Дорогие братья и сестры!
Мы уже практически вошли в измерение Великого Поста и с завтрашнего дня приступаем к последовательному его соблюдению. Сегодня, согласно православному календарю, мы вспоминаем Адамово изгнание из райских обителей.
Из Священного Писания мы знаем, что в Раю человек выполнял три важных послушания: обрабатывал райский сад, и земля не рождала ему «волчцов»; именовал животных – то есть трудился интеллектуально; и по повелению Божьему соблюдал пост – не прикасался к плодам запретного Древа. Но вот в Раю появляется новый персонаж. Библейское предание, говоря о причинах отпадения Денницы, указывает, что началом его бунта в Раю была зависть к человеку, созданному для любви, с которым Создатель желал достичь непостижимого природного сочетания, а затем и совершенного обожения, вечного пребывания вместе с ним в Божественном покое. Деннице, бессмертному духу, сотворенному прежде света, получившему глубочайшие познания об устройстве мира, обладающего огромным опытом, приближенному к Создателю – человек, сотворенный лишь на шестой день творения, представлялся младенцем. Младенец, правда, был предназначен к обожению, как подросшее дитя царя к обретению власти над своими слугами. Согласиться на это и принять это Денница не захотел.
Неужели этот несмышленыш, созданный из праха земного, размышлял этот архангел, будет повелевать им, Денницей, великолепным небожителем?! И это был бунт, протест против воли Творца миров.
Отделившись в своей гордыне от Бога, Денница испытал состояние Богооставленности. Его слава моментально затмилась, пропала светоносность, ее сменил мрак. Утратив свет славы от Создателя, он стал прославлять себя в своей иерархии сам, иными словами – впал в тщеславие. В момент отпадения от Бога он испытал весь ужас перед бездной, от падения в которую его уже больше ничего не удерживало. Он, конечно, не мог принудить прародителей ко греху, но он мог их обмануть. Грех совершается исключительно с нашего согласия.
Если зло Богом не дозволено, оно и не может быть побеждено. Это как с автомобилями, без испытаний не может быть их улучшений. Или, также никакой боксер не может побить противника, не выйдя на ринг. Очевидно, Бог попустил зло, чтобы нам победить его. Если бы зло не было дозволено, не было бы и высших добродетелей. Без боли нет воли. Бедствия вырабатывают терпение. Невозможно испытать радость прощения, не дозволив грехопадения.
Таким образом, мир, где зло не побеждено и нет высшего блага, не является лучшим из реализуемых миров. Хотя мир, где нет греха, и является теоретически мыслимым, он будет нравственно неполноценным. Это пример теодицеи – оправдания Бога перед лицом зла. Мир без свободы есть мир без нравственности, так как для нравственности необходима свобода воли и выбор.
Дорогие, братья и сестры, многие и сейчас ошибочно думают, что если людям «доказать» существование Бога, то они завтра стройными рядами пойдут в Церковь. Провести всеобщую катехизацию – и все будет замечательно. Нет, не будет. Всегда у человека остается свободный выбор, и человек может отказаться от Слова Божьего. Мы обязаны донести Слово до всех, но мы не должны быть уверены, что все сразу его примут. Теперь разум человека после грехопадения поврежден, и болезнь усиливается, поэтому человек, зная, предпочитает не знать.
В Ветхом Завете дьявол предстает перед женой в образе змея. Запретный плод был съеден – пост, установленный Богом, был нарушен, и прародители мгновенно умерли, отпав от источника вечной жизни в своем Создателе.
С этого момента муж и жена стали отдельными субъектами, индивидами, мужчиной и женщиной, каждый со своим особым специфическим интересом к миру и другому человеческому индивиду. При этом выяснилось, что в новых условиях у них отсутствует коммуникация. Теперь они не знали, чего хочет и чего замышляет его партнер (т.е. другая индивидуальность). Появились опасения, подозрения и страхи.
Сегодня мы тоже продолжаем жить, как будто Бога нет. А если Он и есть («что-то есть» - обычно говорят люди), то «до Бога высоко, до царя далеко». Это языческий лозунг, декларирующий, что Бог у Себя на небе, а люди – здесь на земле. Бог устранен, как будто Его и вовсе нет. Так начинается поклонение твари вместо Творца.
Как сегодня возникают лжеучения? Сначала Откровение Божие отодвигается в сторону как ненужное (мешающее быть завистливым и сварливым), вытесняется при помощи демонов, а потом забывается. Это механизм возникновения всех лжеучений, как древних, так и новых. Поэтому честных атеистов не бывает. Это то же самое, что горячий снег или целомудренная блудница – то есть сознательный обман. Человек, который оторвал себя от Истины (Христа), перестал относиться к разряду людей, «устремленных ввысь» (антропос).
Смерть входит в мир через Адама. Она является следствием первородного греха, но не самим грехом. Смерть и болезнь являются первейшим наказанием за грех. Страсти, выявляющие порчу чувств, неразрывно связаны с грехом – в отличие от наказания за грех, которое направлено ко благу. Болезни и смерти – это наказание, которое учит человека правде Божьей. Бессмертие человека во плоти, творящего зло, превратило бы его в демона. Смерть же заставляет «адамов» каяться. Поэтому сегодня болезни для нас имеют три причины: (1) наказание за грехи (Ин. 5:14); (2) свидетельство всемогущества Господа (Ин. 9:2-3), (Исх. 6:11); (3) спасение человека-«адама» (Кн.Иова).
Дорогие прихожане, во всем, что происходит сегодня в нашем мире, замешан сатанистский искус. Библия, описывая этого древнего врага рода человеческого, говорит о нем так: «Великий дракон, древний змий, называемый диаволом и сатаною, обольщающий всю вселенную» (Откр. 12:9). Мы вошли в пространство Великого Поста. Зададимся вопросом: а зачем вообще нужен пост? Древний Израиль свято верил, что три вещи могут предотвратить кару небес: милостыня, молитва и пост.
1. Перед молитвой стоит милостыня. В Израиле это слово не имело ничего общего с русским словом «милостыня», подразумевающим дать что-то свое из жалости. На языке евреев (иврите) пожертвование называлось «ц’дака», и перевести его можно словом «справедливость». Милостыня — это привилегия, привилегия дать бедному: «Благотворящий бедному дает взаймы Господу» (Прит. 19:17). С нашей точки зрения, всегда кто-то дает, а кто-то берет. О чем бы ни шла речь: о знании, о любви, о деньгах, но всегда есть кто-то «выше», а кто-то «ниже». Если человек удовлетворит свои потребности, если он одет, сыт, если у него все есть — он на этом не успокоится, если это нормальный человек. Величайшее назначение «Фауста» Гете заключается в красноречивом утверждении этого факта. Мефистофель слишком низко ставил человека. Что он обещал доктору Фаусту? Молодость, любовь, богатство, власть и славу. Все это он дал. Но никогда, ни на одно мгновение Фауст не успокоился и не был счастлив. Только в конце дней своих он почувствовал драгоценность мгновения. Когда? Может когда он получил что-то еще? Нет. Когда он отдал и когда стал служить другим людям. Напрасно Мефистофель думал, что уже выиграл пари. Бессмертная часть Фауста уносится в небо, как пишет Гете в конце своей трагедии. А Мефистофель оказывается обманутым. Потому что тот, кто не для себя искал счастья, оказался победителем низших начал. Человек, если успокаивается — деградирует. Происходит обратная трансформация: алмаз превращается в уголь, благоухонные цветы в навоз, карета Золушки — в тыкву... Человек может обрести счастье, только делая счастливыми других. Однако, почему же все-таки существуют имущие и неимущие? В этом часть плана Создателя. Он хочет, чтобы в Его мире пребывали доброта и возможность давать. Таким образом, с точки зрения Создателя, дающий и берущий — это единое целое. Тот, кто берет — на самом деле отдает, а тот, кто дает — получает. Без этого процесса дающий всегда находился бы в плену свого собственного «я». Но нет в Боге ни «наверху», ни «внизу». Поэтому-то «возможность давать» — это привилегия. У Иисуса Христа, согласно работам по исследованию Туринской Плащаницы, группа крови IV-я. Многим это может показаться невероятным, т.к. у Господа, по их представлениям, кровь должна быть донорской группы — всем подходящая, универсальная, то есть — I-я. Но, согласно иудейской традиции и дающий, и берущий — это одно. Дать нищему в их народе — это привилегия, а не акт жалости. Милостыня — ц’дака. А это значит, что Господь всегда реципиент, Который может принять любую кровь, ибо кровь и есть жизнь. Есть сострадание, удовлетворяющее эгоизм, и есть сострадание, смиряющее эгоизм. Первое сострадание — это чувство жалости к тем, кто ниже тебя. Второе порождено глубоким пониманием порядка вещей в мире. Мы понимаем, что удостоены привилегии помочь нашему ближнему, и по-настоящему смиренны. Поэтому путь к молитве может быть открыт только через нашу жертвенность ближнему.
2. Что означает само слово молитва в еврейской традиции? Семантическое поле еврейского слова «тфила» гораздо шире соответствующего ему в русском языке слова «молитва». Слово «тфила» этимологически связано с другим еврейским словом «нафтулим» (борьба, схватка). Молящийся борется прежде всего с собой, затем с ангелом-обвинителем и, наконец, с Самим Творцом (Быт. 32:28). Если мы хотим укрепить нашу связь с Богом, то часто будем молиться даже вопреки себе. И хотя молитва «вопреки себе» есть не только усилие воли, — но она приводит нас к необходимости внутренней борьбы, жертвенности и самоотдачи в установлении связи с Творцом. «Отче, какая добродетель или дело из всех наитруднейшее?» — спросили монахи известного своей мудростью пустинника Агафона. Он ответил так: «Мне кажется, что нет труда более великого, чем молитва. Потому что всегда, когда человек хочет молиться, недруги стараются ему помешать, ибо они знают, что смогут навредить, только если не дадут ему молиться. В любом другом труде при достаточном упорстве приходит легкость. В молитве же надо бороться до последнего вздоха». Наш ответ Богу, верность Ему, требуют усилий. Как верность в любви, в любви самой разной — это отнюдь не дешевая обывательская добродетель, за которую достаточно заплатить небольшим количеством доброй воли и чуть-чуть своим временем. Так и молитву нельзя оценить только по количеству затраченного на нее времени. Можно посвятить молитве очень много часов, но делать это как бы по обязанности, «без сердца» (что мы часто и делаем) — и остаться не услышанным. Есть и другая семантическая связь — она устанавливается со словом «плилим» (суд, анализ). В молитве человек словно судит самого себя, судится со своим Создателем (Исх. 32:12-14), взвешивает собственные поступки и оценивает свой духовный мир.
3. И, наконец, пост. К чему мы, собственно и подошли. Он совершенствует поведение человека. Бог дал нам во власть наше тело и хочет, чтобы мы были его хозяином, умели обуздывать связанные с ним прихоти и похоти, и этим взращивали свои духовне силы, приводили их в баланс с телом. Это не имеет ничего общего с враждой против тела. Есть притча о лисе и винограднике. Бежит лиса мимо виноградника и за забором видит сочные крупные гроздья, свисающие от тяжести почти до земли. Она пытается проникнуть в виноградник, и, наконец, найдя узкую брешь в заборе, с трудом протискивается в него. Наевшись досыта спелых ягод, она с отчаянием понимает, что наружу ей не вылезти никак. Сколько ни пыталась лисица протиснуться обратно, ей это так и не удалось. Тогда она начала поститься. Не ест день, не ест другой. Наконец, к концу третьего дня она с большим трудом преодолела препятствие и вылезла обратно. Села на обочину дороги и долго пристально смотрела на виноградник. Потом, вздохнув, сказала: «Виноград, как ты прекрасен! Но только, что от тебя толку? Я пришла к тебе голодной и… голодной ухожу». Цель поста, принимаемого нами, безусловно, добровольно — помочь сбалансировать наши отношения с Богом и миром. Правильно понятое библейское слово «праведник» (евр. цадик) означает «человек цельный», в котором духовное и материальное взаимно дополняют друг друга, и он служит Богу в этих двух измерениях.
Дорогие братья и сестры! Давайте попробуем достойно пройти эти дни строгого Великого поста и с радостью встретить Светлую Христову Пасху! Аминь.
 схиархим ВП.jpg)
