Я мыслю жизнь в своем размере и, создавая свой поток, Осознаю, по крайней мере, что лишь нащупал свой шесток. Познать себя - вот в чем задача; и в сложной схеме бытия При жизни будет ли отдача - ответ не важен для меня. На историческом отрезке я в будущее нить веду И, мысли рифмой отражая, предсказываю нам беду.
Все, что сегодня происходит, увы, потомки не поймут И с высоты своей культуры нам по заслугам воздадут. И замахнется брат на брата, и плюнет сын в лицо отцу, Да, будет мировая драка, я выхода не нахожу. Всему на свете есть расплата, причина глубоко видна: Слишком талантлива Россия, и в этом горе от ума. Заложница большой идеи; знал призрак колыбель свою, Не зря же «ползал» по Европе - у нас нашел свою стезю. Безграмотность, чиновья глупость, больших реформ, не шедших в срок, Плюс нищета, война, разруха... - всё собралось в один клубок. И вздрогнули, и закачались устои целого хребта, Сломались души, висли руки, и захлебнулась вся страна.
С каким трудом мы выбирались... Сколь кровушки взяла земля... Слезами, потом умывались... За что? Уверен, что не зря!
С «колен» народное сознанье - встали, цепь скинули рабы, И в эпицентре пониманья был человек простой, как ты. Из лапотной, глухой России гигант-империя росла, Из тьмы невежества просила принять в себя познания. И в обновленное сознанье влилась идеи свежей кровь, И получили отрицаньем - кто в глаз, а кто-то просто в бровь. И как в петровскую эпоху, только не силой, а душой Творили базис и надстройку, окно открыв нам в мир другой: В мир, где есть Библии запреты, в мир гуманизма и добра, В мир авангарда всей планеты, в мир чистого мышления! Страна наукой процветала, стремилась, чтоб был каждый сыт... И все ж идея изначально разбилась о житейский быт...
Да, гений, воля человека способны совершить скачок, Но есть еще другая сила, несущая в нас свой поток. Она висит тяжелой ношей, в ней беды, слезы, кровь людей, Как раковые метастазы - инстинкты низменных страстей. Они своей стальною нитью пронзают души и сердца, Отсюда - в жизненных поступках мы утопаем во грехах.
Мы, как мысли твои, от тебя ни на шаг.
Мы приходим в твой дом, мы в кровать заползаем к
тебе,
Мы, как пепел, как жаркая тяга в трубе;
Мы сломаем затвор, словно снежную горку ручьи -
Мы не духи - мы грешные мысли твои!
Г.Ибсен
И где же чистому росточку, когда лишь капелька дождя, Взять соки жизни из той почвы, в которой зиждется душа. Мы, по природе, не готовы: сознанье, мира организм, Всё те же - жадность, тупость, низость создали грубый атавизм. И устремились жизнь построить, чтоб (вы простите) жрать да спать, И в голову нам не приходит: а в том ли Божья благодать? Ведь главного никто не понял (какой предвижу резонанс), Считают всплесками культуры лишь Грецию и Ренессанс. Я приоткрою вам завесу, над этим думал много раз, Как музыкант, поэт, мыслитель я заявляю вам сейчас: Слезами, кровью, под пятою создался новой мысли пласт -Кровь «генетической рукою» в век XXI передаст. И вспыхнет солнце среди ночи, и скажут грустно старики: «Когда мы были молодыми, какие были дураки!»
«И прах наш, с строгостью судьи и гражданина,
Потомок оскорбит презрительным стихом,
Насмешкой горькою обманутого сына
Над промотавшимся отцом» (М. Лермонтов).
Великую советскую культуру, религию иного естества - Вот, что недавно мы распяли под диалектику творца. И будет снова Возрожденье...
Вам дико слушать? Вижу я. Вы очень близко, друг, стоите у стометрового холста.
«Мы многое ещё не сознаём, Питомцы ленинской победы...»
«Того, кто спас нас, больше нет», - О Ленине писал Есенин.
Ведь будущему поколенью будет, простите, наплевать, Как мы здесь жили и страдали, за что ходили умирать. И осознав в ином величии - новейшей веры,
для себя, Всевышнего в другом отличии, примут на
многие века. И как бы мы ни суетились - все попадем под
жернова, Смена формаций перемелет и выплюнет нас,
как всегда. И понесется время вскачь с законами
святыми По черепам глупцов стучать копытцами
златыми. Все это было лишь недавно, каких-то триста
лет назад, Когда на смену феодалам поднялся грубый
буржуа. Затем Россия забурлила и выдала творение, В спиральной нити повторилась, дав новое движение. И горе тем, кто стал преградой на объективности пути, Истории всех революций купаются в большой крови.
