Доживём до весны!..

ПИСЬМА УКРАИНСКОМУ ДРУГУ

«Нынче ветрено и волны с перехлёстом...»

«Если выпало в Империи родиться,

лучше жить в провинции у моря».

И. Бродский «Письма римскому другу (из Марциала)»

Вот февраль пока ещё не прожит,

а весна уже вне времени настала.

Смена вех всех этих трогательна, может,

но не так как некогда бывало.

У иконы на стене горит лампада,

меркнет свет и тихо тают звуки.

Вместо грешных мира этого и правых –

еле слышное гуденье ноутбука.

*

Как у нас? Да все нормально, если в общем.

Вот сегодня облака – тепло и сыро.

Как то эту зиму перетопчем.

Да и сколько-то зимы-то этой было?

Жду давно уже твоих сентенций.

Ты ж моих не ждала, но дождалась...

Ладно. Сколько счас у вас сестерций

стоит? У меня их пара штук осталось.

Между нами углубляется лакуна,

дни за днями, словно волны катят.

Я тебе писать никак уже не думал.

Я вообще тебе писать не думал... хватит.

………………………………………………

Нет, давай сейчас без этой глупой злости –

у нас ведь такая тонкая натура.

(написать б тебе «чернилами и тростью»:

штык – перо! клавиатура – дура.)

Хорошо что мы сейчас не вместе –

этой радости не вынесло б сердечко.

Так Господь уж указал мне место:

в Божьем храме, у стены за печкой.

Слава Богу, путь назад отрезан –

чтобы жить в провинции у моря

быть должны Империя и Цезарь:

может, примем этот факт, не споря?

*

В городке моём течёт всё тоже время –

правоверных муэдзин скликает.

Песни их становятся все злее –

как хотели так не вышло, что ж – бывает...

*

Если вдруг кому-то стало грустно –

пусть простят. И скиф не каждый вежлив.

Извините, коль корсет ваш хрустнул

в лапах наших – ласковых и нежных.

*

Не вернуть уже того, что было:

кто – на Запад, кто – поближе к Богу.

Чтоб в гробу не выглядеть уныло,

я уже сейчас присматриваю тогу.

Нет, я не к тому что мы святее.

Может, мы и худшие уроды.

Просто встретится нам с Ним – куда быстрее.

Мы ж враги теперь – «прогресса и свободы».

А такого «князи мiра» не прощают!

Зорко смотрит «вавилонская блудница»

за «орднунгом новым». И карает –

тех, кто не желает подчиниться.

*

Мы молились в те недели марта,

и не вынимали меч из ножен.

Взяли Крест свой отнятый когда-то.

И несём его теперь. Ну так, как можем.

Рим – наш Крест. Не орден, и не идол.

У кого спросить – «оно нам надо»?!

Рим – наш Крест – какой Господь уж выдал.

Рим – наш Крест – а от Креста «грядеши ка́мо»?!

*

О народе, о себе любимом и о детях:

– Все идет пока по воле Божьей.

Те, кто за столом сидеть наметил –

до сих пор всё топчутся в прихожей.

Как народ? Пока живёт, не-тужит:

в Ниневии лучше ж, чем в Содоме!

Как сынок мой? – Литургию служит.

Так уж вышло – так Господь устроил.

*

От вас вести разные приходят,

только рано подводить итоги:

– Дни лихие сами не проходят –

много «зрад», но есть и «перемоги».

………………………………………………….

– Ладно, что нам эти водевили

Воланда. Себя спаси, и – хватит.

Дивен Днепр в ночи при мёртвом штиле...

Кто сказал, что Днепр вспять покатит?!

*

У нас ветер вновь тепло приносит с юга…

Кто наместники у вас – не сицилийцы?

Говоришь, что прошлый был ворюга?

Ну а нынешний? И вор, и кровопийца….

*

Мой сосед, пасущий коз в ущелье,

мне сказал вчера, ругаясь скверно:

– Не в вине вина́ – вина́ в похмелье!

Взгляд, конечно, варварский, но верный!

Старый скиф, давно своё отпивший,

говорит юнцам, что пьют вино не разбавляя:

«Это может очень плохо завершиться», –

им плевать, и амфора закончена вторая...

«Мир не правилен и должен быть улучшен…»

«Мы пришли решить правительственный кризис…»

(У меня теперь на слово – revolution –

Тошнота, согласно приводящая к emesis.)

……………………………………………………………..

Дай им Бог понять первопричину

революции бесовского искуса.

Кстати, запах па́леной резины

мне всегда претил... но дело вкуса.

*

Рассуди, как сложно в этом мире

быть бесстрастным, типа «не от мира».

Вот и песнь печальную на лире

забренчал. Далась мне эта лира!

Что тут лить из праздного в порожне?

Это блеянье смешно и неуместно:

Я – всего овца из стада Божья

в мире доблестных патрициев и плебса.

*

– Как тебе такое предложенье:

Приезжай, попьём вина, закусим хлебом!

(ни того, ни этого уже мне –

не вкусить. Не – в волю и не – в меру.

Нет, того и этого хватает.

Если надо, можем поделиться.

Мне же эскулапы запрещают –

надо ж эскулапам подчиниться!)

Для тебя ж отыщется «Фалерно»,

козий сыр, а зелени нароем!

У соседей взятый стол в аренду,

под засохшею смоковницей накроем...

…………………………………………………

Ночь придёт – с цикадным звоном не поспоришь,

горы с севера на юг не переставишь...

Небо в звёздах, представляешь, всё – такое ж!

А созвездья как зовут – сама ты знаешь...

...томик Бродского на лавочке у дома,

и Евангелие – в углу на аналое.

Всё осталось, всё тебе знакомо –

только время здесь течёт уже другое...

……………………………………………………

* *

Море плещет в бухте Балаклавы...

Яхты юркают – почти за те же цены.

Вроде те же времена и нравы,

но уже совсем в другой вселенной.

Ветка яблони с прозрачными плодами,

свет вечерний, небосвода чаша

исчезают, стёртые годами,

как и прочие подробности пейзажа.

Помолчим в предверии финала,

слушая как волны гонит ветер.

Время есть. Но только очень мало.

Жизнь прошла – а ты и не заметил.

Нам любовь трудней всего даётся,

но Господь творит с тобою чудо.

Всё что в этом мире остается,

мне не жаль, и брать с собой не буду.

К Богу возносясь из мира терний –

что возьмём?

Любовь... а мiр не жалок.

Разве только этот свет вечерний...

и в траву стук падающих яблок.

Бахчисарай, Балаклава, Крым, Россия

февраль 2015 г.

ПРОЩЁНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ

ДВА СЛОВА

1.

Вот и время настало прощенью.

Так простим же друг другу взаимно!

Бесполезно былого вращенье

и парад пострадавших невинно.

Проживаем по разным планетам,

и своё греет каждого Солнце.

На местах, согласно билетам,

свой свет каждому светит в оконце.

Но всех ждёт одинаковый финиш.

Не грусти! Бог своих не бросает!

Не грусти, когда вдруг увидишь,

как слетаются птицы в стаи.

Как кружат над остывшим домом,

слёзы птичьи роняя в землю.

И навстречу Солнцу другому

улетают – пришло их время!

Время вышло – пора на вылет!

Улетают, крича и плача…

Ветер стоны их в небе рассыплет,

всё по-своему переинача.

Что ж, прости! И за эту строчку.

И к прощенью случилась дата.

Я б принёс тебе желтых цветочков -

ты их, вроде, любила когда-то.

Вот как есть и бреду к финалу -

к завершенью последнего акта.

Жизнь проходит. К дождю ноют раны.

Но Господь меня терпит как-то.

Дай нам Бог, потерпеть друг друга.

Потерпеть этот тихий вечер.

Претерпеть завершенность круга.

До конца претерпеть, до Встречи.

Всё нам скоро будет открыто.

Всё поймём – и с первого раза!

«Нам лишь нужно проститься с миром …» -

Во всех смыслах вот этой фразы!

Всё, что было ниспослано свыше,

всё приимем, как Богом данность.

Пусть в сердцах, ещё не остывших,

остаётся одна благодарность.

***

2.

В окошко вечер вновь вошёл как тать.

Впорхнул, как в клеть, прикормленная птица.

Ты пишешь мне, что не о чем писать -

и с этим не могу не согласится.

К чему всех этих слов напрасных пыль:

что «мир - театр, а люди в нём – актёры»

и что вокруг играют водевиль

со лживым и лукавым режиссёром?

С бесцельной чередой ночей и дней,

в бессмысленной и пошлой скучной пьеске -

всё это похоть плоти и очей,

совокупленная со гордостью житейской.

Так что ж:

к чему эпистолярный жанр?

Совсем забросить, что-ли, это дело?

Мол, свою роль исполнил честный мавр -

теперь ему пора в свои пределы

- «обитель дальнюю трудов и чистых нег»…

куда и я, «усталый раб», себя понужу

бежать, когда сойдёт февральский снег

и отзвенит капель в весенних лужах.

И всё ж…

Друг другу мы сказали, что могли,

и кончились слова, и текст закончен.

Но…

если не о чем писать – то о Любви

черкни тогда мне пару тёплых строчек.

Нет, не о том, как падала звезда,

как с солнцем утомлённые прощались,

и как две части разведённого моста,

как руки, вновь к утру соединялись.

Ты напиши, что кончилась зима,

что скоро все оттаем и воскреснем;

и тяжесть шуб с замерзших наших душ

постягиваем и в шкафы повесим.

Всего-то напиши мне пару фраз

в письме, не занимающие места…

Что вот опять Господь прощает нас.

И ты простишь меня

в грядущий день Воскресный.

Прощеное Воскресение пред Великим Постом

ДРОЗД

Чёрный дрозд с золотым ободком вокруг глаза,

чёрной бусинкой-глазом печально глядит…

Дай мне, дрозд, угадать сразу - с первого раза -

что ты делаешь здесь, среди лютой зимы?

Что забыл ты здесь, дрозд? Ведь - зима, а не лето:

ты на белом снегу - чёрный, словно мишень…

Здесь коты бродят, дрозд, за тобой рыщут следом.

Тебя ищут, беднягу, как какой-то женьшень.

Да, зимой этот мир вдруг становится тесен.

Да, мой друг чернокрылый, вот такая здесь явь.

Думал Крым – это корм, лето, море и песни?

А тут - снег и морозы, как в России, представь…

Я б тебя напоил, чёрный птах, чёрным чаем.

Но ты чаю не пьёшь. Клюй, хоть хлеба, тогда…

Черный дрозд, брат пернатый, не грусти, не печалься,

всё пройдёт, как и эти мороз и снега.

Мы ж в Крыму с тобой всё же, а не в Магадане.

Скоро будет тепло - сколько здесь той зимы?

……………………………………………………

Чёрный дрозд смотрит в профиль. Он меня понимает.

Что недолго осталось…

Доживём до весны.