Судьба закона Димы Яковлева во многом станет индикатором раскола элит. Пока же этот закон стал удобным поводом для Владимира Путина снова попытаться равноудалиться от всех элитных групп и занять роль арбитра в их споре. Подобную ситуацию мы уже наблюдали в случае с делом "Оборонсервиса" и отставкой Сердюкова, которая по каким-то причинам пока так и не переросла в посадку. Подписание "детского" закона скажет о существенном расколе в "команде Путина", компромиссный вариант или неподписание - будет означать попытку Путина вновь занять роль рефери.
О законе Димы Яковлева в беседе с Накануне.RU рассуждает политолог Павел Салин.
Вопрос: Создается ощущение, что спор о законе Димы Яковлева действительно расколол элиту, причем далеко не по принципу "силовики против либералов", например, министр иностранных дел Сергей Лавров высказался против этого закона, не говоря уже о Голодец и Ливанове. Пескову лишь пришлось констатировать, что вопрос расколол правительство и "стойкой позиции не существует". Что, по-Вашему, происходит?
Павел Салин: Вы знаете, и да, и нет. Если брать
именно закон "Димы Яковлева", то, на мой взгляд, это вещь не
принципиальная. Речь идет об игре Путина по установлению реноме как
верховного арбитра, который равноудален от всех элитных групп. Есть
представители жесткой политической линии, которые лоббируют ухудшение
отношений с США, закрытие страны, а либералы во власти выступают против
такой линии. Путин хочет показать, что он балансирует над интересами
этих двух групп, не принимая ничью линию.
Вопрос: Получается, раскол действительно есть?
Павел Салин: Я не совсем имел в виду раскол. Есть два сюжета, один из которых локальный. Для Путина этот сюжет - способ восстановить реноме равноудаленного арбитра, которое в последнее время начало подвергаться некоторому сомнению. Вокруг этого закона уже разворачиваются некоторые события: элита понимает, что Путин начал собственную игру, когда закон примет Совфед, то Путин вполне может его отклонить либо отправить на доработку и примет в гораздо более мягкой версии. Это позволит либералам торжествовать и заявлять, что Путин остановил экспансию силовиков.
Интересна и история с фрондой правительственных чиновников, в том числе и сторонника жесткой линии министра Лаврова, объясняется, на мой взгляд, это тем, что наиболее опытные политики, как упомянутый Лавров, в курсе этой игры и понимают, что в данном случае не противоречат некоторой символической линии партии и правительства, несмотря на достаточно жесткие заявления Путина в поддержку этого закона на пресс-конференции 20-го декабря.
Но это только один локальный сюжет, закон Димы Яковлева является достаточно тенденциозным сам по себе и уже подвергается критике по многим параметрам. Если же рассматривать не один этот закон, а все сюжеты в целом, например, отношения между России и Западом, здесь, да, явно видно, что в элите зреет раскол. Отношения с Западом рассматриваются через призму безопасности активов российских элит на Западе, в первую очередь в Европе.
Насколько я понимаю, есть группа элит, которая ратует за вывод капиталов из Европы и возвращение их в Россию, а значительная часть космополитической элиты выступает резко против, ей мил статус-кво времен стабильности нулевых, когда ты на словах мог быть патриотом, а в пятницу садился в "бизнесджет" и отваливал на Лазурное побережье, в Швейцарию или в Лондон к семье, чтобы в понедельник вернуться в страну, на вахту в свой кабинет. Здесь, я считаю, намечается реальный раскол, а ситуация с законом Димы Яковлева - это просто игра на публику.
Вопрос: Возможно ли, что это просто предметный профессиональный спор, столкновение реальных точек зрения людей? Тема действительно неодназначная.
Павел Салин: Вы знаете, видеть в этом столкновение реальных точек зрения, я думаю, не стоит. Просто ставки не так высоки. Понимаете, представители элит вступают в конфликты, когда действительно есть критическая угроза их интересам. В случае с актом Магнисткого такая угроза действительно есть, а в случае с законом Димы Яковлева этой угрозы нет. Да, там затрагивается интерес так называемой "детской мафии", интересы фирм-посредников, участвующих в усыновлении, но, если посмотреть пристально, мы увидим, что это далеко не те деньги, которые могли бы быть интересны представителям российской элиты, которые контролируют нефтегазовую отрасль, электроэнергетическую и прочее. При этом закон Димы Яковлева, он достаточно беззубый, тогда как акт Магнитского - почти критический удар для российской элиты. Более критическим ударом может быть только принятие подобного закона в Европе. А закон Димы Яковлева не наносит никакого ущерба Америке, поэтому дает повод для игры на публику части российской элиты - но это несерьезно, а вот насчет чего они реально могут войти в клинч, так это вопрос будущего их активов за рубежом.
Такой спор был, кстати, если помните, осенью, когда депутаты внесли инициативу, препятствующую вывозу капитала российскими элитами за рубеж, а представители элиты в Совфеде и в Госдуме заявили, что закон не будет принят или будет принят в существенно иной редакции.
Однако в политическом смысле принятие или непринятие в нынешнем варианте закона Димы Яковлева многое может нам сказать. Если Путин подпишет этот закон, то, соответственно, раскол в российской элите уже достаточно силен и он глубже, чем предполагаю я, если не подпишет, значит, моя точка зрения обоснована, раскол только назревает, но закон Димы Яковлева не есть его проявление.
Вопрос: Вы хотите сказать, что Путин вдруг решил добиваться симпатий либерального электората?
Павел Салин: Речь идет о либеральной части общественности, которая мобилизована этими лозунгами против закона Димы Яковлева, но это очень незначительная верхушка либерального электората, однако Путину действительно нужны именно они, чтобы восстановить свое реноме арбитра, способного ограничить экспансию силовиков и сторонников сильной линии. Последние несколько месяцев статус Путина как арбитра подвергается сомнению по разным причинам, но сейчас необходим сильный шаг, который позволит продемонстрировать равноудаленность и возможность сдерживать силовиков.
Вопрос: Это диктует ему некая необходимость или тут желание понравиться тем, кто тебя ругает?
Павел Салин: Естественно, ему это необходимо. Прочность его положения зависит от этого. Все прошлые годы его положение в элитных войнах зиждилось на двух "ногах". Первая опора - высокий рейтинг среди населения, а следовательно, гарантия элите внутриполитической стабильности, что давало возможность спокойно и уверенно зарабатывать в России деньги и вывозить их за рубеж. Вторая опора - внешнеполитическая. Несмотря на агрессивную риторику: Мюнхенскую речь в 2007 году, конфликт с Грузией в 2008, это не ставило под угрозу активы элиты.
И тут вдруг - удар сразу по обеим опорам. Внутри страны рейтинг президента имеет непонятные перспективы: опустился до исторического минимума - 40-45%, а это не 60-70%, как было в 2007-2008 годах, а с другой стороны акт Магнитского - наносится удар по активам элит. В данной ситуации Путину просто необходимо реноме арбитра, нужно показать контроль ситуации, хотя бы внутри страны в условиях разборок между элитными группами. Это не блажь, это вопрос политического выживания.
Вопрос: Но Путин ведь был таким арбитром все нулевые, и, хотите сказать, он перестал им быть после московской митинговой волны? Есть ли возможность войти в эту реку второй раз, стать арбитром для всех групп влияния?
Павел Салин: Нет, не для всех, конечно. Для всех просто не получится. С электоральной точки зрения мы видим, что власти просто нечего предложить сейчас населению. И Послание президента и последовавшая за ней пресс-конференция с точки зрения формирования внятной стратегии развития были бессодержательны. Тем временем, у населения растет другой запрос: касательно и стратегии, и развития повседневных институтов государства.
В случае с законом Димы Яковлева речь идет не о том, что Путин хочет стать арбитром для всех, а скорее для либеральной элиты. Путин продемонстрирует, что он способен остановить экспансию силовиков, поскольку инициатива приписывается сторонникам жесткой линии, наверное, так и есть. Если Путин успешно блокирует этот закон, он хотя бы частично восстановит в глазах либеральной части элиты свое реноме.
Вопрос: Выше вы упомянули отсутствие стратегии развития в Послании Путина.
Павел Салин: Да, это та самая стратегическая программа, про которую я говорю, которую власть предложить не может.
Вопрос: Ее так и не удалось выработать? Ранее вы рассказывали, что власть всерьез искала платформы, отказалась от православно-имперской и создала Изборский клуб, для "обкатки" неосталинского проекта индустриализации. Можно ли сказать, что этот проект теперь похоронен?
Павел Салин: Лично я ожидал от Послания Путина обнародования стратегического курса, а не перечня намерений в сочетании с рассуждением о патриотических ценностях. Если помните, тогда на конец ноября был поставлен уже крест на имперско-православном проекте и под вопросом был неосталинский, неосоветский проект неоиндустриализации, но сейчас, мне кажется, что, несмотря на активное лобби этого проекта со стороны сторонников жесткой линии, идеологов оборонно-промышленного комплекса, Путин не дает хода этому проекту, опасаясь недовольства либеральной части общества. Появился Изборский клуб, да так и сгинул, хотя должен был быть площадкой, на которой этот проект обнародуют. Затем казалось, что Путин решил сам обнародовать этот проект в своем послании, хоть штрихами - он попытался соблюсти баланс между сердитыми горожанами, либеральными элитами и оборонно-промышленными, но ничего стратегического в Послании не было. Власть пока не может предложить этот проект и, боюсь, при инерционном развитии событий уже не сможет.
Вопрос: Можно ли сказать, что, если теперь после истории с законом Димы Яковлева Путин начнет искать расположения либералов, власть даже и не будет больше искать новых идей для таких проектов?
Павел Салин: Почему же, одно другого не исключает. В "нулевые" Путин успешно исполнял роль арбитра, но власть предлагала проект, который удовлетворял большинство граждан. Это был мегапроект под условным названием "Стабильность", который проецировался по-разному на разные группы населения: элита сидела спокойно, зарабатывала деньги, вывозила их за рубеж, бюджетники получили возможность получать вовремя зарплату, на которую можно не только выживать, но и скромно жить, частный сектор, те, кто позже станет рассерженными горожанами и представители интеллектуальных, свободных профессий, получили возможность прилично зарабатывать и стать средним классом. У каждой группы населения эта стабильность ассоциировалась с более конкретными вещами, но сейчас формируется новый запрос, который имеет смутные очертания слова "Справедливость", запрос на более качественные институты: образование, здравоохранение, полиция, ЖКХ и так далее. Власть не может предложить адекватный мегапроект, однако роль арбитра элитных групп не означает отказ от мегаидей, это отдельные истории. В "нулевых" Путин был и арбитром и гарантом стабильности. Одно другого не исключает. Более того, если президент предлагает новую стратегию развития, удовлетворяющую большинство населения, то он автоматически воспринимается арбитром. Сейчас он опять может вернуться к роли арбитра, но сможет ли он сейчас стать гарантом и гарантом чего он станет?
Беседовал Иван Зуев
