После того, как житель Белгорода Анатолий Антонюк, выкорчёвывая старый сад на дачном участке в селе Шопино, извлёк из земли, вместе с осколками мин и снарядов, печную вьюжку, время покатило вспять. Сказать, что я полностью перенеслась в 1943 год, не сказать ничего. Бессонными ночами, каждую фамилию из списка четырнадцати бойцов, истребителей танков (см. Станислав Минаков «Не пропавшие без вести»), считавшихся все эти годы без вести пропавшими, забивала на сайты Министерства обороны. Обнаружив в списках безвозвратных потерь, отправляла запрос по месту призыва о поисках родственников, чтобы сообщить день и место гибели. Чтоб знали: человек не пропал, а геройски погиб, и есть место куда приехать, и день, когда помянуть.
...А случилось это у деревни Шопино, и на сайте вместо этого населённого пункта было указано ШоЛино, видно, почерк был не очень чётким. И та часть области, где было Шопино, в 1943-м была Курской, а с 1954 года стала Белгородской. И никто бы никогда не нашел это ШоЛино в Курской области, потому что таково там не было и быть не могло.
Потихоньку, один за другим, отзывались те, кто уже и не надеялся, что отыщутся их родственники, без вести пропавшие во время Великой Отечественной войны. Подключились СМИ. И каждый вернувшийся из забытья цепочкой «списка безвозвратных потерь» тянул за собой других...
Я не расставалась с вьюжкой, выступая на радио, в школах, институтах, рассказывая, доказывая и показывая её для убедительности. Сколько детей и взрослых держали в руках «письмо из 43-го», не сосчитать! Сколько слёз упало на металл, пролежавший в земле 73 года! Сколько сердец сжалось вспоминая о тех, кто отдал за нас свои жизни! Я физически ощущала, что не могу всё это вынести одна.
И пошла в храм в честь иконы Божией Матери «Всецарица» к отцу Владимиру (Мироненко), зная, что в основе церковных молитв лежит желание совершать какую-либо деятельность только с Божией помощью и по Его благословению. Мне хотелось, чтобы отец Владимир не только попросил Господа так направить мои поиски, чтобы они были угодны Богу и приносили пользу людям, но и в надежде, чтобы нашел мне помощников в этих поисках. Потому что пропавших было так много, что мне становилось страшно. Я не знала, как им помочь. Не могла спать ночами. Закрывала глаза, и видела сомкнутые ряды бойцов, стоявших ко мне вполоборота.
Видели бы вы, как напряжены были их спины, а на лицах застыла печать обреченного ожидания. И как только находился кто-то из пропавших без вести, строй мгновенно смыкался опять.
Я понимала, что некоторые стоят в ожидании своей очереди уже 76 лет. Молча и терпеливо. И эти бойцы в шинелях, и их уже едва различимые лица ждут, когда их вытащат из забытья.
Так и не уснув, я вставала, снова включала свет и садилась за компьютер.
...Выслушав меня, отец Владимир (Мироненко) взял у меня из рук вьюжку, внимательно изучил её и, окропив святой водой, совершил заупокойную литию. Ноги мои подкосились. Стояла на коленях и плакала, не вытирая лица. Слёзы смешивались с каплями попадавшей на меня святой воды. И вдруг почувствовала, что «отпустило» и стало немного легче. Подумалось: слава Тебе, Господи, сейчас батюшка подойдёт и скажет, что среди прихожан храма найдутся подвижники, которые примут у меня эстафету и помогут найти остальных бойцов. А я, наконец, вздохну свободно.
Отец Владимир, подошел, и протянул мне освященную вьюжку, на которой были выбиты фамилии красноармейцев:
- Возьмите. Это ваш крест. Несите его.
- «Спаси Господи», - только и смогла я ответить, чувствуя на душе лёгкость и укрепляясь в вере, что с Божией помощью всё преодолею. И только диву давалась, выйдя из храма, куда подевалась тяжесть, сжимавшая сердце?
С того времени всё изменилось. Я вносила на сайт фамилии, и в восьми случаях из десяти находила тех, кого меня просили разыскать. Знакомые и незнакомые. В офисах, кабинетах, в гостях. В Белгороде, Брянске, Крыму, Луганске. Везде, где был Интернет, и заходил разговор о ком-то, кто не вернулся с фронта, я предлагала помощь. Люди удивлялись. Говорили: мы на этот сайт сто раз заходили, и ничего. Я молча улыбалась и... находила.
Однажды, после прямого эфира на «ГТРК-Белгород» и рассказа о своих поисках и находках, мне позвонил лётчик, участник боевых действий в Афганистане Анатолий Скляренко и попросил разрешения дать номер моего телефона Валентине Петровне Переверзевой. Через какое-то время она мне позвонила:
- Здравствуйте. Помогите мне узнать об отце.
- Он участник Великой Отечественной войны?
- Нет, он 1926 года рождения, в войне не участвовал.
- А что вы хотите о нём узнать?
- Есть ли у него награды.
- Так вы в военкомат обратитесь.
- Да обращалась...
Я никак не могла взять в толк, о чём разговор? Если её отец не воевал, то о каких боевых наградах может идти речь? Видимо, так думали и односельчане.
Из рассказа выяснилось, что когда её отец, Пётр Григорьевич, после срочной службы в армии вернулся домой с боевыми наградами, ветераны Великой Отечественной чуть не забили его палками:
- Щенок! Ты где их взял?! Какое право имеешь носить?!
И как ни пытался Пётр Григорьевич объяснить, ответить, рассказать, его никто не слушал.
- Иди отсюда! Тебе не место среди нас!
От горечи и обиды он пытался ещё что-то доказать, рассказывал, как брал дзот, как вынес на себе из-под огня командира...
Люди слушали, и... смеялись. Вот врёт! Без запинки! И где так научился?
Так и пошло. Зайдёт Пётр или по соседству, или в магазин, или встретит кого, только попытается объяснить, что воевал, а ему в ответ:
- Хватит врать! Брехун.
...День Победы он стал всегда встречать дома. Дочь наливала ему «сто грамм» и говорила:
- На, пей, и не ври.
Он молча опрокидывал рюмку, смахивал непрошенную слезу и уходил к себе. Так и жил. Не было у него никаких удостоверений. Не было никаких льгот. Получал маленькую пенсию. Да так и умер лет пятнадцать назад - для всех сельчан «брехуном»...
И все эти пятнадцать лет на сердце у дочери были сомнения. И жалко отца, а правды не узнать...
Как-то отец ей приснился. Стоял, с укором смотрел на неё. Проснулась, а сердце готово выпрыгнуть. Так ясно отца рассмотрела, до каждой морщинки. Перекрестилась. Весь день места себе не находила. За что не возьмётся, всё из рук валится.
А тут Скляренко:
- Что смурная, Петровна?
Как на духу и выложила ему всё. Как-никак подполковник, на войне был, хоть и на афганской, может, что присоветует?
Он и присоветовал позвонить.
...Я слушала рассказ Валентины Петровны, а сама, чтоб конец всем сомнениям положить да женщину успокоить, набирала на сайте Министерства обороны «Память народа»: МИХАЙЛУСЕНКО ПЕТР ГРИГОРЬЕВИЧ.
Нашла ориентиры. Да только по месту жительства - нестыковка. Тот, что на сайте, из ШебеНинского района Курской области, а Валентина Петровна из Ракитянского Белгородской. Но если учесть, что это опечатка, и район не ШебеНинский, как написано в наградном листе, а ШебеКинский, в нём действительно есть с. Маломихайловка, и территориально оно с 1954 года относится к Белгородской области, тогда всё ходится. Перепроверила ещё раз.
- Извините, говорю, есть Михайлусенко, только написано, что призывался он из Шебекинского военкомата.
- Так он родом оттуда. А что там ещё написано?
- А вы стоите, Валентина Петровна?
- Стою.
- Присядьте. И слушайте что написано в наградном листе. «...Михайлусенко Петр Григорьевич, пулеметчик учебного батальона 155 армейского запасного стрелкового полка 85 Армии 1-го Дальневосточного фронта ... в бою с японскими империалистами с 14 по 18 августа 1945 года показал исключительный героизм. При штурме выс. Лесная первым из роты достиг высоты и забросал амбразуру дота гранатами. Уничтожал отдельные снайперские точки. Во время боя Михайлусенко сменил винтовку на пулемёт и яростно отражал атаки японских захватчиков. На лету ловил гранаты, брошенные из укреплений противника, и забрасывал их обратно. Во время штурма первым достиг высоты, своим пулемётом заглушив огневую точку противника. Был ранен, но, несмотря на это, с поля боя не ушел и бил по- снайперски японских самураев. Благодаря бесстрашному пулемётчику Михайлусенко рота выбила противника с высоты и заняла её. Продолжая успешное наступление, боец шел впереди со своим пулемётом и бесстрашно громил японских империалистов. Показал себя исключительно храбрым, смелым и бесстрашным. Заслуживает звания Героя Советского Союза.
30 августа 1945 г. Подполковник Журавлёв.
Резолюция Военного Совета Армии: «Достоин присвоения звания Героя Советского Союза», 8 ноября 1945 г. Командующий 35-й Армией генерал Н. Д. Захватаев, член Военного Совета генерал-майор А. Романенко».
Закончив читать, я замолчала. Молчала и Валентина Петровна.
- Алло, Валентина Петровна, ваш отец - настоящий герой. Воевал на Дальневосточном фронте. Награждён орденом Красного Знамени, медалью «За победу над Японией», был представлен к званию «Герой Советского Союза»... Вы меня слышите?
- Слышу.
- Что собираетесь делать?
Прозвучал сдавленный, сквозь сдерживаемые рыдания голос:
- Пойду в церковь и закажу службу. А потом на кладбище. Стану на колени, и буду просить у него прощения...
Белгород
