Запрет на оскорбление и раздражение национального большинства

Источник: 360

Фото: Petrov Sergey/news.ru/Global Look Press

 

Скандалы вокруг хиджабов во Владимирской области утихли. В Кремле заявили, что регион сам вправе решать такие вопросы, — депутаты Хамзаев и Делимханов успокоились. Поутихли и ультраконсерваторы, поражавшие россиян предложениями беременеть школьницам и платить 40-тысячный налог на бездетность. Сообщения о лишении мигрантов российского гражданства приходят едва ли не каждый день, как и новости о новых поправках, ужесточающих условия их пребывания. Эксперты задаются вопросами, почему у нас вдруг наступили положительные перемены. Выдвигают разные версии, строят сложные предположения. Возможно, все проще: настало время считаться с большинством. В России это светские и русские. Сегодня от большинства многое зависит, потому государство не может игнорировать его интересы.

Приструнить турбоконсерваторов

Одно из важнейших явлений осени — это наметившийся, что называется, отлуп ультраконсерваторам. Одно время невозможно было вздохнуть: предлагали рожать студенткам, носить всем платки, начинать школьные уроки с молитвы. Пошли какие-то православные активисты с бесконечными жалобами: на Ивлееву, на суши-бары, на цвет волос детей в школе. И вдруг стали фундаменталисты получать легкий отпор от власти.

Например, когда проректор Финансового университета Зубец предложил вводить налог 30-40 тысяч в месяц на бездетную пару, даже если мужчина и женщина не состоят в браке. Со всех сторон посыпались сигналы недовольства, разные околокремлевские каналы в Telegram намекали, что Зубец перестарался и в высоких кабинетах недовольны его стараниями на ниве повышения тревожности у большинства населения, которое не желает много рожать и занято своими делами. Председатель «Справедливой России» Сергей Миронов даже предложил проверить Зубца на экстремизм.

Прохладное отношение встретила и инициатива депутата Кутепова давать максимальное число дополнительных баллов к единому госэкзамену школьницам, которые успели родить до поступления в вуз. Во-первых, тема поступления в вуз очень болезненная: система льгот, квот и олимпиад с гораздо меньшим, чем на ЕГЭ, контролем привела к сокращению мест, за которые ведет реальную конкуренцию обычный абитуриент. Во-вторых, светское большинство в России настроено на учебу и карьеру, рождение детей в школьном возрасте ассоциируется сегодня с глубоко асоциальным поведением.

Фото: РИА «Новости»

Вообще, намечен сдвиг в отношениях власти с разного рода антисветскими фундаменталистами и патриархальными радикалами. Уже не первый месяц политологи, аналитики, публицисты отмечают явное недовольство в администрации президента высказываниями ультраконсерваторов, которых еще называют с приставкой «турбо».

Турбоконсерваторы сегодня — элемент раздражающего фона для большинства, на которое и так легло много забот и волнений. Люди с тревогой следят за положением дел на фронте, у многих на СВО родственники. Люди опасаются большой войны, НАТО, инфляции, у некоторых, простите, масло из свободной продажи пропало — в магазинах его стали размещать в ларях под замком.

Фото: Belkin Alexey/news.ru/Global Look Press

Большинство напугано и встревожено. Если раньше подобные выпады консервативных активистов население воспринимало с юмором и считало способом отвлечь его, население, от тяжелых дум и проблем, то теперь риторика фундаменталистов вызывает раздражение.

Большинство у нас люди светские. Таких в России, вероятно, не менее 145 миллионов. Они умеренно религиозны или не религиозны вовсе, им не нравится обращение государства лицом к фанатикам. А так как именно светское большинство несет пропорциональную своей численности нагрузку в области воинской и налоговой повинности, то с ним приходится считаться. Ему воевать, ему налоги платить, ему гасить инфляцию из своего кармана, ему снаряжать бойцов, отправлять на фронт маскировочные сети и формировать новые гумконвои.

Вероятно, в 2022 году государство еще верило, что может справиться в одиночку, — сегодня же чувствуется его желание заручиться благорасположением светского большинства.

Фото: Roman Denisov/Global Look Press

80% русских. Или 82?

Знаете, кого у нас еще большинство? Русских. По итогам переписи 2020 года их оказалось 80,85% из числа тех, кто указал национальность. Предполагается, что сегодня доля русских значительно возросла после вхождения в состав России новых регионов. Возможно, нас в стране уже больше 82%.

Что это значит? На 82% налоги в стране платят русские; 82% всех покупок делают русские; 82% вкладов в банках под проценты тоже открывают русские. Ипотеку на 82% берут русские. Бремя инфляции на 82% тоже ложится на плечи русских.

Фото: Komsomolskaya Pravda/Global Look Press

Идем дальше. Воюют на фронте наверняка минимум 82% русских. А в реальности, скорее всего, их доля больше, так как у русских выше мотивация воссоединения с русскими.

Татары, башкиры воюют за обеспечение безопасности России — это, пожалуй, их главный мотив. У русских есть еще один — воссоединиться с русскими, несправедливо оставленными после распада СССР в чужом государстве.

Фото: Жители ДНР поднимаются на вершину мемориального комплекса «Саур-Могила»/РИА «Новости»

Так что больше 80% крови на фронте проливается русской. Больше 80% рук и ног там отрывает минным взрывом русским. Слезы страха, крики отчаяния, победные «Ура!» на фронте на 4/5 тоже русские.

А в тылу 82% всех маскировочных сетей, теплых одеял, плащ-палаток и носков для бойцов шьют, закупают тоже русские. И 82% волонтерской помощи отправляют русские. Купили «буханку» для фронта — на 82% в ней деньги русских. Решили закупить «теплаки» или «мавики» — тоже на 82% скинулись русские.

Мне кажется, это стало одним из важнейших следствий СВО. Хоть слово «война» у нас не приветствуется, в этом случае будет очень уместно сказать: война всегда все расставляет по местам. Страна у нас объявлена многонациональной. Мне, как представителю национального большинства, это никогда не нравилось.

По меркам любого развитого государства Россия — страна национальная, у нас есть национальное большинство, которое имеет огромный перевес по численности над всеми другими народами. Наконец перестали это игнорировать.

Сдвиг

Раньше государство этого как будто не замечало. Но на третий год СВО вдруг стало считаться с русскими. Я отчетливо вижу все больше этому подтверждений.

Явно видно недовольство в «Единой России» депутата Султана Хамзаева, который обозвал власти Владимирской области идиотами за запрет хиджабов в школе, а депутату Евгению Попову, по словам самого Попова, вовсе угрожал. В ответ Хамзаева в прайм-тайм назвали хайпожором — прямо на федеральном телеканале. Это своего рода сигнал — все, нельзя, стоп.

Фото: Депутат, член комитета Государственной думы по безопасности и противодействию коррупции Бийсултан Хамзаев/РИА «Новости»

Другой пример — жесткий ответ Дмитрия Пескова на попытки представителей Кавказа сломить власти Владимирской области по вопросу хиджаба. Так уж совпало, что депутат Госдумы от Чечни Адам Делимханов пообещал «разобраться» с властями русского региона, которые задумали запретить хиджаб, и даже начал проводить встречи с властями Владимира. Как вдруг мы увидели комментарий пресс-секретаря Владимира Путина о том, что форма одежды школьников — это ответственность регионов и Кремль вмешиваться в дела Владимирской области не будет.

Не так хороши дела и у генерала Апти Алаудинова, который в последнее время отметился сразу в нескольких скандалах. Так, он назвал вежливыми мужчинами парней, которые развязали драку в Анапе, а девушек, которые стали объектом домогательств чеченцев, обозвал развязными и грубыми. В августе назвал псевдогероями общественников, а недавно оскорбил в эфире журналиста «Комсомольской правды» Ивана Панкина.

Фото: Командир спецподразделения «Ахмат» Апти Алаудинов. Petrov Sergey/news.ru/Global Look Press

Раньше чеченским властям и не такое сходило с рук. Давно ли мы видели, как сын Рамзана Кадырова бил ногами заключенного Никиту Журавеля? А сейчас все изменилось. И резко спал у ведущих военкоров комплиментарный тон в отношении Алаудинова.

123 миллиона — это 123 миллиона

Можно сколько угодно говорить о равенстве и прочем, но нельзя было годами не замечать, что интересы 80% не равны интересам 3% (второй по численности народ России — татары). Слезы 123 миллионов не равны слезам пяти миллионов. Даже если татары каждого второго отправят воевать, а чеченцы вообще все пойдут на фронт, их вклад будет ничтожен по сравнению с вкладом русских, потому что русских больше.

Это такая правда, которую годами и десятилетиями кутали в фальшивые драпировки. По телевизору мы видели сплошной многонациональный колорит. В конкурсах русских был минимум — каждый народ силился послать своего представителя на шоу «Голос» или «Кондитер». Во власти, в чиновничьем аппарате, процветал ориентир на «равенство», в итоге представительство разнообразных нацменьшинств стало там непропорционально реально занимаемой ими доли среди населения. То же было в культуре.

В итоге большинство населения, которое и налоги платит, и рекламу по телевизору потребляет, оплачивая эфиры, проживало в мире, где его национальные интересы могли учитываться чуть ли не в последнюю очередь, а его культура слабо отражалась в публичном пространстве. При любой попытке спросить, почему так происходит, русских замучивали разными «Разжигаете!», «Шовинисты!»

Хотя если 80% русских в детском конкурсе песен представлены 10% участников, шовинисты как раз не русские. Но говорить об этом было нельзя. Словно бы в какой-то момент власть забыла, что у 80% (а теперь, вероятно, у 82%) национального большинства есть свои интересы и свои черты.

Теперь вдруг, когда благополучие страны во многом стало зависеть от того, насколько терпеливым, смелым, воинственным, щедрым и преданным окажется большинство, государство будто бы вспомнило, что русские — это преимущественно светское население с христианской этикой и моралью. Что русские не приемлют жестокость, они болезненно относятся к публичному унижению человеческого достоинства, что русские идентифицируют себя так же, как татары или чеченцы, и обижаются, когда в интересах меньшинства оскорбляют и обделяют русских.

Фото: Участники Международной просветительской акции «Большой этнографический диктант» в Челябинске/РИА «Новости»

И наконец — мигранты!

Таких мелких звоночков о том, что с интересами светского и русского большинства власть начала считаться, мы видим все больше. Главный и самый важный сигнал — это сдвиг в миграционной политике.

Постоянно вижу, как коллеги гадают, почему недовольство мигрантами прорвалось именно сейчас. Может, не прорвалось, а наконец было услышано?

Фото: Belkin Alexey/news.ru/Global Look Press

Я помню Россию последних 35 лет — никогда наши люди не были довольны открытыми перед Средней Азией и Закавказьем границами. Всегда было недовольство. И были возмущения против импорта преступности, против этнических ОПГ и влияния диаспор. Но раньше людей не слышали. Миграционная политика оставалась, пожалуй, единственной болевой точкой общества, в решении которой власть не делала никаких уступок вообще.

Обычно, если в обществе назревает недовольство, наша власть неохотно, но идет на уступки, пусть и мелкие. В вопросе миграции государство больше 20 лет не реагировало на запросы населения никак в принципе. А год назад начало.

Я думаю, все дело именно в том, что пришла пора с населением считаться. А большинство у нас миграцией недовольны. И тут уже неважно, русские или нерусские — недовольство одинаково у всех. Башкиры и татары не хотят свободного завоза мигрантов, как и русские. В Чечне вообще, кажется, мигрантов нет — я их там не видела.

Никто не хотел открытых границ, завоза радикального ислама, бесконтрольной выдачи паспортов и переселения в Россию дехкан целыми семьями. Однако нас не слышали. Теперь, когда благополучие власти стало острее зависеть от настроя большинства, она услышала.

Фото: Сотрудники МВД России во время проверки документов у работников торгового центра/РИА «Новости»

Так что все последние случаи утихомиривания активистов из числа радикалов, консерваторов, религиозных фанатиков и просто деятельных представителей нацменьшинств можно воспринимать как проявление запрета на раздражение большинства, которому еще придется нести налоговую и воинскую повинность.

В какой-то степени свалившиеся на Россию испытания помогли русским: государство наконец вынуждено было заметить, что большинство в этой стране — светские русские.