Рождественская овсянка
В первый же день Рождественского поста, возвращаясь с работы домой, я упала и сломала руку. Понятно, что случается такое неспроста, но рассказ не об этом...
Наутро я попыталась приготовить завтрак одной рукой, помогая себе торчащими из-под бинтов пальцами загипсованной руки. Мой муж, не вынеся этого зрелища, вздохнул и принялся за дело сам. В то время он был еще очень далек от Церкви и не понимал, как это можно сварить кашу - без молока, щи - без мяса, а салат не заправить сметаной. Мой пост оказался под угрозой. Сидя перед тарелкой с дымящейся молочной кашей, я, после некоторого колебания, решила, что положение мое безвыходное, надо есть то, что дают. Единственное, что я могу сделать, это отказаться от мяса. Успокаивая себя тем, что усиленное питание пойдет на пользу моей сломанной руке, я принялась не без удовольствия уплетать вкусную молочную кашу.
На ближайшей исповеди, не особенно сильно сокрушаясь в душе о нарушении поста (ведь вынужденно!), я все же сказала об этом батюшке. Ответ священника был неожиданным. Строго взглянув на меня, он отчеканил:
- Овсянку можно заварить и одной рукой!
С этого дня у меня начался, наконец, настоящий Рождественский пост! Это оказалось совсем не сложным делом...
Удивительно было и то, что рука быстро заживала. На приеме врач, разглядывая рентгеновский снимок, сказал:
- У вас тут не перелом...
- А что же у меня?!
Отдав распоряжение медсестре снять с моей руки гипс, хотя прошло восемнадцать дней вместо положенных тридцати, доктор повернулся ко мне:
- У вас не перелом, а простая трещина.
Рождественские пряники
Как мы возрождали православную традицию
Пряничная идея витала в воздухе давно: мне уже было известно о старинном русском обычае одаривать на Рождество детей и взрослых расписными пряниками, у меня дома лежала книжка о красивейших архангельских пряниках с необычным названием "козули", однако дело не продвигалось дальше неясных размышлений на эту тему.
И вот как-то раз я попала на празднование Рождества в фольклорный клуб "Домострой". В конце праздника нас пригласили на чаепитие, во время которого хозяева торжественно внесли внушительной величины холщовый мешок и стали вынимать из него и дарить гостям с шутками-прибаутками большие нарядные пряники, расписанные белой и розовой глазурью по темно-коричневому полю. Пряники имели форму различных животных и птиц. Там были олени, медведи, зайцы, кони и даже коровы. Мне досталась необычная, сказочного вида птица.
Помню, какую радость доставил мне этот подарок: "Так вот они какие, настоящие рождественские "козули"!" Я удивилась, увидев, что мой сосед ест своего пряничного медведя... Пряник, конечно же, для того и пекли, чтобы съесть, но моя птица вот уже много лет хранится у меня дома и до сих пор пахнет медом, пряностями, сказкой и Рождеством...
Там же, в "Домострое", я раздобыла и старинный рецепт приготовления теста для "козуль". С тех пор за несколько дней до Рождества вместо беготни по магазинам в поисках подарков друзьям и знакомым, у нас дома совершается интереснейшее творческое действо, ставшее уже традицией в нашей семье. Особое значение оно приобрело, когда мои внуки подросли настолько, что могли принимать в нем участие. Однажды я попыталась записать, как это происходит, и вот что из этого получилось.
Каждый год накануне Рождества мы собираемся почти всей семьей и печем рождественские пряники для подарков. Самые главные пекари, конечно же, Коля с Ваней. Взрослым при этом приходится проявлять известное терпение. Вот Ваня завладел скалкой и уже несколько минут трудолюбиво раскатывает кусочек теста в лепешку. Вся наша работа по производству пряников парализована. Мы безуспешно пытаемся заполучить у Вани скалку. Проще оказывается разыскать - хоть и не очень в этом случае удобную - толкушку для картофеля. Затруднение преодолено, изготовление пряников продолжается.
По ходу дела я напоминаю, какие фигурки можно вырезать из раскатанного теста: оленя, птицу, коня, то есть настоящую архангельскую "козулю", или что-то, имеющее отношение к Рождеству, например, восьмиконечную звезду.
Заодно интересуюсь:
- Кто помнит, как называется звезда, которая привела волхвов поклониться Христу?
- Волхвиемская! - первый поспел с ответом Ваня.
- Вифлеемская! - поправляет его Коля и от смеха роняет на пол кусочек теста.
Я ворчу:
- Ну вот, уронил тесто, теперь оно будет грязное...
- А у нас дома мама пол моет, - укоризненно говорит Коля.
- Бабуска, а мозно слепить медведя? - спрашивает Ваня.
- Можно и медведя, и зайца, и лису, - разрешаю я, - Ведь когда родился Иисус Христос, то животные тоже пришли поклониться Ему.
- Пришли вол и осел, да, бабушка? - торопится показать свои знания Коля.
- Да, на иконе Рождества можно увидеть, как вол и осел заглядывают в ясли, где лежит Младенец.
Ваня счастливо смеется, ему очень понравилось, что ослик тоже пришел заглянуть в ясельки и поклониться Боженьке. Я догадываюсь, почему: дома мы частенько называем Ваню маленьким упрямым осликом, так что он уже сроднился с этим словом. Ваня требует показать ему ослика на иконе. Мы целой процессией идем в дальнюю комнату, где стоит икона Рождества Христова. По дороге я успеваю напомнить, что иконочка не картина, что ее нельзя разглядывать долго, что надо поцеловать сначала. Шепотком объясняю и про ослика, и про ангелов, и про волхвов.
Когда мы снова возвращаемся на кухню, и я поворачиваюсь, чтобы положить вырезанную из теста "козулю" на противень, то оказывается, что он уже весь занят Ваниными изделиями: колобками, колбасками и какими-то змеями. Их так много, что они даже лежат друг на друге. Я незаметно убираю несколько колбасок и парочку змей. В тех же целях мама Коли и Вани предпринимает отвлекающий маневр:
- Как вы думаете, какую еще фигурку можно вырезать к Рождеству?
Коля придумывает сделать снеговика и елочку. Ваня упорно катает очередную змею.
Мама продолжает развивать Рождественскую тему:
- А кто первый сказал, что в Вифлееме родился Спаситель?
- Бабуска сказала! - радостно выкрикивает Ваня.
Ответ нельзя признать верным, но мне он нравится. Мама формулирует вопрос иначе:
- Кто рассказал пастухам о рождении Спасителя?
И получает от Коли правильный ответ:
- Ангел!
Мы его хвалим, и Коля, вдохновленный успехом, просит:
- Спросите у меня еще что-нибудь!
В результате получается импровизированная рождественская викторина.
Так за разговорами работа незаметно подходит к концу. Но вырезать и испечь пряники - это только полдела. Самое интересное впереди. Пряники надо расписать специально приготовленной глазурью разных цветов. Это увлекательнейший творческий процесс. После перерыва на обед Коля с Ваней вооружаются кисточками. Тут нам всем надо быть начеку, потому что теперь можно легко прилипнуть к столу, за которым сидит Ваня, к стулу, на котором сидит Ваня и к самому Ване. Все покрыто сладкой глазурью. Но зато и пряники приобретают нарядный, праздничный вид. По коричневому полю разбегаются сахарные зигзаги, точечки и загогулины. Самые красивые пряники откладываются для батюшки и Колиной учительницы воскресной школы.
На Рождество пряниками одариваются друзья, гости, соседи. Хватает на всех. И неизвестно, кто получает большее удовольствие, одариваемый или даритель.
Пряники. 2 стакана сахара пережечь на сковороде, влить 3/4 стакана воды. Отделить 2 желтка, взбить их с двумя столовыми ложками сахара. Взбитые желтки положить в сковородку, туда же добавить 200 гр. маргарина и неполную чайную ложку соды (погашенной уксусом) и пряности (корица, гвоздика), затем добавить муку (примерно 1 кг).
Глазурь: 2 белка взбить с двумя столовыми ложками сахарной пудры и добавить краситель (сок клюквы, свеклы, моркови). Этими взбитыми белками расписывают "козули".
Лариса Ильинична Калюжная, СПб
Рождество на Святой Земле
Ветхий и Новый Завет - это так далеко и во времени, и в пространстве... А оказывается - всего четыре часа на самолете! Выехав на автобусе из современного аэропорта Бен-Гурион, мы вместе с километрами пути стали отсчитывать столетия и тысячелетия назад.
Гид привычно рассказывал о самом старом на земле городе - Иерихоне, который мы скоро увидим, о ветхозаветных событиях, которые произошли "вон за тем поворотом".
Святая Земля - совершенно реальная! - под ногами. Назарет, Вифлеем, Иерусалим - все далекие названия перестали быть абстрактными.
Под этим дубом Авраам разговаривал со Святой Троицей...
Здесь первая могила Лазаря...
Вот тут покоятся мощи Георгия Победоносца...
Библейские события стали зримее, даже ярче под израильским солнцем.
Мы побывали в Кане Галилейской, поднимались на гору Фавор, окунулись в священные воды реки Иордан (вода была очень холодная, но не заболел никто!).
В Святую ночь Вифлеемская звезда привела нас в храм Рождества Христова. После поклона во Вратах Смирения - очень низкий проем, не войдешь не склонившись - мы прошли еще через рамку-металлоискатель и личный досмотр. Ведь Вифлеем - территория Палестинская.
Но все беспокойства забылись уже через несколько шагов. Храм сознательно не реставрировался и предстал таким, каким его сделали люди и время. А ведь Рождественский храм не закрывался ни на один день: литургии совершались в нем с основания, вопреки войнам и потрясениям.
Сохранились и ясли, и само место Рождества Христова. Здесь единственная в мире икона, на которой Пресвятая Богородица улыбается.
В Иерусалиме под проливным дождем (зима - сезон дождей) прошли мы по крестному пути VIA DOLOROSA - дороге скорби - до самой Голгофы.
"Храм Гроба Господня - единственное место во вселенной, история его - история земли и неба в их взаимном соотношении". Правда, другого такого места на земле нет. Израильтяне, наверное, привыкли к тому, что живут на Святой Земле, ведь это как воздух, которого не замечаешь. Но для меня посещение Храма Господня разделило жизнь на "до" и "после".
Гид вдохновенно рассказал нам пред вратами храма о сошествии на прошлой Пасхе Благодатного огня, который был подобен кольцу и как бы опустился из-под купола. Этого момента с благоговением, молитвой и страхом, что этого не произойдет по нашим грехам, ждали все верующие.
Оставив шумные торговые улочки, мы вошли в храм. Время как будто остановилось, было ощущение, что стоишь на пороге вечности. Место истязания, Голгофа, Гроб Господень. Поклониться этим святыням приезжают со всего света, именно тут находится "пуп земли". Этот храм - центр Иерусалима и Мироздания.
Невозможно за неделю объехать все святые места; главное в поездке было, наверное, не это: изменилось мироощущение, перед тысячелетиями этой земли современная жизнь оказалась сиюминутной и суетной.
В нашей группе были очень разные люди. Поразили меня ясные глаза пожилой учительницы, чистый, очень открытый молодой человек в инвалидной коляске. Он и его жена были счастливее нас, здоровых. И даже случайные люди, которые приехали скорее посмотреть чужую страну, как-то изменились. Вся группа исповедалась и причастилась на Рождество в Вифлееме.
И было очень здорово, когда мой рассказ о святынях Израиля друзьям и даже людям, казавшимся неверующими, сам собой перерастал в серьезные беседы с богословскими вопросами. Совсем неверующих не оказалось вообще...
Маргарита Герович, СПб
