Четверг первой седмицы, пятый тропарь первой песни. Богатство душевное иждив грехом, пуст есмь добродетелей благочестивых, гладствуя же зову: милости подателю, Господи, спаси мя. «Богатство душевное я растратил из-за своих грехов, поэтому пуст стал многоразличных добродетелей благочестивых. Но, от голода изнемогая, зову: милости Подателю, Господи, спаси меня!» Тут обыгрывается новозаветная история блудного сына. Он все свое богатство растратил, живя блудом, стал голодать. От голода стал изнемогать и просить у Господа милости.
Хотя это не ветхозаветная тема, я включил этот тропарь, потому что мне очень важно эту мысль до людей донести. Вы понимаете, грех – это не просто некое нарушение какого-нибудь важного или неважного закона. Грех – это не просто нечто, что, скажем, я нарушил. Папа мне сказал сделать это, а я не сделал, меня поставили в угол или шлепнули по мягкому месту. Грех не такой. А мы его воспринимаем именно так. Грех – это как отрава. Никто же не будет есть яд, как бы его ни расписывали, ни расхваливали на рынке. Никто не будет есть яд как яд. Если там написано: яд, умрешь мгновенно, сразу; мучиться не будешь, страдать не будешь, сразу в ад – и никаких разговоров. «Покупай, отдаем даром или тыщу рублей на благотворительные цели». Никто не будет покупать. Даже те, кто говорит о самоубийстве, не будут покупать. Их испугает категоричность утверждения. А вот если сказать, что этот яд на самом деле не убивает, а дает наслаждение, что ты будешь радоваться долго и эта радость перейдет в вечную жизнь вместе с тобой, – конечно, его все купят. И умрут.
