Светлана Кекова, по разумению многих, является крупным русским поэтом. Ее сочинения живы и гармоничны, это всегда послания любви и красоты, и нередко возникает слезное, молитвенное, просветленно-утешительное состояние при чтении ее стихов, даже самых трагичных.
И в новейшем, московском 632-страничном томе избранных стихотворений с удивительным названием «Яблоко и Крест» (2021) читатель ощущает высочайшую меру любви автора ко всему живому, вплоть до вглядывания в мир ангелов и чуть ли не микромира, автора, наследующего любимому Заболоцкому, глядящему «сквозь волшебный прибор Левенгука».
Но не только. Этот поэт — еще и гражданин, что и показали новейшие переломные времена.
Над изгибами рек, над вершинами гор
над земной красотой несказанной
виден ласковый свет, слышен ангельский хор —
он звучит над Россией осанной.
— Мы зимой ледяные алмазы граним
и, когда зажигается Вега,
опускаем на грудь среднерусских равнин
вологодское кружево снега.
Здесь, в России истерзанной так повелось —
снег ложится на мертвые лица...
Столько крови невинной уже пролилось,
что слезам невозможно не литься.
Божий храм осквернен, дом родимый сожжен,
Кровь Христова смешалась со снегом...
Только Божьим смотрением мир окружен, —
так вода ограничена брегом.
Пусть плетут кружевницы свои кружева,
ангел жив над кремлевской стеною,
он неслышно поет, что Россия жива,
как земля под корой ледяною.
«Все мы куплены кровью — ценой дорогой, и на мир опускается меч», — писала Кекова в самом начале 2000-х. Потому неслучайны и ее трагические стихи мая 2014-го года. В частности, с эпиграфом из Иоанна Богослова — «…Отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе» (Откр 14,13):
В Киеве уже цветут каштаны,
с мостовой дождями смыло кровь.
— Ты мне, друг, для каждой новой раны
по свинцовой пуле приготовь.
Кажется, что смыты все улики,
в чистом небе носятся стрижи,
но слышны над Украиной крики:
«Москалей проклятых на ножи!»
Наточила лезвия осока,
и в лампадах кончился елей,
залита земля Юго-Востока
кровью этих самых москалей.
Сквозь вселенский ужас украинский
видно, как с ухмылкой воровской
медленно колдует пан Бжезинский
над великой шахматной доской.
25 мая 2017 г. прошло первое в Российской Федерации представление публике составленного Захаром Прилепиным коллективного (14 авторов) поэтического сборника «Я — израненная земля. Русская поэзия о весне крымской и войне донбасской» (Москва, 2017). Изобильный вечер состоялся в Большом зале студенческого дворца культуры Белгородского государственного технологического университета им. В. Г. Шухова. Светлана Кекова была представлена песней на ее стихи, написанной коллегой по Саратовской консерватории, где преподает доктор русской филологии профессор Кекова, руководителем вокального ансамбля И. Егоровой. Стихотворение, положенное И. Егоровой на музыку, тоже входит в цикл, написанный поэтом в период Русской весны 2014 года, в коем современные события даны с библейской подсветкой:
Настиг нас, грешников, час такой,
такая пришла пора,
что горе, льющееся рекой,
блестит, как вода Днепра.
На подмосковном фестивале «Традиция» в 2017 г. спектакль «Лира храбрых» завершала С. Кекова — чтением своего стихотворения из того же донбасского, украинского цикла весны 2014 г.:
Пусть сердцам тщедушным и малодушным
угрожает пулей грядущий хам,
нам нельзя молчать, потому что Пушкин
отвечает новым клеветникам.
«Поднимайте знамена против стен Вавилона», — метафорически взывает Кекова, живущая на Волге, соединяя две русские духоносные артерии — Волгу и Днепр, на которых и между которыми создавалась в течение последнего тысячелетия Русская цивилизация.
Поэт Андрей Дмитриев (Харьков–Феодосия) в статье «Принцип дальнего боя. О некоторых мотивах Светланы Кековой», опубликованной в журнале «Алтай» (№1/2021), утверждает: «Лирика Светланы Кековой дает нам утешительные ответы во времена неутешительных новостей. … Автор не отдаляет и не отделяет себя от страны и народа. Напротив, поэт подчеркивает, что именно со страной и народом ведет разговор. … Многие стихотворения … ориентированы на состояние души во время литургии и (некоторые из них) во время Евхаристии».
Прав тот, кто заметил первым, что «дар ее поэзии — именно евхаристический. Каждое стихотворение в итоге есть благодарение Богу, благодарение за все: за жизнь, за любовь, за весь тварный мир, полный звука, цвета, благоуханья, за скорби и радости, ибо всё — от Бога.
Поэт и православный публицист Марина Бирюкова (Саратов) отмечает в соцсети ВКонтакте: «Светлана Кекова — это человек, характер которого литературный успех, известность, то место, которое она, безусловно, заняла уже в русской литературе — не меняет ни на йоту… Она абсолютно лишена тщеславия. Это редкий случай! Она совсем не чувствует себя приподнятой над окружающими. Светлана человек в лучшем смысле этого слова, простой — да, это при ее-то глубине. Для нее невозможна никакая поза, фальшь, кривизна. … Светлана, действительно, любит людей, она открыта им, она каждому человеку желает света, просвещения, спасения. При этом она невероятно ранима... или это даже не ранимость, а просто абсолютный слух на боль этого мира. Я помню ее после трагедии в Одессе — казалось, она сама сейчас горит. Такую сверхчувствительность нельзя выдержать без Христа. Светлана — христианка не на словах, а на самом деле. Вера в ней идет не с поверхности, а из глубины, и определяет в ней каждое движение».
Переводчик Г. Кружков внимательно назвал поэзию С. Кековой «тяжелой водой метафизики». Однако один глубоко верующий человек назвал ее стихи «живой водой».
Согласимся со внятным словом киевлянина Наума Резниченко, кстати, автора развернутого предисловия к книге «Яблоко и Крест»: «Сокровенные сущности вещей и явлений природного и человеческого мира заботливо упрятаны Кековой в «крестильные рубашки» слов, на которых каллиграфическим почерком выписаны длинные-предлинные ряды иероглифов, соединяющих в своей сложной вязи первичные частицы мирового вещества, предметы обихода, трáвы, цветы, деревья, рощи, леса, поляны, насекомых, рыб и птиц, животных домашних и диких, облака и светила, человека в мерцательно-аритмическом единстве его души и тела и всех их совместных хождений по мытарствам в поисках смысла жизни. … Главное событие этой поэзии — преображение косной, хаотически-враждебной, «разанатомированной» (Гоголь) физической материи в новую гармонию природы и культуры, в которой открывается присутствие единого творящего Бога».
Поэтесса Ирина Василькова в статье «Как нам вылечить птиц, отказавшихся петь?» («Новый мир», №3, 2004) пишет: «У Кековой так легко все времена совмещаются в одном времени, а смыслы прошивают друг друга. … Не это ли имел в виду Г. Кружков, говоря о "новых сочетаниях концептов"? …Но в этом и есть смысл того, что делает Кекова, — сознательно работая на уровне архетипических символов, то есть традиционных, универсальных, сопрягающих прошлое и настоящее, общее и частное, потенциальное и свершившееся, она создает поэтику, принципиально нацеленную не на поиск нового, а на оживление традиционного, вечного. Ее излюбленные образы — свет, любовь, ангел, вода, облака, сад, трава, свеча, луна, сети, соль, слово. В книге Кековой мало артефактов, но много природного — птиц, рыб, цветов…».
Выросшая в Тамбове уроженка Сахалина, выпускница филфака Саратовского государственного университета (1973) Светлана Кекова с 1995 г. опубликовала около двух десятков поэтических книг — в Москве, Петербурге, Саратове, Алма-Ате, Тамбове, Иркутске. Она не только лауреат престижных литературных премий, но и известный исследователь творчества Н. Заболоцкого и А. Тарковского.
«Несмотря на явные отсылки к Библии, — пишет Кекова в своей книге «Небо и земля Арсения Тарковского. Метаморфозы христианского кода» (2008), — “священный” слой в поэзии Тарковского не лежит на поверхности, а дан прикровенно...».
В нашей беседе, состоявшейся в киевском Доме кино в сентябре 2009 г., Светлана сказала: «Благодаря такой прикровенной поэзии и возможно существование поэзии вообще. Мне кажется, тут можно провести определенную параллель. Вот почему мир до сих пор существует? Потому что есть несколько праведников, которые творят молитву о мире, и из-за них, из-за их молитвы Господь сохраняет мир. Никто о них не знает, свое дело они делают потаенно. Поэты в этом смысле тоже могут выполнять свою, аналогичную, миссию.
Когда настоящую поэзию читаешь, то не то что понимаешь, а погружаешься в какой-то мир, в тайну, с иными законами существования. Этот мир, эта тайна — собственно и есть то, что я всю жизнь пытаюсь постигнуть. Я понимаю, что приблизиться до конца нельзя, но хоть бы в какой-то мере, хоть немножко… Любая подлинная поэзия — тайна, раскрыть которую до конца невозможно. И все равно ты какие-то шаги делаешь, что-то приоткрываешь, понимая: да, вот это оно. И возникает книга — от желания поделиться понятым. Рассказать другим об увиденном тобой. Со сборником Тарковского "Перед снегом" я засыпала и просыпалась. Я не могла с ним расстаться. Не выпускала его из рук».
Завершим наше краткое приношение патриаршему лауреату 2023 г. Светлане Кековой цитатой из ее сочинения от 11 марта 2002 г.:
— Что случилось с Россией? — Борис вопрошают и Глеб
сквозь струение ладана смотрят на нас страстотерпцы.
За живых и усопших еще преломляется хлеб,
и в младенческом сердце горит обновленное сердце.
Ледяная вода в деревенских колодцах чиста,
и поверхность ее представляется зеркалом птице...
Страшный близится Суд — и дай Бог нам дожить до поста,
дай нам Бог помянуть всех усопших на сырной седмице.
