О фантоме февраля 1917

 

В день славного весеннего праздника 8 марта, когда хочется пожелать счастья и всего-всего к нему приложимого всем нашим дорогим и любимым женщинам, как-то совсем не хочется вспоминать, что по нашему православному юлианскому календарю день этот отвечает 23 февраля. Именно в этот день в 1917 году в Петрограде и началась череда событий, последствия которых мы ощущаем и сегодня. В этот день на свет Божий появился Фантом, именуемый Февральской революцией. Трагическим для России результатом последней стало свержение с прародительского престола нашего Святого Императора Николая Александровича.

Скоро минет век с тех пор, как Флигель-адъютант Императора и Контр-адмирал Русского Императорского Флота Симеон Симеонович Фабрицкий, в своих воспоминаниях о Мировой войне и февральской катастрофе 1917 года выразил надежду, что «настанет время, когда безпристрастная история воздаст должное Величайшему из Русских Царей Дома Романовых, в царствование коего, несмотря на полное отсутствие способных помощников и на ведение двух кровопролитнейших войн, Россия шла колоссальными шагами по пути прогресса и обогащения.

Теперь ни для кого не секрет, что Россия была накануне полной победы и, не будь измены ближайших к Трону лиц, Европейская война была бы закончена блестяще, и Россия была бы первой державой мира и народ ее самым богатым.

Доведением войны до конца Россия была бы обязана одному лишь Государю Императору…

Он единственный до последнего дня не терял присутствия духа, не знал усталости или упадка энергии. Все с той же неизменной улыбкой, всегда ласковый и бесконечно добрый, Государь, приняв на Себя всю ответственность, окруженный сплошь недоброжелателями или зазнавшимися рабами, спокойно делал свое дело, как часовой на посту.

Можно смело сказать, что Государь был единственным человеком в России, который упорно желал довести войну до победного конца, что и было одной из причин Его гибели.

22½ года процарствовал Государь Император Николай II, ведя страну к неизменному процветанию, и подданных своих к обогащению на зависть всем соседям. …

С чувством искреннего восторга и гордости вспоминается колоссальный рост промышленности, такое быстрое развитие техники, великолепные железные дороги, огромный вывоз за границу, широкие внутренние и внешние кредиты, высокое качество зерна и муки, легко конкурирующих на рынке, все улучшающийся административный аппарат, образцовая армия и прекрасно оборудованный флот.

Всем этим Россия обязана не безталанным министрам или Государственной Думе, проводящей время в пустых разговорах, а исключительно Государю Императору, шедшему наравне с веком и вкладывавшему в Свое служение Родине всю Свою душу, все Свои помыслы и энергию.

Заканчиваю свои воспоминания с глубокой верой в то, что настанет, наконец, час возрождения многострадальной Родины нашей и образумившийся народ русский воздаст должное каждому по делам его, вознесет горячие молитвы к Всевышнему о злодейски убиенном Царе-Мученике и причислит Его к лику Святых»[i].

В словах адмирала нет ни малейшей неправды или преувеличения. Два десятилетия правления Царя Николая II, предшествовавшие Первой мировой войне, знаменовались крупнейшими достижениями Российской Империи во всех сферах ее государственного бытия.

Во время Царствования Николая II Россия прочно вошла в пятерку наиболее развитых стран в отношении уровня развития науки, научно-технического образования и высокотехнологичных отраслей промышленности, будучи первой среди них по темпам развития, что сулило нам лидирующее место в мире к середине XX века[ii].

За тридцать лет перед катастрофой 1917 года промышленная продукция России выросла в пять раз, превысив темпы промышленного роста наиболее развитых стран мира. Произошли качественные изменения в технике и технологии.

Качество русских промышленных товаров было таково, что, например, покупателей русского Дальнего Востока перед Первой мировой войной газеты предупреждали «остерегаться дешевых японских подделок, на которые ставятся русские клейма».

По уровню развития производительных сил Россия к 1914 году стояла в одном ряду с Францией и Японией и отставала лишь от США, Англии и Германии. По степени концентрации производства Россия вышла на первое место в мире[iii].

В предвоенное пятилетие 1909-13 годов национальный доход России возрос более чем в 2 раза[iv], продукция всей промышленности по стоимости также возросла более чем вдвое, на четверть возросли обороты внешней торговли. Продукция тяжелой промышленности увеличилась на 76%, т.е. годовой прирост составил 17,1%[v]

Такой темп роста был отмечен в XX веке ещё один раз ‒ во время экономического взлета Японии в 1960-х годах.

Возросла товарность сельского хозяйства. Россия становилась мировым экспортером хлеба, готовилась потеснить Канаду и США. Причем отнюдь не по принципу: «не доедим, но вывезем», ‒ никто насильно у производителей зерна хлеб не реквизировал.

Отметим, что к 1916 году 90% посевных площадей были в крестьянских руках. Поэтому все столетние вздохи про крестьянское малоземелье являются злонамеренной клеветой.

Во время войны Россия оставалась единственной из воюющих стран, в которой к началу 1917 года не ощущалось недостатка продовольствия. Напротив, в стране скопились излишки сельскохозяйственных продуктов в связи с некоторым сокращением хлебного экспорта[vi].

Отметим также, что вопреки широко распространенным представлениям Россия уже между 1904 и 1914 годами стала мировым лидером в области технического образования, обойдя Германию.

Наконец, в демографии: население Империи увеличилось за двадцать лет в полтора раза. Причем рост его не прекратился даже во время Мировой войны.

Эти же годы навсегда остались в исторической памяти «Серебряным веком» русской культуры. При всей духовной неоднозначности этого «века», нельзя не признать, что Россия тогда была влиятельным центром культуры мировой.

И никогда, ни до, ни после не увеличивалось так быстро, и не становилось на прочный фундамент социальных гарантий и льгот материальное благосостояние самых широких народных масс. Не говоря уж, о так называемом «образованном обществе».

Достаточно сказать, что «согласно закону 1912 года оклад учителя высших начальных училищ [тип учебного заведения наиболее точно соответствующего семиклассным советским школам] составлял 960 золотых рублей [ около 1 млн. рублей в ценах 2008 года и порядка 2,5 млн. сегодня] в год»[vii]. Оклад профессора даже отнюдь не столичного университета был соответственно в 6-7 раз больше[viii].

При этом и зарплата квалифицированного рабочего в Российской Империи превысила в последние годы перед Мировой войной зарплату обер-офицера Императорских армии и флота.

Отдельной строкой скажем про военную промышленность Империи

Флот: При Николае II строится более 400 военных кораблей, в т.ч. самые быстрые в мире эсминцы «Новик», линкоры и более 70 подводных лодок.

Авиация: Построено 6,3 тыс. самолетов, в том числе первые в мире стратегические бомбардировщики, истребители и гидросамолеты.

Стрелковое оружие: Налаживается массовое производство винтовок. Винтовка Мосина производится партиями до 1,3 млн. шт. в год, а патронов ‒ до 1,5 млрд. шт. в год.

При Императоре Николае шло активное импортозамещение в промышленности. Например, в машиностроении, где в начале века преобладал экспорт, к 1916 году – во время войны! – происходит замена импортной техники на отечественную. Доля экспорта в машиностроении снижается с 70 до 30%. В 1913 году более 40% всей тяжелой промышленности занимается производством средств производства, что и сделало возможным в годы войны собственными усилиями преодолеть снарядно-патронный голод, и создать к 1917 году подавляющее огневое превосходство по всей линии фронта.

Ко всему прочему техника Империи отличалась высочайшем качеством и служила десятки, а некоторые действующие образцы ее и более, чем сотню лет. В частности, на Черноморском Флоте до сих пор в строю спасатель подводных лодок «Волхов» (с 1924 года «Коммуна»), служба которого началась в 1915 году. Корпус его сделан из специальной стали, которую сейчас невозможно создать. Секрет утерян.

Этому подъему, этим успехам и достижениям Россия обязана была в первую, если не единственную очередь, своему Державному вождю и Суверену. Что и естественно в условиях строя, именуемого Самодержавием.

Но если мы спросим, были ли счастливы современники этого Царствования, осознавали ли они удачу, выпавшую волей провидения на их долю, и, тем более, понимали ли они, Кому обязана их Родина этим расцветом во всех буквально сторонах государственного и народного бытия, ответ будет негативным во всех трех случаях.

Во всяком случае ответ, исходящий от представителей того самого образованного общества, задававшего тон всей общественной жизни России. Счастья своего русское общество конца XIX – начала XX века не заметило, а если когда и обращало на светлые стороны жизни внимание, то уж с Государем Императором никак их не связывало. И уж тем паче в заслугу Ему не ставило. А между тем, стоило бы, хотя бы ради простой справедливости.

Все русские государи заботились о своем народе. Но даже среди них Николай II выделяется исключительною добротою и безкорыстием. Мало кто знает, что Государь никогда не жалел личных денег для своих подданных. Первые свои четыре миллиона золотом, полученных Им от бабушки Он потратил еще в 1891-1892 годах, когда как Наследник престола возглавил комиссию по помощи голодающим[ix]. А это порядка 150 млн. долл. США на 2017 год.

У всех предыдущих Царей все-таки оставался до конца некоторый личный капитал, что называется «на черный день».

У Государя к началу 1917 года не оставалось практически ничего.

К Февралю 1917 года последние царские миллионы были потрачены на военные госпиталя и на новое вооружение для армии и флота. И деньги были не малые, по нынешним ценам на них можно было бы построить десять-пятнадцать атомных авианосцев, ликвидировав тем самым наше отставание от США.

Если бы Царскую семью оставили бы в живых и на свободе, то существовать Им практически было бы не на что. Между тем, и в настоящее время в адрес Николая Александровича чаще всего звучит злобная малограмотная критика, густо сдобренная клеветой, выявляя собой очевидные причины наших прошлых и текущих бед.

И являя неотразимые признаки бед грядущих.

Были, конечно, у Государя и верные слуги, на не слишком заметных, в массе своей ролях, понимавшие или чувствовавшие масштаб совершаемых деяний, и масштаб личности Того, кто за этими деяниями стоял.

Но уже тогда остро чувствующие люди ощущали витающее в самом воздухе на вид благополучной Империи предчувствие катастрофы.

Так еще 16 февраля 1906 года, за двенадцать лет до Ипатьевского подвала, в письме к своему другу, отставному флотскому офицеру барону Максимилиану Рудольфовичу фон Энгельгардту, непонятый герой Цусимы адмирал Зиновий Петрович Рожественский,

 

 

Адмирал Зиновий Петрович Рожественский

 

написал буквально вещие строки:

«Жаль мне Государя нашего, мученика,

который лихорадочно ищет людей правды и совета и не находит их,

который оклеветан [………] и их орудиями перед народом своим,

который остается заслоненным от этого народа мелкой интригой, корыстью и злобой,

который изверился во всех имеющих доступ к Престолу Его

и страдает больше, чем мог бы страдать заключенный в подземелье, лишенном света и воздуха»[x].

Непонятая трагедия русской истории состоит в том, что на протяжении ста с лишком лет перед национальной катастрофой 1917 года войну с наступающим антихристианским интернационалом Русское Православное Самодержавие в лице Русских государей вело при острой нехватке верных кадров. Неудивительно, что доказанная смерть от руки врага среди последних шести русских самодержцев составила 50%, что в несколько раз превышает процент гибели русских солдат первой линии не то что в японскую, но и в Первую мировую войны.

А последний наш Царь при всем желании своем уже практически не имел шансов найти людей правды и совета и тем более ввести их на соответствующие должности в свое окружение. Исключения типа Петра Аркадьевича Столыпина, назначенного по личному настоянию Государя, от глаз которого не успели убрать подлинный текст донесения одного из губернаторов, только подтверждают общее правило. Да и судьба Столыпина достаточно характерна[xi].

В этом году наступит уже 111 годовщина со дня начала Первой мировой войны. Известно, что для России она окончилась позорным большевицким Брестским миром, вычеркнувшим нашу страну из числа стран-победительниц. И мало, кто отдает себе отчет, что к марту 1917 года Российская Империя стояла на пороге победы, и победе этой она была обязана в первую очередь своему Императору и Верховному Главнокомандующему Николаю II[xii].

В 1930 году генерал-лейтенант Николай Александрович Лохвицкий, Командующий Экспедиционным Русским корпусом во Франции в годы ПМВ, сказал актуальные по сей день слова:

 

 

Генерал Николай Александрович Лохвицкий

 

«Оставшиеся верными историческим заветам ‒ Вера, Царь и Отечество ‒ могут с гордостью и радостью сказать, что они не боятся правды, а только о ней и просят, так как при свете правды все величественнее, все светлее делается образ борца за Русскую Землю, Царя-Мученика, Императора Николая II. …

Девять лет понадобилось Петру Великому, чтобы Нарвских побежденных обратить в Полтавских победителей. Последний Верховный Главнокомандующий Императорской Русской Армией Император Николай II сделал ту же великую работу в полтора года.

Но работа Его была оценена и врагами, и между Государем и Его Армией и победой ‒ стала революция»[xiii].

В словах верного генерала нет ни малейшего преувеличения. Российская Империя начала 1917 года стояла ‒ на пороге скорой и неизбежной победы. «Согласно человеческому разумению Германия могла только отсрочить победу России, сама же окончательная победа этой последней казалось неизбежной», свидетельствует германский солдат Мировой войны Адольф Гитлер[xiv].

Практически так же говорит об этом и лучший германский полководец Мировой войны, генерал Эрих Людендорф, оценивая положение сторон на конец 1916 года, и особенно подчеркивая возросший технический потенциал России, в частности обилие снарядов[xv].

Уинстон же Черчилль просто говорит об Императоре Николае II, что к марту 1917 года «режим, который в Нем воплощался, которым Он руководил, которому своими личными свойствами Он придавал живительную искру ‒ к этому моменту выиграл войну для России» [в оригинале это звучит так: «the regime he personified, over which he presided, to which his personal character gave the vital spark, had at this moment won the war for Russia»[xvi]. «Еще 1-го марта 1917 года Царь был на своем троне, Российская Империя и Русская Армия держались, фронт был тверд, и победа несомненна...»

Правда о последней войне Российской Империи ‒ о Первой мировой, еще, к нашему несчастью, не дошла до массового сознания. И русский человек до сих пор не узнал, не понял и не осознал, плодов какой победы лишили его в 1917 году.

В Феврале 1917 года произошла катастрофа, погубившая самую могучую империю на земном шаре на ее взлете. Титаническая и до сих пор почти никому неизвестная работа Императора Николая была высоко оценена врагами Его и России. Императора необходимо было убрать. И его убрали. Руками прежде всего русской военной верхушки, в верности которой не сомневался Государь.

Между Императором, Его армией и победой стала так называемая Февральская революция, которую вернее назвать призраком, Фантомом революции, ФАНТОМОМ ФЕВРАЛЯ 1917 года.

Не вдаваясь сейчас подробно в анализ причин этого Фантома, отметим только, что он стал результатом глубочайшей измены образованной части русского общества своим историческим и религиозным корням и основам.

Если бы генералы свободно выбрали верность Государю, то до победы Россия, во всяком бы случае добралась. Как сказал один священник: Пилат вполне мог бы пожертвовать своей карьерой и спасти в тот раз Христа. Пророчества, в конечном счете, были бы выполнены, но в Символ Веры просто вошел бы другой человек.

А революционная гибель России пророками не была предречена. Могла бы дожить при Царе до того времени, когда наука согласилась бы с возможностью бытия Божия, а значит и с предпочтительным наличием Божиего Помазанника во главе государства.

В Феврале 1917 – скажу, как военный историк, ‒ чтобы подавить мятеж в Питере не то что гвардейской дивизии ‒ Преображенского полка бы хватило. Вот пострелять и повешать пришлось бы. С Думы начиная. Вопрос, таким образом, ‒ не в «предопределенности», а просто в верности. Конкретно ‒ верности присяге.

Крушение Российской Империи в феврале 1917 года накануне победы, ясно показывает нам, что крепость веры, верность и преданность отеческим традициям важнее для сохранения силы Державы и ее самой, чем даже армия и флот.

Вера ‒ душа народа, и разрушив ее, ты победишь его.

Первопричиной наших несчастий стало неверие. А первопричиной его была леность мысли, тяга к простым объяснениям, и конечно, явное или скрытое желание освободить себя от голоса Бога в себе, от «химеры, именуемой совестью». Невероятные зверства XX века, успешно переползшие в век XXI, не могли быть вызваны чем-либо иным.

И началось это именно в Феврале 1917 и в «предфевральские» дни.

Неверие породило неверность. Неверность – измену.

Вот так, друзья мои.

Честь имею.