Источник: блог автора
Глава 6
Тёплые летние сумерки. Воздух пропитан запахом свежей травы, который, наверное, и являет собой самое совершеннейшее из благовоний. Над землёй комары и прочие насекомые собираются в затейливые столбы, выписывая сложные траектории, недоступные даже самому искусному лётчику. Глубокое голубое небо устало от яркого солнца и к вечеру обрело нежные успокаивающие тона. Деревья в лесу наливают соком каждый листочек, каждую иголочку, как бы воздавая хвалу возродившейся весной природе.
На опушке у жертвенного огня собрались в круг РАдетели за РОДную веру во главе со своим кудесником и верховным волхвом Велидубом. Кудесник воскуривал священные дымы, нанизывал мясо жертвенных животных на шампуры и творил заклинания духов приРОДы. После окончания обряда он обратился к общине:
- Други! Неслыханная беда, скорбь небывалая случилась в Округе! Презренный раб еврейского Бога, треокаянный предатель Прави, совершил кощунство, не имеющее равных – спалил Святилище. Этим он хотел доказать нам, что наши боги бессильны перед его Богом, чтобы сделать нас рабами распятого проходимца. Но этому не бывать!
- Не бывать! – послышалось в толпе.
- Презренный служитель еврейского Бога достоин кары! – продолжал волхв.
- А давайте, сожжем его церковь! – выкрикнул кто-то.
- Этим мы можем наслать на себя ещё большую беду! А поэтому, пускай не мы, но боги предадут его каре! Не минует кара Перунова любого, кто посмеет надругаться над ним! Любослав, подай мне мою торбу.
Худощавый отрок в небольших ленноновских очочках, с берестяным ободом на почти наголо постриженной под машинку голове, одетый в длинное белое рубище, джинсы и кроссовки, подал наставнику расшитую бисером и расписанную различными рунами кожаную торбу. Помимо стандартного набора в виде «Властелина колец», «Удара русских богов», «Гарри Поттера», «Книги Велеса» и дисков Задорнова в ней были маленькие мешочки с разными порошками. Велидуб начал старательно насыпать себе на левую ладонь из разных мешочков, что-то нашептывая. Потом он встал над жертвенным огнем и сдул смесь. В потоке дыма стали мерцать небольшие искры.
- Зрите, други! Идёт возмездие Перуна и Сварога! – торжествующе изрёк кудесник.
И тут же из ясного вечернего неба прямо в лес ударила молния и грянул гром. Вся община открыла рты от глубочайшего удивления. Только Велидуб несколько помрачнел, видя, КУДА ударила стрела Перуна. Знал и помнил он это место…
***
«Нет… так не должно быть! Я поддался искушению. Я женатый человек, священник, должен выбросить её из головы… Пора на исповедь. Надо к отцу Борису ехать. Нет… к владыке… всё выложить, совершенно всё. Надо удалить страницу этого ч*ртового Dark Master! Дьявол поймал меня…взял за грудки…». Арсений казнил себя, сидя на кровати. В этот момент совесть проснулась и заиграла в нем. Беда в том, что играла она у Арсения неравномерно: то совсем спит, а то, вдруг, просыпается и начинает жечь. Так произошло и сейчас. Оксана вышла за хлебом, и священник остался предоставленным сам себе. Он смотрел на аккаунт Dark Master. И уже решался удалить его, прекратить эту порочную игру, но что-то сильно мешало это сделать. Арсений не смог, он просто вышел со страницы и выключил компьютер. Руки дрожали, на сердце висел тяжеленный камень, но, между тем, там было и достаточно светлое, весьма непонятное чувство, которого священник никогда не испытывал, с раннего детства живя только по указке… Арсений щёлкнул включателем радиоприемника, чтоб хоть как-то отвлечься от мыслей.
Динамик запел голосом Элиса Купера:
Your cruel device
Your blood, like ice
One look could kill
My pain, your thrill
I want to love you but I better not touch (Don`t touch)
I want to hold you but my senses tell me to stop
I want to kiss you but I want it too much (Too much)
I want to taste you but your lips are venomous poison
You`re poison running through my veins
You`re poison, I don`t want to break these chains
Оксана застала мужа в весьма удрученном состоянии, как было видно, её это состояние уже не сильно удивляло, ведь разные догадки уже прочно складывались в одну картину. И здесь уже вовсе не надо быть Максом Кюхером, или кем-либо ещё.
- Что, Сеня, совесть мучить начала? – обратилась Оксана к мужу.
Арсений виновато вытаращил на неё оба глаза, которые постепенно наливались слезами. Жена продолжала:
- Скажи мне прямо, не лги: с кем это ты так оживленно переписываешься, прямо так, что краснеешь… От дружков твоих ты такими соками не наливаешься?
Арсений был сражен в этот момент, сложно было найти слова, но он нашел силы не врать жене:
- Это Настя, дочь капитана Костина… Он попросил меня помочь ему…
- И ты рад стараться… Наставляешь в вере капитанскую дочку, причём так, что о родном ребёнке думать не смеешь… Велик подвиг! Именно о таком муже я и мечтала.
Арсений молчал.
- Короче, я всё решила… Я уезжаю к родителям. Если перебесишься, дай мне знак, - вернусь.
Оксана быстро собрала вещи и уже вечерней электричкой уехала в город, откуда должна была отправиться в свой родительский дом. Благо дело, и в городе ей есть, где остановиться: в женском монастыре сестры всегда готовы предоставить ночлег. Да и в монастырской иконной мастерской талант Оксаны ценят очень высоко. А Арсений остается один в комнате заброшенной школы, где уже осенью жить нельзя будет. Невероятный страх начал овладевать сердцем молодого священника, ведь сейчас, если он откроется на исповеди, скажет, до чего довела его миссионерская работа, то, по крайней мере, отмываться придется долго, а о службе в Округе уже и речи не будет…
«А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем»…
Но нет, Арсений Зайцев так из проблем не выходит: «Да, по их понятиям я согрешил, а кто из них без греха? Я изменил жене, но была ли она мне женой? Мне никто не оставлял выбора. Сколько святых, наконец, бежали от брака…. Это они, они виноваты… только изображают из себя христиан. Играют. Это всё уже давно превратилось в обычную ролевую игру, все только хотят верить, внушают себе, что верят, поэтому и творят всякие нелепости, погружаются в омут традиций. А тому, кто верит, мишура эта вся не нужна. Да, я полюбил, первый раз в жизни полюбил, что в этом плохого? «Бог есть Любовь». Осталась бы Оксана, то нам всю жизнь бы пришлось только изображать счастье, постоянно пересиливать друг друга… Зато, если какой грех на мне и лежит, я смою его троекратным подвигом. Ведь, даже апостол Пётр, Камень, на котором стоит Церковь, трижды отрекся от Господа. А я то от Господа не отрекался ни разу! Тут, вся деревня, глядишь, во власти демона какого-то. Кто из тех попов пузатых в этом разбираться будет?! А я вот найду и разберусь. Тварь я дрожащая, или человек?!»
***
Валерию так и не удалось скрыться от правосудия. Его поймали у пивного ларька, доставили в участок, где и всучили повестку. Для монстра хард-рока, казалось, сам мир перевернулся: теперь никакого «Сопротивления», патлы обрежут, одна обязаловка каждый день, сапоги, портянки, дедовщина… И так целый год, который можно было бы просто радоваться жизни.
Разъярённый Валерий успел таки скинуть Диффузии коротенькое сообщение: «Будьте прокляты ты и твой папаша-фашист! Жалею выше некуда, что с вами связался».
Прочитавшая сообщение Настя была в небывалом шоке. Её романтик, рыцарь, герой, оказался безалаберным кретином, не могущим отвечать за собственные поступки. Он жил совершенно не по тем принципам, которые воспевал в своих песнях. Да, собственно, какие принципы он воспевал? Мудреные словечки с непонятным смыслом, которые сурово выкрикиваются под звучание мотопилы! Велика музыка. Велико искусство. Король оказался такой же голый, как у Андерсена.
Девушка лежала на кровати в своей комнате и рыдала в подушку. В стенании она била кулаками по простыни, проклиная всё на свете: «А я думала, это любовь. Малодушный кретин! А говорил, что готов на любой подвиг ради меня! И правильно, что тебе в армию забривают!»
- Ну, вот видишь – сказал подошедший отец – радуйся, что у тебя папа полицейский, людей насквозь видит. Я же сразу твоего Валеру раскусил, что он подлец последний, что обманывает тебя. – Капитан уселся на кровать дочери и стал успокаивать ее поглаживанием по голове. – Только вот если бы ты сразу больше мне доверяла, многого бы удалось избежать.
- Прости, пап, впредь буду внимательнее к твоим советам.
- Ну, вот и прекрасно. А мне пора на дежурство. И ещё, твой домашний арест закончен. Лови ключи!
Капитан Костин вышел за дверь. Настя, уже привыкшая к неволе и ещё не окрепшая от удара, не спешила расставаться со своим убежищем. Она включила ноутбук и открыла свой аккаунт в социальной сети. Онлайн был загадочный Dark Master. Настя уже совершенно машинально написала ему стандартное:
- Привет!) Как дела? Прикинь, меня парень бросил.
Ответ не заставил себя долго ждать:
- Привет! Привет, а меня девушка))) Так что, теперь мы снова квиты.
- А, может, нам встретиться? Ты знаешь, как попасть в Округу?
- Прости, я пока не могу. Но попозже – обязательно. Арсению не хотелось делать резких движений по отношению к Насте. Сперва он хотел завоевать всеобщее уважение, осуществить долгожданный подвиг, стать, наконец, героем и образцом для подражания. А в сегодняшней ситуации, да ещё и предполагая реакцию капитана, на успех полагаться было нельзя.
- А я думала – продолжала Настя – что я и Валера как профессор Стрёмин и Надя. У тех любовь была. А тут он меня за нос водил.
- А ты уверена, что история о профессоре Стрёмине, Наде и Пирате – правда?
- Да. Это только с виду хрень. Но всё так и было. У нас все старухи знают.
«Отлично – размышлял Арсений - надо расспросить старух после службы. Сковороду спрашивать опасно, он на меня уже после капища зуб имеет».
Внезапно раздался телефонный звонок, который отвлек Арсения от переписки. Звонил сам благочинный отец Борис, что не могло не заставить занервничать. Дрожащей рукой Арсений нажал на клавишу приема и поднес аппарат к уху:
- Добрый вечер, батюшка Борис.
- Здравствуй-здравствуй, отец Арсений?! Как успехи?
- Работаем потихоньку.
- Наслышан о твоих ночных подвигах. Все СМИ об этом судачат. Знаешь, как это меня рассмешило! Дикое буквоедство, если честно. Но, для начала, может быть, не плохо. Меня самого этот умалишённый Климов доставал со своим долбославием. Да, только редко я в Округе. Как жена?
- Да, ничего, к родителям в гости поехала.
- Ну, хорошо. А сам-то тоже давай. Нарисуйся как-нибудь в кафедральном. Исповедаться не забывай!
- Конечно, непременно.
- Ну, давай, счастливо!
- До свидания. Благословите!
- Бог благословит!
Арсений был доволен, что зла на него не держат и не собираются ограничивать свободу. А это значит, что можно смело продолжать задуманное. Только нужно нарисоваться в городе, походить в кафедральный собор «для порядка», чтобы не оставлять подозрений. А сейчас надо заняться сбором информации. Священник опять вернулся к ноутбуку. Диффузия уже ушла со страницы, поэтому переписка была временно приостановлена. Арсений запустил поисковик на новой вкладке и набрал: «Профессор Стрёмин».
К счастью страниц было немного. Первыми шли гос. Университет и некий «НИИ Прикладной герменевтики». «Стрёмин Владимир Иванович, старший научный сотрудник НИИ, профессор кафедры археологии Гос. Университета. Год рождения – 1967, холост. Работал в НИИ с 1994 года. Занимался проблемами краеведения, а также транстемпоральной и пространственной трансгрессией. С сентября 2002 года о его судьбе ничего не известно».
Далее были перечислены публикации, которые пока Арсению читать не хотелось. Главное – круг сужался. Неизвестность судьбы профессора навлекла на мысль о том, что тот демон, который именуется Пиратом, так и не оставил Стрёмина в покое, что победа была иллюзорной. А поэтому, необходимо поскорее докопаться до сути. Арсений начал чувствовать свою особую роль в этой истории. Кому как не ему, священнику, спасать людей, заблудшие души, бороться с коварными демонами?! И тут взгляд иерея упал на нацарапанную надпись «Владимир+Надежда=Любовь». Дрожь пробежала по спине. А вдруг, это как раз Стрёмин и его возлюбленная? А ведь именно в этой комнате останавливались все приезжие! Это непременно знак Небес!
Был уже поздний вечер. Арсений выключил компьютер и улегся в постель. Первую ночь он спал один, без Оксаны. Но её судьба его не сильно беспокоила. Она ни в чём не проиграла, ведь родители в ней души не чают. Огромный дом с большим хозяйством, единодушие и понимание. А здесь – передний край обороны. Это путь только для избранных, тяжелая ноша, которую не каждый на себя возложит. С такими мыслями Арсений погрузился в сон.
Через глубокое марево стала проступать картина. Вокруг простирался огромный бескрайний океан. Солёные волны энергично вздымались ветром, сливаясь на горизонте с чистым лазоревым небом. И вот посреди бескрайнего водного пейзажа появился корабль. Это был, очевидно, галеон. На флагштоке красовался флаг испанской короны, паруса были надуты свежим морским ветром. Галеон казался совсем не таким величественным, как это показывают в приключенческих фильмах. Доски обшивки скрипели на волнах, ванты прогибались под весом взбирающихся матросов. Все это создавало ощущение постоянной опасности, в которой находилась команда. Матросы энергично трудились на палубе, постоянно ругаясь друг на друга. На капитанском находились рулевой, три офицера и сам капитан, - аристократ в чёрном бархатном камзоле с воротником – брыжей и большом испанском шлеме. Офицеры и капитан беседовали о чем-то своем, пока матрос с мачты не прокричал: «Дон Алехандро! Корабль на горизонте!».
Капитан поднес подзорную трубу к глазу, устремив её к горизонту:
- Каналья! Это он. «Рыба-меч» преследует нас!
- И что нам теперь делать? – спросил один из офицеров.
- Ничего. Мы в относительной безопасности, пока у нас есть амулеты Кукуцаполя.
- А зря Вы, сеньор Алехандро, отрубили этому мерзавцу голову и положили в сундук с чашами ацтеков! Теперь, когда мы откопали этот сундук, нам приходится страдать. Ваша жертва жаждет мести!
- А что мне было делать, лейтенант Лопес? Этот негодяй обесчестил донью Хуаниту Аморалес!
- Но ведь донью Хуаниту обесчестили Вы…
- Да, я был первым, Лопес. Но тут же поклялся её отцу, дону Игуано, что женюсь на Хуаните. Падре Хосе даже обручил нас. Всё шло к свадьбе. А дон Игуано хорошо понимал меня, он ведь сам большой знаток вина и женщин! Но тут этот негодяй посягнул на мою Хуаниту! Пришлось по закону чести отсечь ему голову и для напоминания положить в мой клад. Кто знал, что всё так обернётся!
- И как Вы собираетесь бороться?
- Я думаю, Великий Приорат мне в помощи не откажет. Мне, который возит из Нового Света столько золота, сколько нету у самого морского дьявола! Я закопаю этого ублюдка обратно в землю так, что никто не найдёт его больше.
Неприятельский корабль тем временем приближался. На мачтах были алые паруса – паруса крови и возмездия, на флагштоке реял черный флаг. Но вражеского экипажа не было видно. Всего одна неподвижная фигура стояла на капитанском мостике. Матросы галеона начали судорожно креститься и прятаться, пока дон Алехандро не выкрикнул:
- Спокойно, олухи! Зарядить орудия по левому борту. Стрелять по приказу!
Когда противник подошёл совсем близко, стало видно, что борта этого зловещего корабля помазаны не смолой, а запекшейся кровью; на бушприте висят черепа. А на капитанском мостике стоял вовсе не человек, а живой мертвец. Он смотрел на корабль Алехандро совершенно пустыми глазницами, полными, между тем, сожаления и скорби. В руке он сжимал абордажную саблю.
Алехандро выкрикнул: «Пли!» Раздалась канонада. Воздух наполнился дымом и запахом пороха. Ядра стали пробивать обшивку неприятельского корабля. Но каков был ужас, когда все увидели, что из пробоин потекла бурая густая кровь!
Арсений проснулся в холодном поту… Никогда в жизни не снилось ему что-то более страшное или даже сравнимое по ужасу с увиденным. Но это и естественно, ведь в семье родителей разного рода фильмы ужасов, включая «Вий» были под строгим запретом, а самое страшное чтение, которое только было в доме – это рассказы о пытках над первыми мучениками. А тут: хвать, и явилось во сне чудище, о котором Арсений и подумать не смел. «Наверно, это из-за мыслей о Пирате… Постой-ка, а вдруг это и есть этот Пират?! Хочет мне бросить вызов. Ой, представить себе не могу, какие только ужасы он содеял с теми несчастными моряками! Хотя, капитан корабля что-то говорил о том, что они в безопасности, имя амулеты индейского бога….» - размышлял молоденький священник, переваривая увиденное.
Часы показывали три часа ночи. Спать после такого уже не хотелось, а уже через 4 часа служить литургию. Арсений включил свет и умылся. Одевшись, он вышел во двор сходить по ветру. Кругом стояла полнейшая тишина. Ни единого звука, ни шороха, ни порыва ветра. Вся природа замерла в предвкушении битвы со злом, которую Арсений пытается развернуть. А как иначе? Происходящее вокруг явно обличается в некие знаки, ведущие нашего героя к его миссии. Хотя, стоит заметить, что часто так приводят и в банальную западню. Но о последнем Арсению не хотелось даже помыслить.
Он поднялся в комнату, в желудке заурчало. А ведь перед литургией завтракать не положено! Арсений уселся на кровать, включил ноутбук и стал сёрфить по интернету. Ничего интересного, кроме рекламы и банальностей отыскать не удалось, все друзья по контакту, включая любимую и желанную Диффузию, спали. Хотелось есть.
«Ладно, апостолы тоже на Тайную вечерю не голодные ходили. И, вообще, по какому такому праву мы эту вечерю утром проводим?!» - подумал Арсений и намазал бутерброд плавленым сыром. Обильно позавтракав, он незаметно для себя заснул и проснулся лишь по будильнику. Пора идти. А сегодня служба важная – после неё надо тихонько расспросить старушек о Пирате, а потом – в город на поиски всего, что связано с профессором Стрёминым и этой страшной историей. Арсений был во всеоружии, чтобы бабки лучше раскалывались на тему Пирата, он опять повязал бороду и подложил подушечку под подрясник.
Служба ещё больше, чем прежние, походила на балаган. Арсений строил рожи, выпячивал свой бутафорский живот вперед, складывал губы уточкой, чтобы удержать бороду. Сковорроду это всё больше и больше раздражало, что не могло не сказываться на качестве чтения и пения. Сам Арсений, захваченный своей манией подвига, уже видел в службах что-то совершенно ненужное, бесполезное. Конечно, зачем изо дня в день читать и петь что-то людям на мёртвом языке, которого почти никто не понимает уже? Это ведь не то, что в старину было, когда люди собирались, читали Писание на совершенно понятных в то время греческом и латинском языках! И не было всего этого неуклюжего облачения, обязательных платков, бород. А всё почему? Потому, что у людей был подвиг. Сам подвиг Христа был делом далеко не минувших дней, а сами христиане постоянно рисковали жизнью, исповедуя свою веру. Арсения уже порядком воротило от этого нынешнего духовного нафталина, хотелось подражать тем великим временам, временам подлинной внутренней свободы, временам подвига.
После службы священник попросил задержаться одну почтенную старицу Авдотью Марковну. Он попросил её выйти во двор, дабы утаить беседу от Сковороды, тушащего свечи. Оба уселись на скамейке, и Арсений задал свой долгожданный вопрос о Пирате.
Женщина помолчала с минуту, тяжело вглядываясь блеклыми от старости глазами на священника, повздыхала и, собравшись духом, начала рассказ:
- Вон ты, батюшка, молодой исчо… неопытный совсем… А я то много видала. Так вон Пират-то и есть самый антихрист! Он, это самое, чёрный весь, глазов у него нет, только головешка в одном, а в другом – червяки шевелятся.
Это уже не совсем сходилось с увиденным во сне, хотя было и общее. Но Арсений продолжал слушать, затаив дыхание. Авдотья Марковна продолжала:
- Приехал, это самое, интелиХент. И говорит, это самое, «я мол клад искать буду». А клады разве так исчут? Неет. Надобно на Ивана Купалу под папоротник глядеть. А этот в лес попёрся осенью. Ну, понятно, интелиХент одним словом. Ну, Бох и наказал. Откопал Пирата, так потом Пират ентот всю скотину по Округе убивал. Ну, и интелиХент в лес пошел снова и книжки свои интелиХентские в сундук запрятал, шоб другим неповадно было. А когда интелиХент тот в город поехал, то девка одна местная за ним увязалась. Сначала все думали, что Пират-то сам появился, а потом дохтурь наш бывший, когда совсем пьяный был, это самое, рассказал всё. Вот знали бы тогда, так интелиХент ентот здоровым бы не уехал отсюда.
У Арсения уже не оставалось сомнений в подлинности истории. Мелкие детали разных версий разнились, но костяк был один, подтверждающий, что это имело место быть. Ведь даже четыре Евангелия разнятся деталями, но их удивительное совпадение по сути происходящего достаточно, чтобы не сомневаться.
Арсений попрощался с Авдотьей Марковной, проводя её до калитки, а сам вернулся в храм. Сковорода деловито собирал воск и что-то напевал себе под нос.
- Ефим Рувимович, - обратился Арсений – меня владыка вызывает. Сегодня в город поеду. Вы уж тут без меня как-нибудь акафисты почитаете.
Лицо Сковороды сделалось довольным, чего священник не мог не заметить.
- Да, конечно, езжайте к владыке… Мне тут одному не привыкать.
Арсений не стал дальше продолжать диалог, попрощался и вышел на улицу. Теперь план был таков: в городе посетить литургию в кафедральном, исповедаться для отвода глаз, сходить к владыке. А потом – в университет и институт прикладной герменевтики. Собрать все данные, касаемые Стрёмина, его деятельности и этого Пирата. Пытать местных относительно расположения этого сундука – опасно. Ведь они из-за страха могут остановить Арсения на полпути к подвигу.
Арсений быстро собрался. С собой было самое необходимое: оставшиеся деньги, ноутбук, комплект одежды потеплее, подрясник, крест и документы. Облаченный в футболку, шорты и сандалии он совершенно не походил на священника: обычный пацан. Точно так же не походил на советского разведчика Макс Кюхер, работающий в самом сердце фашистского осиного гнезда.
Остановиться Арсений решил в мужском Святониколаевском монастыре. Пускай, от центра и далековато, но так на Оксану не нарвёшься, если она ещё в городе. А то, в том, что она не раскололась владыке он был вполне уверен, - не тот Оксана человек, чтобы ябедить, да и портить карьеру мужа ей не хотелось, всё равно Арсений больше ничего не умел делать.
Глава 7
Воспользовавшись тем, что Валера устранён, Колян робко, в рамках того, что позволял ему характер попытался было завоевать сердце Диффузии. Он писал ей, приглашал прогуляться. Но не тут то было, Настя ни в какую не хотела уже связываться с тем, что напоминало ей ой её горе-рыцаре. Душу теперь несколько согревал тайный интернет–знакомец, борец со злом в чёрной одежде, но осознание того, что в мире полно притворства, неискренности и обмана все больше проникало внутрь. А всегда хочется верить, что есть они, - рыцари без страха и упрёка.
Арсений сидел в душном автобусе, направлявшемся в город. Дорога была грунтовая. Поэтому постоянно трясло, а пыль летела в открытые форточки. Салон был забит до отказа. А деловитые деревенские люди никогда не ездят с пустыми руками, котомки, ящики, сумки, корзины и прочий хлам создавали эффект просто вселенской тесноты. Тут тысячу раз пожалеешь, что не поехал поездом! Но, подвиги требуют жертв и усилий… Радиоприёмник скрипуче напевал: Don’t call my name, Don’t call my name, Alejandro…, что совершенно невольно вызвало у Арсения воспоминание о таинственном капитане Алехандро, которого он увидел во сне. А ведь, это чудище, которое гналось за ним, Пират, каким-то неведомым образом является его жертвой и гоняется с целью мести! Как только эта тварь смогла оказаться здесь, в России? Чудно… Но, как известно, верить всем снам – дело неблагодарное. Город встретил Арсения неприветливо. Ящики многоотажек, широкие шумные проспекты, полные машин, люди на улицах заставляли чувствовать себя одиноким, брошенным. В сердце просыпалось чувство угрызения: «что я делаю не так? Стоит ли игра свеч? Почему я не живу, как все остальные? Почему мне понадобилось копаться в этих вещах?» Но просыпалось и осознание того, что выбранный путь надо пройти до победы, пересилить слабость и неуверенность.
***
Арсений добрался до монастыря уже очень поздним вечером. Он вошёл в скрипучую металлическую калитку и направился к братскому корпусу через ухоженный монастырский садик.
- Простите, а вы кто, и почему в такое время? – проскрипел через окошечко в двери монах- вахтёр.
- Священник из Округи. Приехал по делам, пустите переночевать, пожалуйста. Не верите – все при мне. Могу предъявить.
- Ах, священник… Проходите, кельи есть свободные. Братья на правиле сейчас.
Арсений уже было совсем прекратил читать правила. Ограничивался «Отче Наш» или чем-нибудь вроде этого. Он не видел в этом уже никакого особого смысла. Все это уже казалось разновидностью тех же бессмысленных оков из традиций и предрассудков, которые не дают ходу настоящему подвигу, чистой девственной вере, а только ровняют всех под одну гребёнку. А ведь святые первых веков тоже не читали этих правил! А святости у них было куда побольше, чем у всех этих, бессмысленно и монотонно бормочущих непонятные тексты на мёртвом языке.
Арсений облачился и присоединился к молящейся братии. Не чувствуя в этом действе никакого смысла и интереса, он хотел только одного – уединиться в келье, включить ноутбук и написать Ей, но что поделать, нельзя создавать никаких подозрений, - впереди большое дело.
Для ночлега была предоставлена небольшая, но уютная келейка, в которой, кроме кровати, тумбочки и икон, имелся телевизор. Видимо, это была специальная келья для важных визитёров монастыря. Но телевизор Арсению смотреть совершенно не хотелось. Он вожделенно включил компьютер и вышел в сеть. Но, вот незадача! Деньги на сим-карте модема закончились… Милая Диффузия не получит письма от своего рыцаря… Оставалось только лишь мечтать, как он, сокрушивши орды демонов вынесет её на руках из освобожденной им Округи! Это непременно должно произойти… «ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдёт; и ничего не будет невозможного для вас».
Долго не удавалось заснуть, мечты одна за другой переполняли душу, лишь вскользь проскочила мысль: а что же сейчас с Оксаной? Что она сейчас чувствует? Она ушла, но это было не столько от обиды, сколько от любви. Она-то любит Арсения…. Готова на жертвы для него. Но, ч*рт возьми, такие, как Оксана любого полюбят, коли будут с ним повенчаны…. Горькие думы об Оксане несколько остудили пыл мечтаний, и постепенно наступила дрема.
***
Капли вонючей влаги стекались и капали с каменного потолка узилища. Откуда-то доносились вопли и всхлипы, по земляному полу бегали крысы. И вот в пыточной камере, где в раскалённом горне уже разогреты до красна пыточные щипцы, к стене, подобно Прометею, прикован молодой моряк. Лицо его полно досады и отчаянья, через свисающие волосы на шавку-палача смотрят его огромные голубые глаза… Внезапно привычный покой тюрьмы нарушил приближающийся шум шагов. Уже по нему можно было понять, что это не солдаты с новыми узниками… Цоканье каблуков выдавало благородных сеньоров. Вскоре в пыточной появились уже знакомый нам капитан Алехандро и молодой лейтенант Лопес.
- Вот он. К вашим услугам – произнёс рапортным голосом палач. Позорный пират, разбойник и блудник Эрнесто Паскуале!
Прикованный Эрнесто встрепенулся и злобно посмотрел на Алехандро.
- Ну, что ж – потирая руки сказал капитан, - вот птичка и в клетке! Я, офицер флота Его Величества, могу собственноручно наказывать таких вот бандитов! Если бы ты попался в море мне, а не этим милосердным идиотам, то я тут же бы вздёрнул тебя на рее, а не поволок бы в этот форт!
- Если бы ты встретился мне в море – выкрикнул Эрнесто- то уже бы кормил акул своей жирной тушей! А всё награбленное тобой ушло бы под воду! Да, бьюсь об заклад, тебе было бы наплевать на меня, если бы не наша любовь с Хуанитой!
- Хуанита – моя невеста. Мы обручены. Такова воля её отца и святой Церкви!
- Да ты, Диас, её изнасиловал! Вот тебя и обручили… А по-хорошему, в такой же дыре сидеть должен…
- Изнасиловал?! Ты вспомни, Эрнесто, скольких портовых девок ты перепортил, будучи еще бедным матросиком из Картахены. А всем хорошим ты, вообще, мне обязан! Мне, сеньору Алехандро Альфонсо Марии-Луизе Де Ла Розе Диасу, графу Монте-Негро Кастильскому!
- Что до портовых девок – это шалости были, а Хуанита – это любовь. А когда я пошел за тобой, то думал, что мы несем в Новый Свет истинную веру, а мы только грабим… Поэтому я и стал нападать на галеоны короля. Ты – пират, Диас, вы все – пираты…
- Сеньор Алехандро Альфонсо Мария-Луиза Де Ла Роза Диас, граф Монте-Негро Кастильский обид не прощает! Тем паче, у меня бумага от вице-короля, где говорится, что я тебя и в море убить могу…
- Так давай скрестим шпаги, как подобает мужчинам!
- Размечтался, сукин сын!
Алехандро вынул из горна раскаленные щипцы и начал с особым остервенением во взгляде подносить их к лицу Эрнесто. Наблюдавшего за этим молодого лейтенанта Лопеса обдало холодным потом.
- Вот тебе головешки вместо глаз! – проскрипел Диас, схватив левой рукой волосы, а сжатыми в правой щипцами принялся выжигать узнику глаза….
Раздался неимоверный крик. Лопеса совсем затрясло, и он потянулся к двери.
- Стой, щенок, смотри, как дон Алехандро расправляется с врагами! – остановил его Диас. – Тоже и с тобой может быть, если перейдешь мне дорогу!
Отдышавшийся Эрнесто Паскуале простонал вдогонку уходящему мучителю:
-Клянусь отомстить тебе, Диас… Даже после смерти…
***
Опять дурной сон. Не просто дурной, а кошмарный. Арсений проснулся от собственного же крика. В подобном состоянии трудно понять: выжигают ли глаза тому бедному прикованному моряку, или – тебе самому. А что там было? Капитан Алехандро со своим лейтенантом, представший перед нами не в самом благопристойном виде, и некто Эрнесто – пират, разбойник и блудник…. Пират…
Арсений посмотрел на часы, подходило шесть, - пора было собираться на литургию.
***
К пятнадцати ноль ноль необходимая рутина в виде исповеди и отчета владыке была закончена, и можно было переходить к основному. Арсений сел на автобус у архиерейского дома и устремился прямиком к НИИ Прикладной Герменевтики. Все больше нашим героем ощущалась тяжесть таинственности той загадки, которую ему предстоит разгадать. Чего тут только нет: закопанный демон около посёлка, пропавший профессор, народные байки, любовь… А теперь еще и тематические ночные кошмары со скрытым смыслом. Такой тяжести загадка, что сам сэр Шерлок Холмс нервно в углу курит! (Хотя, он и так курит постоянно).
Автобус уже подкатывал к институту, находившемуся в старых промышленных кварталах, о величии которых напоминали лишь старые из серого бетона совдеповские корпуса. Так же выглядел и сам институт. К главному входу вела дорожка из битого асфальта с покрашенными в белый бордюрами. За стеклянной дверью был, как водится, турникет, которым управляла вахтерша.
- Здравствуйте! – обратился Арсений. - А подскажите, пожалуйста, куда мне обратиться, если я хочу узнать трудах давно неработающего здесь сотрудника?
- А, извините, я здесь недавно работаю, - ответила вахтерша. - Поэтому, не знаю. Вы лучше к Финисту Ярополковичу обратитесь. Второй этаж. Кабинет 208, на двери всё написано.
Арсений побрел по тёмным пыльным коридорам НИИ. В воздухе пахло стариной, было душно и неприятно. Все двери были закрыты, некоторые, как было видно, уже не один год. Оно и понятно - катаклизмы в стране, недостаток финансирования, а то и просто разгильдяйство. Наконец, Арсений увидел свежую дверь, выполненную не из советского ДСП, а из дерева. На двери красовалась красная лакированная табличка, на которой золотыми тиснеными буквами было написано: «Финист Ярополкович Аполлодоров». Каких либо указаний на учёные степени и должности не было.
Арсений тихо повернул дверь и заглянул внутрь. В кабинете за компьютером сидел немолодой стройный человек в очках с козлиной профессорской бородкой, большими вздёрнутыми бровями и большим горбатым носом. На шее вместо галстука был старомодный шейный платок. Арсений робко обратился:
-Здравствуйте. Можно?
- Здравствуйте, юноша! А почему нельзя? Заходите. Мы всем рады, ведь наука ныне забыта, поэтому посетители у нас не часты! А вы, mon ami, кто? Студент? Аспирант?
- Нет. Я священник. По важному вопросу к вам.
- А, священник... Всё время на вас удивляюсь: как можно в наш век прогрЭсса, махать кадилом и верить во всю эту чушь?! А что у вас за вопрос-то?
Арснений разозлился, но не показал вида:
- Я хочу знать о профессоре Стрёмине и его работах. Дело в том, что я из Округи.
- А.... Бедный Володя! Округа погубила его! Ну, если Вы идете по его следам, то я готов всё рассказать, что знаю. Только, вот простите, обстановка не рсполагает. Давайте, после работы посидим в каком-нибудь заведении, поговорим за рюмкой другой. А пока я вам покажу наши достижения! По габарям?
- Ну, по габарям! ответил Арсений, совершенно не понимая, что это такое, он на многое готов пойти ради начатого дела.
- Вот! Полюбуйтесь - продолжал Финист Ярополкович, указывая на компьютер - это программа ГНТ 4.0! Генератор научных трудов! Автоматизация добралась и до научного поиска! Теперь, чтобы написать диссертацию, статью, трактат и прочее, достаточно указать в окне тему, объем и нажать "энтер"! Программа автоматически составляет текст!
- Но, простите, - возразил Арсений, - это же не честно?
- Эх-эх.... Так, по вашей логике, нечестным будет и расчет, выполненный на калькуляторе и путь, преодалённый на автомобиле! Машины проникают во все сферы нашей жизни и упрощают труд! Именно при помощи ГНТ 4.0 я написал свои эпохальные 48 томов «Основ катехизации экзистенциалов» - продолжал Финист - только на печать не берут супостаты!
«Знал бы этот несчастный, что такое катехизация» - подумал Арсений. А старика всё несло и несло.
- А вот это, я подготовился к конференции, ВО! Любуйтесь – «Трансцендентальный субстрат Метафизики. Всем феноменологам духа посвещается»! Финист Ярополкович принялся размахивать в воздухе бумажками, совсем не замечая, того, что происходит вокруг... Арсений прервал его.
- А, простите, много кто этой программой пользуется?
- Cher ami, вы отстали от жизни! Именно этой инновации обязана практически вся постмодернистская литература! А поэты без оной сейчас вообще не обходятся! Вы только представьте: меньшее непосредственное участие автора в работе над текстом уменьшает долю ненужного субъективизма, проще говоря, - отсебятины. Раньше каждый ученый работал хаотически – кто во что горазд, а сейчас тексты генерируются строго ОБЪЕКТИВНО(!), согласно непротиворечивым математическим алгоритмам рядов Тейлора и Фурье. Теперь я один работаю за весь институт! Это раньше – огромный штат сотрудников, бесконечное мельтешение… Приходилось лаборатории держать с герменевтическим аппаратом и трансцендентальной установкой…
***
Арсений едва выдержал всё это. Но вот, после окончания смены, он вместе с Финистом Ярополковичем уже сидел в ресторане «Посекучiй Кабанъ». Ресторан был оформлен в охотничьем стиле: барные стойки отделаны мехом, всюду на стенах звериные головы с наглым ухмыляющимся взглядом, ружья, патронташи; пахло шкваркой и бифштексами, всюду разгуливали официанты в меховых безрукавках, окровавленных белых фартуках и огромных меховых шапках с оленьими рогами. Один такой подошел к столику Финиста и Арсения.
- Любезный! Нам два салата «Цезарь» и бутылку бургундского! – проговорил Финист… Я угощаю! – успокоил он Арсения, глаза которого были уже квадратными, так как он не привык бывать в таких заведениях.
- Простите, - ответил официант – все блюда только из мяса и сала. Могу рекомендовать «Шпик по-хозяйски». А алкоголя, слабее водки, не держим…
- Ну, тогда чего ж? Водки и сала!
Вскоре на столе оказались бутерброды со шпиком, стопки и большая бутылка пирамидальной формы с золотой этикеткой, на которой красовалась тисненая надпись «Этанол».
Разговор на заявленную тему начался только после четвёртой рюмки. Финист Ярополкович всё объяснил тем, что ему надобно прийти в кондицию. На сопротивление Арсения налитым ему до краев рюмкам он отвечал:
- Знаю я вас, ч*ртей, все равно после литургии допиваете, что в потире осталось!
Эта фраза заставила Арсения покраснеть не только от «Этанола».
- Ну, вот, молодой человек, что, собственно вас и интересует – проговорил наконец Финист невнятно и надрывно, как и подобает при подобном состоянии. Володя Стрёмин был сначала мировым парнем! Такие надежды в науке подавал! – тут рассказчик выдавил из себя совершенно показушную слезу. – Допоздна в институте сидел, все имплицировал метафизическую парадигму! Семьи-то не имел, весь был в работе, mon cher. А потом… Как подменили парня, это самое. В оккультизм ударился, стал символической ходьбой заниматься. Опасное дело! А последней каплей было – нашёл записки какого-то Алехандро Диаса, как он в Америку плавал, индейцев грабил… Ну, все такое..
Арсения передернуло от услышанного имени. Весь пьяный угар от «Этанола» сошел на нет. Вот ведь, что значит быть выбранным Богом на дело и отмеченным Судьбой! Знаки сами приходят…
А Финист продолжал:
- Ну, и решил Володя, что клад этого самого Диаса закопан ни где-нибудь, а прямо около твоей Округи! Мы ему у виска крутили, типа: окстись, имя доброе похоронишь… А он нам своё: про какую-то Суть Времени, что якобы ее можно во времени и пространстве перемещаться… Щас даже партия такая появилась, в СССР хотят время отмотать. Ну, вот и сгинул Володя… Эх!
Финист снова смахнул показушную слезу и налил по стопке… Потом ещё по одной и еще… Так первая бутылка «Этанола» была осушена. Была заказана еще одна.
- А вы, знаете, молодой человек, - обратился Финист к Арсению.- А я уже давно думаю, что сублимация абстрактной модели онтического парадокса снимается диалектикой!
Арсений, совершенно не осознавая происходящее и совершенно неожиданно от себя подхватил беседу:
- Да, …Именно аксиологический катехумен есть докетика гностицизма!
- Прекрасно, юноша…. А из вас мог бы выйти толк в настоящей науке! Накатим?!
Арсений проснулся в совершенно незнакомом для себя месте. Голова с невыносимостью раскалывалась, тошнило. Было больно открыть глаза. Но Арсений пересилил себя. Он понял, что лежит на полу хорошо освещенной солнцем комнаты. Подошедшая к нему девушка с достаточно надменным взглядом наклонилась и произнесла:
- Ну, что ж… С добрым утром! Радуйтесь, что отбила вас от полицейского патруля, а то бы были бы сейчас в вытрезвителе. Пришлось сказать, что вы – мой парень. Но только не подумайте, что это по великой доброте. Просто в ваших пьяных возгласах на всю улицу проступала ценная для меня информация. Меня зовут Надежда Федорова.
- Арсений Зайцев, священник, – с гордостью ответил Арсений, задыхаясь от собственного перегара…
- Значит, священник… Получается, вы не только на мерседесах ездите.
- Вообще-то, я не пью… Просто, пытался выпытать из одного человека нужную информацию.
- И, что, много выпытали?! Макс Кюхер, прямо. Позвольте и мне задать вам пару вопросов.
- Конечно, только, позвольте, в порядок себя приведу…
- Хорошо. Туалет там.
***
После того, как Арсений изверг плоды вчерашней вакханалии и произвёл омовение, стало возможным продолжать беседу.
- Меня вот, что интересует, - спросила Надежда. Вчера на улице, вы, кроме «придите, поклонимся и припадем…», кричали что-то о профессоре Стрёмине. Это важно для меня…
Арсений сделал квадратные глаза:
- Так вы и есть…
- Да. Я вижу, вы осведомлены. Вы знаете, где сейчас Стрёмин?
- Нет. Об одном догадываюсь. Пират виноват в его исчезновении. Сейчас, я как настоятель храма в Округе, откопать Пирата и разрушить проклятье.
- Вот что. Будьте осторожны! Это ужаснейшее из существ, я видела его…
Девушка помолчала, смахнула слезу с глаза и продолжила:
- Я думала, Владимир Стрёмин даст мне любовь, а он дал мне прозрение, снял с меня розовые очки. Тогда, когда я увязалась с ним из Округи, он хотел вернуть меня родителям, говорил, что я малолетняя, что приедет за мной через год… Но мосты были сожжены. Я устроилась фасовщицей на рынке. Там работали одни нелегалы, а хозяин давал взятки администрации, чтобы органы нас не трогали. Так мне удалось скрыться от розыска. А Владимир исчез через несколько дней после возвращения. Я пришла к нему, но дома его не было, однако, дверь была не заперта. На кровати лежали бумаги и карта Округи… Владимир читал это перед исчезновением. Из этого я поняла, что это снова Пират. Я забрала бумаги с собой, храню с тех пор… Потом на наш склад на рынке стал кто-то названивать. Но в трубке слышался только спуск смывного бочка. А через некоторое время в милицейской хронике появлялись заметки о том, что в коллекторе стали находить трупы. Владимира среди них не было. Но я уверена, что это всё Пират!
Надежда чуть не расплакалась, но удержалась.
- Поэтому, будьте осторожны, впутываясь в это дело!
- Конечно, - Арсений. - Но со мной Сила Крестная! –
- Что, Сила Крестная? Я уже давно поняла, что у нас нет ни веры, ни науки. Один фарс и подражание. Я прочла много книг, хотела походить на Владимира. Все что-то пытаются доказать. Но сами эти попытки убедить в своей правоте другого, по сути, ничтожны! Я помогу вам: скину на ваш компьютер (он прихожей лежит) электронную копию карты. Но знайте, большая вероятность, что и вы подписываете себе если не смертный приговор, то как минимум – сломанную жизнь. Это как раз тот ч*рт, которого малюют куда менее страшным, чем он есть… Я долго хотела сама воспользоваться картой, вызвать Пирата. Но страх сильнее меня. Мне и одного раза хватило.
- Я возьму карту – ответил Арсений, отрыгивая последний перегар. - Вы правильно делаете, что не идёте сами на этого демона, а доверяете дело пастырю овец Христовых. Это наша работа. Махну епитрахилью - он сам рассыпется.
В этот момент у Арсения ещё больше утвердилась вера в то, что именно он и выбран Небом для борьбы с заклятием, а ещё больше он думал о том, каким героем он предстанет в глазах своей Диффузии! А грех? Что, грех? Апостол Пётр, вон, трижды от Христа отрекся, а на нём вся Церковь держится, а Арсений от Христа отрекаться и не думает….
***
Билет удалось купить лишь на самый поздний автобус, проходящий через Округу. Это был уже не раздолбайский гробовоз, а вполне комфортабельный европейский пенсионер, купленный нашими дельцами, чтоб ещё двадцать лет колесил по нашему бездорожью. Людей было немного, и они никак не оставляли впечатление деревенских: как будто группа интеллигентов под ночь решила отправиться к ч*рту на куличики. Женщина в очках и клетчатой юбке задумавшись уставилась в книгу с весьма показательным заглавием: «А. Беляев. «Борода профессора Стрёмина». Так, по крайней мере, прочитал несколько близорукий Арсений.
Автобус выкатил из города и для пассажиров стали показывать кино, как в лучших туристических автобусах. Арсений уже подрёмывал, поэтому суть фильма улавливалась вперемешку с собственными грезами и сновидениями. Заиграла бравурная голливудская музыка и в титрах выплыло название фильма – «Бефстроганов». Как выяснилось, речь шла не о мясном блюде, а о человеке с фамилией Бефстроганов, который по своей доброте и неосторожности подбирает на автостраде загадочного попутчика. Впоследствии оказывается, что таинственный пассажир – это злой колдун, который навел на Бефстроганова чары: как только они проезжали мимо населённого пункта, у несчастного водителя просыпалась невиданная сила, и он выскакивал на ходу из машины, которая продолжала двигаться правильно неведомым образом. А бедный Бефстроганов, совершенно не отдавая отчёта в том, что делает, не успокаивался, пока полностью не разрушал город или деревню. Дальше кино наполнилось сценами погонь, перестрелками с полицией, диалогами между Бефстрогановым и его попутчиком. А потом герой начал сознавать, что именно с ним что-то не так…
Тут у Арсения разболелась голова, да и Округа была уже достаточно близко.
Глава 8
Диффузия с невероятным трепетом и восхищением, прямо-таки затаив дыхание, разглядывала в зеркале свой недавно проколотый язык. Стоящий рядом отец нервно покачивал головой:
- Отпустил тебя в город, так вон с каким подарочком вернулась! Опять обманывать… Что маме-то расскажем? Отпросилась у меня, значит, в какой-то «пукальный» театр, а сама уехала к каким-то отморозкам и проколола язык… Шик..
- Пап, а Катя «Инфекция» хочет, чтоб я и в нос серёжку надела. – Невозмутимо отвечала дочь.
- Перебьётся…
- А татуировку можно?
- А, слушай…. Работает у меня один сокурсник бывший в УФСИН… Так поможет тебе с этим делом. У него там на зоне кольщиков сидит – немеренно. Все «по понятиям» набьют. Да, ладно, ч*рт с тобой, на работу пора. А ты – наказана. Никуда не пойдёшь вечером.
Анастасия расплакалась и убежала к себе в комнату. Конечно, ведь её никто не понимает и все предают без исключения. Таковы они – суровые тяготы жизни. Ладно, хоть отец с церковью отстал: понял, что поп Окружинский – тот ещё балбес и просто ряженный. Да, и Dark Master не писал давно. Может, и он просто издевался над бедной кристально чистой душой?
Девушка вышла в контакт, и, о чудо, - сообщение от «чёрного мастера»: «вчера я приехал в Округу для выполнения одной чрезвычайно важной миссии, после которой мы с тобой обязательно встретимся. Пока же в целях конспирации я не могу себя раскрыть. Мне предстоит борьба с непосильным злом. Скоро ты и сама всЁ узнаешь».
И как же не хотелось верить после этого, что это кто-то опять издевается! Нет, она всем нутром своим чуяла, что там, за этим темным именем, - человек чистый, с благороднейшими целями, такой же непорочный, как и она сама. А ведь, если признать, что в мире нету такого, то нужно просто сразу же вскрыть себе вены. Но если жить? То только с подобной верой. Диффузия ждёт своего рыцаря.
Тем временем голова Арсения превратилась в настоящий военный совет: разведка проведена, диспозиция противника ясна, пора разрабатывать план наступления. К сундуку поможет выйти карта Надежды и Дубль Гисс, остальное – дело техники: при помощи Распятия и молитв выгнать Пирата в Округу, только так, чтобы он успел пошуметь для того, ведь необходима толпа. А потом прямо у капитанского дома загнать Пирата туда, где ему и быть положено. Так и люди увидят силу веры, в храм повалят, и Диффузия своего героя встретит. Вот он истинный подвиг! Не то, что у этих попов толстопузых, торгующих требами.
Ощущения, что что-то может пойти не так, уже не оставалось. Конечно, ведь очевидно, что сам Господь возложил на иерея Арсения Зайцева тяжкий крест изгнания демона и вдобавок приготовил ему щедрое вознаграждение! Ведь по-иному уже и не может быть, ведь кто этот Пират?! Обычная чертовщина, которая, как известно, бежит от одного только вида Распятия. Вот так и размышлял Арсений, когда грядущее уже совсем-совсем затуманило ему мозги, а крики совести превратились в ее едва различимый шепот. Но парадокс в том, что чем более человек ошибается, стоит на ложном пути, тем он менее это ощущает… Так случилось и в этот раз.
Операция была назначена на следующий вечер. На компьютер был установлен дополнительный навигационный софт, в местном магазинчике «Садомастер» была куплена небольшая складная сапёрная лопата – чтоб её можно было спрятать под одеждой, ведь нельзя, чтобы свидетели всё видели. А что? И святые угодники часто такое делали. Вон, Иона, когда крестил коми-язвинцев, указал их шаману на камень, плывущий по течению, - чудо, дескать. А что под камнем плотик незаметный был, того не говорил.
В качестве основного оружия из храма было взято Распятие; с собой – епитрахиль и иерейский крест.
Наконец-то все было готово. Теперь только собраться и уйти в решающую битву добра и зла.
Арсений, чтоб несколько отойти от своего волнения, включил телевизор. На «Бзде///е» разгоралась дискуссия о том, надо ли было сдать Китеж-град татарам? Большинство аналитиков, конечно, же склонились к тому, что надо. А в том, что город был затоплен вместе со своими храмами, башнями и колокольнями, видели, разумеется, происки кровавого режима. Смотреть это было уже до омерзения неинтересно. На другом канале демонстрировался фантастический сериал «Звездная муть», который был снят за сущие копейки, и поэтому всякие ляпы недоделки создатели объясняли не собственной халтурой, а, конечно же, продвинутыми технологиями будущего. Сериал был посвящен приключениям звездолета «Интертеймент», затерявшемуся в Антитентуре, откуда, как известно, путь без гравицаппы – 70 лет. Но сериал этот Арсению не очень нравился, кроме той серии, где экипаж со скуки смоделировал в голографической комнате русскую баню, и от этого у их корабельного андроида, который во всём стремился походить на людей, случилось короткое замыкание… В общем, смотреть было нечего, и Арсений решил отоспаться перед важнейшим для него событием.
Спалось, скажем прямо, отвратительно. Терзали всем известные спутники знойного лета – комары, которых немало водилось в основательно подгнивавшей старой школе. Арсений то и дело метался по своей потной подушке, вставал несколько раз, включал ноут-бук, выходил в контакт. Хотел даже с любимой попереписываться, но нельзя – дело еще не сделано… Только с умилением фотографии её разглядывал, мечтал…
Диффузия тем временем тоже не спала, не давал ей покоя её вожделенный рыцарь в маске, Бэтмэн и Зорро её сердца. Казалось, - что проще: создал какой-нибудь сморчок и неудачник очередную липовую страницу для троллинга всякого и прочих непотребств… Но нет, сердце говорило ей, что на этот раз всё совсем не так. Что сама Судьба несет её куда-то. Что это всё не то, что у неё раньше было: что не будет этих идиотских свиданий, сцен ревности, грязного секса в машине и под машиной, со страхом залететь и всем таким… А будет, как это в старом кино показывают! Там ведь даже поцелуи-то не слюнявые, а такие, какие непременно хочется самой испытать. И привиделся ей в грезах некий благородный корсар, приплывший именно к ней и за ней… А впереди: долгие предолгие скитания по морям вместе, схватки со всякими мерзавцами, необитаемые острова с сокровищами конкистадоров… Нет… по-иному и быть не может! И девушка заснула с милой улыбкой на лице.
***
На утренней службе Арсений, как ни пытался, но никак не мог скрыть своего глубокого волнения. Замечавший это Сковорода то и дело хмурился, явно предчувствуя недоброе. Недобрые взгляды в свой адрес замечал и Арсений, а от этого волнение становилось только сильнее. Он давно чувствовал, что для Скороды он стал и обузой и даже занозой, мешающей жить. Поэтому, надо понимать, возвращение из города и должно было вызвать внутри отставного участкового легкий траур. Но с чего вдруг такое беспокойство? Но, Арсений был практически уверен, что его тайный замысел Сковороде не известен, если, конечно, тот не состоит в каких-то секретных службах Патриархата, которые держат каждого священника под колпаком.
Прихожане разошлись. Вышедший из-за алтаря Арсений тяжело вздохнул, ведь скоро домой, где никто ему не помешает находиться наедине со своими планами и мыслями… Внезапно: снова взгляд Сковороды, но уже не хмурый, а, скажем, сочувствующий. Ефим Рувимович потряс в руке графином с жидкостью янтарного цвета:
- На вас лица нет, – обратился он. – Выпейте стопочку коньяка?
Арсению тут же вспомнились последствия «Этанола», но он всё-таки согласился. Сковорода разлил напиток по стопкам и жестом предложил Арсению. Священник глотнул. На коньяк содержимое, кроме цвета, ничем не походил. Вкус – мерзкий, приторный…
- Да, ничего-ничего, подбадривал Скорода… Это наше, на травках…
Пространство вокруг стало искажаться, Арсению стало дурно и душно, и он жестом простившись со Сковородой остановил распитие и ринулся наружу. Мало того, что эта гадость явно не в пользу, ничто не должно мешать великим планам…
На улице все перед глазами по-прежнему плыло и покачивалось. Но Арсений этого уже, казалось, не замечал. Все внимание его было подчинено одной цели, одной идее. Он направился к дому капитана Костина: ещё раз посмотреть на обиталище своей вожделенной; ведь скоро они будут вместе. Скоро, уже очень скоро, он, иерей Арсений Зайцев явит жителям этого заурядного поселка, без преувеличения сказать, чудо. Да, ЧУДО. Это будет не тот казуистический словесный треп, который обыкновенно несется из уст разжиревшего физически и духовно священства и монашества. Это будет очевидно, реально, объективно; так, что не поверить в это нет шансов: злокозненный демон будет извергнут из своего жилища и на глазах толпы отправлен в самую геенну. А ОНА уже не сможет остаться равнодушной, дальше останется только раскрыть перед ней все карты… Какая девушка устоит перед чара…умением того, кто способен изгонять дьявола и спасать людей???
Арсений смотрел в сторону так дорогих ему окон… В глазах ещё «качалось», поэтому, как не пытался он разглядеть ЕЁ, не получалось.
***
- Лепо, Любослав, зело лепо. – Улыбался в бороду волхв, разглядывая своего ученика, облаченного в полный боевой доспех собственного изготовления. – На таких вот богатырях испокон веку Русь стояла!
Любослав просто светился от счастья, слыша похвалы своего учителя. Ещё бы: сколько трудов стоило собрать из канцелярских скрепок кольчугу, а как приходилось воевать с отцом, дабы вынести из его гаража большую алюминиевую воронку для бензина, чтоб сделать из неё шлем. Да и с матерью похлестаться пришлось за право обладания расшитой ночной рубахи. Вместо меча для дистрофичного подростка в очках хорошо подходил большой разделочный нож, украденный из кухни. Конечно, чтоб в бою боги не оставили – рукоятку пришлось расцарапать коловратами. Коловрат был и на выпиленном из фанеры щите.
Любослав пришёл в полной своей амуниции встретить волхва Велидуба на опушке, когда тот возвращался из леса, где собирал разные волховские травы, грибы и коренья.
Юноша и его наставник побрели в сторону Округи, разглагольствуя о Свете Сварожьем, чудо-птице Гамаюн да и о том, как проклятые жидорептилоиды всю историю Ариев перепахали. Внезапно оба заметили, что по тропке к лесу навстречу к ним надвигается какая-то человеческая фигура с большой сумкой и лопатой. Кто бы это мог быть?
Потом Велидуб заметил, что фигура заметила их и направилась к лесу по полю, минуя тропку. Копателю были явно не нужны свидетели. Волхв и Любослав остановились и стали сопровождать путника взглядом. Внезапно кудесник узнал того, кто направляется в лес. Лицо его сделалось угрюмым и напряженным. Было видно, что он чего-то сильно боится.
- Зри, Любослав… Се идёт жидовской слуга всех нас сгубить! Айда за ним!
Велидуб и Любослав свернули с тропки и осторожно двинулись преследовать внезапного путника, который, как вы уже догадались, был ни кто иной, как Арсений. В лучах заходящего Солнца, отражавшихся в очках, шлеме-воронке и кольчуге Любослава, а также создававших ореол таинственности вокруг волхва, оба они, и Любослав и Велидуб выглядели как Железный Дровосек и Волшебник Изумрудного Города.
Арсений был во всеоружии: ноутбук с картами, новые ботинки, саперная лопата, фонарик, крест, епитрахиль – все было при нём. Сердце яростно колотилось от волнения, замирал дух. Видя случайно маячащих на горизонте волхва и его приспешника, Арсений свернул с дороги. Однако, в голову тут же вкралась мысль о предопределенности происходящего. Ведь если они, чьё сердце целиком поглощено мраком идолослужения, начнут его преследовать и первыми увидят ЧУДО, то они необходимо должны уверовать. Не иначе.
Арсений осторожно оглядывался, останавливался, чтобы сверить свой путь с навигатором. Все шло по плану. Погони видно не было – удалось рано свернуть и оторваться. Лес встречал своего героя чириканьем птах, роями комаров и прочей обыкновенной для времени и места мошкары. Ветра не было. Тихие сумерки постепенно сменяла надвигающаяся ночь. После достаточно обхоженного людьми леса впереди показалась просека, недавно перепаханная гусеницами трелевочного трактора. Арсений остановился, надел фонарик на лоб, проверил навигатор и отправился дальше – в чащу.
Велидуб включил светодиодный фонарик, вмонтированный в навершие его посоха. Любославу стало заметно угрюмое и неприятное выражение лица своего наставника. Такое он видел только единожды - когда волхв на сходе общины призвал Гнев Перунов. Юноше было понятно – дело нешуточное.
- Отче, а откуда ты ведаешь, куда этот супостат двинулся?
- То боги мне нашептали… - Не без лукавства ответил Велидуб.
Родноверы тоже пересекли просеку и двинулись к тому самому, печально запомнившемуся волхву-егерю, месту. Любослав обнажил клинок, который тут же блеснул в зареве энергосберегающей лампочки посоха.
- За Русь! Слава Богам и Предкам нашим!
- Нам надо спешить, Любослав – подбадривал кудесник – Великое Зло взойдет над Округой, если мы не остановим его, клянусь Велесом!
***
Совсем стемнело, и в лесу стало ещё труднее ориентироваться. Арсению пришлось ещё чаще останавливаться, дабы сверить свой путь с картой и навигатором. Арсений постоянно сбивался с дороги, нередко и коннект пропадал (нельзя всецело доверять современной технике!). Но, ведомый идеей, наш герой не останавливался и не расслаблялся. Несмотря на ветки, хлещущие по лицу, на комаров, на ссадины, которые он получил во время неудачного падения, во время которого даже был поврежден корпус ноутбука, Арсений шёл к намеченной цели. Вскоре необходимые координаты были достигнуты. Сердце забилось сильнее, задрожали руки: мандраж, предвкушение и просто страх смешались воедино.
Но иерей Зайцев совершенно не думал останавливаться: он надел поручи и епитрахиль, вынул из сумки Распятие, засунул его временно за пояс и разложил лопату. С «Живый в помощи Всевышнего…» он принялся копать. Копал Арсений с поистине остервенением: то рычал, то плевался, заливаясь потом. На лице проступали невероятные гримасы, которые в свете налобного фонарика становились еще более зловещими и извращенными, как на картинах Босха.
«Скоро, скоро мы будем вместе… Подожди, родная, я долго шёл к своему счастью, к своему триумфу. Я вытерпел родительский диктат, гимназию с вечным стоянием в углу. Я не общался с ребятами со двора только потому, что отец сам подбирал с кем мне можно общаться. Даже женил через силу… И где, где здесь любовь?! Да, ладно, пускай сейчас мёртвые сами хоронят своих мертвецов… Скоро, скоро… мы будем вместе! Господь дал мне великое предназначение и утешение в конце трудного пути».
Наконец штык лопаты глухо ударился во что-то твердое. Это крышка сундука! Волнению не было предела. Пробормотав «Со страхом Божиим приступим», Арсений начал лопатой сгребать землю с крышки. Внезапно сундук затрясся сам собою, из-под крышки стали раздаваться толчки. Арсений бросил лопату и отбежал на два метра. Он вынул крест из-за пояса и устремил его на вытянутой руке в сторону сундука. Крышка распахнулась, и изнутри полился красный свет, в котором выступила фигура. Это был силуэт человека в огромной широкополой шляпе, с крюками вместо рук и деревянной ногой. Фигура двинулась в сторону Арсения, совершенно не обращая внимания на крест. У священника перехватило дух, он начал шептать вперемешку фразы из разных молитв, но остановить Пирата не удавалось. Вскоре Пират стал различим в свете фонарика. Лицо его было совершенно омертвевшим: черное сухое; клочьями свисала борода и паутина. Во рту виднелись коричневые зубы. Кругом источалось зловоние. Оба глаза были покрыты повязками. Внезапно Пират поднял руки-крючья к лицу и отодвинул повязки. Под ними были пустые черные глазницы. Арсений внезапно дрогнул. И тут из пустых глазниц стала пенясь литься темно-алая кровь, в которой шевелились белые черви.
Арсений не выдержал и заорал от ужаса. Тело в припадке страха конвульсировало, тряслось. И тут внезапно Арсений ощутил… Что лежит на своей кровати! Он распахнул глаза… раннее утро, 5:40. Горизонт в окне розовый, безмятежный… Что это было? Сон? Нет, это не могло быть сном! Арсений отдавал себе полный отчет в произошедшем. Он встал с постели и осмотрел вещи: ботинки чистые, на лопате даже краска не содрана, ноутбук цел. Все-таки сон? Нет, этого быть не может… А, может, астрал какой-нибудь? Жизнь после этого стала казаться Арсению системой таких же окон, как в «Виндовс»: кто-то взял и просто закрыл окно, а на экране уже совсем иное! И этот кто-то, конечно Господь Бог. А зачем Он так сделал? И тут Арсения осенила крамольная мысль: ведь Бог может делать бывшее не бывшим! И если Арсений на самом деле выпустил Пирата, то Бог превратил явь в сон, и Арсений формально не виноват в появлении Пирата! Теперь останется только пройтись крестным ходом по Округе и около дома капитана изгнать Пирата! А, может, все же сон, астрал? Ведь ботинки, лопата… Страх стал постепенно отступать, и священник Арсений Зайцев начал собираться служить литургию.
***
- Климов, Егор Дмитреевич 1959 года рождения, известный так же как волхв Велидуб и Лев Исаакович Перельман 1998 года рождения, известный так же как Любослав. С идентификацией тел проблем не возникло. На мой взгляд, коллега, типичное ритуальное убийство: у них животы вспороты, кишечник как будто съеден. Ни один зверь этого делать не будет. Что вы думаете, коллега? – обратился капитан Костин к молодому следователю СК Российской Федерации Ольге Ивановой.
- Не знаю, - дрожащим голосом отвечала лейтенант Иванова – Впервые такое вижу… А она, недавняя выпускница академии МВД, ещё буквально вчера сама угорала от всякой мистики, оккультизма и тяжёлой музыки. В напоминание об этом осталась татуировка в виде анкха на шее под волосами, привычка красить ногти и губы в тёмный цвет и любовь к сетчатым чулкам. Но все это юношеское, напускное. А при виде растерзанных тел, женщине и впрямь стало дурно… Но, служба опасна и трудна. Надо держаться.
Полицейские фотографировали обезображенные тела, лежащие на просеке, поперек колеи, нарезанной трактором. Именно лесорубы и обнаружили убитых тем утром, когда пришли на работу. Кроме кровавых пятен, обрывков кишок, мяса и других органов, на земле были различимы следы как самих Любослава и Велидуба, так и, вероятно, убийцы. Только вот с ним и были главные странности: на одной ноге, вероятнее всего, был кирзовый сапог, подбитый гвоздями… а другой ноги просто не было. Следы деревянного костыля. Капитан поднял глаза к небу и тяжело вздохнул: «Господи, за что мне это… Маньяк-инвалид ещё какой-то». А высоко на ветках как ни в чем не бывало, чирикали летние птахи…
- А почему вы думаете о ритуальном характере убийства? – поинтересовалась Ольга.
- Да, потому что этот Велидуб, который Климов, организовал в посёлке неоязыческую секту. Вон, глядите, во ЧТО одет. Гэндальф, блин. Ну, видать, нажил себе врагов… А с головой у него не в порядке было. Молился деревянным богатырям на детской площадке. Считал их за идолов что-ли. Ну, общину сколотил, человек 40-50. Шашлыки жарили, под гитару пели, мастерили «доспехи» из канцелярских скрепок. Вон, как у пацана.
- Да, фарс какой-то, ей Богу. А другие религиозные организации в Округе есть? – продолжала Ольга. – Ну, или объединения какие-нибудь?
- Приход РПЦ. Но и тут не всё гладко. Настоятель, пацан желторотый, немного за двадцать, решил с язычеством воевать. Взял ночью этих богатырей многострадальных бензином полил и зажег. Ну, чтоб, язычники видели, что, мол, не боги это. Придурок тот ещё.
- Ну, насколько я знаю христианство, такая практика была у многих древних миссионеров. Я агностик, но религией интересуюсь. И что вы думаете, товарищ капитан, он может быть причастен к этому?
- Не знаю, сейчас я уже ничему не удивлюсь. Хотя, видно же, что калека какой-то потрудился. А, может, это кто-то, так сказать, себе алиби делает. Священника допросим. Кроме всего такого, есть, вернее, была металлическая группа весьма специфическая.
- А почему специфическая? – с интересом в глазах спросила Ольга.
- Так, на гитарах играть не умеют, денег нет, ума тоже. Вот и решили на бензопилах нарезать и орать под это всякую ересь. Но их главаря мы уже нейтрализовали. Было за что. А допросить их тоже стоит. Хотя, вспарывали животы этим беднягам явно не бензопилами.
- Так у вас тут прямо корабль уродов какой-то, а не посёлок…
- Видать, психические заболевания тоже заразны, – резюмировал разговор капитан.
***
Сарафанное радио быстро разносит новости, и задержавшийся в храме Арсений от старушек узнал о том, что повстречавшиеся ему на опушке волхв и богатырь зверски убиты. Местная легенда вновь ожила. Стали судачить о том, что сам Пират вдруг вернулся и готовится мстить. Все беспокоились за животину и массой ставили свечи Святому Власию. Арсению снова стало дурно: значит, точно не сон. Он вышел на улицу. Глаза нервно бегали, лоб обдавало потом. Священник расхаживал по церковному дворику взад-вперед, перебирая четки в руке, постоянно замечая едкий взгляд Сковороды, направленный в его адрес.
«А, может, не все так плохо», - между тем размышлял Арсений. – «Ведь трудно разгадать всей Премудрости Божией. Да, план сорвался. Но, может, так эти несчастные получили заслуженную кару за идолослужение! А я силой Креста был перенесён обратно в свою комнату! Вот, что есть чудо! А сегодня вечером выйдем в крестный ход и доведем дело до конца».
Арсений начал чувствовать, но на нём лежит теперь нечто большее, нежели просто изгнание демона и обретение той любви, к которой он так стремился. Нет, сгинувшая в лесу языческая нечисть – это тоже знак. Знак карающего меча, который был дарован, во славу победы над грехом священнику Арсению Зайцеву. Ибо написано еще преподобным Иосифом Волоколамским, что «грешника или еретика руками убить или молитвой едино есть».
Внезапно к храму подкатил полицейский «луноход». Двое крепких патрульных в еще старой серой форме, звеня наручниками на поясах, двинулись в сторону священника. Один из них помахал красными корочками:
- Гражданин, пройдёмте с нами… Нужно задать вам несколько вопросов.
- Идолы! Мало им! Скоро всех детей малых заберут в застенки! – пробормотал сквозь зубы Арсений и отправился вместе с конвоем, примеривать, как ему думалось, мученический венец…
***
Арсению мерещились Пилаты, Диаклетианы, римские солдаты, глаза его святились подобающим подвижнику светом. Весь необходимый пафос в душе создался довольно быстро. Но вперемешку с этим великомученническим порывом, думалось о той, с кем так хотелось быть рядом, той, которая во многом и вдохновила его на тот подвижнический путь. Фантазия разыгралась не на шутку, и вот уже Арсений лицезрел себя в колеснице, которая мчится по знойным пескам Палестины и везёт его на суд прокуратора.
Машина остановилась, и Арсения повели в участок. Он уже предвкушал того Ирода, который начнет его допрашивать. И глаза загорели ещё более пылко, как у протопопа Аввакума на Освященном Соборе. Но Ирод оказался… вполне приятной девушкой со стрижкой каре, одетой в новый чёрный форменный китель.
- Здравствуйте! – сказала она, улыбнувшись и протянув изящную ручку, с покрашенными в чёрный цвет ногтями. – Иванова Ольга Сергеевна, Следственный комитет России.
- Священник Арсений Зайцев, – прозвучал довольно смущенный ответ. А с рукопожатием смущения на лице иерея добавилось, вместе с внезапно покрасневшими щеками.
Крупные, выразительные глаза Ольги всматривались, ввинчивались в Арсения, и он не знал, куда от них деться. Он отводил взгляд, при этом всё краснея и смущаясь. А Ольга всё смотрела, ввинчивалась, сканировала…. Видать, увидала в приведенном на допрос молодом священнике нечто, близкое себе.
Арсений уселся за стол, размашисто и показательно перекрестившись, дабы скрыть то смущение, что было у него на лице. Он было уже пытался состроить постную фарисейскую мину, какую обычно строил в семинарии, когда его заставали в постные дни за поеданием шоколада, но «Ирод» уселся напротив и снова принялся сверлить допрашиваемого своими глазками. У Арсения на щеках снова поплыл румянец (вот пытка-то! Никакие Диаклетианы с Неронами до такого не доходили: ведь куда сподручнее на дыбе болтаться – там на лице такое не вылезет).
«Ирод» взяла ручку, листок бумаги и взглядом просигнализировала, что готова задавать вопросы.
- Скажите, отец Арсений, вы готовы ответить на ряд вопросов?
- Ддда. Ггготов.. - нервно пробормотал Арсений, поправляя подрясник, так как внизу что-то сильно выпирало и создавало некрасивые складки. Он, было, попытался увести свой взгляд от этих аккуратно обведенных черным карандашиком глаз, но, (о бездна!), наткнулся на подтянутую красивую грудь, эффектно раздвигающую лацканы кителя. Дабы облегчить хоть как-то своё состояние под этой унизительной пыткой, Арсений принялся мысленно перебирать слова «Никео-Цареградского Символа».
- Вы в курсе, что гражданин Климов Егор Дмитреевич и несовершеннолетний гражданин Перельман Лев Исаакович прошлой ночью были в лесу зверски убиты?
Отвечать было трудно. К тяжести пытки добавилась проблема того, что об этом происшествии Арсений знал куда лучше следствия. Но сдавать все сразу: во-первых не поверят и возникнут ложные подозрения, во-вторых, светит сумасшедший дом и, в третьих, дело нужно довести до конца. В конце концов, чему-то можно и у иезуитов с их ложными клятвами поучиться. Тем паче, все легло так, что Арсения той ночью в лесу не было.
- Ддда, я в курсе… Прихожане рассказали, – сорвалось с губ.
- Нам так же известно, что с Климовым у вас был конфликт, который привел к правонарушению с вашей стороны. Я так полагаю, это чисто на конфессиональной почве?
- Дддда….Я поджёг болванов…. Надо было показать, что его «боги» - это только дерево…
Арсений увидел, что его мучительницы началось смятение, подведенные глазки забегали по сторонам, белоснежное личико порозовело. Он почувствовал, что получается сопротивляться пытке. Небо не оставило его, протянуло свою спасительную десницу. А как же? Именно так в пасть львов с молитвой и шли! И Арсений закончил начатую фразу уже так, как если бы он вещал с амвона:
- Ибо есть токмо Триединый Безначальный, Альфа и Омега!
Тут же узрел Арсений, яко словесами своима низверг бестию адову! Ведь Ольга за свой короткий опыт работы следователя ни разу не слышала подобного на допросах.
- А как вам тот факт, что это было правонарушение? То, что вы и закон преступили, да и человека-таки обидели, который эти фигуры за идолов почитал.
Арсений уже знал, на что надо давить и, отведя глаза, дабы опять не впасть в смущение проговорил с претензией на волевую интонацию:
- Есть только один закон – Божья воля. И не потерпело сердце мое, что сии истуканы богоморзкие аж на детской площадке обретались!
- Ясно, – обескуражено сказала Ольга. – А теперь к главному: имеете ли вы отношение к убийству Климова и Перельмана? Или, знаете ли вы, кто мог это сделать?
Арсений снова отвел глаза, теперь уже не только по причине смущения и своей реакции на внешность следователя. Но сказал, можно сказать, правду:
- Один Господь решает, кому жить, а кому – нет. Я здесь совсем не при чём. Я лишь хотел просветить их светом разума. А во всякие языческие группировки я не ходок и разборок между ними не ведаю.
- Спасибо. И последний вопрос: где вы были в ночь убийства?
- Спал дома – ответил Арсений. И его ответ снова был практически правдой, как ему казалось.
- А кто-то подтвердить может. Жена есть?
- Есть, но уехала к родителям.
- Хорошо. Напишите внизу: «С моих слов записано верно» и оставьте подпись с паспортными данными.
И снова в сторону священника потянулись эти маленькие ручки с изящными черными ноготками. Арсения опять «понесло», но он уже был мужественнее. Знал, что скоро сойдет с этого креста. Он расписался и было потянулся к выходу. Ольга остановила его:
- Мы будем во всем разбираться. И если что будьте готовы снова дать показания. Спасибо. До свидания.
- До свидания…
Арсений удалился. Вышедший из соседнего кабинета капитан Костин тяжело вздохнул, покачал головой и обратился к Ольге, надеясь получить сочувствие с ее стороны:
- Вот видите, с каким дурдомом приходится иметь дело.
- А зря вы так. Отличный парень. Искренний. Вон он как к своей работе относится. Не то, что многие: на работе одно, а придут домой и совсем уже забыли, кто они есть. Притворство. А он не такой. Он верит до глубины, даже закон может перейти ради того, во что верит. Я сама не верующая, но такое не уважать не могу.
- Вон то и печально, что и закон готов перейти… Наша-то задача закон охранять.
***
Тем временем Арсений бодро шагал по пыльной летней дорожке по направлению к своему жилищу. Запах сочных трав приятно ударял в нос. Арсений был доволен тем, с каким достоинством он выдержал пытку. Именно так в его представлении и подобает праведнику. А ведь праведников древности пытали огнём, железом и дикими зверями. Но все это не развращает духа, а наоборот, крепит его. Но ТО, чем пытали Арсения куда страшнее, ведь это путь к геенне. Это была пытка не плоти, но духа. Но Арсений устоял, он остался верным той, ради кого пошёл на свой подвиг. Он был уверен, что Пират полностью подконтролен, раз силою креста и апостольской благодати Арсений был перенесён из тёмного страшного леса к себе домой, а поганая языческая ересь посрамлена. А сегодня надо нанести решающий удар и поставить жирную точку в этой истории: на вечерней службе отец Арсений объявит о том, что поздним вечером состоится крестный ход, дабы спасти Округу от Пирата. Как только Пират появится, Арсений демонстративно направит его к дому капитана и на глазах у всех, а главное у Насти-Диффузии отправит его в ад. У Арсения уже не оставалось сомнений, что будет именно так. В этом во всем виден явный умысел, по-другому просто не может быть.
«Сегодня вечером я приду к тебе, ты сама все увидишь и поймёшь», - так с нетерпением ворвавшись, домой написал Арсений Насте со страницы Dark Master’a.
«А ведь надо и для будущего все запечатлеть», – размышлял он после этого. – «Тут ведь налицо признаки особой благодати. Исповедничество, чудеса, знамения… Пытали. Надо бы житие написать. А что? Аввакум вот тоже сам себе писал житие. Ни один старовер в его святости не сомневается. А в чудесах-то он послабее меня будет. Подумаешь, чертей из болящих выгонял и щи из рук ангела пил. А вот чтобы из темного ночного леса силою креста к себе в постель перенестись?! А демонами повелевать?!»
Арсений открыл «Word» и стал все старательно записывать, начиная, как положено со своего рождения. Все было, как ему казалось, правдиво. Единственно, роль в своей жизни Оксаны стыдливо обошёл.
***
Эх, товарищ капитан… - нервно обратилась Ольга – А завтра нам ещё этих ваших чудо-музыкантов допрашивать. В город сегодня не успеваю. У вас тут можно в участке заночевать?
- В этом нет необходимости – ответил капитан. Мой долг предоставить коллеге по службе кров, когда это понадобится. Переночуете у меня. Вам нужны силы, здесь сами видите, как неудобно… Если хотите, это приказ, я ведь старше по званию. .. Шутка, конечно.
- Ну не стоит так обо мне беспокоиться. К тому же, у вас наверняка семья.
- Мы на пару с дочерью живём. Я практически уже разведён. Жена в городе. У неё совсем другая жизнь, иногда навещает нас с Настей.
Ольга долго мялась и отнекивалась, но и оставаться в душном участке с вечно курящими дежурными ей не хотелось. Она согласилась чисто из-за того, что ей хотелось отдохнуть. А к подобной заботе Ольга уже успела привыкнуть. Ведь суровые силовые структуры состоят большей частью из сильной половины человечества.
Дома Костин и Ольга Настю не застали, та, как и полагается тусила с подругами. Капитан начал сокрушаться по поводу выходок своей дочери, говорил, что хочет воспитать настоящую леди, а выходит не пойми что: ни ужин отцу согреть, ни дома убраться.
- Да вы не переживайте так, я еще совсем недавно была такой же – попыталась успокоить Ольга. – Но, как видите, мне это не помешало. Бунтарство и непослушание воспитывает критическое независимое мышление. Это важно в работе следователя.
- Посмотрим, как вам это критическое мышление поможет в нашем деле.
- А, знаете, Федор Дмитреевич, помимо всего я чувствую что-то недоброе… интуиция, если хотите. Что-то случится этой ночью. Сообщите патрулям, чтобы были поактивнее.
- Предчувствия в законе РФ «О полиции» не прописаны. Это у вас от нервов. Сходите в душ, расслабьтесь, я подберу вам кое-что из Настиного гардероба.
Проводив Ольгу в душ, Костин начал заваривать кофе и включил телевизор. На экране Эдвард Сноуден тихо пробирался по темным коридорам Госдепартамента. Нужно было ухитриться не попасть ни в один объектив секретных веб-камер АНБ и вынести для отправки в Москву секретные досье на руководство Соединенных Штатов. Сноуден нервно перебирал листки, посвященные разным персоналиям. Впрочем, тексты их были очень во многом идентичны: «истинный англосакс, примерный гомосексуалист, характер либеральный, с друзьями демократии толерантен, к врагам демократии нетерпим».
Уже смеркалось, и Диффузия со всех ног летела к назначенному ей месту встречи – заброшенной водокачке. Она написала Мастеру, что будет ждать его именно там. Девушка была в подпитии, после нескольких выкуренных кальянов, а поэтому со всех ног лететь получалось неважно. Закат на небе двоился, в голове пульсировало, но Настя двигалась. Плевать было даже и на то, что отец ей всыплет, она всем сердцем чувствовала, что упустить судьбу сейчас будет просто неразумно.
В растрепанной рубашке а-ля Курт Кобейн, со взъерошенными волосами, пропахшими дымом девушка казалась сбежавшей из самой преисподней, дабы прорваться, наконец, к свету.
***
Тем временем Арсений был уже на краю поселка в полном облачении и с небольшим сонмом старушек, так ревностно возжелавших спасти свой дом от Пирата. Что касается Сковороды, то тот куда-то внезапно исчез, его не было даже на вечерней службе. Но Арсения это совсем не волновало, он чувствовал себе в шаге от триумфа. Под взмахи кадила и жалобный молитвенный стон старушек процессия двинулась вокруг посёлка. Но Арсений из-за вечерней службы не прочитал сообщения от Диффузии, а поэтому был готов гнать Пирата до капитанского дома.
На вечернем небе стали сгущаться тучи. Розовый диск заходящего Солнца стал испускать свои последние лучи этого дня уже через плотный сумрак набегающей грозы. Подул ветер, зашумела зелёная, колыхались епитрахиль и фелонь Арсения, платки старушек, рушники, на которых несли иконы. Блеснула молния, грянули громовые раскаты. А Арсений все вёл и вёл свою паству на подвиг, ждал появления Пирата, мысленно призывал его, ведь уверен был, что это бесово отродье явится теперь при первом его зове. Все ведь предопределено. А, между тем, крестный ход этот очень уж походил на рать князя Игоря, которую о неудаче похода предупреждала сама природа, но никто даже не обращал внимания на молнии, свирепо ударяющие в землю…
Затянувшие небо тучи ускорили наступление кромешной темноты. Грянул ливень. Насквозь промокли и Арсений, и все сонмище. Но они шли. Каждая бабушка понимала, что дабы уберечь Округу – надобно трижды её обойти с иконами. Арсений был уже переполнен яростью и нетерпением, поэтому вместе с молитвами с его уст часто соскакивали нецензурные ругательства. А разозлившееся небо всё отвечало и отвечало громом; и казалось, что каждый раскат сопровождается невероятным ревом из леса.
«Ну, ты не ори, а сюда выходи, паскуда! Я для чего тут все это организовал», - размышлял Арсений.
Но Пират и не думал появляться на пути крестного хода. У Арсения уже началось небольшое замешательство, он стал понимать, что что-то идёт не так. Как так может быть? Ведь столько знамений и чудес было на пути к этому часу! Были испытания, пытки… Все последние события жизни Арсения как бы твердили ему: «Сим победиши». И что… Третий круг вокруг поселка был завершен, и старушки, насквозь мокрые и усталые, направились по домам. Арсений остался один на опушке. Он стоял под проливным дожём, опустив голову в диком раздражении. «Отец, зачем ты меня оставил…»
Дождь начал утихать, а небо освобождаться от туч. В прорывах между облаками стало видно безразличное мерцание далеких звёзд. Из ночного леса не доносилось никаких звуков. «Отец, зачем ты меня оставил…» - вертелось в голове у Арсения. Ему было немыслимо думать о том, как сегодня бедная Диффузия ждала своего суженного, но никто к ней не пришёл. Всё пропало…
Арсений взглянул на безразличное небо, сорвал с себя иерейский крест и яростно швырнул его оземь. То же стало с фелонью, епитрахилью и поручами. Потоптавшись ногами по еще недавно обожаемым предметам облачения, священник пошёл к поселку.
Диффузия укрылась в полуразрушенном сарае старой водокачки. Она забралась в угол, где крыша не была худой, и струи дождя не просачивались внутрь. Пьяный угар и подобие романтического порыва стали отступать, а поэтому стало немного страшно. Она уже представляла, что ждет её дома. Впервые пришла мысль о том, что далеко не всё можно ставить на кон. Возникали даже мысли вернуться, не дожидаясь своего таинственного знакомого. Но Рубикон был уже перейден, наказание отца было и так неминуемо. О, Русская земля, ты уже за холмом…
Наступившая после дождя тишина заставила беспокоиться ещё больше. Анастасия даже начала думать, что скоро появиться заветный полицейский бобик, который по наущению отца доставит её домой.
Но внезапно в полумраке стала различима фигура человека. Не, то был не патрульный. Длинные волосы до плеч, одежда «не от мира сего», средневековая; как у Гамлета Принца Датского. Стало понятно, что это Он. Диффузия встала с корточек на ноги и произнесла:
- Привет. Я очень надеялась, что ты придёшь…
- Я держу обещания, в отличие от многих, – ответил вошедший каким-то холодным отстраненным голосом, как будто лишенным жизни и огня. Но Диффузию это сейчас не смущало. Она подошла поближе. В свете экрана смартфона стало видно красивое молодое лицо. Несмотря на утончённые черты, большие глаза, могущие, казалось бы, выразить многое, лицо как и голос было холодным.
- А как тебя зовут на самом деле? - спросила девушка.
- Эрнесто…
- Ты не русский?
- Испанец…
- А хорошо говоришь по-нашему.
- Я не только по-вашему теперь могу. – ответил Эрнесто, немного скосив уголок рта с намеком на иронию.
Эрнесто протянул Диффузии свои руки, и она совершенно потеряв волю и рассудок, бессознательно повинуясь, кинулась в объятия. Тело Эрнесто было твердым, как камень, ледяным, губы холодными, липкими. Но Настя уже полностью утратила способность мыслить. Она покорно расстегивала одежду на себе….
Глава 9
Ночь для капитана Костина прошла в страхе за дочь. Настя не появилась даже в два часа – крайний срок, до которого ей иногда позволялось гулять. Беспокоящемуся отцу пришлось даже отправиться на поиски вместе с патрульными. Ольга хоть и осталась ночевать в доме, но заснуть всё равно не могла: то переживала за судьбу капитанской дочки, то всплывали перед её глазами несчастные растерзанные, то юноша-священник, немного чудаковатый, но с очень светлой и чистой душой. Интуиция подсказывала молодому следователю, что Арсений играет во всей этой заварухе не последнюю роль, но крамолы, черных мыслей с его стороны нет, он чист до мозга костей. Но она разглядела в его глазах какую-то несчастную предопределенность, даже жертвенность. Конечно, весь этот бабий трёп к делу не приложить, но понимала Ольга, что тут что-то очень неслабо намешано. Ещё бы ей, внучке настоящей сельской ведьмы, это не понимать.
Всю ночь она то валялась в душной постели, то вставала, шла на кухню и заваривала травяной чай, чтоб заснуть, то включала компьютер, читала собственные записи и выходила в интернет. Не поленилась даже найти в контакте о. Арсения Зайцева. Ничего необычного на первый беглый взгляд там не было: в семинарском кителе на аватаре, фотографий в альбоме почти нет, кроме пары снимков вместе с женой. А та как полагается: в пышной юбке, подчеркивающей и так некрасивый таз, водолазке под горлышко и, разумеется, в платке. Увидя это, Ольга почему-то сразу представила себя на её месте и начала бегать глазами по своим стройным накаченным бедрам.
«Да она, поди, и ноги-то не бреет», - промелькнуло в голове.
Потом следователь принялась разглядывать список групп Арсения. Кроме подписки на «Православный молодежный диалог» и «Третий Рим» она неожиданно для себя обнаружила заинтересованность священника готическим металлом, - он состоял в нескольких соответствующих пабликах.
***
На рассвете патрульная машина обнаружила Диффузию мирно спящей в сарае старой водокачки. Взлохмаченные волосы, от которых всё ещё воняло табаком и голый торс говорили о том, что ночь выдалась жаркая. Капитан был просто вне себя от ярости. Не сказав дочери ни слова, он запер её в комнате и отобрал компьютер всю её переписку. А Анастасия только нервно всхлипывала. Но вовсе не от чувства вины. Она сама не понимала, что произошло и произошло ли. Явление испанца Эрнесто она не могла отделить от собственных снов и фантазий, приходящих порой после пары глотков «Ягуляра» и затяжек кальяна. Думалось даже, что она вчера просто свалилась в беспамятстве и просто проспала. Но, какого черта она раздета…
Не успел капитан опомниться, как судьба преподнесла новый сюрприз. Вбежавший в прихожую патрульный нервно трясущимися губами пробормотал:
- Товарищ капитан! У фермера Смирнова…
- Едем!
Фермер Николай Смирнов, бывший бухгалтер из города, решил на пенсии заняться крестьянством и вдохновленно поднимать целину. Взяв субсидий, он перебрался в Округу и стал разводить там коров. Вся его усадьба как бы сама говорила о том, что человек тут живёт не деревенский и с крестьянством никак не связанный. В целом, все это походило на обыкновенную интеллигентскую дачу с шизофренично пристроенными к ней коровником, сеновалом и ангаром для тракторов.
А тем утром и без того шизофреничная картина была разбавлена собравшимся у ворот старушечьим митингом, сопровождавшимся криками:
«Пират! Пират! Пират вернулся…»
У капитана всерьез схватило голову. Подбежавший семенящей походкой хозяин невольно кланялся в позе просителя и бормотал:
- Вы только посмотрите, какое безобразие! Да какие хулиганы так, прости Господи, смогли-то…. Вы уж их, гражданин начальник!
А старухи все причитали:
«Это Пират все! Пират! Батюшка у нас безбородый да и вообще, интеллихент! Вот Пират и вернулся!»
У капитана сдали нервы:
- Вы можете все помолчать! Сейчас во всем разберёмся. Видите, - представитель СК здесь, - указал он на Ольгу, которая, в свою очередь у местных тоже доверия не вызывала своими черными, подстриженными под каре волосами, чулками-сетками и тёмной помадой на губах. Ясно ведь, что такая токмо, что от дьявола и может быть…. Как и священник без бороды. – А пиратство, - продолжал Костин, - это, вообще, из морского кодекса…. Нашлись, юристы.
Картина действительно была отвратительная. Весь пол коровника был улит запекшейся кровью. В стойлах хаотично валялись части растерзанных коровьих туш: ноги, внутренности, головы с выеденными глазами. А брюха были вспороты точно так же, как и у недавних убитых. Плюс к этому, на земляном полу отчетливо просматривались следы сапога, подбитого гвоздями и костыля.
У капитана внезапно затряслись руки, а Ольга рухнула в обморок…
Народ, увидевший стражей порядка в таком состоянии начал впадать в неистовство, зычные голоса старух начали беспорядочно причитать:
- Да, вы посмотрите! Это участковый разве… Да, Ефим Рувимович с этим Пиратом лично воевал! Дык, увы запропал куда-то… А как появится, спуску не даст! А это что?! Капитан, а руки трясутся… Стыдоба. И девка срамная какая-то вместо следователя.
Капитан был не в силах это слушать. Схватившись за голову, он направился к машине и попросил патрульного, чтоб тот помог Ольге. Было решено возвращаться в участок. Там после недолгих раздумий было решено вызвать из города СОБР и специальную следственную группу.
***
Костин разгуливал по кабинету, нервно разглядывая орнамент паркета. Он, человек простой и прямой, держащийся всей необходимой букве закона, просто не мог уместить этот абсурд в голове. Соли добавили еще совершенно нелепые возгласы о каком-то Пирате, которого из старожилов не знает только ленивый. После десятиминутного хождения взад-вперед с периодическим поглядыванием на пьющую кофе Ольгу, у капитана возникло предположение:
- Похоже, начало доходить….
- Поясните, - заинтересованно спросила Ольга.
- Да, всё просто… Это никакие не ритуальные убийства. Этот самый Пират – это просто какой-то авторитет, терроризировавший Округу в девяностые. ОПГ, понимаете? А сейчас он снова заявил о себе. Перешел к тактике запугивания. А отпечаток сапога и костыля – это у него визитная карточка, как у многих преступников. «Черную кошку» помните? Вот и понятно, почему местные говорят, что бывший участковый лично с ним воевал. Жаль, действительно, что уехал куда-то…. Надо порасспрашивать местных бабушек об этом Пирате.
Ольга одобрительно кивнула, но чувствовала она, что здесь не всё так просто. Что новые подробности, выведанные у местных, только усложнят дело. Отвечать что-либо капитану она не стала.
Костин выдал распоряжение привести в участок кого-нибудь для дачи показаний. На удивление, около участка старушечьего митинга не наблюдалось. Настолько, видимо, низок был авторитет капитана и его коллеги из СК после вынужденного отступления с фермы.
Внезапно дверь скрипнула , и в кабинет вошел чудаковатый посетитель: мужчина лет сорока-пятидесяти с кучерявой черной бородой, облаченный в белый балахон, расшитый мелкими разноцветными свастиками. Он показательно поклонился в пояс и произнес!
- Здравы буди!
Капитану этот маскарад уже был совсем поперек горла, а поэтому руки у него снова затряслись. Ответить на приветствие уже не было сил. Только Ольга твердо сосредоточила на посетителе свой сканирующий внимательный взгляд и взяла карандаш и листок бумаги.
- Здравствуйте. Вы хотите дать показания?! – спросила она.
-Да, Други, у меня есть что вам рассказать…
- Прекрасно, представьтесь.
- Меня зовут Правовед.
- Что ж сразу не Юрисконсульт?! – ухмыльнулся внезапно капитан.
- Правовед, значит «Ведающий Правь», - пояснил пришедший. Община избрала меня волхвом после того, как отважный Велидуб бесстрашно пал в бою со злом. Но я не стою и мизинца того великого волхва, истинного внука Даждьбожьего, который сейчас со своим бесстрашным витязем Любославом пребывает в чудесном Ирии с предками и богами!
- Это все прекрасно, - резюмировала Ольга – Но для дачи показаний нужно указать ваши фамилию, имя отчество по паспорту.
Посетитель немного помялся, чувствуя, что его ждет очередной момент позора, но набрав воздуха в грудь произнес:
- Рахматуллин Узбек Хаджибабаевич, 1962 года рождения…
-Хорошо… - записав, сказала Ольга. – Давайте по порядку.
- Как вам угодно. Все началось десять лет назад, когда наш наставник Велидуб еще не поВЕДал истинных богов Святой Руси, а служил в Округе простым егерем. Тогда ещё многие из нас, и я в том числе, не жили здесь. И вот в один прекрасный день сюда нагрянул профессор Стрёмин. Это презренный раб жидомасонской нОуки прибыл в Округу дабы откопать какой-то древний клад. И он, ночью уйдя в чащу, выпустил на свободу самое ужасное зло – ПиРАта, который до той поры томился в сундуке, закопанным в землю…
- Довольно нести эту чушь! – встрял Костин. – Нечего из полиции идиотов делать…
Ольга внезапным жестом руки прервала капитана, показав, что хочет услышать повествование до конца, но карандаш отложила в сторону.
- Продолжайте, Узбек Хаджибабаевич… Простите товарища капитана, у него сегодня тяжелый день.
- И вот этот Пират принялся по ночам терзать детей Велеса..
- Простите, кого? – спросила Ольга.
- Ну, как кого… Коров, кур, свиней, лошадей. И тогда отважный Велидуб, который сейчас пребывает в самой Вальгалле, со своими товарищами и самим профессором Стрёминым встали на борьбу с ПиРАтом.
- Так, не путайтесь, – встрял капитан. – Он у вас где все-таки в Ирии или Вальгалле?
- Да, вы правы…- кивнул Правовед. - Именно в небесном Асгарде, вместе с Любославом, предками и богами.
Костин, не выдержав, схватился за раскалывающуюся голову… Правовед продолжал:
- Но боги вмешались и отвели беду. И ПиРАТ был низвергнут обРАтно под землю. Именно после этого Велидуб поВЕДал истинных богов Святой Руси, самую Правь, и услышал в сердце зов древних волхвов… А совсем недавно презренный жидовской слуга прогневал богов и спалил святилище.
- Это вы о священнике Зайцеве? – риторически спросила Ольга.
- И после того великий Велидуб созвал всех верных Роду на вече, где призвал кару Перуна на осквернителя и святотатца. Но ударил Перун стрелой в кромешную чащу. И нахмурился Велидуб, потому что поВЕДал, что боги гневаются… Они отвернулись от Округи и вернули ПиРАта из под земли. Вот и великий Велидуб вместе со своим лучшим витязем отправились в бой… Но, – рассказчик прервался смахнуть слезу, – жидомасонская тёмная сила оказалась сильнее. Теперь мы должны вернуть милость богов и вновь низвергнуть ПиРата в его логово…. Слава Руси! – выкрикнул Правовед, выкинув «зигу».
- Но-но… - опять встрял капитан – Так вы у меня сейчас за экстремизм схлопочете.
Ольга опять показала жестом, что не стоит делать резких движений.
- Сегодня ночью готовьтесь! ПиРат придет вновь… Я тоже подниму своих витязей. Вот вам обереги божьи.
И Узбек-Правовед протянул Ольге и капитану берестяных петушков.
- Да прибудет с вами Сила! – сказал он и повернулся к двери.
- Скатертью дорога – выкрикнул Костин с издёвкой. – А за ваши, как их, амулеты господни, спасибо.
Правовед повернулся и обиженно поглядел на капитана:
- Не господни, а божьи. Мой бог меня рабом не называет, а, следовательно, и мне не господин… - сказал он и хлопнул дверью.
Тяжело вздохнув, Костин поглядел непонимающим взглядом на Ольгу и произнёс:
- И вы всерьёз слушали эту галиматью?! Тут, похоже, все сходят с ума.. Или нет…. Это я схожу с ума!
- Мне кажется – ответила Ольга – следствие должно рассматривать все версии.
- Вы чего?! Мы, государство, должны работать в рамках правового поля, а не какой-то Прави или чего там…
- Боюсь, Федор Дмитреевич, далеко не все можно уместить в рамки этого самого правового поля… «Есть многое на свете, друг Горацио…» Помните?
- Не тебя меня учить! – рассвирепел капитан. – Молоко на губах не обсохло! Такой же следак, как и Арсений Зайцев - поп. Два сапога – пара.
Последняя фраза сильно польстила Ольге, поэтому она даже не обиделась на капитана. Чтоб немного успокоиться Костин включил телевизор.
Тем временем на телеэкране закадровый голос монотонно вещал: «Джон Брэннон прекрасно понимал, что Сноуден – российский шпион, но весь аппарат ЦРУ был не в состоянии вывести Эдварда на чистую воду…»
***
Ужасно, когда рушится мир. Нет, не тот, в котором проходит, собственно, твое существование, в котором ты живёшь, а тот, который жил до недавнего времени в тебе самом. Благодаря которому ты мог раскрашивать мир внешний, предавать смысл каждому событию, давать оценки каждому поступку. И вот всё внутри рушится, и смысла больше нет. Всё, что вокруг тебя, превращается в пустую декорацию, которую после сыгранного спектакля отправили пылиться за кулисы. Она больше не нужна никому, сыграла свою роль…
Арсений лежал и смотрел в потолок, вглядываясь в каждую трещинку старых покрашенных досок. Душу его переполняло невиданное им до этого броуновское движение, хаос, белая тьма… Он мог задать теперь всего один вопрос самому себе:
«А зачем я здесь? Здесь, где даже не на что опереться, нечего принять за Абсолют. Тебя правят пол жизни, говорят о любви, правде, справедливости, но ты не чувствуешь ничего этого. Ты только чувствуешь, что тебя правят. А выйдешь за грань, пойдёшь собственной дорогой – а там нет, ни добра, ни зла…. Один момент, и всё рушится. Даже Он, будучи прибитым к Кресту, вдруг возопил к Тому, кто послал его на Землю. Быть может, ощутил то же самое. Много усилий для жестокого и почти бесполезного финала. Мир не стал лучше, а именем Иисуса стали прикрывать нечестности и собственные злодеяния. Главное, доказать всем, что ты якобы говоришь от лица какой-то высшей справедливости: Бога, судьбы, демократии…, и тебе всё позволено».
Одиночество пожирало, и Арсений вышел на улицу. Взгляд упал на небольшой магазинчик, к которому он тут же отправился, ведомый некой невидимой силой, которая исходила откуда-то извне, так как Я было практически расщеплено на атомы…. В магазине было душновато, пахло хлебом, солнце играло выставленными на самой заметной полке бутылками с алкоголем. Среди них взгляд выбрал уже знакомый Арсению «Этанол». Арсений залез рукой в карман, в котором удалось обнаружить лишь одну пятидесятирублевую купюру. Бдительный продавец заметил все телодвижения Арсения и перехватил инициативу:
- Что, парень, не на что горе запить?
Арсений невольно кивнул.
- Понимаю. Возьми «Ягуляр». Молодёжь берёт. Помогает, говорят…. И продавец у казал на черную баночку с ярко красной надписью
Арсений расплатился, взял покупку и направился наружу. Внезапно на пути его встали две прихожанки, направляющиеся за покупками. Как только они заприметили своего недавнего пастыря, лица их наполнились возмущением и неприкрытой яростью. Обе женщины наперебой стали выкрикивать:
- А мы ведь напишем про тебя! Шарлатан! Интеллихент!
- Ишь… негодяй! Да по твоим молитвам только Пиратов из земли воскрешать…
- Вот пришлют нам нормального батюшку… Он ведь бородатый должен быть, как этот… Карломаркс! А ты, тьфу! Срам один… И пьёшь…
Арсений потупил и без того безразличный взгляд, сковырнул открывашку «Ягуляра» , сделал глоток и направился к своему обиталищу.
***
Капитан впал в невероятное смятение. После того, как допрашиваемые Ольгой местные бабушки, одна за другой повторяли историю о Пирате, Костин уже сам находился на грани того, чтобы «поВЕДать истинных богов Святой Руси». Ну, не могло, не могло так быть в том мире, в котором он до этого обитал. В ясном, понятном, где действует закон и устав. А это – не сон, не то бред… А, может… шизофрения действительно стала передаваться воздушно-капельным путем, и только он один - капитан полиции РФ Федор Костин имеет иммунитет?
Подъехавшие в Округу криминалисты стали прослеживать следы костыля и сапога, ведущие к ферме - откуда это нечто явилось. Окрестности хозяйства Смирнова наводнили так же и вежливые люди с оружием – бойцы СОБРа. Работа, одним словом, кипела. Часа через три был подготовлен подробный отчёт о передвижениях злоумышленника. Оказывается, появившись откуда-то из леса, он побывал предварительно на старой водокачке.
«Настя, её нашли там утром раздетой», – стрельнуло в голове капитана. – «Она-то каким местом с этим связана? Что, её изнасиловало это чудо?»
Капитан решил не везти дочь в участок, дабы лишний раз не травмировать ей психику, не давить. Пользы подобные вещи явно не добавят. Решили поговорить приватно, в Настиной комнате.
Девушка, апатично сидевшая в ворохе подушек и плюшевых зверят на собственной кровати, показалась Костину и Ольге какой-то осунувшейся, изможденной, больной. Даже утром она так не выглядела. Настя повернула голову в сторону двери, но промолчала, не поприветствовав. Ольга осталась у дверей и приготовила блокнот и карандаш. Капитан сел рядом с дочерью, и по-отечески обнял. После этого из глаз Анастасии, виновато смотрящих на отца, покатились слезы…
- Ну, ну… не плачь. Мы ведь тебе плохого не хотим… Расскажи, что там на водокачке произошло. Это важно… Кто там был с тобой?
Глаза у девушки забегали в сторону, а губы задёргались. Было видно, что она думает – рассказывать или нет…
Так и было, собственно говоря. Диффузия понимала, что если то, что было той ночью с Эрнесто – правда, то она действительно переходит грань, она виновата перед собой и перед отцом. Пренебрегает его любовью. Но, с другой стороны, уж больно несчастный был вид у Эрнесто! Как будто прошёл он через страшную трагедию… А вдруг, - это, вообще, сон после изрядной попойки?
Вот, девушка и не решалась рассказать.
Вдруг в висящем напротив зеркале Настя разглядела лицо Эрнесто. Он посмотрел на неё жалобными глазами, а потом прислонил палец к губам – молчи! Настя расплакалась.
Капитан, видя это, уже серьезно и настойчиво произнес:
- Лучше расскажи все как есть. Тут все про какого-то Пирата судачат…
После этих слов Диффузия совсем пустилась в рыдание. Поняла она, с КЕМ свела её судьба! Что нечисть эта даже в сеть пробивается!
Костин судорожно взял ноутбук дочери и ринулся из комнаты. Он уселся на диван и стал проглядывать открытый аккаунт Анастасии Диффузии Костиной. Вся переписка была как на ладони…. С каким ужасом бедный отец прочитал, как его чадо само назначило встречу на водокачке некоему Dark Master’у…
Было решено пробить адрес, на котором регистрирована страница, с целью возможного определения личности…
***
Лучи уходящего солнца светили поперек обгоревших остатков идолов, которые оставляли на земле продолговатые тени, в которых, как и в самих истуканах, нельзя было разглядеть первоначально задуманных резчиком персонажей Лукоморья. И хорошо, что судьба миловала безымянного автора этих фигур: разве мог он полагать, что то, что он создаст на потеху детям, одни будут почитать за богов, а другой – предаст огню?
На фоне алого зловещего заката, предвещающего не только страшную грядущую ночь, но и полный скорбей и потерь завтрашний день, собрались молодцы-богатыри под началом своего нового наставника волхва Правоведа. Ведь надо призвать помощь Перуна в грядущем сражении. А без божьей помощи здесь никак! Силен вражина! Нипочём ему кольчуга из канцелярских скрепок, бутылочных пробок и пружинных шайб. Да, что уж кольчуга, сам великий кудесник Велидуб пал в бою с ПиРАтом.
Волхв, тяжело вздохнув, поглядев на каждого воина, как на собственного сына, и встал напротив них на возвышении.
- Во имя Молота Граптора и Сынов Варвана! – произнёс Правовед, покашляв от волнения. Он сам не до конца понимал смысл сказанного, но по боевому блеску в глазах витязей, понял, что сказанное производит должное впечатление. – Сегодняшней ночью жидомасонское зло, ПиРат, явится вновь. И мы, именно мы, други, должны своею доблестью вернуть себе милость богов и защитить Округу!
- Да! – вскрикнуло воинство..
- Мы должны отомстить за павших в жестоком бою великого волхва Велидуба и Любослава, которые на крыльях валькирий, гарпий и гамаюнов были унесены в цветущую Вальгаллу, в её Небесный Асгард, где и подобает быть истинным героям Святой Руси! Не посрамим же их память, сразимся с проклятым отродьем тьмы, защитим всех мирных людей! Или же падем с честью… Слава Округе!
- Героям слава…. - Отозвались все пятеро воинов…
***
Диффузия сидела у себя в комнате. За окном уже стемнело. Невероятная тревога переполняло сердце; девушка чувствовала себя в сетях, - даже дома она была не в безопасности. А вдруг, он снова заглянет через зеркало?! Или, что хуже… Отец запер её дома, беспокоится, сам на службе. Дом охраняют патрульные и собровцы с автоматами. Но все равно страшно… И жалко! Какие у Эрнесто были глаза! В них так и читалось, что он обречён. Что хотел бы иначе, да не может... Анастасия металась в отчаянии. А вдруг, все эти смерти по ее вине? Что она своей перепиской навела Пирата на Округу? И написать-то нельзя, компьютер и телефон в полиции.
Девушка заснула от бессилия, упершись лицом в потную, проплаканную подушку. После туманного забытья перед ней раскрылась опушка леса, тело обдало прохладой и укусами комаров, - на сон не похоже. Стоило только перевести взгляд, - с другой стороны – огни Округи, готовящейся держать оборону. Настя снова посмотрела на лес, на темный и зловещий лес. Там около деревьев стоял Эрнесто. Он распростёр свои руки навстречу, и его пышная шевелюра красиво качнулась от движения головой.
Анастасия ринулась навстречу. Она не понимала: то ли сама она идет, ведомая собственной волей, то ли это снова та неведомая сила, которая двигала ею прошлой ночью. Но на этот раз Насте было ясно, что даже если это снова так, она не впадает в забытье, а отдает себе отчет. Надо действовать, остановить эти кровопролитья.
Девушка остановилась напротив Эрнесто. И снова, снова… этот жалобный, обреченный взгляд! Но, нет… не надо смотреть ему в глаза.
- Я знаю, кто ты! Ты маячишь в моем зеркале, после твоего появления гибнут люди, с тобой не может совладать полиция! Ты – Пират!
Эрнесто ухмыльнулся и ответил…
- Я и сам прекрасно знаю, кто я. Это, как у вас говорят, «спасибо, Кэп». И что мне теперь делать?
- Не убивай никого больше и уйди из моей жизни. Вообще, не появляйся в Округе.
- Не многого хочешь? Вообще-то, я здесь решаю. Нет у вас на меня управы. Ну, я знаю один способ: я оставлю Округу в покое, но взамен ты отправишься с мной в сундук! Даю тебе сутки на размышление. Ты абсолютно свободна в своем выборе!
У Насти затряслись колени, ударил холодный пот. Она уже не думала, не размышляла. Расплакалась по-детски и бросилась наутек, в Округу. Вдогонку прозвучали слова Эрнесто:
- Ты совершенно свободна в решении. Te quiero, puta…
***
«Куда бежать? Домой? Дома охрана. Да и небезопасно…Он меня легко оттуда достал. … Точно, нужно бежать к священнику! Он хоть и идиот, но все-таки священник. Может, хоть сейчас от него будет толк», - девушка уже забежала на окраину поселка. Надо пробираться дворами – не дай Бог, кто заметит, особенно полиция. Благо дело, все потайные ходы известны.
***
Потупленным взглядом конченного человека Арсений вглядывался в окно, в площадь, освещаемую фонарем. Эта площадь раньше была центральной… Около управы и школы. Тут когда-то кипела жизнь. Так же и сам Арсений ещё недавно жил, а сейчас выброшен куда-то на обочину бытия. Со всеми своими наивными стремлениями и целями. Так быстро порвалась струна… Мысли не оставляли, не давали ни секунду пощады.
Вот она, злая тетка Судьба. А где же Бог? И есть ли Он…
Арсений вчувствовался в каждый удар собственного сердца, в каждое собственное дыхание. Но вдруг возникло ощущение, что кто-то в этой комнате дышит вместе с ним. Арсений обернулся назад. В открытых дверях стояла ОНА. Такая испуганная и осунувшаяся. Глаза молодого священника вновь наполнились прежним блеском. И он ринулся к ней. Анастасия тоже ринулась в объятия Арсения, но лишь потому, что ей было до смерти страшно и хотелось найти здесь хоть кого-то, кто может ей помочь.
С трудом, со слезами, но девушке удалось посвятить Арсения в свою историю. Тот, в свою очередь, посвятил её в свою. Он ничего не скрывал, рассказал всё, что он сделал. Раскаялся.
- Ты, гад, конечно, как и все здесь. Самонадеянный гад. Но раз ты смог пойти на такой риск ради меня, - это достойно. Так за меня никто ещё не боролся, – ответила дрожащим голосом Диффузия и обняла Арсения. Иерей поспешил сомкнуть свои губы с её губами. Такого горячего поцелуя в его жизни еще не было. Значит Бог все-таки есть…
- Надо остановить проклятие! – Решительным голосом произнёс Арсений. – Идём в храм. Там ты будешь в безопасности. А я встречу Пирата и отправлю его, где ему быть положено…
Ничего больше Арсений предложить не мог. Ведь больше он ничего не умел делать. Но Анастасия смотрела на него невероятно восторженными глазами, когда он произносил эти слова.
Священник решительно схватил со стола мощный диодный фонарик с голубоватыми лампами, купленный для похода в лес, взял за руку Настю, и оба двинулись в церковь.
***
- Товарищ капитан. – обратился к Костину приехавший сегодня сотрудник следственной группы Разумовский – страница Dark Master была заведена с того же компьютера, что и священника Арсения Зайцева.
- Я так и знал! – в ярости выкрикнул Костин – Я знал, что этот пацан на руку не чист. Ольга, оформляйте ордер. Берём щенка.
Стараясь не показывать слез, Ольга выписала ордер на арест Арсения Зайцева. Хотя, сердце твердило ей, что он чист как горный ручей. Что сам вляпался в эту историю, как жертва. Она не может перечить закону, но как следователь, как человек, готова сделать все, чтоб оправдать Арсения. И сделает это.
Капитан нервно схватил бумажку и вместе с двумя патрульными ринулся к машине. «Луноход», фыркая, покатил по беспокойным улицам Округи.
За окном тем временем была видна языческая вакханалия. Полоумные фентезийщики, возомнившие себя древними русичами, обнесли многострадальную детскую площадку с обгоревшими героями Лукоморья, автомобильными покрышками и подожгли их. Дескать, через огненное кольцо ПиРАт не сунется, не осквернит святилище повторно.
- Слава Богам и предкам нашим! За Русь! - доносилось из каждого куста.
– Героям слава!
Только фигура дядьки Черномора своим единственным несгоревшим глазом с укоризной и сожалением наблюдала за этим мракобесием.
Но капитану не было сейчас дела до всей этой чертовщины. Он ехал мстить за честь своей дочери.
Машина остановилась около обиталища Арсения. Сверкая наручниками, твёрдым шагом полицейские во главе с Костиным двинулись в темноту входа.
В комнате никого не было. Дверь нараспашку. «Утёк сволочь!» - пробормотал капитан. «Так понятно, куда и утёк. Округу опять кошмарит». Взгляд Костина беспорядочно натыкался то на недопитый «Ягуляр», то на саперную лопату, то на берцы, купленные для похода в лес. А на компьютере была открыта страничка Dark Master.
***
- Ну, все, милая, здесь ты в безопасности будешь. – бормотал Арсений, надевая запасное облачение. Но и в храме страх не пропадал. Тем паче, что освещался он только принесенным Арсением фонариком. Свет отключили за неуплату, ведь храмовая торговля была напрочь прекращена повелением усердного настоятеля. Диффузия тряслась, как осиновый лист. Арсений пытался как мог ее успокоить:
- Ну, хочешь, в алтарь отведу. Туда эта чертовщина точно не пойдёт!
Взяв за талию возлюбленную, священник повел ее в сторону амвона.
Внезапно в голубоватом свете фонарика прямо перед ними возникла фигура Пирата. Огромные пустые глазницы то и дело наполнялись алым, адовым заревом, крючьев не было. Вместо них были черные фехтовальные перчатки; правая сжимала раскалившуюся до красна шпагу. Один взмах, и бедная Анастасия разрублена напополам… По полу храма брызнула кровь.
- Прощай, Сеня… - успела пробормотать девушка.
Арсению было уже нечего терять. Он стоял как вкопанный, сжимая в правой руке фонарик, испускавший голубой луч. Так встали они, Пират и священник, друг напротив друга…
***
- Эрнесто Паскуале! Заклинаю тебе Великим Именем на Камне написанном! – вдруг раздалось сзади. Это Сковорода вбежал в церковь, помахивая каким-то пузырьком в руке.
Вместо стоящего во всеоружии грозного Пирата, на полу вдруг оказался лишь белый, как будто отполированный череп…
- Ну, что, Хома Брут, потерял, так сказать, свою панночку?! Ну, пойдём отсюда, поживее. Постараюсь тебе помочь. У нас времени немного. Минут через десять Паскуале в себя придёт. Его уже, так сказать, ничто не остановит.
Сковорода потянул Арсения за руку, но тот не реагировал и стоял, как вкопанный.
- Ну, пойдем же, дурень… Если все получится, Настя твоя жива будет. Обещаю.
- Так, вы, это… колдун? – флегматично спросил Арсений.
- Да, ладно… И тебя, так сказать, в хорошие времена, за такие выкрутасы только так бы поджарили.
***
Сковорода привел Арсения в собственный дом. На столе в гостиной стоял графин с мутной коричневой жидкостью. Ефим Рувимович налил содержимое в стопку и протянул её Арсению:
- Пей! И думай, вспоминай. Что с тобой, так сказать, раньше было. До всего этого бардака.
От жидкости цвета гепатитной мочи пахло немногим лучше. Поболтав стопку в руке, поморщившись, Арсений настороженно спросил:
- Что это? И как это мне сейчас поможет? Не делайте из меня дурака и не предлагайте просто спиться! Вокруг меня и так все рухнуло.
- Рухнуло? Ну, так сказать, и прекрасно в данном случае. Значит, тебя здесь уже ничего не держит…
- Отравиться что ли предлагаете?
- Да нет же. Давным-давно царь Атлантиды Ухогорлонос решил потягаться в долголетии с самим бессмертным фараоном Туту. И призвал он своего придворного мудреца Шаурмана и призвал его создать эликсир бессмертия.
Много лет трудился Шаурман не покладая рук, но царь Ухогорлонос заболел и скончался. Ибо время беспощадно и к царям. Но была открыта Суть Времени, Essentia Temporis. И собрался Великий Капитул, который решил, что будет Великий Приорат, который будет хранить секрет Сути Времени и приходить на помощь людям, когда это наступает необходимость в этом. Я один из хранителей. Этот эликсир очищает сознание, ибо все, что с нами происходит в нашем сознании. Очистишь его, сотрешь, - получишь второй шанс. Такая роскошь даётся нечасто. Тогда, в 2002-ом я дал его профессору Стрёмину, но это не удержало его. Недавно я дал его тебе, но и тут не помогло. Слишком слаба была концентрация, и слишком ты был привязан к цели. Пришлось ехать за более густым. Но, ничего, так сказать. Теперь ты знаешь, что делаешь. Пей и думай о хорошем.
Арсений сморщился и проглотил содержимое. Перед глазами все поплыло, завертелось с невероятной силой. Скоро зрение совсем перестало различать окружающее. Только огни, мерцание, мельтешение. А потом наступила глухая пустота.
***
Арсений открыл глаза. Солнечный свет из окна классной комнаты ударил сквозь занавески. Под головой была тетрадь по истории Отечества, ручка и карандаш. Тихо проведя рукой по гладкому, ещё не покрытому щетиной подбородку, Арсений стал прислушиваться к происходящему за дверями. Был слышен голос любимого учители истории:
- Вы, понимаете, батюшка, рано вашему сыну в семинарию! Я как педагог это говорю. Вы жизнь ему сломаете. У нас хоть и православная гимназия, но не всем же стразу подрясники надевать. Сеня – талантливый мальчик. Пускай сначала получит светский диплом, а потом сам решает, чем ему заниматься… Я подготовлю рекомендательное письмо, которое поможет ему при поступлении…
- Ну, пусть, по-вашему будет. – Раздался разочарованный голос отца.
