Фото: REUTERS/Kacper Pempel
Польский сейм принял решение переименовать Польско-российский центр диалога и согласия (ПРЦДиС), созданный в 2011 г. решением тогдашних премьер-министров Польши и России, в Центр им. Юлиуша Мерошевского и прекратить все контакты с российской стороной. Центр им. Мерошевского сосредоточится на взаимодействии Польши с народами постсоветского пространства (кроме русского народа), информировании народов Западной Европы о происходящем в России и на Украине, а также на «противодействии дезинформации и искажению истории» отношений Польши со странами Восточной Европы.
«После 24 февраля (начало специальной военной операции ВС РФ по демилитаризации и денацификации Украины. – В.Г.) в диалоге с Россией нет смысла. Мы хотим придать деятельности центра более широкий формат. Заняться, прежде всего, поддержкой воюющего за свою независимость и свободу украинского народа и [воюющих] за демократию белорусов. Полностью от России мы не отворачиваемся, но будем поддерживать только ту часть российского гражданского общества, которая хочет перемен и осуждает режим Путина», – заявил директор центра Эрнест Выцишкевич (Ernest Wyciszkiewicz).
ПРЦДиС и до своего закрытия не выполнял возложенных на него функций. Польская сторона использовала эту площадку не для нормализации отношений с Москвой, а для навязывания российской стороне своего болезненного восприятия истории и формирования оппозиционных настроений в российском обществе. Переименование ПРЦДиС в Центр им. Мерошевского лишь более откровенно обозначит иерархию приоритетов в польской восточной политике Польши.
Юлиуш Мерошевский (1906-1976) – осевший в Лондоне публицист-эмигрант, издававший вместе с писателем Ежи Гедройцем (1906-2000) журнал «Культура». Журнал финансировался ветеранами армии Андерса, которых в свою очередь финансировали британские спецслужбы. Гедройц и Мерошевский – авторы геополитической доктрины ULB (Украина – Литва – Белоруссия), согласно которой «независимость» белорусских и украинских земель, в то время двух советских республик (с подразумеваемой перспективой поглощения их Польшей), является обязательным условием геополитической устойчивости Польши. Гедройц и Мерошевский преподносили это как взаимный «отказ поляков и русских от имперских амбиций ради прекращения вековой русско-польской вражды на благо мира в Европе».
Доктрина Гедройца – Мерошевского лишь на первый взгляд кажется способом уравновешивания польско-российских отношений. Её результаты совершенно противоположны.
Во-первых, со стороны России вражды к полякам нет и не надо выдумывать геополитические доктрины для её устранения. Есть стремление Польши вырваться в лидеры Восточной Европы на штыках НАТО, за счёт унижения России. Чтобы Польша поднялась, Россия должна упасть, считают польские политики, и это является истинной причиной вражды поляков к России. «Для Запада мы будем значит ровно столько, сколько будем значить на Востоке», – говорил Мерошевский.
Во-вторых, конструкция ULB должна играть роль буфера между Польшей и Россией, координируя свою политику с Варшавой, но ни в коем случае не с Москвой. Доктрина Гедройца – Мерошевского «цементировала» раздельное существование трёх восточнославянских республик (Россия, Украина, Белоруссия) без права на интеграцию их в любые союзы без согласия на то Польши.
Польше можно вступать в ЕС, НАТО, Вышеградскую четвёрку. Украине и Белоруссии в ЕАЭС, ОДКБ, ШОС – нельзя, Польша против. По замыслу Гедройца и Мерошевского, Варшава должна толкать Москву, Минск и Киев к состоянию перманентной конкуренции во избежание их объединения в единое государство или союз государств.
В-третьих, избежать интеграции России, Украины и Белоруссии можно лишь при условии нахождения у власти в Киеве и Минске националистических режимов. Соответственно, в интересах Польши способствовать фашизации политического строя на Украине и в Белоруссии. Гедройц и Мерошевский этим и занимались. Например, не позволяли публиковаться на страницах «Культуры» украинско-канадскому историку Виктору Полищуку, который писал о звериной сущности запрещённой в России ОУН-УПА*. С Полищуком Гедройц общего языка не нашёл, зато нашёл его с «отцом украинского фашизма» Дмитрием Донцовым и идеологом дивизии СС «Галичина» Владимиром Кубийовичем.
В-четвёртых, отказываясь от претензий на Белоруссию и Украину, католическая Варшава отказывалась бы от чужого, а Москве пришлось бы отказаться от своего, поскольку Москва, Киев и Минск – центры исторически единой православной цивилизации.
В-пятых, доктрина Гедройца – Мерошевского – это приговор к бедности для ULB. Пример Украины показывает: отчуждение нынешнего режима в Киеве от России и Белоруссии и его сближение с Западом оказало разрушающее воздействие на жизнь украинцев. Без интеграции трёх восточнославянских столиц стабильного будущего у них быть не может. Литва тоже несёт экономические потери от свёртывания отношений с Москвой.
После 1989 года доктрина ULB превратилась по согласованию с Вашингтоном и Лондоном в магистральное течение восточной политики Польши. Центр им. Мерошевского займётся её пропагандой на постсоветском пространстве, рассчитанной не только на граждан Украины, Белоруссии и «гражданское общество» в России, но, как подчеркнул Выцишкевич, на армян, татар и другие народы Российской Федерации. Вместе с доктриной ULB Варшава несёт этим народам националистические предрассудки, межрелигиозную рознь, состояние войны «всех против всех».
