– Господин Божинов, давайте начнем с даты 3 марта (праздника Освобождения Болгарии от Османского ига. – Здесь и далее прим. переводчика), потому что в болгарском обществе не прекращаются – не скажу, что дискуссии и споры, но настойчивое навязывание мысли, что 3 марта – не лучший день для национального праздника, предлагаются другие даты – воссоединение Болгарии и Восточной Румелии, объявление независимости и даже – 24 мая. Что вы думаете по этому поводу? Какая дата лучше подходит для национального праздника?
– Для меня ответ на этот вопрос ясен: однозначно 3 марта. По одной простой, вами уже упомянутой, причине – без 3 марта не существовало бы болгарского государства, воссоединение не могло бы осуществиться, не было бы никакой независимости и т.д. Проблема этой даты в том, что она связана с Россией, а это неполиткорректно во времена, когда напоминание о роли России –плохая карьерная инвестиция...
– В Болгарии есть люди – определенный круг, объединенный в некоторые неправительственные организации, которые поддерживают идею отмены национального праздника 3 марта. Почему, по-вашему, этим людям так активно предоставляется возможность, включая финансовую, говорить об этом?
– Чтобы подменить нашу историческую реальность, фальсифицировать наше историческое прошлое. В этом плане, например, используется«цитата» Васила Левского (национальный герой Болгарии): «Кто нас освободит, тот нас и поработит». В эпистолярном наследии Левского нет таких слов, этого выражения не существует! Используются всевозможные способы и методы, чтобы стереть память об огромной роли России в нашем освобождении.
Разумеется, Российская империя преследовала и свои геополитические интересы, это – Великая сила, которая должна была защищать свои интересы в таком важном для нее регионе, как Балканы. Но такое высшее переплетение интересов империи и болгарского народа привело к нашему освобождению, и это исторический факт, которым не только нельзя пренебрегать, но и нужно повторять непрестанно – не для того, чтобы привить какой-нибудь комплекс неполноценности, а чтобы показать истинную, реальную историческую картину. На роль России в укреплении болгарского государства после освобождения тоже необходимо указывать, как и в объявлении и признании независимости Болгарии – наша общественность не знает, что это достигнуто при помощи русской дипломатии.
– Но действительно ли у нас нет оснований для комплекса неполноценности из-за того, что свобода нам дана при помощи другого государства, а не силой болгарского восстания или национальной революции? Как бы ни было оно благосклонно к нам, но все равно оно чужое, и, как вы сказали, прежде всего, оно преследует свои интересы.
– Да, если так посмотреть, вы правы, но я не знаю ни одного примера национально-освободительного движения, даже в глобальном масштабе, которое само достигло бы своих целей. Даже американская революция, которую следует рассматривать как национально-освободительное движение, победила благодаря помощи французов. Но давайте посмотрим и на тех, кто поблизости от нас. Россия вела войны, а независимость получили Греция, Сербия, Румыния. Проблема болгарского народа была в том, что он находился в центре Османской империи, а не на ее периферии, как греки и сербы, отсюда и трудность в нашем освобождении, а наше национально-освободительное движение не было таким мощным, как греческое и сербское, и не было таким популярным на европейском континенте, как греческое (вспомните хоть картину Эжена Делакруа «Резня на острове Хиос»). Болгарская проблема была более сложной, болгары проживали и, в буквальном смысле слова, на подступах к Царьграду – к столице Османской империи.
– А Сан-Стефанский договор, подписание которого мы отмечаем, не был ли предварительно обреченным делом? Согласно этому договору, границы Болгарии настолько широки, что они никак не могли быть приняты всеми Великими силами. Было ясно, что тогда Великие силы будут смотреть на Болгарию, как на проводника русских интересов и ни в коем случае не допустят, чтобы Болгария стала такой сильной и независимой. Поэтому не была ли Сан-Стефанская идея иллюзией с самого начала?
– Перед войной за наше освобождение Россия подписала два соглашения с Австро-Венгерской империей, которыми обязалась не допускать создания большого славянского государства на Балканах.России необходимо было обеспечить себе тыл, чтобы вести войну за наше освобождение. Русская дипломатия очертила Санстефанскую Болгарию как плацдарм, с которого она могла прийти на уже намеченный Берлинский конгресс и попытаться спасти как можно больше из того, что было запланировано. Не будем забывать и о том, что Санстефанская Болгария лежит в основании Болгарского экзархата, признанного султанским ферманом 1870 г., и с этими очертаниями согласился весь европейский концерт.Но когда стало ясно, каким будет исход освободительной войны, создание большого славянского государства стало угрозой западным интересам на Балканах, в основном – Австро-Венгрии и Великобритании. Поэтому Берлинский конгресс явился, к сожалению, безальтернативным стечением обстоятельств...
– Мне хочется поговорить и о событиях, случившихся после подписания Сан-Стефанского договора, после того как Болгария стала, пусть и вассальным княжеством, но все-таки независимым государством. Особенно – о болгарской конституции, подготовленной русской стороной в Санкт-Петербурге, об этом, возможно, самом демократичном юридическом документе того времени. При том что он был дан Великой силой, Россией, о которой нельзя сказать, чтобы у нее самой тогда было много общего с демократией. Как получился такой парадокс? Как империя, самодержавная монархия позволила Болгарии иметь исключительно демократичную конституцию?
– В отличие от своего наследника Александра III царь Александр II, в какой-то мере, демократизировал русское общество. Он отменил крепостное право, совершил несколько реформ.
Идея Тырновской конституции в следующем. Русофильство болгарского народа несомненно. Давая болгарскому народу больше прав, политики России рассчитывали получить стабильную поддержку болгарского государства. Поскольку болгарский парламент избирался народом, имеющим широкие права. Всего два года спустя действие конституции было приостановлено князем Александром Баттенбергом при поддержке более консервативного царя Александра III, но восстановлено во всей своей целостности в 1884 году. И, будем честными, эта конституция – дар императора Александра II. Как государство, так и конституция. Может, мы потому и недооцениваем свою свободу – она, в определенном смысле (да не прозвучит грубо, потому что болгарский народ принес за нее немало жертв), была поднесена нам на блюдечке.
–Во второй половине 80-х годов XIX века в Болгарии, особенно когда к власти пришло правительство Стефана Стамболова, появились сильные антирусские настроения. И антирусская, по сути, политика. С чем это связано? Это желание быть совершенно независимым, несмотря на признательность к освободителям, потому что нужно, прежде всего, отстаивать национальные болгарские интересы?Особенно когда они входят в противоречие с интересами этих самых освободителей?
–Начиная именно с этого времени некоторые политики пытаются навязать нам следующую схему: независимость – это когда ты против России, а зависимость – когда политика, каким-то образом, связана с русской политикой, даже если она при этом защищает национальный интерес. Случай со Стамболовым именно такой. Стамболов был представителем западных интересов в Болгарии.
– Да, мы всегда были полем столкновения интересов западного мира и России. Не грустно ли это, быть полем, на котором другие меряются силами?
– Мы – маленькая страна, но масштаб страны не играет в этом особую роль. Исключительную роль играет политическая элита. К сожалению, у нас нет элиты (я говорю о настоящем времени), которая может сказать: «нет». Обратите внимание, как в международном плане уважаемы сербы и как умело они играют со всеми Великими силами, включая и Россию – благодетельницу. И какому неуважению подвергаемся мы у наших западных партнеров.
…Могу ли я на прощание поделиться одной моей, пусть наивной идеей? В этом году, 13 марта по новому стилю, исполнилось 140 лет со дня мученической кончины царя Александра II, убитого безбожниками. Думаю, для нашего общества было бы хорошо, если бы Болгарская православная церковьспособствовала канонизации царя-освободителя. Не только как защитника православного болгарского народа, но и как человека, который осуществил чудо, потому что в той геополитической ситуации восстановление болгарского государства, действительно, было равносильно чуду... И потому что нация без государства обречена.
Интервью было дано кандидатом исторических наук Института исторических исследований Болгарской академии наук В. Божиновым Болгарскому национальному радио (ведущий – Петр Волгин)
Перевод с болгарского Янины Алексеевой, специально для «Столетия».
