Сергей Рахманинов – наверное, один из самых православных русских композиторов. Да, он никогда не служил в Церкви и не писал церковную музыку, но его Всенощное бдение многие по праву считают вершиной русского духовного искусства. О том, как Православие отражалось на идентичности великого композитора и почему американцы считают его своим, мы поговорили с профессором русистики и пианисткой из США Валерией Ноллан, которая недавно написала одну из немногих в Северной Америке биографий маэстро. Ее книга «Sergei Rachmaninoff: Cross Rhythms of the Soul» [Сергей Рахманинов: Перекрестные ритмы души] вышла в прошлом году.
Сергей Васильевич Рахманинов
– Валерия Валентиновна, почему вы заинтересовались творчеством Рахманинова как православного композитора?
– Прежде всего, я сама – русский православный человек, и мне хотелось бы развивать понимание Православия. Можно сказать, я выросла с музыкой Рахманинова: мои родители, друзья, – мы все слушали его произведения, я играла их на фортепиано, выступала с ними.
Православие определяет всю идентичность Рахманинова. В существующих биографиях композитора упоминания об этом полностью отсутствуют. Люди ничего не понимали ни в иконах, ни в литургии, ни в духовной музыке, ни в том, как живет православный человек. А ведь это определяет все – как мы молимся, как прощаемся, как встречаемся, как исповедаемся и причащаемся. Рядовым американцам все это незнакомо. И даже католикам.
Один англоязычный биограф написал, что Рахманинов был неверующим. Это абсолютная неправда. Налицо полное непонимание Рахманинова, его русской идентичности и вообще Православия.
У Рахманинова была очень трагическая жизнь, но и очень интересная. Он сумел преодолеть все препятствия – тут и перемена стран, и перемена культур, и перемена образа жизни. Это очень серьезные события.
Поколение Рахманинова – это поколение моих родителей. Это были достойные, хорошо образованные люди, и я видела глазами ребенка, как им было сложно на Западе.
Валерия Ноллан, профессор русистики, пианистка
– Как вы думаете, почему люди на Западе не очень ассоциируют Рахманинова с Россией и русским Православием?
– С точки зрения Православия – Рахманинов не «рекламировал» свою веру, но с гуманитарной точки зрения поддерживал очень многое в православной жизни. Однако он все это делал очень тихо и держал в кругу семьи и друзей.
А почему американцы не считают его русским американцем? Я не знаю, но, по-моему, они вообще не особо задумываются о разных этнических группах. Рахманинов же как-то втянулся в американскую жизнь, провел здесь очень много лет: уехал из России в 1917-м году, год провел в Европе, а с 1918 по 1943 годы – это очень много, четверть века – жил уже здесь в основном. Поэтому можно сказать, что он принадлежал и Америке – работал здесь, зарабатывал деньги, летом трудился в Европе, где сочинял музыку – и был ближе к России, среди других русских музыкантов и художников. И ближе к Православной Церкви, которая тогда была лучше представлена в Старом Свете, чем в Новом.
– На ваш взгляд, можно ли назвать Рахманинова самым или по крайней мере одним из самых православных русских композиторов? И если да, то в чем это выражается?
– Я бы сказала, да. Это очень хороший вопрос, но я не думаю, что он ставил себе такую задачу. Полагаю, что искусство и музыка у Рахманинова были на первом плане. Но вдохновение для него исходило из России, из русской природы, из русской культуры – как музыкальной, так и художественной. Он вырос во всем этом. И, конечно, он является православным композитором и музыкантом. Просто то, что он сочинял, исходило из его русской и православной идентичности. Рахманинов сам говорил, что все, что у него есть, – дано ему Богом. Эти его слова широко цитируются в научных работах о нем, и вообще хорошо известны.
Кроме того, мы знаем, что Рахманинов очень помог Русской Зарубежной Церкви. Например, в том числе и на его средства (наряду с другими крупными жертвователями) был создан Свято-Сергиевский православный богословский институт в Париже. Он регулярно поддерживал в финансовом отношении Русскую Православную Церковь Заграницей в США, помогал духовенству на Аляске, а также Русской Православной Церкви в разных странах Европы. Этот список можно было бы продолжать. Но он не говорил о таких вещах, и мы знаем только благодаря письмам других людей о том, сколько он помогал, жертвовал, поддерживал. Можно сказать, без сомнения, что он помог Русскому Православию на Западе встать на ноги.
– Многие считают, что Рахманинов в своей музыке укреплял веру, как раз в то время, когда другие ее теряли. Вы с этим согласны?
– Да, я согласна с этим, полностью.
– В молодости Рахманинов благоговел перед Львом Толстым, но во время личной встречи они друг другу не понравились. Можно ли это объяснить в том числе и расхождением в их духовных взглядах?
– Я бы не стала делать такой вывод. Да, действительно, они встретились и не понравились друг другу. Но я не думаю, что здесь дело в вере. Если не ошибаюсь, Рахманинов был с Шаляпиным, и они встречались с Толстым дважды. У Толстого были свои плюсы и минусы, он мог раздражаться. И, возможно, они, тогда еще молодые люди, пришли к нему в неподходящий момент. Сергей Васильевич сыграл несколько коротких пьес, а Лев Николаевич очень критически высказался по поводу Бетховена, музыку которого, между прочим, любил и даже сам исполнял. Толстой хотел, чтобы все искусство было христианским. И, может быть, именно через эту призму он рассматривал то, что сыграл Рахманинов.
Но я думаю, что они разошлись во взглядах не на веру, а, скорее, на искусство.
– Мне кажется странным, что Русская Церковь, в том числе и Зарубежная, не особо отмечает Рахманиновские юбилеи в нынешнем году. Как вы думаете, с чем это связано?
– Я думаю, что Церковь все-таки отдает должное Рахманинову. Например, я выступала с лекцией, которая была организована Музеем Русской истории и Свято-Троицкой духовной семинарией в Джорданвилле. Много людей, примерно 300 человек из разных стран, зарегистрировалось на эту онлайн-лекцию. Кроме того, в России 2023-й год объявлен Годом Рахманинова. И я думаю, что Русская Церковь по-своему тоже отмечает годовщины его дня рождения и кончины.
Может быть, Рахманинова можно охарактеризовать как человека, который находился на границе Церкви и светского общества. Он не был ни священником, ни диаконом, но Православие определяло всю его жизнь. При этом он оставался светским композитором и пианистом.
– Что мы, обычные люди, можем найти в музыке Рахманинова, чтобы умирить душу и укрепить веру?
– В его духовной музыке очень глубокие православные корни. Мы знаем, как он готовился к сочинению этих произведений, как изучал не только разные виды напевов, но и византийские истоки. Он очень любил русские колокола и включал православный колокольный перезвон в свои самые известные композиции. Через его духовную и хоровую музыку мы можем почувствовать свои православные истоки. Его духовная музыка – русская, она написана под влиянием русской духовной традиции. В ней проявляется неописуемая красота, и все это имеет православные корни.
С Валерией Ноллан
беседовал Дмитрий Злодорев
