Мария Денисовна Колтакова (Шамаева) - одна из 250-ти девушек-санинструкторов 121 стрелковой дивизии, участвовавших в освобождении Воронежа, оставшаяся на сегодняшний день в живых. Она - участник также Курской битвы, освободительница Украины, Киева, десятикратная рекордсменка Книги Рекордов России. Живет в Белгороде. 14 января ей исполнилось 97 лет.
До недавнего времени она думала, что из всех 250-ти осталась одна. Оказалось, нет. В Донецке живет Мария Васильевна Невинных, которой в феврале 2019 года исполняется 99. Им не довелось близко познакомиться в 1942-м, зато судьбе было угодно, чтобы встретились в 2017-м в Донецке.
Держась за руки и перебивая друг друга, они вспоминали Задонское шоссе, сельхозинститут (СХИ), рощу Смерти, рощу «Молот», областную больницу, ботанический сад и своих однополчан... Мария Невинных рассказывала о своей родной 195-й разведроте, её командире - капитане Андрее Яковенко, о боях за Воронеж. Только в ночь с 28 на 29 октября 1942 года на улице Коммунистической молодёжи она вынесла с поля боя 12 раненых бойцов и командиров. Получив ранение, продолжала спасать раненых. И только оказав необходимую помощь, дала согласие отправить её в санчасть. Девушка перенесла несколько операций. Одиннадцать месяцев госпиталей. И, как результат, инвалидность.
- За что вы получили орден Красной звезды? - спрашиваю её.
Шутит: - Да, видимо, медали закончились, вот и дали орден.
Захожу на сайт Центрального Архива Министерства Обороны. Первое награждение, медаль «ЗА БОЕВЫЕ ЗАСЛУГИ» приказ № 025/н от 05.11.1942 г., М. Невинных получила за участие в разведке боем, второе награждение - орден «КРАСНОЙ ЗВЕЗДЫ» - за участие 15 декабря 1942 г. в разведке боем, где, будучи раненой, под огнём противника спасла 36 бойцов 195 омсрр.
В копилке наград и у Марии Невинных, и у Марии Колтаковой (Шамаевой) - медали «За боевые заслуги».
Первая боевая награда у Марии Колтаковой (Шамаевой) - медаль «За отвагу».
- Как проходило награждение? - спрашиваю.
- В рабочем порядке. Передали - явиться в штаб. Черняховский вручил медаль, пожал руку, сказал «молодец!», и всё. Вернулась на передовую.
Я смотрю наградной лист, в котором написано: «Тов. Шамаева М.Д., участвуя в боях, показала себя мужественной, смелой, выносливой. Не щадя своей жизни, под ураганным огнем противника оказывала медицинскую помощь раненым бойцам и командирам».
Однажды во время прямого радиоэфира, когда я рассказывала слушателям о Марии Денисовне и спасённых ею жизнях, в студии раздался звонок и мужской голос пренебрежительно произнес: «Какой там она герой?! Просто зеленкой мазала да бинтовала».
А ведь это и была её первостепенная задача. Обработать рану, оказать первую медицинскую помощь, остановить кровотечение, наложить тугую повязку, оттащить в безопасное место. Только зеленки у них не было. Перевязочный пакет (бинт с ватой), перекись водорода, жгут, йод, пинцет да карандаш.
Сидя на диване, легко рассуждать. Да Бог ему судья.
«Во время боев за Воронеж, девочки, спасая других, - рассказывает Мария Денисовна, - погибали сами. Это Нина Сидельникова, Сима Устюжанина, Маша Коренева, Маша Кунинская, Фрося Федотова... И получали ранения: Рая Борцова, Шура Шаламова, Юля Агеева, Валя Полухина, Валя Сорокина, Клава Ковтун, Тася Гречко, Вера Иванова, Маша Расщупкина... Все были молодые. Все хотели жить. Никто не думал о смерти. А если и случалось полюбить, так это было счастье. И погибали не за награды. Главное - было разбить фрицев и вернуться с победой. Я, наверное, за всех своих погибших девочек живу. Чтобы не краснеть перед ними, когда встретимся там... Чтобы не пеняли мне, что праздно жила, на печи лежала. Не зато мы воевали. Мечтали, засыпая в промозглом окопе на сосновых ветках и глядя в звездное небо, о том, как заживём после войны. Куда пойдем учиться. Ведь многие, как и я, пошли на фронт добровольцами прямо со школьной скамьи, окончив краткосрочные курсы медсестер».
- Уйдя на пенсию, вы продолжаете оставаться в строю, выступаете на радио, телевидении, даете интервью газетам. Участвовали в ток-шоу Максима Галкина «Старше всех» и в «Поле Чудес» Леонида Якубовича.
- Да, от других шоу отказалась. А у этих ребят мне нравится чувство юмора.
- Встречаетесь со школьниками, студентами, допризывной молодежью, занимаетесь их патриотическом воспитанием, пропагандируете спорт, здоровый образ жизни. Зачем?
- У них такой трэш в голове, приходится объяснять, что такое хорошо и что такое плохо.
И ведь действительно получается! Ну, разве молодежи не интересно увидеть бабушку, которая родилась почти 100 лет назад, а теперь вот прыгнула с трех тысяч метров с парашютом, поднялась в небо на воздушном шаре, спустилась под воду с дайверами, сделала на безмоторном самолете мертвую петлю и штопор, летает на дельталете, гоняет на картинге, участвует в соревнованиях по джип-триалу, обожает аэродинамическую трубу и является членом сборной команды России по прыжкам с парашютом в тандеме среди инвалидов? Разве им не будет стыдно, что они молодые, сильные, здоровые не делают то, что делает бабушка, инвалид первой группы? Спрашивают ее, не страшно ли? А она их подбадривает. Кто сомневается, предлагает посмотреть ее рекорды в ютьюбе. Им нравится, что она знает современные словечки. Обнимают, просят сфотографироваться.
...Я вспоминаю, когда года два назад, по приглашению администрации города Воронежа, Марию Денисовну пригласили принять участие в празднествах, посвященных Дню Победы. Колтакова приехала в город, в котором не была со дня его освобождения, с трудом узнавала те места, где проходил передний край обороны. Как расцвел и похорошел Воронеж! И фамилии на плитах мемориалов она прочла все до единой. Узнавала знакомые. Рассказывала о них. И всё читала, читала... И расстроилась, что в списках нет ни одной фамилии девушек-санинструкторов...
Мария Денисовна рассказывает о своей битве за Воронеж:
- Я прибыла в Воронеж с 303-й Сибирской добровольческой дивизией из Кемерово. Пока добрались, перезнакомились, подружились. Больно было узнавать, если кого-то ранили или убили. От этого становились только упрямей. Мы знали, что победа будет за нами. Иначе просто не могло быть. Все воевали за то, чтобы войны не было. Все хотели мирной жизни. И смерть, и гибель товарищей не была напрасной. Я дважды была ранена. Родителям даже отправили похоронку. А я выжила. Молодежи сейчас этого не понять. Иногда, когда на встречах я говорю, что была контужена, раздаётся смех. Они совсем другое понятие вкладывают в это слово. Это не их вина. Наша. Мы, что-то упустили... Вот и пытаюсь им доказать, что понятия «дружба, честь, родина» - не пустые слова. Вижу их глаза. Вижу, как всё напускное, весь хайп, бравада, уходят. Вижу слёзы на их глазах. Это дорогого стоит. Значит, я достучалась до их сердец. Значит, всё не зря.
Что мне особенно ярко вспоминается? Со временем воспоминания немного притупились, смотрю на всё как будто со стороны. Думала, если отмотать всё назад, хотела бы я другой судьбы? И не нахожу ответа. Наверное, каждый несет свой крест, что только ему предназначен. Я прошла через такой ад! И начался он в Воронеже. Я, домашняя девочка из Сибири, из большой многодетной семьи, которая до 10 класса играла в куклы, увидела здесь кровь и смерть. Услышала взрывы авиабомб и вой снарядов. Я и мои фронтовые подруги мерзли в глубоком снегу и на пронизывающем ветре, задыхались под палящим солнцем, увязали в непролазной грязи, ладонями сгребали с себя вшей, и... мечтали. Мы обменивали свою, положенную всем бойцам, махорку на хлеб и сахар. Сами не курили. А сейчас, смотришь, такая нежная, молодая, курит как сапожник.
В Воронеже мы держались втроем - я, Валя Полухина и Лиза Маркова. А когда старшина приносил в окопы термос с горячим чечевичным супом и буханку хлеба на троих, мы вместе радовались.
Наш 2-й стрелковый батальон 847 стрелкового полка 303-й стрелковой дивизии передали в 705 стрелковый полк 121 стрелковой дивизии. Командир артиллерии капитан Кирпель Петр Петрович и командир батареи 76-мм пушек капитан Чекмарев Павел Михайлович пришли к командиру полка с просьбой дать им санинструктора. Но так как в их штатном расписании санинструктора не было, меня взяли связисткой. Выполняла обязанности и связистки, и санинструктора. Устраняла порывы связи, оказывала помощь раненым.
Во время недавнего приезда в Воронеж мне показали, что осталось от областной больницы. Я стояла у этих руин, и как будто только вчера шел бой. Помню, как немцы дрались за каждый метр пространства. Наши бойцы из 705 сп напирали снизу, а те, отстреливаясь, поднимались вверх, на третий этаж. Вся лестница была залита кровью. Сверху падали раненые и убитые. Мы с Лизой и Валей оттаскивали раненых под лестницу, оказывали им первую медицинскую помощь, и потом доставляли в санроту, которая располагалась в СХИ. Там раненых было очень много с разрывными ранами - пулевыми, от снарядов, от бомб, от пулемета... Лежали где только можно. Все было разрушено. Сколько погибло, пока не пришли «Катюши». Мы не видели их, не знали, они были замаскированы. А когда услышали вой, дым, огонь, попадали вместе с ранеными в снег от неожиданности.
Я, когда переехала жить в Белгород, встретила Надю Боеву, из нашей 121 сд. Она так и ходила с пулей у сердца до самой смерти. Лиза Маркова погибла в Колпаково под Щиграми. Награждена орденом Красной Звезды. Валя Полухина после войны организовала музей в Гурьевске. Я с ней переписывалась. Зина Туснолобова-Марченко, моя подруга, после ампутации рук и ног, жила в Полоцке. Работала диктором на радио. Получила звание Герой Советского Союза, была награждена медалью Флоренс Найтингейл. Я дошла до Праги. За Дуклинский перевал награждена орденом Славы 3 степени.
Воронеж помню и люблю. Он - моя боевая юность.
Хочу передать ныне живущим, и всем, кто будет жить в этом удивительном, чудесном городе: Берегите то, что завоёвано. Дорожите тем, что имеете. Не забывайте того, что было.
Современные фото - автора
