Новое издание тюменского благотворительного фонда "Возрождение Тобольска" - книга замечательного историка Ивана Каменецкого "Служилые люди Сибири" - продолжает свое триумфальное шествие по России. Но главное - даже не справедливо заслуженные награды престижных книжных форумов, а возвращенная память. О тех, кто доброй памяти более чем достоин. О людях, чьими трудами Сибирь стала Россией.
Весомый том читается на одном дыхании. Ведь на его страницах галерея удивительно ярких судеб. Любая из них - готовый сюжет для книги или приключенческого фильма. Долгое время эти имена и деяния были совершенно неизвестны - славная история русской Сибири по странному стечению обстоятельств надолго стала белым пятном в отечественной истории.
Художник-график Александр Шибанов проиллюстрировал книгу строгими черно-белыми гравюрами, каждая из которых вполне могла бы украсить мемориальную доску или памятник сибирским землепроходцам. Зримо напоминая о том. что эти люди и их деяния навсегда вписаны в Историю.
Несравненный художник книги Евгений Валериус остановился на лаконичном оформлении, которое очень созвучно содержанию этого издания. Суровое время, суровые люди.... Так что на обложке изображен казачий бердыш, он очень реальный, даже отбрасывает тень.
Первая глава "Государевы"люди Сибири" начинается очерком "Сподвижники Ермака и их потомки", повествующим о тех. кто участвовал в "Сибирском взятии". Большая часть дружины Ермака погибла в сражениях с воинством Кучума, оставшиеся в живых вернулись на Русь, но многие из них вскоре вновь прибыли в Сибирь уже в качестве служилых людей. Они навсегда связали свою жизнь с Сибирью, а их потомки заняли почетное место в среде местной "служилой аристократии.
Особенно насыщенным событиями оказался послужной список казачьего атамана Ивана Грозы. Его и другого атамана Ивана Кольцо первый российский профессиональный историк Фридрих Миллер называет "самыми видными" друзьями Ермака. По утверждению Миллера, они совершили поездку в Москву с известием о победе над Кучумом. Летописное предание повествует, что там Иван Гроза был даже пожалован шубой с царского плеча. Потом атаман возвратился в Сибирь и продолжил нести свою ратную службу. В финале Смуты Иван Гроза с отрядом из 300 казаков был направлен для защиты Москвы от поляков и "тушинского вора". А после завершения драматических событий вновь вернулся в Сибирь, ставшую для него родной. Здесь он выполнял отдельные ответственные поручения. Например, в мае 1626 года вместе с тобольским сыном боярским Дмитрием Черкасовым руководил экспедицией на Ямыш-озеро, бывшее центром соледобычи в Западной Сибири. Стоит напомнить, каждая такая экспедиция за стратегически важным ресурсом была серьезным военным предприятием. успех которого никто не мог гарантировать..
Сын прославленного атамана Гаврила Грозин начинал службу уже в Сибири. Он состоял в отряде тарского воеводы Андрея Воейкова, с которым "Кучума на Обе реке погромили и его убили, и жены его и дети взяли". Так что свои имена в сибирскую историю вписали и Иван Гроза, и его сын.
Еще одна увлекательная история озаглавлена "Севастьян Самсонов : от вольного казака к сибирскому дворянину". Во время Смуты, после того, как "литовские люди" убили его отца, 17-летний Севастьян "своей охотой" поступил на службу в полк боярина Бориса Лыкова. Этот полк специализировался на борьбе с многочисленными "воровскими" шайками,. которые долго бесчинствовали в центральной России. Что потом привело молодого казака в сибирскую "окраину", неизвестно. Скорее всего, как и многие другие его современники, Севастьян направился за Камень в поисках лучшей доли. Он участвовал в возведении Красноярского острога, где и был оставлен "на вечное житье". Успешно продвигался по служебной лестнице. Службу начинал пешим рядовым казаком в 1628 году, а в 1652 - он уже сын боярский. Впрочем, возможностей проявить себя на дальнем фронтире более чем хватало. Первое нападение на Красноярский острог произошло еще при его строительстве. Незваные гости и в дальнейшем являлись с завидной регулярностью, но получали достойный отпор. Севастьян Самсонов участвовал в многочисленных поездках в ясачные волости, знал обычаи коренных народов и пользовался среди них авторитетом. В 1650 году "братские князцы" убили посланных за ясаком девятерых служивых людей, захватили собранный ясак и оружие. Посланный с отрядом с в Удинский острог Самсонов показал себя умелым администратором. Он без применения силы сумел вновь призвать людей Оилана в русское подданство. собрать ясак "сполна" вернуть ружья казаков . а заодно приискать новую "Югденскую землицу".
В очерке под названием "Поход на "большое море окиан " Дмитрия Копылова" излагается история томского атамана. чья деятельность отнюдь не ограничивается лишь руководством походом его соратника Ивана Москвитина к берегам Тихого океана.
В Сибири многое делалось "с нуля". Документы сохранили массу ярких подробностей того, как непросто подчас это происходило. Система организации снабжения только складывалась, поэтому не обходилось без казусов. В 1636 году Копылову было выдано денежное жалование на два года с предписанием совершить поход в Якутскую землю. В марте отряд прибыл в Енисейск, где Копылов предъявил отписку томских воевод о выдаче его людям хлебных и соляных окладов на полтора года. Но целовальники, поддержанные красноярскими служилыми людьми, отказались выполнять распоряжение воеводы. Красноярские казаки, вооружившись ослопами, "от амбаров Копылова с его людьми отбили прочь". Конфликт в итоге разрешился в пользу отряда томичей, но впоследствии Москва указала томским воеводам снаряжать новые экспедиции исходя из своих запасов.
Копылов был не только умелым администратором и успешным землепроходцем. но и талантливым дипломатом. Его часто направляли в командировки в "немирные земдилы"- к монголам, телеутам и прочим инородцам. И эти миссии в основном завершались успешно.
Отдельную главу в историю Русской Сибири вписали иностранцы. В книге Ивана Каменецкого она носит название "Иноземцы" на службе в Сибири.
В гарнизонах первых сибирских городов заметное место занимали служилые иноземцы - выходцы из Западной и Восточной Европы. Одним из первых иностранцев, оказавшихся в Кузнецке, стал поляк Петр Есмонт. В 1639 году его вместе с "литвином" Петром Нарбутом за участие в каком-то государевом деле сослали из Москвы пешим казаком. Через четыре года он значится в кузнецких окладных книгах как десятник пеших казаков. потом - пятидесятник, а в 1684 упоминается уже как сын боярский с жалованием 11 руб.
Интересная подробность - многие иностранцы, оказавшиеся в Сибири не по своей воле. почему-то не захотели возвращаться на родину. когда таковая возможность им предоставилась.
В ходе войны с Речью Посполитой в Кузнецкий острог были направлены на "службу" 25 польских шляхтичей. Степан Кругликов был взят в плен в 1655 году под Быховым, поверстан в дети боярские и отправлен "В Сибирь в Томский город". Когда в 1663 году состоялся обмен военнопленными между Россией и Польшей, ему предложили вернуться на родину или продолжить службу со значительным повышением оклада. Но он. как и многие другие поляки, "на размен идти не похотел" и остался в Сибири. Другой шляхтич Андрей Буяновский так объяснял свой переход на русскую службу. По его словам, будучи в Москве он "на размен не захотел итти к польскому королю в рабю землю", а пожелал остаться "в стороне его царского величества". Он был поверстан в дети боярские с высоким окладом и отправлен на службу в Кузнецк.
Третья глава озаглавлена "Из истории Кузнецкого уезда". В системе военно-административного управления Сибири XVII века значимое место принадлежало воеводам Кузнецка. происходившим из в основном из нетитулованных слоев российского служилого дворянства . Обладая хорошим управленческим опытом, они были не только хорошими исполнителями, но и"выступали важной организующей силой русского населения, подвергавшегося постоянной военной угрозе"
В очерке "Воеводы Кузнецка" Каменецкий обращается к вопросу о роли сибирских воевод в системе административного управления Азиатской России - на примере истории отдельно взятого острога. Первыми воеводами Кузнецкого острога были племянник томского воеводы Тимофей Бобарыкин и сын боярский Осип Аничков. В годы их правления начался процесс интеграции разных народов Северного Алтая в состав Русского государства. Томские воеводы (отводившие Кузнецку ввиду крайней удаленности лишь второстепенную роль) стремились контролировать деятельность Бобарыкина и его советника. Но кузнецкие воеводы. действуя в столь стесненных условиях - во многом не благодаря, а вопреки, умели отстоять определенную независимость от Томска и начали обустраивать жизнь первых поселенцев. Отразили нападение "киргизских людей на местных татар, совершали походы в "новые землицы"собирали ясак и первые сведения о коренном населении...
В 1674 году Сибирский приказ направил в Кузнецк воеводами стольников Григория Волкова, Ивана Давыдова и Петра Дубровского. Их воеводское правление было отмечено новым витком напряженности в отношении с кочевниками. В июле 1679 года киргизы, поддерживаемые ойратами, вновь разорили Кузнецкий уезд и попытались взять штурмом сам Кузнецк. Последующие нападения киргизских людей привели к большому разорению русских поселенцев. 3 июля 1682 год воевода Дубровский сообщал в Томск: "А я господине, сижу в осаде и в остроге, и около посаду живу с великим опасением ... и по сие число на полях хлеб не жат. и в новый год не сеяно, и сена не кошены. и оттого кузнецкие жители разорились без остатку". Для усмирения кочевников были организованы экспедиции в Киргизскую землю,. но особого результата они не принесли . Вскоре киргизы снова напали на острог и окрестные деревни. С трудом отразив натиск, кузнецкие воеводы вновь обращаются в Сибирский приказ с просьбой выслать "прибавочных людей для оберегания". Однако служилые люди отправленные из Томска, как следует из отписки Дубровского "в Кузнецке не бывали" и "обречь Кузнецкого острога некем и нечем".
Убедившись в неэффективности прежних способов борьбы с киргизами. власти обратились непосредственно к воеводам для получения оперативной информации с мест. Дубровский получил царскую грамоту с указанием провести соответствующий опрос. а также "разбор" служилых людей - своеобразный смотр состояния вооруженных сил....
Чем не сюжет для приключенческого фильма?
И это только несколько страничек из богатой сибирской истории...
Четвертая глава "Командный состав и военная тактика" не менее увлекательна, чем предыдущие.
Сибирские реки были для казаков-первопроходцев не только удобной дорогой. При необходимости землепроходцы использовали "судовую тактику" - об успешном применении казаками Ермака речных судов, говорится еще в Ремезовской летописи. Хан Кучум попытался помешать походу Ермака. По его приказу в самом узком месте реки Тобол была натянута железная цепь, и оставлен в засаде большой отряд . Но предупрежденный местными жителями Ермак применил военную хитрость - на судах оставили людей ровно столько, сколько требовалось для управления ими, для "массовки" соорудили чучела казаков, а сам атаман с основным отрядом сошел на берег, напал на татар с тыла и обратил их в бегство
Прибыв в нужный пункт, служилые прежде всего ставили укрепление. Разобранные корабли - струги и дощаники - нередко служили стройматериалом при строительстве временных укреплений. Затем первопроходцы приступали к возведению постоянных форпостов. "Наступление крепостями" и осуществление фортификационных работ в "порубежных" ясачных волостях стало важнейшей и определяющей тактикой русского правительства, обеспечивающей прочное закрепление колонистов на нов землях и способствующей превращению Сибири в восточную "государеву вотчину" - , отмечает Иван Каменецкий.
Почему-то в историю великих географических открытий Освоение Сибири до сих пор толком не вписано. И мы лучше знаем соратников открывшего чужую для нас Америку Христофора Колумба, чем людей, чьими трудами неведомая прежде Сибирь стала Россией. Но разве эти люди заслуживают забвения? В придуманных героях Россия не нуждается - у нее более чем хватает реальных. А вот то, что о многих из них знают лишь узкие специалисты, попросту несправедливо. Отрадно, что благодаря фонду "Возрождение Тобольска" эту несправедливость в России наконец начинают исправлять…
