Земля становилась условной – воздух и полёт делались реальностью: той, что завораживала, давая образы восторга, и – более того: ощущение прикосновения к тайне космоса, дарующего подобный гений…
Танцевала Уланова…
Она творила танец: виртуозный и нежный, глобальный и связанный с мистическими элементами бытия.
…она происходила из семьи артистов балета: мир танца раскрылся для неё с девяти лет: когда началась учёба.
Уже первые выступления заинтересовали критиков: Уланова исполняла Одетту: классический перл балета: и виртуозная огранка движений чаровала, даже пьянила, как великолепное вино искусства.
Сияла «Раймонда»…
Феноменальная Сольвейг словно распускалась цветами воздушности, собирая в образе своём и некоторую суровость.
Партии Улановой становились откровениями театрального мира.
Все элементы хореографии связывались незримыми нитями совершенного мастерства; и – словно пропадала сцена, и действо, волшебное и захватывающее, творилось в воздушном пространстве.
Конкретное обобщалось, жизненное поэтизировалось, обыденное отступало.
Души замирали: души зрителей росли, получая такой заряд прекрасного, рядом с которым безобразия людского бытования на земле бледнели как будто.
Линии классического танца были строги и чисты, как лепестки роз.
Необыкновенную грацию и музыкальность Уланова придавала самым простым музыкальным действам.
Самые сложные, технически изощрённые танцевальные движения преподносились непринуждённо и естественно.
Творилась алхимия: превращение всего низового в возвышенное, совершенное…
«Шопениана»…
«Спящая красавица»…
«Щелкунчик».
Красота завораживала…
…словно – в великолепном полёте и растворилась в неизвестных пределах, поведав танцем своим столько всего живущим на земле.
.jpg)
