Лето в прошлом году не обошлось без сюрпризов. Весь май, весь июнь и две декады июля лили дожди, на улицах было слякотно и холодно. В двадцатых числах июля воцарилась жара. Зной выжигал всё живое, добивая пытающихся укрыться под зонтиками или на теневой стороне улицы людей раскалённым до кипятка ветром. Немногочисленные смельчаки, выползавшие в полдень из сплитситемных бункеров на «свежий воздух», мгновенно попадали в жёсткие и даже жестокие объятья духоты, огня и пекла. Лишь к десятым числам сентября в город пришла спасительная прохлада. Причём, как это часто у нас бывает, произошло это в одночасье. Ещё вчера садист зной душил калёными лапами неприкрытые шеи несчастных «хомо обваренных», а уже сегодня небо затянуто прочным брезентом дождевого месива, и иссохшаяся до глубочайших трещин земля пьёт, пьёт и никак не может утолить жажду проливающимися периодически дождевыми струями.
Такая резкая перемена погоды, конечно же, сказывается на метеозависимых людях, к коим, к несчастью, отношусь и я. С утра уже почувствовал себя не самым лучшим образом. Вялые руки, ноги, шумок в голове. Приехал на работу и сходу окунулся в бездонный водоворот служебных забот и обязанностей. Полегчало, но ненадолго. К обеду чувствовал себя так плохо, что стало темнеть в глазах, а ноги отказывались держать на себе тяжесть остального моего, хоть и худосочного, но всё же имеющего вес тельца. Пришлось отпроситься у начальства и отправиться домой.
Как уж доехал, помню плохо, да это и не суть важно. Дома, едва скинув с себя одежду, рухнул на диван. В голове тайные молотобойцы с беспощадным остервенением крушили гранитные глыбы москворецких, а заодно и невских набережных. Отдышавшись, я выкушал какие-то таблетки, запив их минералкой из холодильника, и снова лёг на любимый диванчик...
Машинально включил телевизор. Словно ледяной водой в знойную нежить июльского пекла окатило меня. Привыкшая к ужасам человечьего самоуничтожения в братоубийственных войнах телеведущая вещала почти равнодушно. Но послушайте, вы только послушайте, что она говорит!
- В городе Кировске Донецкой области во время артиллерийского обстрела один из снарядов попал в Православный храм в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского. В результате попадания храм полностью разрушен. Три человека погибли, ещё несколько пострадавших доставлены в больницы с тяжёлыми травмами»...
Вот вам и сон в руку. Вот это да! Мне прямо дурно сделалось. Получается... Да ничего не получается, - скажет мне иной скептик. И будет прав, конечно. Совпадение. Да мало ли что. Но память моя безжалостно и настойчиво возвращала явь недавнего кошмара. И не батюшка с Чашей виделся мне. Я словно бы вновь лицом к лицу оказывался перед ночным студентом, проваливаясь в адскую пучину его мёртвого взгляда.
Бесконечный вальяжно-знойно-душный день, перевалив за Рубикон, готовился примерить вечерние морщины мудрости и седины заслуженного уважения. Был почти обычный, веками испытанный август - месяц ветров, месяц подведения летних итогов. И август этого года был бы таким же щедрым на тепло, но не испепеляющее жарким, как июль, милостивым на дождь, но не сырым, ржаво-лиственным, как сентябрь; был бы затейлив на игры забывшей о школах, «двойках» и шпаргалках детворы, богат на фотосессии надевших на себя пляжный загар городских модниц, вернувшихся «с морей». Это был бы обычный август, если бы ошалевшие от взрывов ветры не наполняли бы полумёртвые, покинутые людьми кварталы стойким коктейлем вони из дыма, пороха и смрада разлагающихся трупов. Этот август был бы обычным, если бы не расстреливали его утреннюю непорочность и вечернее старчество снаряды, бомбы и ракеты, если бы не палили волки в обличие человека в людей, неизменно превращающихся в волков, из пушек и систем залпового огня. Словом, на смену обычному августу на эту землю пришла обычная гражданская война.
Но люди, боря в себе волчьи инстинкты, продолжали жить, продолжали любить своих детей и заботиться о больных родителях, продолжали работать, влюбляться, надеяться на милость Божию и верить, что Господь не оставит верных своих. Бегали по городу трамваи, гудели станки ремонтных мастерских, возвращались со смены чернокожие шахтёры, благовестили к вечерне злато и синекупольные храмы.
Их звали Ольга, Виктор и Зинаида. Ольга - значит священная, Зинаида - божественная, а Виктор означает победу светлых, высших сил над бесовщиной и самим дьяволом. Снаряд, прилетевший с украинской стороны, пробил крышу храма и обрушил перекрытие на молившихся людей. Их звали Ольга, Виктор и Зинаида. Их души встречал и провожал в Царство Христово святой праведный старец Иоанн. Так и шли они к Славе Небесной. Три души: священная, божественная, победительная, в сопровождении святого батюшки Иоанна Кронштадтского чудотворца, омывавшего эти души своими горячими слезами. Так и шли они вчетвером туда, где в неизреченной радости Божественной Любви ждал их Сам Спаситель со Своей Пречистой Матерью.
Августовский день клонился к закату, презрев гной и смрад информационных ран, наперекор стерильности политической изоляции, вопреки огненно-железной смерти, изрыгаемой из ненасытной пасти войны, день этот, обычный августовский день, не канул бесследно в череде дней близнецов, ушедших в историю тихо и неприметно. Этот израненный, истерзанный, искорёженный, но непобеждённый день подарил нам всем маленькое чудо. Чудо вечности и бессмертия, явив в сонме мучеников за Христа трёх новых святых. Так и будут они теперь вместе. До скончания веков. Ольга, Виктор, Зинаида, израненный август и праведный Иоанн Кронштадтский.
Олег Селедцов
.jpg)
