Все понимают, что синхронность событий в Сирии и на Украине имеет определенную цель. Она в том, чтобы обрушить наш углеводородный экспорт. Опустить нашу, в существенной степени сырьевую экономику через запуск газопроводов из Катара через Турцию в Европу, по территории Сирии, для чего и уничтожается эта страна, в той или иной степени мешающая таким целям. Одновременно через гражданскую войну на Украине уже создан механизм блокировки поставок нашего газа в Европу по территории незалежной.
Остается лишь Северный поток, возможности которого ограничены. Проект Южного потока благополучно положен Турцией под сукно ввиду активного наступления ИГИЛ. Нетрудно предвидеть, что по-восточному непосредственный, но по своей сути имперский сосед с исторической привычкой к доминированию на Ближнем Востоке, сменит прохладное отношение к этому проекту на живой интерес к нему, только если ИГИЛ потерпит поражение.
Если задаться на первый взгляд странными вопросом, насколько важно для нас нести военные затраты и рисковать людьми в целях сохранения доминирующего положения на рынке углеводородов Европы, в том смысле, что не лучше ли деньги вкладывать в диверсификацию экономики, то неизбежно приходится констатировать, что смена векторов политики для нас - дело трудное.
Так развитие своего животноводства стало реальным только на фоне замещения импорта, необходимость в котором возникла после введения масштабных контр санкций против традиционных зарубежных поставщиков сельхозпродукции. Вот и развитие не сырьевых отраслей стало приближаться к реальности, когда приходиться уже воевать за поддержку своего сырьевого экспорта.
Так российский министр финансов недавно отметил, что государство в последнее время давало льготы в основном нефтяному сектору. «Самому обездоленному - в кавычках, конечно», - считает министр. «Нужно развивать ненефтяной сектор. Но чем больше средств мы даем нефтянке, тем меньше ресурсов остается для других», - сказал Силуанов, призвав «меньше заботиться о нефтяном секторе...».
Я далек от ерничанья по поводу правительства якобы не способного в мирном режиме влиять на экономику. Эти вопросы весьма сложны и в них содержится не только проблема правительства, но и всего общества.
Ведь все стенания по поводу упущенных экономических возможностей в пору притока лихих нефтедолларов никак не связаны с реалиями. Потому как за дефицитом времени индустриальные скачки в России всегда предполагали силовые варианты. И призывая к новой индустриализации в период короткого прилива нефтедолларов, так или иначе, понимая или не понимая, призывали к государственным силовым акциям в сфере экономики. Но к таким акциям не готовы ни власть, ни общество.
Только Романовым удалось, имея столетие исторического покоя от внешних опустошающих вторжений и внутренних встрясок, разогнать русскую экономику, изменить собственно русского человека, разбудив в значительной его части предприимчивость.
Больше таких исторических шансов никто не даст. Иосиф Сталин действовал уже в жутком цейтноте. То же происходило и позднее, и происходит сейчас. Конечно, каждый год исторического покоя увеличивает шансы на соответствующую перенастройку русского человека в сфере экономического творчества. Но сколько этих спокойных лет надо? Явно не те десяток, полтора, что мы имеем за спиной. А многих десятилетий в запасе на мирное строительство нет, и не будет.
Поэтому остается рассчитывать или на тот бизнес, который есть, что именно он как то приналяжет и, не украв всех денег, что-то изменит в экономической структуре страны, или, в большей мере, на волевые решения властей. Уж чего - чего, а опыта волевых экономических компаний у нас немеряно.
Опять же, по распространенному мнению, власти наши в нынешнем их виде для таких решений малопригодны, если не сказать большего...
То есть ЕР и ее ставленники вряд ли смогут родить или реализовать такие решения. Все-таки они не в ее идеологической стезе. Тут нужны люди, нацеленные не на личное обогащение, а на общественный результат. Как не крути, а жизнь при здравом размышлении заставляет присматриваться к КПРФ, потому как именно эта партия, если бы подкорректировать ее атеизм, на сегодня реально заинтересована в общественно направленной работе власти.
Проблемы атеизма, лежащего в основе коммунистической идеологии, кажутся не настолько уж серьезными, если, к примеру, учитывать гибкость коммунистической модели в Китае, где партия пролетариев свободно исповедует необходимость капитализма для эффективного экономического развития страны в целях строительства коммунизма.
Впрочем, гибкость мышления для русских коммунистов всегда была проблемой. Об нее расшибались все, кто пробовал реформировать компартию. Но представляется, что это существенно проще, чем предстоящая диверсификация российской экономики. И ради совершения необходимого ее рывка можно эту проблему упертого атеизма разумно решить, не трогая иных основ коммунистической идеологии.
Не решение же этих проблем лишает компартию серьезных шансов на власть и соответственно гарантированно оставляет власть в руках «правильных парней» из ЕР, что с высокой степенью вероятности оставит страну в прежней модели сырьевого придатка и вынудит вести новые войны за доминирование на энергетических рынках мира.
Взаимодействие православных с КПРФ представляется нормальным шансом для страны.
Как известно, многие святые новомученики, тот же митрополит Петроградский Вениамин, умирали со словами молитвы о прощении мучителей, также как молился на кресте Господь наш Иисус Христос. То есть, следует полагать, что во многом преступления, совершенные богоборческим режимом против церкви, прощены по молитвам святых. И от этой точки зрения строить диалог. Потому как всерьез строить его больше не с кем. Ведь все прекрасно понимают, что место существенной части ныне правящей партии уже давно должно быть на нарах...
13. Ответ на 11., Русский Сталинист:
12. Ответ на 8., Обломов:
11. Ответ на 9., Обломов:
10. На п.6 РодЕлене
9. На п.5 Русскому Сталинисту
8. На п.4 Русскому Сталинисту
7. Ответ на 5., Русский Сталинист:
6. Ответ на 3., Обломов:
5. Ответ на 1., Лебядкин:
4. Ответ на 3., Обломов: