«Противоборствующие в мире идеи высшего порядка являются неизменными»

О том, была ли февральская революция 1917 года действительно бескровной, о преемственности революционного экстремизма, о «Русском мире» и кукловодах «цветных революций» мы беседуем сегодня с одним из авторов книги «Столыпин: крестный путь реформатора», известным киевским историком, политологом и публицистом Виктором Ворониным.

- Виктор Николаевич, историк Г.М.Катков в своей книге о Февральской революции писал: «С течением времени кампания обличений обрела почти истерический характер; клевета и безответственные обвинения сыпались в адрес всех тех, кто отказывался поддерживать оппозицию на внутреннем фронте...» Но ведь эти слова как нельзя лучше отражают то, что происходит в сегодняшней России. Вы, как один из авторов книги о Столыпине, можете согласиться с этим?

- Можно утверждать, что будь во время трагического февраля 17-го рядом с Николаем ІІ, вместо беспринципных карьеристов Столыпин, бунт разложившихся запасных батальонов в столице был бы легко подавлен. Но Столыпина уже не было, а без него царь просто сдал власть, не предприняв надлежащих мер, чтобы подавить мятеж, тщательно подготовленный предателями во время Мировой войны. Да, можно сколько угодно кивать на изменников из числа генерал-адъютантов, но своим отречением царь не просто отказался от власти, он лишил воли к сопротивлению и всех многочисленных сторонников права и порядка.

Преступное бездействие императора обрекло на смерть не только его семью, но и сделало неизбежным в ближайшем будущем братоубийственную войну, отголоски которой до сих пор чувствуются в обществе.

Государственному деятелю можно простить очень многое, но только не слабость и отсутствие воли. И если Столыпин выступал олицетворением государственной воли и отваги, то царь был последователен в безволии.

- Напрашивается аналогия как раз из истории недавних цветных революций. В 2004 году, подобно Николаю ІІ в феврале, Кучма тоже капитулировал перед майданом...

- Да, это очевидно, что цветные путчи были придуманы не сейчас, а являются лишь модернизированной практикой свержения неугодных определенным внешним силам правительств.

Что касается Вашей аналогии... Я с глубочайшим уважением отношусь к Леониду Даниловичу и безвольным его, конечно, никоим образом назвать нельзя. Однако не могу не согласиться, что тогда им не был задействован комплекс необходимых мероприятий для защиты конституции, законности и передачи власти законно избранному президенту Виктору Януковичу. Могу предположить, что он излишне доверился словам своего окружения, крайне преувеличившего значение майдана, на котором кукловоды собрали не более 50 тысяч человек. И уж совершенно недопустимым было оставить без последствий захват и блокаду государственных учреждений оранжевыми боевиками, которые тогда окончательно почувствовали свою безнаказанность.

А ведь достаточно было использовать совершенно привычные для всех западных правоохранительных органов методы, позволяющие им наводить порядок с куда большими скоплениями нарушителей порядка. Силовые структуры для того и существуют, чтобы защищать законность и безопасность граждан и применять при необходимости силовые методы.

Подобный сценарий кукловоды цветных путчей пытались реализовать и в России, но слишком переоценили свои силы. И в России не нашлось предателей подобных руководителям СБУ времен майдана, которые потом с упоением рассказывали о своей измене.

- Виктор Николаевич, Вы являетесь известным сторонником дальнейшего российско-украинского сближения, в первую очередь, в рамках Таможенного союза: насколько, по Вашему мнению, сегодня возможно действительное объединение славянского мира? Что нужно сделать, чтобы не повторять ошибок панславистов?

- Концепция панславизма была изначально ущербной, что было и тогда ясно для прозорливых наблюдателей. Более чем критически к ней относился Достоевский, а Константин Леонтьев, имевший большой опыт дипломатической работы, не сомневался в ее провале. Результат был запрограммирован самой сутью прекраснодушного, но духовно бессодержательного славянофильства. Оно основывалось на приоритете кровного родства народов и игнорировало дух, их иногда диаметрально противоположные цивилизационные ценности. Совершенно прав был тот же Леонтьев, когда называл приоритет крови «убожеством духовным». Кроме крови, народы, которых хотели объединить славянофилы, ничего не связывало, они были цивилизационными антагонистами или, как минимум, чужими друг другу.

В истории есть огромное количество примеров, когда ближайшие по родству народы оказывались непримиримыми врагами, ведшими войну на уничтожение. Показателен пример Югославии, где народы с одной кровью и языком, но разными верами, убивали друг друга с невиданной жестокостью. Конечно, там было мощнейшее внешнее воздействие западных «демократизаторов», но почва для их действий существовала изначально.

Славянофильская теория навсегда обанкротилась, и речь следует вести об объединении на принципиально иной платформе.

В отличие он панславистов, интеграция наших братских стран базируется, кроме общих экономических интересов, на тысячелетней общей истории, общей вере и духовности, единой цивилизационно-ментальной идентичности в целом.

Это не надуманные славянофильские абстракции, а огромная, неодолимая сила взаимного притяжения, которая была, есть и будет и уничтожить которую не под силу никому.

- Концепция «Русского мира», если я правильно понимаю, несет в себе идею русского языка и русской культуры, как гуманитарных объединителей суперэтноса, разделенного государственными границами. Что можно ответить критикам данной концепции, обвиняющим всех последователей «Русского мира» в имперском шовинизме и в принижении роли других национальных культур? Может ли каждый славянский народ сохранять свою уникальную самоидентификацию в данном случае?

- Русская культура никогда не была шовинистической, базирующейся на принижении и вытеснении других культур. Хочу напомнить, что не только слово, но и явление шовинизма отнюдь не русского происхождения. Напротив, русская культура неизменно содействовала развитию и обогащению сопричастных ей братских культур, а не унифицировала их.

Отнюдь не в России уничтожалось и сгонялось в резервации коренное население захваченных земель, отнюдь не в русской традиции расовая сегрегация, в том числе в сфере культуры. Русская культура, русская цивилизация в целом, развивались на принципах любви и терпимости, шовинизм ей был всегда чужд как таковой.

Русская культура не стремится растворить в себе все остальные культуры и выхолостить их духовное содержание, как это происходит сейчас на Западе, где христианство становится гонимой религией, а традиционные моральные ценности объявлены «неполиткорректными» и подвергнуты остракизму. Именно эта псевдокультура глобализма уничтожает, а точнее добивает, на наших глазах великую христианскую цивилизацию и традиционные культуры.

- Вспоминаю скандальный случай годичной давности, когда в украинском представительстве «Россотрудничества» на конференции, посвященной февральской революции, Венедиктов и Ганапольский, за компанию с Млечиным и Гусманом попытались сорвать Ваше выступление, так как приведенные Вами факты им попросту не понравились - не укладывались в общую концепцию либеральных СМИ о необходимости революций в России. В своем блоге на сайте Версии.com Вы пишете: «...было бы ошибкой считать нашу кормящуюся иностранными грантами антинациональную «оппозицию» уникальным явлением». Можно ли сказать, что любая революция - от февральской до разнообразных цветных - имеет всегда кукловодов извне?

- Истерический визг стая рукопожатных деятелей, соревновавшаяся перед этим в оплевывании российской власти, подняла из-за того, что я сорвал их именины сердца - празднование уничтожения исторической государственности в феврале, результатом которого стала гибель миллионов жителей бывшей империи. Мне было достаточно констатировать ложь о восхваляемой ими «великой и бескровной революции», чтобы с этих с позволения сказать демократов слетела маска приличия. «Великой и бескровной» она является только в глазах людей, для которых кровь соотечественников с неправильными взглядами причина для торжества. Подобно тому, как все эти совестливые интеллигенты радостно аплодировали при расстреле из танков Белого дома в октябре 93-го.

В феврале бандами мятежников были убиты только в Петрограде сотни защитников порядков, до конца оставшихся верными присяге, офицеров, отказавшихся снять погоны и просто мирных обывателей. Чудовищные расправы произошли в Кронштадте над морскими офицерами, было немало зверских убийств и в других городах. Впрочем, что для нынешних демократов эта кровь - звук пустой, убивали ведь не либералов.

Истерика подобных личностей является для меня лучшим подтверждением того, что я все делаю правильно в освещении исторической правды. Тягчайшей обидой для меня было бы одобрения подобной, с позволения сказать интеллигенции. Это про их предшественников Георгий Иванов писал: «Российскую интеллигенцию я презираю до конца...»

Впрочем, если бы я еще до начала конференции прочитал интервью особо визжавшего тогда господинчика с русофобского «Эха», где он хвастался как, работая учителем в школе, занимался сексом с ученицами, то просто бы не пришел из соображений элементарной гигиены. Я не особо брезглив, но не хочется дышать одним воздухом с подобным существом.

И, конечно же - каждая революция имеет своего заказчика и спонсора. Это тема для отдельного разговора, но в России данная традиция восходит еще к убийству Павла I, тщательно подготовленного Лондоном. Тот же геополитический заказчик был и у февраля. Кто сейчас стоит за майданами и болотами настолько хорошо известно в деталях, что не стоит даже на этом останавливаться.

Действенное противодействие им может быть только одно. Отказаться от иллюзии, что креативные бездельники и их мелкие фюрерчики хоть в какой-то мере представляют народ и действовать по отношению к ним исключительно так, как предписывает закон. Это не право, а обязанность власти, обязанной защитить безопасность подавляющего большинства населения. Того населения, которое не ходит на проплаченные митинги, а работает во благо своей семьи и всей страны.

Как это делать, прекрасно продемонстрировал Столыпин, в истории с Выборгским воззванием. После того, как он не остановился применить к его подписантам силу закона, желающих пробовать власть на прочность больше не находилось. Никакая революция, как бы хорошо она не финансировалась извне и какая бы психологическая поддержка ей не оказывалась в СМИ пятой колонны, невозможна, если власть, подобно Столыпину, говорит «не запугаете!» и выполняет свой долг перед народом.

- Это точка зрения историка или политолога? Или же нет смысла разделять два этих понятия?

- Нет ничего нового в этой мире. И хорошо зная историю, особенно историю отечественную с характерной бесконечной повторяемостью, понимая ее закономерности, даже при учете фактора непредсказуемых случайностей, прогноз будущего является задачей не слишком трудной.

- Тогда я задам вопрос совсем откровенно: qui prodest? Кому выгодны цветные революции?

Чтобы дать исчерпывающий ответ на этот важнейший вопрос, необходимо отвлечься от текущей политики. В данном случае следует говорить в раскрывающем суть проблемы философском ключе. Геополитические центры могут географически перемещаться, но выражаемые ими и противоборствующие в мире идеи высшего порядка являются неизменными. Геополитика вторична по отношению к идеям высшего духовного порядка. Она не более чем их необходимое силовое сопровождение.

Вся, как минимум, новая история это смертельное и не знающее компромиссов противостояние сил Традиции и Разрушения. Революции и их последние модификации в виде цветных переворотов - не более чем один из инструментов разрушения Традиции во всех ее ипостасях - государственной, религиозной, культурной. Это, прежде всего, духовная брань и стратегической, а не тактической победы можно достигнуть исключительно в сфере духа.

Беседовала Елена Костандис