерявшего родителей и старших братьев, взял на довольствие стройбат. Где только не побывал Вася в своей новой ипостаси - он так гордился специально для него подогнанной формой с огромным солдатским ремнЈм: укладывал демонтированные на БАМе железнодорожные пути в Сталинград, строил военные сооружения на Степном фронте, командные бункеры в Прибалтике. Не раз был под обстрелом, овладел (без скидок на отрочество) несколькими строительными специальностями, в 1944 г. получил боевую медаль. Когда часть подошла к границам СССР, мальчика отправили в тыл, в ПТУѕ По мастерству строителя паренЈк мог дать фору иному преподавателю, поэтому спустя полгода Вася (Василь Васильевич!) уже мог лицезреть свой портрет на доске ударников цеха оборонного завода. Тогда в 1945-1946 гг. по радио часто исполняли песню, будто про него написанную:
Такое вот совпадение имени, отчества и биографии. Впрочем, на плечах его погодков в сЈлах и весях держались тогда многие колхозы, артели, посЈлки. И Вася отнюдь не считал себя героем или страдальцемѕ В 1948 г., приняв во внимание боевое прошлое, его зачислили курсантом военно-строительного училища. После учЈбы добрые руки сына полка возводили академгородки и научные оборонные центры, восстанавливали Ташкент после катастрофического землетрясения. Познакомиться с ним довелось в Крыму, в санатории, уже после возвращения в гражданский строй. Все павшие солдаты Отечественной были для него святыми.
При чтении статьи о перезахоронении Верховного Главнокомандующего, когда он узнал, что у мЈртвого генералиссимуса перед закрытием крышки гроба срезали с мундира золотые пуговицы и погоны, у Василия свело скулы: "Нелюди! Только у нас, кроме могилы Неизвестного солдата, есть ещЈ и могила Неизвестного Верховного Главнокомандующего! Грех великий и перед Богом, и перед павшимиѕ Всем нам воздастся за этоѕ"
Последняя весточка от него пришла из охваченного братоубийственными конвульсиями Таджикистана в феврале 1990 г. ѕВозможно, Господь избавил его от муки видеть, как предатели спускают флаг Великого Государства, распятого новыми иудамиѕ
Тяжело била судьба отроков на фронте, но не менее тяжела и стократ унизительней была жизнь мальчишек на оккупированной территории. Как мало мы до сих пор знаем об этомѕ Более четверти века знаю я П. Г. Мищенкова - генерал-лейтенанта, бывшего заместителя министра внутренних дел, исключительно гуманного, доброго, в полном смысле слова человечного человека. Десятки людей во всех городах и весях обязаны ему своим профессиональным и личностным становлением. Исключительно много (в том числе в законодательной области) сделал ПЈтр Григорьевич для очеловечивания отечественной уголовной исполнительной системы. Но никогда не касался он в разговорах своего отрочества. И лишь девять лет назад, когда Н. М. Воронин - чекист, журналист, участник Великой Отечественной - вручил мне свою книгу "Из породы редких людей" (Москва, 1997), я узнал поразительный эпизод из биографии генерала П. Г. Мищенкова (цитирую книгу без комментариев):
"Немцы вошли в их тверскую деревню Брагино Бельского района под осень 41-го и насаждали свой режим до марта 1943 г., когда Бельская земля была освобождена от пришельцев. Оккупантам воспротивились и стар и млад. НесмышлЈным ещЈ Петька Мищенков раздобыл самодельный лук и сел в засаду. ПодстерЈг одиночного мотоциклиста в одежде мышиного цвета, запустил в него стрелу. Да так, что немец остервенел от боли и пуще от злости, что подранил его как курЈнка не партизан какой, а (сказать - засмеют) малолетка от горшка два вершка. В порыве гнева схватился фриц за автомат, чтобы длинной очередью скосить обидчика, который ноги в руки и был таков, удирал дикой ланью. Быть бы Петьке в раю, да в этот момент, откуда ни возьмись, будто из-под земли, между оккупантом и мальчонкой выросла Нина Андреевна - мать Петьки. Почти обезумев от страха за сына, закричала в голос на немца: "Ах ты, супостат такой!" Вражий солдат опешил от неожиданности. Тем Нина Андреевна и спасла сына от неминуемой, казалось, гибели.
Позже узналось, что Петька саданул вражьего вояку так крепко, что того на время отставили от маршевой роты, подготовленной для отправки на передовую, где дела для завоевателей начали складываться швах - плохо. И пришЈл тот немец в избу к Мищенковым не со свирепостью какой, а с подарком для мальца - за спасение. Соседки-солдатки, узнав про визит фрица, подтрунивали: "Ну, Петруха, знать, у матки ты в рубахе народился. Мало, что не загиб, так ещЈ и урожай собрал дважды - немца подстрелил и гостинец заработал".
До сих пор случай тот из военного детства, подпоясанного ремнЈм, зарубкой на память Мищенкова стоит перед глазами, равно как и всЈ горестное, что пережил тогда, в дни брани, и не менее - в лихолетье после неЈ. Пух с голодухи. Голод не тЈтка - прибирал людей. Чтобы не отдать Богу душу, в деревне ели тварь всякую. Но выжил, тогда как многие ушли на тот светѕ"
Добавлю, что именно в бытность Петра Григорьевича заместителем министра внутренних дел России - куратором уголовно-исполнительной системы по его указанию в места лишения свободы впервые за семь десятилетий был открыт доступ Русской Православной Церкви; в колониях, СИЗО, тюрьмах и ВТК созданы домовые храмы, сотни тысяч оступившихся смогли облегчить душу покаянием и получить напутствие от священника.
"Сын полка"ѕ Ни одна армия мира не знала подобного феномена, принявшего на безбрежных пространствах Святой Руси, опалЈнных огнЈм Великой Отечественной, массовый характер. В. П. Катаев был первым писателем, сумевшим за судьбой мальчонки, согретого теплом солдатских сердец, разглядеть одну из главных составляющих непонятной для иноверцев таинственной русской души: великое сострадание к беззащитным и обездоленным, общая ответственность русичей за слЈзы детей, идущие от святителей Державы Российской. Сразу по выходе повести "Сын полка" Ваня Солнцев стал в один ряд с Василием ТЈркиным. Разумеется, мера таланта авторов несоизмерима, но узнаваемость народного типажа у Твардовского и Катаева поразительна. Тысячи писем хлынули и автору, и в редакции, и в Кремль Верховному. Юные отроки поражались: откуда писатель узнал случившееся именно с ними?! Писали приЈмыши рот и батальонов, дочки заводских и фабричных цехов, дети партизанских бригад. В письмах этих - ещЈ одна, потаЈнная до сих пор, хрупкая составляющая Великой Победы.
"Сыном полка" был Владимир Богомолов, впоследствии воскресивший для будущих поколений светлые лики военных контрразведчиков, неизвестных героев тайного фронта, подвиг которых не под силу оклеветать создателям пресловутых "штрафбатов". Л. Г. Зыкина рассказывала мне, как 13-летней девчонкой в 1942-1943 гг. ночами, в тесной и тЈмной землянке выполняла задания швейной фабрики. Страшно и больно читать бесхитростные газетные строки А. Прониной, в сорок втором ей едва исполнилось 13 лет: "Поступила я на завод N 7 (ныне "Элекон", Казань)ѕ Носили тяжЈлые листы железа. Перчатки или варежки за день разлетались в лоскутьЈ. Расскажу, как мы возили железо. Это пачка из 10 листов, 1,5 мм толщиной и 1,5х0,8 м каждый лист. Сначала надо на морозе распаковать, потом сложить на сани и привезти в цех. Обогревались у батареи по 15-20 минут, и так целый день. Но были такие морозные дни (- 420), что невозможно в детском возрасте выйти на улицу, и тогда начальник цеха говорил: "Ребятишки, по домам"ѕ Это их, спасших мир, заслонивших мученическим своим детством от концлагерных печей нынешних "монетизаторов льгот", сегодня добивают реформой жилищно-коммунального хозяйства псевдодемократические духовные наследники извечных ненавистников православной Руси. Но дожившие до наших дней, по горло хлебнувшие на исходе жизни голод, холод, бывшие "сыны полка", в душах которых не угас святой огонь веры в правду Христову, зажжЈнной в дни Великой Отечественной, не сдаются. Истинно: не в силе Бог, а в правде.
Одним из первых читателей книги В. П. Катаева "Сын полка" был И. В. Сталин. Напомню, именно ему лично принадлежит идея величественного памятника советскому воину-освободителю со спасЈнной девочкой на руках, удачно воплощЈнная Евгением Вучетичем в Трептов-парке Берлина. Верховный Главнокомандующий, у которого на фронт в действующую армию в первый же день войны ушли трое сыновей - два родных и один приЈмный, познавший горечь потери старшего сына, высоко оценил художественное воплощение Катаевым судьбы отрока с исконно русским именем Ваня. Именно по его инициативе уже в 1946 г. Валентин Петрович за скромную и в целом особо не блистающую литературным мастерством повесть стал лауреатом самой престижной в то время Сталинской премии. Образ Вани Солнцева был растиражирован и в художественном фильме, обошедшем все экраны страны, и во многих театральных постановках - от крупнейших столичных сцен до тысяч школьных самодеятельных коллективов. Присуждение повести Катаева высшей Государственной премии преследовало, по мысли И. В. Сталина, одну цель: привлечь внимание к проблеме отроков, чью жизнь на самом взлЈте обожгло военное горе, к проблеме детской беспризорности. И хотя в 1945-1946 годах страна напрягала все силы не только для восстановления порушенной ворогом инфраструктуры жизнеобеспечения народа, но и для создания в кратчайшие сроки ракетно-ядерного щита, без которого невозможно было защитить право отроков военной поры на мирную жизнь, правительство нашло необходимые средства для открытия сотен детских домов и интернатов, оснащЈнных достойным по тем тяжЈлым временам инвентарЈм и питанием. В том, что с детской беспризорностью было покончено в кратчайшие сроки, свою роль сыграла не только железная воля Сталина, но и лепта, привнесЈнная в общество харизматической личностью Вани Солнцева, так и оставшегося на всю последующую жизнь "сыном полка".
Из огненных дней Отечественной сегодня на нас с укором и гневом смотрит Ваня Солнцев: как же вы, люди русские, допустили нынешнюю миллионную беспризорность в третьем тысячелетии!
В дни, когда писалась эта статья, мир узнал о постыдном деянии фарисеев из Ватикана, связанном с судьбами детей военных лет. В январе 2005 г. были преданы гласности факты попрания главой Ватикана в годы войны Пием XII элементарных норм христианской морали. Речь идЈт об указании папы своим прелатам не давать родителям сведений о местах нахождения их детей, отданных в период нацистской оккупации Европы в католические приюты евреями, чтобы спасти их от неминуемой смерти, если родители не придерживаются канонов католицизма. Стоит напомнить, что число несчастных, отдавших своих детей в те страшные дни под покровительство Ватикана, достигало сотен тысячѕ Какая уж тут "слеза ребЈнка", если первоиерарх католицизма, по сути повторяя деяние Ирода, навсегда лишил родителей счастья поднять к небу своего ребЈнкаѕ На фоне этого скандала насколько же лживыми и лицемерными выглядят стенания западных политиков и СМИ о мнимых нарушениях "правил свобод" человека в России, об "антисемитизме" русского народа: истинно в чужом глазу песчинку видят, в своЈм бревна не замечаютѕ
Десятки и сотни "сынов полка", защищЈнных в России благодатным небом и державным скипетром Богородицы, нашли своих родителей вскоре по окончании войны. Посильную помощь в этом оказывали в те годы все епархии Русской Православной Церкви, чей авторитет и огромный вклад в победу был официально признан правительством страны.
Завершить эту статью о юных отроках на войне хочется прекрасными пронзительными строками из только что вышедшего поэтического сборника Анатолия Вайнера "Избранное" (Самара, 2004), проиллюстрированного рисунками Е. А. Кузнецова:
Ныне у "сынов полка" минувшей войны уже свои сыны, внуки и правнуки. Эстафета поколений, верность традициям и вере православных поколений - залог и гарант того, что воинство Христово в грядущей схватке с антихристом героями и праведниками не оскудеет. Да святится их грядущий путь к храму Господню!
Владимир ПРОКОПЕНКО, академик РАЕН
http://www.desyatina.ru/sv-nomr/02-05/pobeda.htm
Лет тридцать назад довелось мне беседовать с Александром Михайловичем Василевским (маршал опубликовал в "Правде" рецензию на фонохрестоматию "Великая Отечественная война", одним из авторов которой я был). "Помните утверждение Достоевского, что мир не стоит слезы одного ребЈнка? - задумчиво спросил маршал. - По правде сказать, тема "отроки на войне" до сих пор по совести не раскрыта. А тема безбрежна. В 1942-1943 гг. у нас, во многих частях и соединениях действующей армии, был свой явный или "потаЈнный" приЈмный "сынок", "казачок", "сын полка", как их потом называли по повести маститого автора. А только ведь и он темы-то коснулся по поверхности. После Курской битвы большинство "сынков" направили в Суворовские училища, в ПТУ, сам Верховный подчас следил за их судьбами. Многие боевые комдивы признавались мне, что общение с "сынками" делало солдат добрее, чище, благороднее, если хотите. Когда каждый час под смертью ходишь, эти качества дорогого стоят. И ещЈ заметьте: многие из этих отроков, по горло обожжЈнных военным горем, видевших гибель, увечья ставших для них родными старших фронтовых друзей, повзрослев, навсегда избрали ратную судьбу. Видимо, война выковала в них такой духовный стержень, для закаливания которого в иных условиях понадобились бы десятилетия".
В этой статье я расскажу, штрихами, конечно (формат газетной статьи имеет свои законы), о нескольких мальчишечьих судьбах в огне Великой Отечественной. Это им, вихрастым деревенским и поселковым мальчишкам, а не изнеженным в номенклатурных тусовках и псевдоидеологических диспутах "детям Арбата" и аборигенам Серебряного Бора, пришлось в те грозные годы принять на свои хрупкие плечи тяжесть невиданной войны с супостатом. Это им после военного лихолетья придЈтся работать по 16 часов в сутки, чтобы восстановить из руин наши города и сЈла. Поклонимся до земли этим святым русским паренькам.
Одному из гигантов эпохи Возрождения принадлежит гениальное озарение: "Вседержитель мира одухотворил художника талантом, чтобы его глазами взглянуть на СвоЈ Творение со стороны". Если так, то мир, запечатлЈнный в полотнах Е. А. Кузнецова, предстаЈт пронзительно прекрасным, полным света, добра и чарующего обаяния, как бы изнутри, с горних далей осенЈнный искупительной жертвой Спасителя, подвигом русского ратника и молитвой праведника. Думается, это выстраданный и зрелый ответ художника на известный тезис классика "Красота спасЈт мир"ѕ Не всякая красота и далеко не только она, утверждает своими произведениями Кузнецов, фронтовик, генерал, художник, православный человек, всеми корнями своими связанный со Святой Землей русичей.
Родился он в бедной многодетной крестьянской семье (был шестым ребЈнком в семье комбайнЈра Андрея Ивановича), в которой уважение к труду землепашца и любовь к заветам предков впитывались, как говорится, с молоком матери: не случайно все братья Кузнецовы стали офицерами, ратными защитниками Отечества: Станислав - танкистом, Александр - лЈтчиком, петлицы военного инженера украсили мундир Виктора, Евгению выпала судьба пехотинца. Но всЈ это будет потом, после Победыѕ
Военное лихолетье жестоко опалило семью Кузнецовых, разбросало их по стране. Из сальских степей судьба забросила десятилетнего Женю в водоворот фронтового Ростова, где он стал беспризорником, по стечению обстоятельств оторвавшись в незнакомом городе от матери. Но Всевышний не оставил отрока своим попечением: мальчонке встретился старшина зенитной батареи М. М. Слюсаренко, один из многих добрых русских людей, бескорыстно поддерживавших отрока в тяжелейшие дни смертельной схватки с германским ворогом. Его усилиями Женя стал "сыном полка", приЈмным воспитанником зенитной батареи, защищавшей подступы к Сталинградуѕ Вскоре командир, заметив тягу мальчонки к рисованию, совершил нестандартный педагогический поступок: назначил Женю "летописцем батареи" и, вручив пареньку стопку ватманских трофейных листов, дал свой командирский наказ: "Рисуй, что видишь!" И в перерывах между налЈтами гитлеровских стервятников будущий художник и генерал рисовал. Долгом совести считаю я сегодня воздать должное светлой памяти этого первого в жизни Жени боевого командира, чутко уловившего искру призвания в отроке. Когда сегодня, спустя более шести десятилетий, смотришь полотна бывшего приЈмыша зенитной батареи, не устаЈшь поражаться: какой же потаЈнной бездной таланта наделил Создатель мальчишку из далЈкого села Жуковка, каких бессчЈтное число на Руси!
После Суворовского училища вчерашний "сын полка" стал курсантом Киевского пехотного училища, служил в частях Киевского военного округа, стал слушателем прославленной Военной академии им. М. В. Фрунзе, с золотой медалью окончил Академию Генерального штаба, стал первым заместителем начальника Главного штаба Сухопутных войск СССР, затем возглавил Военно-научное управление Генерального штаба. Но где бы ни служил Евгений Андреевич, живопись, тяга к рисованию всегда оставались его неизбывной страстью. Вот как вспоминает в журнале "Воин России" о становлении будущего мастера полковник в отставке Анатолий Вайнер, сам участник Великой Отечественной войны, пронЈсший дружбу с Кузнецовым с курсантских времЈн до наших дней, мальчишкой стоявший у станка в 1941-1942 гг.:
"Художественные способности слушателя Кузнецова стали достоянием редакции лучшей курсовой газеты "Фрунзевец". Я был тогда редактором газеты, и мы сдружились на многие годы. Каждый выпуск газеты, благодаря мастерски выполненным рисункам, карикатурам, превращался в бурные сходки офицеров. К газете сбегались со всех этажей. Этот успех и, что греха таить, материальные офицерские неурядицы толкнули нас в большую прессу. Первой "жертвой" нашего выступления в печати стала газета Московского военного округа "Красный воин". Публикация "ТЈркин в гостях у воинов МВО" - рисунки Кузнецова и мои стихи - заняла там целый подвал.
Фирма "Кузвай", как мы шутливо называли себя, двинулась дальше, в центральную печать.
Какой увидел он войну, какой она запомнилась Кузнецову? Сам генерал говорит о смысле своего творчества бесхитростной фразой человека ратной судьбы: "Я выражал идею народного подвига". Когда его картины увидел в Лейпциге (Кузнецов там командовал дивизией и одновременно был начальником гарнизона) Константин Симонов, то, поражЈнный, предложил ему целиком посвятить себя живописи. Генерал тогда отшутился: "Будет чем заняться на пенсии"ѕ И когда после афганской войны (а Кузнецов участвовал во многих "горячих точках" послевоенного периода, был тяжело ранен), посвятив службе в ВооружЈнных Силах без малого полвека, оказался на заслуженном отдыхе, он целиком отдался любимому искусству
Тему своих произведений генерал выстрадал всей свой жизнью: "Поля ратной славы". Евгений Александрович совершил множество поездок по местам сражений на Чудском озере, поле Куликовом, под Полтавой, на Бородинском поле, Шипке, в Сталинграде, Прохоровке. Цикл "Поле ратной славы" объединил 18 живописных полотен, передвижные выставки работ Е. А. Кузнецова посетили свыше 100 тысяч человек. Они с огромным успехом экспонировались в Культурном центре ВооружЈнных Сил России, в ЗвЈздном городке, в Государственной Думе, в Центральном Доме художника на Крымской набережной, в мемориальном комплексе на Поклонной горе. 18 января с. г. при открытии экспозиции полотен Е. А. Кузнецова в Академии МВД России генерал В. П. Григорьев, сам участник Великой Отечественной, подчеркнул: "Сегодня, когда русофобы всех мастей пытаются умалить, принизить великий подвиг советского солдата, эта выставка особенно актуальна. Она обращает нас к истокам русского патриотизма - от поля Куликова до Прохоровки, от Бородина до Мамаева кургана. Яркий талант Кузнецова разит ненавистников России - и не холостыми патронами". Выставки продолжатся до 60-летия Победы в мае 2005 г., все полотна генерал - ныне член Союза художников России, Международной конфедерации художников, лауреат Государственной премии им. маршала Советского Союза Г. К. Жукова - безвозмездно передаЈт в дар ВооружЈнным Силам.
А вот ещЈ одна судьбаѕ
Когда курсанты Московского университета МВД слушают лекции заслуженного юриста России, профессора, доктора юридических наук, полковника милиции В. В. Волченкова, они знают, что их преподаватель, стройный, улыбчивый, очень добрый человек, является асом оперативного мастерства, в совершенстве владеющим инструментарием оперативно-розыскной деятельности, за спиной которого долгие годы работы в Главке уголовного розыска МВД СССР, множество опасных операций против "авторитетов" криминального мира. Неслучайно именно Волченков стал помощником В. И. Колесникова, когда он был назначен заместителем министра внутренних дел России - руководителем Криминальных служб министерства. Сегодня за спиной профессора Волченкова десятки подготовленных и обученных им специалистов-сыскников, уже ставших мастерами своего дела, десятки серьЈзных научных разработок, книг, статей.
Люди, знающие Владимира Васильевича по совместным оперативным операциям, отмечают его главные качества: надЈжность, особое умение чувствовать локоть товарища, цельность характера, верность дружбе. В работе оперативника эти качества - главная составляющая успеха. О таких говорят: "С ним я пошЈл бы в разведкуѕ" И мало кто знает (полковник не любит говорить о себе), сколь справедливо это утверждение: ведь становление разведывательных качеств будущего мастера сыска, закалка его характера произошли ещЈ в раннем отрочестве. Когда ему исполнилось только десять лет, он уже был сыном партизанской бригады Зайцева в белорусских лесах, ему многократно поручалась опаснейшая работа "связника" отряда с патриотами на оккупированных территориях Витебской области. Во время выполнения одного из таких заданий гестаповцы схватили мальчонку, долго и изощрЈнно били, грозили расстрелом, но нужных сведений о дислокации и составе отряда не получили.
После нескольких дней истязаний фашисты направили малолетнего партизанского сынка в концлагерь "Хемниц", где его, прикованного к тачке, заставляли по 10-12 часов вывозить отходы развернутого на базе лагеря машиностроительного завода. Операция "Багратион" спасла ему жизнь. Указом Президиума Верховного Совета СССР за мужество и самоотверженность Владимир Волченков был награждЈн медалью "Партизан Великой Отечественной войны". Участники партизанского сопротивления знают: этой награды удостаивались только очень мужественные и бесстрашные. Едва достигнув совершеннолетия, Володя принимает главное решение в своей жизни: поступает в школу милиции, навсегда связывает свою жизнь с невидимым фронтом борьбы с преступностью, бандитизмом, криминальной нечистьюѕ
Почему, пройдя через кровь, горе и страдания минувшей войны, "сыны полков" и партизанских бригад на всю оставшуюся жизнь добровольно надели погоны? Точной статистики нет, но, судя по имеющимся далеко не полным данным, девять из десяти "сынов полка" избрали ратную судьбу. Когда я останавливаюсь перед картинами "сына полка" Кузнецова "Натюрморт с иконой Богоматери Владимирской" (1992 г.) и "Утро Рождества Христова" (2000 г.), приходит понимание этого выстраданного войной решения. Испытав на себе у самых истоков жизни и бездну мирового зла, и свет человеческого добра, православные отроки - сыны полка - подсознательно понимали: минувшая страшная война - не последняя. Нужны новые ратники для грядущей битвы. Хорошо это выразил Н. Бердяев:
"Христианские апокалиптические пророчества не говорят нам о том, что под конец не будет войн, будет мир и благоденствие. Наоборот, пророчества эти говорят о том, что под конец будут страшные войны. Все утопии земного рая, мира и благоденствия на земле разбиваются об апокалипсис. Апокалиптическое чувство истории - трагично. Оно научает нас той суровой истине, что в мире возрастает не только добро, но и зло, что самая страшная борьба ещЈ впереди. Впереди, в плане духовного, предстоит ещЈ самая страшная война, война царства антихриста с Царством Христовым. Война Христа и антихриста, верных Христу и соблазнЈнных антихристом и будет последней войной".
О том, что предчувствие грядущей битвы с мировым злом было органически присуще этим фронтовым, рано повзрослевшим мальчуганам, говорит ещЈ одна биография. Девятилетнего Васю Смирнова, потерявшего родителей и старших братьев, взял на довольствие стройбат. Где только не побывал Вася в своей новой ипостаси - он так гордился специально для него подогнанной формой с огромным солдатским ремнЈм: укладывал демонтированные на БАМе железнодорожные пути в Сталинград, строил военные сооружения на Степном фронте, командные бункеры в Прибалтике. Не раз был под обстрелом, овладел (без скидок на отрочество) несколькими строительными специальностями, в 1944 г. получил боевую медаль. Когда часть подошла к границам СССР, мальчика отправили в тыл, в ПТУѕ По мастерству строителя паренЈк мог дать фору иному преподавателю, поэтому спустя полгода Вася (Василь Васильевич!) уже мог лицезреть свой портрет на доске ударников цеха оборонного завода. Тогда в 1945-1946 гг. по радио часто исполняли песню, будто про него написанную:
Привет Василь Василичу,
Привет, привет, привет!
Василию Васильичу
Всего тринадцать лет...
Такое вот совпадение имени, отчества и биографии. Впрочем, на плечах его погодков в сЈлах и весях держались тогда многие колхозы, артели, посЈлки. И Вася отнюдь не считал себя героем или страдальцемѕ В 1948 г., приняв во внимание боевое прошлое, его зачислили курсантом военно-строительного училища. После учЈбы добрые руки сына полка возводили академгородки и научные оборонные центры, восстанавливали Ташкент после катастрофического землетрясения. Познакомиться с ним довелось в Крыму, в санатории, уже после возвращения в гражданский строй. Все павшие солдаты Отечественной были для него святыми.
При чтении статьи о перезахоронении Верховного Главнокомандующего, когда он узнал, что у мЈртвого генералиссимуса перед закрытием крышки гроба срезали с мундира золотые пуговицы и погоны, у Василия свело скулы: "Нелюди! Только у нас, кроме могилы Неизвестного солдата, есть ещЈ и могила Неизвестного Верховного Главнокомандующего! Грех великий и перед Богом, и перед павшимиѕ Всем нам воздастся за этоѕ"
Последняя весточка от него пришла из охваченного братоубийственными конвульсиями Таджикистана в феврале 1990 г. ѕВозможно, Господь избавил его от муки видеть, как предатели спускают флаг Великого Государства, распятого новыми иудамиѕ
Тяжело била судьба отроков на фронте, но не менее тяжела и стократ унизительней была жизнь мальчишек на оккупированной территории. Как мало мы до сих пор знаем об этомѕ Более четверти века знаю я П. Г. Мищенкова - генерал-лейтенанта, бывшего заместителя министра внутренних дел, исключительно гуманного, доброго, в полном смысле слова человечного человека. Десятки людей во всех городах и весях обязаны ему своим профессиональным и личностным становлением. Исключительно много (в том числе в законодательной области) сделал ПЈтр Григорьевич для очеловечивания отечественной уголовной исполнительной системы. Но никогда не касался он в разговорах своего отрочества. И лишь девять лет назад, когда Н. М. Воронин - чекист, журналист, участник Великой Отечественной - вручил мне свою книгу "Из породы редких людей" (Москва, 1997), я узнал поразительный эпизод из биографии генерала П. Г. Мищенкова (цитирую книгу без комментариев):
"Немцы вошли в их тверскую деревню Брагино Бельского района под осень 41-го и насаждали свой режим до марта 1943 г., когда Бельская земля была освобождена от пришельцев. Оккупантам воспротивились и стар и млад. НесмышлЈным ещЈ Петька Мищенков раздобыл самодельный лук и сел в засаду. ПодстерЈг одиночного мотоциклиста в одежде мышиного цвета, запустил в него стрелу. Да так, что немец остервенел от боли и пуще от злости, что подранил его как курЈнка не партизан какой, а (сказать - засмеют) малолетка от горшка два вершка. В порыве гнева схватился фриц за автомат, чтобы длинной очередью скосить обидчика, который ноги в руки и был таков, удирал дикой ланью. Быть бы Петьке в раю, да в этот момент, откуда ни возьмись, будто из-под земли, между оккупантом и мальчонкой выросла Нина Андреевна - мать Петьки. Почти обезумев от страха за сына, закричала в голос на немца: "Ах ты, супостат такой!" Вражий солдат опешил от неожиданности. Тем Нина Андреевна и спасла сына от неминуемой, казалось, гибели.
Позже узналось, что Петька саданул вражьего вояку так крепко, что того на время отставили от маршевой роты, подготовленной для отправки на передовую, где дела для завоевателей начали складываться швах - плохо. И пришЈл тот немец в избу к Мищенковым не со свирепостью какой, а с подарком для мальца - за спасение. Соседки-солдатки, узнав про визит фрица, подтрунивали: "Ну, Петруха, знать, у матки ты в рубахе народился. Мало, что не загиб, так ещЈ и урожай собрал дважды - немца подстрелил и гостинец заработал".
До сих пор случай тот из военного детства, подпоясанного ремнЈм, зарубкой на память Мищенкова стоит перед глазами, равно как и всЈ горестное, что пережил тогда, в дни брани, и не менее - в лихолетье после неЈ. Пух с голодухи. Голод не тЈтка - прибирал людей. Чтобы не отдать Богу душу, в деревне ели тварь всякую. Но выжил, тогда как многие ушли на тот светѕ"
Добавлю, что именно в бытность Петра Григорьевича заместителем министра внутренних дел России - куратором уголовно-исполнительной системы по его указанию в места лишения свободы впервые за семь десятилетий был открыт доступ Русской Православной Церкви; в колониях, СИЗО, тюрьмах и ВТК созданы домовые храмы, сотни тысяч оступившихся смогли облегчить душу покаянием и получить напутствие от священника.
"Сын полка"ѕ Ни одна армия мира не знала подобного феномена, принявшего на безбрежных пространствах Святой Руси, опалЈнных огнЈм Великой Отечественной, массовый характер. В. П. Катаев был первым писателем, сумевшим за судьбой мальчонки, согретого теплом солдатских сердец, разглядеть одну из главных составляющих непонятной для иноверцев таинственной русской души: великое сострадание к беззащитным и обездоленным, общая ответственность русичей за слЈзы детей, идущие от святителей Державы Российской. Сразу по выходе повести "Сын полка" Ваня Солнцев стал в один ряд с Василием ТЈркиным. Разумеется, мера таланта авторов несоизмерима, но узнаваемость народного типажа у Твардовского и Катаева поразительна. Тысячи писем хлынули и автору, и в редакции, и в Кремль Верховному. Юные отроки поражались: откуда писатель узнал случившееся именно с ними?! Писали приЈмыши рот и батальонов, дочки заводских и фабричных цехов, дети партизанских бригад. В письмах этих - ещЈ одна, потаЈнная до сих пор, хрупкая составляющая Великой Победы.
"Сыном полка" был Владимир Богомолов, впоследствии воскресивший для будущих поколений светлые лики военных контрразведчиков, неизвестных героев тайного фронта, подвиг которых не под силу оклеветать создателям пресловутых "штрафбатов". Л. Г. Зыкина рассказывала мне, как 13-летней девчонкой в 1942-1943 гг. ночами, в тесной и тЈмной землянке выполняла задания швейной фабрики. Страшно и больно читать бесхитростные газетные строки А. Прониной, в сорок втором ей едва исполнилось 13 лет: "Поступила я на завод N 7 (ныне "Элекон", Казань)ѕ Носили тяжЈлые листы железа. Перчатки или варежки за день разлетались в лоскутьЈ. Расскажу, как мы возили железо. Это пачка из 10 листов, 1,5 мм толщиной и 1,5х0,8 м каждый лист. Сначала надо на морозе распаковать, потом сложить на сани и привезти в цех. Обогревались у батареи по 15-20 минут, и так целый день. Но были такие морозные дни (- 420), что невозможно в детском возрасте выйти на улицу, и тогда начальник цеха говорил: "Ребятишки, по домам"ѕ Это их, спасших мир, заслонивших мученическим своим детством от концлагерных печей нынешних "монетизаторов льгот", сегодня добивают реформой жилищно-коммунального хозяйства псевдодемократические духовные наследники извечных ненавистников православной Руси. Но дожившие до наших дней, по горло хлебнувшие на исходе жизни голод, холод, бывшие "сыны полка", в душах которых не угас святой огонь веры в правду Христову, зажжЈнной в дни Великой Отечественной, не сдаются. Истинно: не в силе Бог, а в правде.
Одним из первых читателей книги В. П. Катаева "Сын полка" был И. В. Сталин. Напомню, именно ему лично принадлежит идея величественного памятника советскому воину-освободителю со спасЈнной девочкой на руках, удачно воплощЈнная Евгением Вучетичем в Трептов-парке Берлина. Верховный Главнокомандующий, у которого на фронт в действующую армию в первый же день войны ушли трое сыновей - два родных и один приЈмный, познавший горечь потери старшего сына, высоко оценил художественное воплощение Катаевым судьбы отрока с исконно русским именем Ваня. Именно по его инициативе уже в 1946 г. Валентин Петрович за скромную и в целом особо не блистающую литературным мастерством повесть стал лауреатом самой престижной в то время Сталинской премии. Образ Вани Солнцева был растиражирован и в художественном фильме, обошедшем все экраны страны, и во многих театральных постановках - от крупнейших столичных сцен до тысяч школьных самодеятельных коллективов. Присуждение повести Катаева высшей Государственной премии преследовало, по мысли И. В. Сталина, одну цель: привлечь внимание к проблеме отроков, чью жизнь на самом взлЈте обожгло военное горе, к проблеме детской беспризорности. И хотя в 1945-1946 годах страна напрягала все силы не только для восстановления порушенной ворогом инфраструктуры жизнеобеспечения народа, но и для создания в кратчайшие сроки ракетно-ядерного щита, без которого невозможно было защитить право отроков военной поры на мирную жизнь, правительство нашло необходимые средства для открытия сотен детских домов и интернатов, оснащЈнных достойным по тем тяжЈлым временам инвентарЈм и питанием. В том, что с детской беспризорностью было покончено в кратчайшие сроки, свою роль сыграла не только железная воля Сталина, но и лепта, привнесЈнная в общество харизматической личностью Вани Солнцева, так и оставшегося на всю последующую жизнь "сыном полка".
Из огненных дней Отечественной сегодня на нас с укором и гневом смотрит Ваня Солнцев: как же вы, люди русские, допустили нынешнюю миллионную беспризорность в третьем тысячелетии!
В дни, когда писалась эта статья, мир узнал о постыдном деянии фарисеев из Ватикана, связанном с судьбами детей военных лет. В январе 2005 г. были преданы гласности факты попрания главой Ватикана в годы войны Пием XII элементарных норм христианской морали. Речь идЈт об указании папы своим прелатам не давать родителям сведений о местах нахождения их детей, отданных в период нацистской оккупации Европы в католические приюты евреями, чтобы спасти их от неминуемой смерти, если родители не придерживаются канонов католицизма. Стоит напомнить, что число несчастных, отдавших своих детей в те страшные дни под покровительство Ватикана, достигало сотен тысячѕ Какая уж тут "слеза ребЈнка", если первоиерарх католицизма, по сути повторяя деяние Ирода, навсегда лишил родителей счастья поднять к небу своего ребЈнкаѕ На фоне этого скандала насколько же лживыми и лицемерными выглядят стенания западных политиков и СМИ о мнимых нарушениях "правил свобод" человека в России, об "антисемитизме" русского народа: истинно в чужом глазу песчинку видят, в своЈм бревна не замечаютѕ
Десятки и сотни "сынов полка", защищЈнных в России благодатным небом и державным скипетром Богородицы, нашли своих родителей вскоре по окончании войны. Посильную помощь в этом оказывали в те годы все епархии Русской Православной Церкви, чей авторитет и огромный вклад в победу был официально признан правительством страны.
Завершить эту статью о юных отроках на войне хочется прекрасными пронзительными строками из только что вышедшего поэтического сборника Анатолия Вайнера "Избранное" (Самара, 2004), проиллюстрированного рисунками Е. А. Кузнецова:
Святые старики
Большой войны великие страницы
ЕщЈ не погрузились в глубь веков.
Внимательнее вглядывайтесь в лица,
В святые лики наших стариков.
Бойцы уходят на свиданья к павшим,
И некому поставить то в вину.
ВсЈ меньше остаЈтся их, видавших,
И много меньше - знающих войну,
Тех, кто прошЈл до вражьего Берлина
В пехотном, много видевшем строю,
Тех, кто читает в повестях былинных
Про боевую молодость свою,
Тех, кто в семнадцать уходил в солдаты,
В тяжЈлые, смертельные дела
Не ради славы, денег иль награды,
А потому что Родина звала.
Ныне у "сынов полка" минувшей войны уже свои сыны, внуки и правнуки. Эстафета поколений, верность традициям и вере православных поколений - залог и гарант того, что воинство Христово в грядущей схватке с антихристом героями и праведниками не оскудеет. Да святится их грядущий путь к храму Господню!
Владимир ПРОКОПЕНКО, академик РАЕН
http://www.desyatina.ru/sv-nomr/02-05/pobeda.htm
