1
…не слишком похож на супертяжа тяжелоатлета: мощен и строен, одновременно, массивные, интеллигентские очки; и когда Власов на Олимпиаде в Риме превзошёл рубеж 200 килограммов – это было сенсацией, расширяющей представления человека о человеке: считалось, костная система не выдержит такого веса, тем более, Власов не признавал никаких препаратов, анаболических стероидов, больше того – боролся с ними…
Рассказы, повествующие о жизни в спорте, о тяжелоатлетических ристаниях, об умной силе строились округло и плотно, отшлифованные, чистые фразы, порой напоминающие поэтические строчки, ложились… словно в пазы друг к другу…
В повествование «Справедливость силы» - столь же автобиографическом, сколь и философском, он обмолвился, что атлетика нужна ему была, чтоб стать писателем: пласты опыта, но и слава, облегчали путь в литературу; первые спортивные рассказы приносили ему лауреатства в конкурсах на лучший спортивный рассказ…
«Белое мгновенье» - называлась одна из его книг; он знал много белых: имея в виду – и взрывы спортивных успехов, когда невероятный вес взят, когда штанга, как флаг силы, взмывает вверх; и тугую силу преодоления, тоже отливающую чистой белизной; и – литературные взлёты, откровения, бьющие током по проводам нервов: чтобы передаться другим.
Читателям.
В мире, где прошла большая часть жизни Власова, читателей было много.
Публицистика и история стягивались волокнами в доме творчества Власова: вспыхивал «Огненный крест», пылал, неистов.
Коллаж из сумм документов, порою остающихся горячими и горящими, и – воспоминаний; интенсивность языка, соединяющая книгу в единство, велика.
Мысль и совесть определяют её: вибрирующая мысль и огненной нитью пульсирующая совесть.
Сложное его, двойственное толкование событий 17 года: как сама боль; и правда Власова тяжела, как штанги, которые он поднимал, поражая человечество.
«Справедливость силы» разворачивается превосходно выписанными периодами великой жизни: развивается спокойно и стоически, как и положено говорить богатырю.
Рефлексирующая глыба: такое впечатление слоится от книг «Себя преодолеть» и «Солёные радости»; нагромождение трудностей, много боли: боль перевивала его всю жизнь; много счастья и одиночество, и великолепные огни – белых мгновений, соединившиеся в жизнь богатыря-интеллектуала, так мощно осмыслившего сложнейшие процессы истории и личности, вписавшего своё имя в блистательную хронику спорта, замечательную часть истории человечества.
2
Рекорды – формулы силы.
Рекорды – грани человеческих возможностей, но есть особые рекорды – словно расширяющие представление человека о самом себе – таков установленный Ю. Власовым в Риме: когда он превзошёл двухсоткилограммовый рубеж: считалось, что столько не выдержит костная система человека…
А вот – рассказ об американском атлете: непобедимым, проигравшим впервые, вылетевшим из оборота успеха, безнадёжно пьющим в барах…
На противоположных полюсах живший и творивший Власов, воплощающий собственное «я» то в неустанном тяжелоатлетическом подвиге, то в томах, наполненных самым разных содержанием…
Очерки и рассказы он пишет параллельно со спортивными ристаниями; рассказы – связанные со спортом, психологией его, пределом преодоления себя, поступательным движением к цели, огнём воплощённой мечты…
Досконально известное обрабатывает художественно, образы строя могуче, и язык его – щедрый, богатый, разнообразно интонированный.
Особняком стоящая книга – «Особый район Китая»: книга, связанная с деятельностью отца и использующая его дневники, кадрового разведчика и военного корреспондента, книга, долго и тщательно готовившаяся, разошедшаяся огромным тиражом, впервые открывающая читателю шаровые тайны архивов.
Книга, забравшая столько сил… после неё Власов долго пишет в стол; здоровье его разваливается, требуется такая мощь концентрации, чтобы восстановить себя…
Но – Власов: человек-гора, человек-герой…
Он пишет, он готовит «Огненный крест», сияние лучей которого мучительно проницает пространство…
Впрочем, до «Огненного креста» он издаст «Справедливость силы», где расскажет о своём тяжелоатлетическом пути…
Ясность стиля – взгляд в кристальную воду.
Он расскажет о пути, обо всех его поворотах, медленном, кропотливом наращивание силы, о годах упорства и воловьего терпения, о пути, приведшем к феномену рекорда.
А потом – выпустит «Огненный крест»: книгу-исповедь, книгу о революции, бескомпромиссную и подлинно огненную…
Таким и был весь путь Власова: также, неистов, боролся он с чреватыми допингами в спорте, непримирим ко всякой неправде и нечестности…
Боец и борец.
Талант и страдалец: столько всего соединилось в образе его сияющем.
