В Юрьев-Польском в Юрьев день

Два с половиной часа на легковой машине из Москвы - и ты уже на благословенной Владимиро-Суздальской земле. Второй раз я, по приглашению наместника Михаило-Архангельского монастыря богоспасаемого града Юрьев-Польского, и оба раза на память св. вмч. Георгия. Как всегда искушения с приготовлениями к поездке. Для помощников почему-то было достаточным ориентира: в Юрьев-Польский, к о. Афанасию. Я их еще назвал Жуковыми (намек на Ваньку Жукова - героя одного из рассказов Антона Павловича Чехова, писавшего «на деревню дедушке»). Было забавно наблюдать, как в 20-тысячном городе, в котором на сегодня три монастыря и два приходских храма, помощники с громкими криками кружились рано утром вокруг церковных оград, безуспешно пытаясь проникнуть внутрь. Один даже пытался выкручивать гайки в дверях. Я безстрастно заметил: «В следующий раз надо прихватить с собой гвоздодер на случай таких сложностей».

Первое, на что я обратил внимание, когда мы, в конце концов, добрались до Михаило-Архангельского монастыря, расположившегося у крепостной стены, была Надвратная церковь в честь апостола Иоанна Богослова (18 век). Она была вся в лесах - Министерство культуры выделило значительные средства на реставрацию обители. Михаило-Архангельский монастырь был основан в XIII веке князем Святославом Всеволодовичем, первым удельным князем Юрьева-Польского, мощи которого в настоящее время почивают в главном храме обители, посвященном Михаилу Архангелу. В храме проходят ежедневные монастырские службы. Я здесь совершил молебен вмч. Георгию по старому обряду. В результате татаро-монгольского нашествия и польско-литовской интервенции монастырь был полностью разрушен. Дошедшие до нас постройки монастыря датируются XVII-XIX веками. Помимо названных уже Надвратной Богословской церкви и Михаило-Архангельского собора, в комплекс монастыря входят Знаменская церковь, Архимандритский корпус, колокольня (1683 г.), деревянная Георгиевская церковь (она была привезена из деревни).

Особенность монастырского бытия состоит в том, что значительную часть монастырских построек (в частности, Архимандритский корпус со Знаменской церковью (1625 г.)) с 1920 года занимает музей-заповедник. С музеем монастырская община мирно сосуществует, что не так часто случается. Директор музея - воцерковленный человек. Она даже поет на клиросе. Очень красива колокольня шатровой архитектуры. Построена она была в конце 17 века, когда еще действовал запрет на строительство храмовых колоколен в таком стиле (его ввел патриарх Никон в середине 17 века). В деревянном храме располагается склад музея. Для богослужений он не используется. За оградой монастыря находятся еще два храма - Троицкий (он был построен в честь 300-летия Дом Романовых) и один из самых древнейших храмов Руси - Георгиевский (12 век). Этот храм был последним из храмов такого стиля, построенных накануне вторжения монголо-татар. В нынешнем году на память св. Георгия, после долгого перерыва, в храме была совершена первая Литургия. Служил глава новообразованной Александровско-Юрьев-Польской епархии архиепископ Евстафий. Два слова о службе. Главное впечатление - сосредоточенность и благоговение, с которыми архиерей совершал ее. Это чувствовалось с ее первого момента и до последнего.

Конечно, меня хлебом не корми, отмечу и недостатки, за мной не станет. Часы были вычитаны до приезда архиерея - это часто делается. Архиерей после встречи прошел в алтарь (он пока не отгорожен иконостасом - его еще не восстановили), где начал облачаться. Замечу, что речь идет не о торжественной облачении на средине храма. Возникает вопрос: а чем заполнить эту паузу, когда шло облачение архиерея и зачем нужно было духовенству облачаться заранее, а не после входных молитв, как это положено по уставу? Выхода два - либо читать поучение, либо хору начинать импровизировать (было второе). Не лучше ли было облачиться на часах. Приведу еще один момент, и этим ограничусь. Крестный ход. То, что  в процессе его поют - это в значительной степени тоже импровизация. И  так практически повсеместно (не так по старому чину). В данном случае пасхальные стихи с припевом пасхального тропаря чередовались с ирмосами пасхального канона. Заметное оживление, как всегда, вызывало у народа обильное окропление его святой водой. В конце крестного хода у входа в храм у иконы св. Георгия (она была с частицей мощей) архиерей прочитал молитву, после чего духовенство с пением величания вошло в храм. На этом все закончилось. А где же окончание молитвенного последования крестного хода - заключительная ектенья, отпуст и многолетия? Отмечу еще особенности (две, по крайней мере), которые обратили внимание на самой Литургии (конечно, они есть у каждого архиерея). Первое: когда архиерей возглашал «Призри с небесе, Боже, и виждь и посети виноград сей» - на последних словах, означающих паству, владыка трикирием обвел стоящих в храме. Наглядно, но этого нет в уставе. Второе: когда во время пения Символа веры все сослужащее духовенство подходило к архиерею для лобзания его рамен (плеч     -по-русски) и руки, владыка каждого благословлял. Некоторые из священнослужителей, в частности, я, начинали сначала целовать благословляющую десницу архиерея, в то время, когда нужно было лобызать его рамена. Не обошлось и без искушений. Я, например, после причащения намеревался принимать запивку из архиерейской чашки. Иподиакон ловким движением руки упредил мое поползновение, «уведя» чашку у меня из-под носа. Легла на душу проповедь владыки. Он говорил о значении скорбей в духовной жизни человека, о том, что они не случайны, посылаются Богом для нашего вразумления. Чувствовалось, что за этими словами стоит глубокий личный опыт.

На трапезе, в своем слове, я вспоминал общение с владыкой Евстафием в Даниловом монастыре. Наши кельи были рядом. В обители владыка нес послушание старшего ризничего, готовил, в частности, Троицкий собор к освящению. Было видно, что исполняет свое послушание он добросовестно, с полной отдачей сил. То же самое я наблюдал в Ярославской епархии в Спасо-Яковлевском монастыре, где о. Евстафий был наместником. В Чите, куда он был направлен после рукоположения в сан епископа, его заботами был построен кафедральный собор. Во главу угла у него всегда была молитва. Отличительными его качествами были целеустремленность и спокойная твердая методичность в достижении поставленных целей.

Не менее симпатична личность наместника обители, игумена Афанасия. То, что он курирует старообрядное направление в жизни епархии, уже по определению нас сближает. Импонирует в нем смиренное добродушие, гостеприимство и искренность в общении. Поистине, человек, «в нем же несть лукавства»!

Приезд в это древнее намоленное место согрел душу и укрепил духовно.