У него было отчасти особое положение в литературе: и хвалить его, и ругать представлялось бессмысленным, когда не отдавало дурновкусием: слишком знаменит, слишком триумфален, слишком наверху…
Были в стране советов определённых периодов люди, не знавшие Евтушенко?
Едва ли…
Можно ли вообразить в современном мире поэта, общающегося с людьми уровня Кеннеди, английской королевы, с представителями закрытых политических элит?
Невозможно…
…его рифмы порой стоило выписывать в столбик: столь свежи, оригинальны, хороши: стихи не требовались…
Футуристы сочли бы сие не плохой игрой: столбики оригинальных, в основном корневых рифм, без стихов…
В семидесятые он писал сильно: интенсивность насыщения строк была высока, и солнечная наивность, бившая от них пучками, покоряла…
Нечто от песни: Солнечный круг, небо вокруг… – мерцало во многих стихах Евтушенко: детская, радужная простота при несомненном мастерстве.
Но «Казнь Стеньки Разина» рвалась и бушевала, разлеталась суммою цветовых картин, и гудела колоколом…
И вдруг – как на другом полюсе: «Со мною что-то происходит…»
Совсем иное, с примитивной рифмовкой, но… столь трогающее за душу, что само просится в песню.
Песен, разумеется, на стихи его было сложено много, разных, удачных и не особенно, но это ни о чём не говорит: на стихи Б. Слуцкого нет песен, что нисколько не умаляет его поэтического величия.
Казалось, Евтушенко готов был писать всегда, обо всем, двумя руками: лирика, поэмы, зарифмованная публицистика, шуточные стихи, романы, пьесы: необъятный ком его катился на реальность, и чего только не мелькало внутри оного кома: каких только материалов не пошло на его состав…
Мы те,
кто в дальнее уверовал, —
безденежные мастера.
Мы с вами из ребра Гомерова,
мы из Рембрандтова ребра.
Не надо нам
ни света чопорного,
ни Магомета,
ни Христа,
а надо только хлеба черного,
бумаги,
глины
и холста!
Смещайтесь, краски,
знаки нотные!
Так заявляет якобы Ван Гог: персонаж одноимённой драмы Евтушенко, и с заявлением едва ли поспорить.
У Евтушенко было много красок в палитре, он мог петь разными голосами и примерял совершенно не похожие маски.
Он и восхвалял, к примеру, и ниспровергал Сталина совершенно искренне: так думал в момент написания текста.
Вероятно, будущих антологий: не нынешних, скороспелых, постоянно выпускаемых кем-то, а взвешенных, когда пройдёт время без стихов Евтушенко представить нельзя.
И это также верно, как и то, что никогда уже в технократически-технологическом, закрученных на денежных стержнях социуме поэты не будут обретать популярность, адекватную популярности Е. Евтушенко.
3. Он при Проханове, Нефедов, был Буслаевым при Александре Невском, но...
2. Пародия Евгения Нефёдова
"А любил я Россию — всею кровью, хребтом,
Ее реки в разливе и когда подо льдом,
Дух ее пятистенок, дух ее кедрача,
Ее Пушкина, Стеньку и ее Ильича..."
(Ранняя редакция)
"Дух ее пятистенок, дух ее сосняков,
Ее Пушкина, Стеньку и ее стариков..."
(Поздняя редакция)
Евгений ЕВТУШЕНКО
Заплутал я, похоже, в кедрачах-сосняках...
Я любил — но кого же в этих пылких стихах?
И я думаю снова, ужасаясь подчас:
Ильича — так какого? Их же двое у нас!
Значит, что-то другое? Не Сергеич ли вдруг?
И Сергеичей — двое! Замыкается круг.
Николаичей — тоже. ("Архитектор" — второй).
Так кого же я всё же — больше жизни порой?..
Нет, любил я того лишь, чья сильна была власть.
Может, Виссарионыч — моя тайная страсть?..
Он без пары, сердешный, как вокруг погляжу.
И я думаю, грешный... Но подумав, скажу:
А любил я все годы, то борясь, то скорбя,
Ни того, ни другого — а родного себя!
1.