О мнимых противоречиях и о том, случаен ли наш мир

Ничто да не приведет тебя к неверию. Не говори: это произошло случайно, а это встретилось само собою. В том, что существует, нет ничего беспорядочного, ничего неопределенного, ничего напрасного, ничего случайного. Не говори: злая случайность или недобрый час. Это слова людей невежественных. «Не две ли птице ценитеся единому ассарию, и ни едина от них падет без воли Божией» (Мф. 10, 29)? Сколько волос на голове? Ни один из них не забыт. Видишь ли Божие око, как ничто, и самое малое, не избегает Его надзора?

свт. Василий Великий, беседа на Псалмы, Пс 32.

Мне хотелось бы коснуться моей недавней полемики в интернете с одним креационистом. Несмотря на то, что мы стоим на одной и той же философской позиции, некоторые положения, которые я высказываю на страницах моего блога, вызвали у него возражения. Так или иначе, все они суммируются в двух вопросах: 

• случаен наш мир или нет? 
• что такое случайность? 

Суть конкретных возражений состояла в том, что, согласно моему уважаемому оппоненту, святые отцы отрицали случайность как научную категорию. Это утверждение представляется мне некорректным. Давайте постараемся разобраться в этом. 
У нас имеется научный аппарат, ограниченный в своих возможностях, но внутренне непротиворечивый и объективный. Однако этот аппарат не касается и не может касаться метафизических основ бытия, "сущности всех сущих", если воспользоваться выражением прп. Максима Исповедника [2], постигаемых только верой. Святые отцы занимались опытным богопознанием, а не наукой в общепринятом смысле слова, и говорили о природе вещей. Святитель Григорий Богослов, например, не разделял взгляды атомистов ("что нелепее и бессмысленнее Эпикуровых атомов?" [1]), но это не значит, что нужно признать, что либо богословие некорректно, либо наука неверна. Мне кажется, мнимые противоречия возникают оттого, что научный метод, в принципе, аналитичен и имеет тенденцию разлагать изучаемое на составляющие, тогда как богословие осуществляет синтез, что не под силу науке.
Подчеркну, что креационизм и распознавание признаков интеллектуального вмешательства в генерацию конфигураций материальных систем (Intelligent Design, далее ID) - не одно и то же. В отличие от креационизма, ID есть научная теория, не включающая в круг отправных понятий и аксиоматики Священное Писание. К тому же, некорректно требовать от научной теории всеохватности. Более того, если бы кто-либо предлагал на рассмотрение научному сообществу теорию, претендующую на всеохватность (что-то вроде Гильбертовой мечты - математической теории всего существующего, красивой, но, увы, неосуществимой - см. [3]), нужно было бы отбраковать ее с самого начала. Итак, слово "научный" не означает "способный ответить на все вопросы".

Второй момент: неверно утверждать, что ID противоречит тому, что окружающий мир премудро создан Личностным Богом. ID всего лишь утверждает, что наилучшее в определенном смысле объяснение наблюдаемой сложной конфигурации при удовлетворении ею a priori заданной спецификации, есть целенаправленный дизайн. О простых объектах утверждать это, только лишь имея конфигурацию и спецификацию, согласно ID, нельзя.

Нужно просто, по-моему, четко разделять собственно науку и различные интерпретации тех или иных научных теорий в целях создания т. наз. "научной картины мира". Если это иметь в виду, то никаких противоречий не возникает. 
Итак, случаен наш мир или нет? Я считаю, что, конечно же, нет. Наш мир вызван к бытию неслучайно. И, в этом смысле, ничего случайного в нем, в конечном счете, нет. Однако это не значит, что, сказав это, я подвергаю сомнению оправданность научной категории случайности. Я не вижу в этом принципиальных противоречий: метафизическую неслучайность мира наука выявить не в состоянии. 

• Я сознательно не употребляю здесь слово "детерминизм", поскольку это было бы неверно, так как здесь мы имеем дело с волением (выбором), или третьей аристотелевой категорией причинности.

Случайность, детектируемая и объективно реализуемая на практике в физическом мире, не противоречит вере в то, что Бог промышляет о нем, поддерживая его в функциональном состоянии. Наука оперирует внутри уже созданного мира, не будучи способной дойти до постижения природы сотворенного. 

• Поэтому, в частности, я считаю, что гипотеза о множественных вселенных в принципе ненаучна, так как ее невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, ведь мы можем фиксировать события лишь нашего мира.

Научный аппарат (принципы научного исследования) в силу своей ограниченности по необходимости встраивается на практике в ту или иную метафизическую картину мира. Сама по себе наука, голый научный аппарат, который по своей сути - всего лишь формализация нашей рассудочной деятельности, ничего в этом смысле не дает. Одни ученые веруют, другие - нет, как и во все времена.
Скажем, до открытия квантовых эффектов был распространен позитивизм с его опорой на эксперимент и предположением о том, что точность последнего ограничена лишь техническими возможностями. Однако в микромире, как оказалось, спрогнозировать определенные вещи со сколь угодно большой точностью не удается, поскольку сам процесс измерения влияет на результат. Но так ли это важно с точки зрения веры в Промысл?

Правы ли последователи Бора или фон Неймана в интерпретации квантового запутывания?

• Согласно первым, состояние частиц не определено до эксперимента; согласно вторым, сознание наблюдателя влияет на результат.

Прав ли Белл в том, что на квантовом уровне не действуетпринцип локального реализма, или вообще Лаплас и Эйнштейн, в разное время утверждавшие, что случайность есть лишь следствие недостаточности наших знаний о мире, - существенной роли не играет, поскольку мы говорим о неслучайной первопричине всего мира и о Божественном Промысле по поддержанию твари в жизнеспособном состоянии в каждый момент времени, недоступных научному анализу. Если бы они были доступны рациональному анализу, вера не была бы верой. 
Конечно, "легче всего" нам было бы согласиться именно с Эйнштейном, совершенно справедливо, кстати, утверждавшим, что "Бог не играет в кости", но, однако, имевшим в виду в данном контексте корректность принципа локального реализма, опровергнутого квантовой механикой. Важно осознавать лишь, что наука не может отменить метафизической истинности утверждения о том, что Бог не играет в кости. Откровение свидетельствует о том, что Он любит Свое творение и заботится о нем. «Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их?» (Мф.6:26). «Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих» (Прем.1:13). «Благ Господь всяческим и щедроты Его на всех делех Его» (Пс. 144:9).

В заключение, отвечу еще на одно возражение моего уважаемого оппонента, а именно: на его призыв оставить попытки научного исследования процесса сотворения. Разумеется, исследовать процесс сотворения не представляется возмножным, поскольку, повторюсь, наука имеет дело с уже сотворенной материей да и мы сами являемся частью нашего мира. В отличие от Творца, мы ограничены и можем создавать, лишь используя готовый материал. Но, тем не менее, я глубоко убежден в том, что наука все же в состоянии с той или иной степенью достоверности ответить, по крайней мере, на некоторые вопросы относительно глубокого прошлого тварного мира. К таким вопросам, на мой взгляд, относится установление примерных временных рамок естественных процессов или последовательности генерации функциональной новизны в биосфере, а также распознавание признаков интеллектуального вмешательства в конфигурации сложных систем, в частности, в генерацию самой биологической функциональности.

• Кстати, в том, что касается выяснения свойств живых организмов, разумеется, эксперимент, в принципе, возможен. Так, недавно Крейгом Вентером ДНК живой клетки была успешно заменена на искусственно синтезированную, что, на мой взгляд, можно трактовать как подтверждение концепции ID. Интересно также и то, что Вентер даже "расписался" в геноме, закодировав в нем свое имя с использованием избыточных нуклеотидов.

Так или иначе, борьба научных школ и интерпретаций ничего в принципе не меняет. Наука не претендует, да и не может претендовать на то, чтобы дойти до понимания природы тварного мира и того, как именно Бог создал его и промышляет о нем. А все интерпретации остаются именно интерпретациями.  

 Литература 

1. свт. Григорий Богослов. Слово о богословии второе.
2. прп. Максим Исповедник. Вопросоответы к Фалласию.
3. Gregory Chaitin. The Limits of Reason, Scientific American, 2006.