Русские поэты сокрушают правило троцкистов

...миновали предмѣстiе и увидѣли нѣсколько разбросанныхъ куреней, покрытыхъ дерномъ или, по-татарски, войлокомъ.

Иные уставлены были пушками. Нигдѣ не видно было забора, или тѣхъ

низенькихъ домиковъ съ навѣсами на низенькихъ деревянныхъ столбикахъ,

какiе были въ предмѣстьи.

Н.В.Гоголь.Тарас Бульба, глава ΙΙ. Изданiе В.Шенрока, 1860-е годы.

Сравните два стихотворения:

Вновь Исакий в облаченьи А я сибиряк по рожденью,

Из литого серебра, Я тоже, представьте, чалдон,

Стынет в грозном нетерпеньи Я камень - тяжёлый в паденье,

Конь великого Петра. Во взлёте - я бог Посейдон.

Если мы к форме того же слова, но без мягкого знака, то получим: в облачении, в нетерпении, в падении...

Тогда что случилось с русским языком, с его падежами в третьем тысячелетии? Ничего не должно случиться, - отвечает Анна Ахматова, получившая классическое образование в русской гимназии, и доказывает это своим творчеством: не меняет окончания -и в предложном падеже существительных среднего рода на -ье, несмотря на присутствие мягкого знака. Нет никаких причин для этого. А вот в недавно изданной «Антологии современной русской поэзии» (2010) мы видим «химическую реакцию» замещения: появление мягкого знака меняет и на е. Это, оказывается, действует «правило мягкого знака», придуманное «реформаторами» языка.

Зачем это нужно «реформаторам», очевидно: их политическая задача - в разрушении русского языка, потому что они недоброжелатели русского народа. И потому для вас, читатель, это вопрос уже не столько вашей грамотности, сколько вашей совести, вашей чуткости к родному слову и верности ему.

Чтобы прояснить окончательно злонамеренность «правила мягкого языка», от которого не смеют отступить услужливые редакторы, и против которого, увы, не всякий автор нынче восстаёт, приведём еще примеры нашей русской поэзии и русских поэтов, которым на ухо медведь не наступил (даже если они не кончали гимназий).

...ко мне бежит он в исступленьи, О город, город роковой!..

Молит хоть участья иль забвенья... Пленённый лирой сладкострунной,

Алексей Апухтин, Петербургская ночь. Не спорю я: прекрасен ты

В безмолвьи полночи безлунной,

В движеньи гордой суеты!

Н.А.Некрасов, Несчастные.

То было в ночь, темнó сошедшую в молчаньи

Над целою страной, томившейся в страданьи...

Николай Огарёв, Забытье

Все примеры взяты из антологии «Петербург в русской поэзии XVIII- начала XX века», Изд. Ленинградского университета. 1988

Как видим, и «перестройка» не помешала университетскому издательству отнестись уважительно к традиционному русскому правописанию.

С берёз неслышен, невесом,

Слетает жёлтый лист.

Старинный вальс «Осенний сон»

Играет гармонист.

Вздыхают, жалуясь, басы,

И, словно в забытьи,

Сидят и слушают бойцы -

Товарищи мои.

Михаил Исаковский, В лесу прифронтовом. (музыка М. Блантера)

Очевидно, сразу после войны редакторы не смели покуситься на предложный падеж таких существительных, навязав ему окончание именительного, либо ещё это «правило» не родилось в ангажированных мозгах учёной интеллигенции. Тут, кстати, и рифма воспротивилась - иначе пришлось бы писать и петь «товарищи мое»!

Зато современные петербуржцы и москвичи-омичи неукоснительно пишут (либо доморощенные редакторы их безответственно правят): В гулянье шумном новогодней ночи/ Остался никому не нужный дар... // И слышится в сиянье тех лучей,/ Что нет служенья ратного нужней... // Но именно те, кто народ ослепляет враньём,/ Всех громче кричат о невиданном нынче прозренье...

А как правильно? Да, вы правы: в гуляньи, в сияньи, о прозреньи... Я так уверенно говорю читателям: «вы правы», потому что их большинство ещё слышит русское слово, - свидетелем тому - моё общение с читателями и неравнодушные читательские комментарии к моим статьям. Зато неуёмное общение друг с другом пишущих «петухов и кукушек», их упование на собственную «авторскую редакцию» или на самонадеянных редакторов, присягнувших «реформаторам», оказывает медвежью услугу не только им, затупляя стрелы их поэзии, но также вредит и самому языку. В котором, ни больше ни меньше, - залог существования России.

В заключение - и в утешение горе-реформаторам - укажем им то место, где «правило мягкого знака» ничего не портит: в жилье, в белье, в тряпье, во вранье - потому что враньё, тряпьё, бельё, жильё и т.п. (всё существительные на -ьё). Им, реформаторам, тоже там самое место.