Ограничение потребностей элиты – залог ее устойчивости

Чем всегда держится любая власть? Своей элитой. Не важен способ организации элит. Он может быть с привлечением мнения народа, то есть посредством выборов или  посредством наследственной передачи власти, или иной другой. Ведь даже избирая парламенты, люди, как правило, избирают представителей элиты. Простым людям, даже опирающимся на объединения своих более-менее многочисленных групп, зачастую не по силам преодолеть дистанцию выборного марафона. Нет ни финансов, ни иных ресурсов, в частности СМИ.

Почему Романовы простояли 300 лет, а СССР распался, не простояв и столетия? Потому что элита СССР жила хуже, чем элита запада. Романовы элиту держали на уровне потребления Европы. Их элита землевладельцев и даже отчасти промышленников была назначена царем, то есть получила свои владения, будь то земли с живущим на них населением, или заказы на то или иное производство, от государства.

Со временем возникла независимая от царя элита промышленно-финансовая буржуазная. Она стала выдавливать элиту землевладельцев, а с ней и царя, так как хотела править сама посредством своих периодически сменяемых ставленников - парламентариев и президентов. Обрушение русского царства собственно и обусловлено конкуренцией элит и послужило причиной возникновения новой элиты - пролетарской, которая исторически мгновенно переродилась в то, чем не могла не стать, в заурядную буржуазную элиту.

Два способа формирования власти внешне различные, по сути своей ничем не отличаются. И снизу, то есть выборным путем, и сверху, то есть по инициативе царствующего лица, механизмы власти все равно формируются элитарно.

Застой, вызванный недостатком ротации, присущ любой системе. Как заточенной под несменяемое лицо, то есть монархической, так и при демократии. В частности, при внешнем динамизме демократической системы формирования власти, очевидна ее зависимость от «несменяемых» финансовых структур.

При этом динамизм, присущий современным способам производства, потребления и общественной жизни в целом, схож с динамизмом смены персоналий во властных структурах при демократической форме правления.

В смене ориентиров потребления и в смене демократической власти есть много общего. В частности это стремление к отказу от потребления устаревшего продукта, заменяемого новым, более технологичным или в новой форме и, соответственно, более привлекательным.

Предвыборные обещания каждого вновь избираемого персоналия сродни таким технологическим новшествам.

То есть современное общество, приученное к смене потребляемых продуктов производства, в том числе интеллектуальных продуктов, заточено на динамику существования властных структур.

Проще говоря, предложить современному, вольготно, в калейдоскопе потребления живущему человеку стационарную, несменяемую не насыщенную динамикой модель власти - это значит вызвать его недоумение, по меньшей мере, и весьма вероятное раздражение...

Сила гражданского общества в том, что оно является совокупным покупателем произведенных продуктов. Не будь у общества функции активного выборочного потребления продуктов производства, власти производителей и финансистов этого производства оно было бы не интересно. Как не интересно было общество и его мнение власти коммунистов, при которых продукт преимущественно распределялся, то есть потребление преимущественно было пассивным, карточным.

У нас сейчас элита живет, как на западе. И вся она по преимуществу назначенная властью...

При технологических укладах уровня до середины 20-го века такая модель, вероятно, дала бы основания утверждать, что власть прочна.

Но сейчас, когда человек радикально изменяется через изменения уровней потребления продуктов производства, информации, интересов и потребностей включая социальные, среди которых существенен сегмент политических предпочтений, такая устойчивость власти неочевидна.

В настоящее время рейтинги, опросы, голосования являются реальным выражением мнения не только граждан, но и потребителей, и потому не могут быть безразличными для  властей. 

Варианты устранения сомнений немногочисленны. Это вложения в духовность человека.  Россия как государство, сохраняющее тенденции традиционализма, может противопоставить современным тенденциям хаотизации духовного мира человека через растущее  потребление только традицию, существенным элементом которой было, есть и будет ограничение потребления.

Только человек, способный к отказу от излишеств потребления за рамками необходимого, будет опорой типу власти, реально несущему в себе признаки самодержавия и к нему стремящемуся. Только устраняя хаос из сферы потребностей, человек будет заинтересован в традиционных ценностях, в том числе и в традиционной модели власти.

Говоря проще, государственный Великий пост, как в прошлые времена, - прекрасная иллюстрация ограничения потребностей. Отдых в среде своего обитания, вероятно, то же  самое. Воскресное посещение церкви и напряженная литургическая жизнь из той же сферы. Наверное, не трудно усмотреть и другие пути и способы необходимого и разумного ограничения потребления, например, в сфере информации через ее фильтрацию или рецензирование.

Без усиления таких тенденций в обществе традиционная модель власти будет терять опору в социуме. И, в конце концов, однажды опрос общественного мнения сообщит ей, что она пользуется поддержкой меньшинства населения.