© Соцсети
© Соцсети
© Соцсети
© Соцсети
Я побывала в Петрищеве на месте казни Зои Космодемьянской две недели назад. Прочла тонну материалов о событиях (в том числе архивных), поговорила с местными жителями. Одному из моих собеседников в 41-м было шесть лет. Зою повесили напротив их калитки. Он хорошо всё помнит, месяц наблюдал за надругательством над телом. Я внимательно слушала. И теперь мне есть что сказать на эту тему.
Небольшой экскурс — ноябрь 1941 года. Немцы практически под Москвой. То есть буквально в ближайшем Подмосковье, откуда сегодня тысячи людей ездят в столицу на работу каждый день. Всё взрослое мужское население — на фронте, вокруг Москвы женщины, пенсионеры и даже дети строят укрепления. Со стороны Ржева и Смоленска идут танковые колонны, прорывая оборону. Многие уверены, что война фактически проиграна.
План немцев — тотальное уничтожение славянского населения. Всем любителям "баварского" настойчиво рекомендую открыть любое историческое пособие на главе "План Ост" и ознакомиться.
Советское руководство принимает тактику "выжженной земли" — то есть решает направить отряды в тыл врага, чтобы выгнать фашистов "на мороз", уничтожить, сколько возможно, технику и инфраструктуру.
С этой целью создаётся специальная разведывательная часть. "Партизанская часть 9903 штаба Западного фронта", — сухо сообщает "Википедия". Что это было на деле? Дети и подростки — вчерашние школьники — в возрасте от 17 до 23 лет обучаются выполнять задания в тылу врага. Обучение длится всего несколько дней! Задания примерно такие: сжечь мост, уничтожить узел связи, транспорт — и подобные. Ребят предупреждают: девять из десяти из вас не вернутся. И в лучшем случае вас просто убьют при выполнении, в худшем — замучают в плену.
Сегодняшнему подростку сложно это представить: дети, добровольцы, с таким знанием рвались на фронт. То есть шли, абсолютно чётко осознавая, что идут на смерть. Не с унитазным ёршиком по проспекту против "кровавого режима", а умирать на территорию, захваченную фашистами. Вооружены они были номинально: у той же Зои Космодемьянской, как позже выяснится, был неисправен пистолет.
Не во все точки их закидывали по воздуху — шли лесом. У каждого — рюкзак весом от 20 до 30 килограммов. Зима, лютый холод. Костры разводить запрещено: это серьёзная угроза быть замеченными. Спали, вырыв в снегу яму и накидав еловых веток.
"Почему столь юные добровольцы набирались?" — задаст закономерный вопрос сегодняшний обыватель, не совсем знакомый с историей. Да потому что физически выдержать такие нагрузки даже тридцатилетнему тяжело.
По заданию командира Бориса Крайнова Зоя оказывается в селе Петрищево с таким же добровольцем — Василием Клубковым, который позже будет пойман и назовёт её имя фашистам. Вопреки вероятным ожиданиям, большая часть местных крестьян не эвакуирована. В домах немцы, причём в одном расположился офицерский состав и узел связи.
Дальше известно: Зоя получает задание сжечь три дома, её ловит и сдаёт местный староста, перешедший на сторону немцев, — Семён Свиридов. За бутылку водки сдаёт. После чего Зою пытают сначала в одном доме (около двухсот ударов плетьми), ночь держат в другом, периодически выводя раздетой на мороз, а наутро вешают. Всё это на глазах у местных, в их присутствии. Перед повешением к ней бросается крестьянка с обвинениями и плевками — мой дом, мол, подожгла, а немцам ничего не сделала (ровно так же, как сегодня бросаются с обвинениями пользователи соцсетей, ровно с той же моральной позиции).
Перед казнью Зоя произносит слова, которые вошли в историю: "Нас 200 миллионов, всех не перевешаете". Тело не снимают месяц (чудовищные надругательства над ним упущу). Всё то, что написано мной выше, подтверждается документально десятками источников, архивы давно рассекречены и открыты.
Тем страшнее и чудовищнее выглядят обывательские всплески в соцсетях. Сначала карикатурист Бильжо уверял мир, что Зоя, мол, была психически неполноценной и страдала шизофренией. Он будто бы открыл документы в Кащенко и лично убедился. Ни одно из сказанных им слов не подтвердилось: архивы в Кащенко хранятся всего 25 лет, их физически не достать. Да и в Кащенко Зоя никогда не лежала, лежала в Боткинской больнице с менингитом — справку любой желающий может найти в Google. Историки многословно и убедительно опровергли все сочинения Бильжо.
Каждый второй адепт светлых либеральных идей считает своим долгом сообщить: поджигала дома! Адептам либеральных идей отчего-то не приходит в голову, что на войне приказы не обсуждают. Что поджигать дома — не прихоть комсомолки, а невероятно тяжёлая и рискованная задача, поставленная военным командованием.
Больше того, я глубоко убеждена: староста Свиридов, сдавший Зою фашистам за бутылку, доживи он до сегодня, радостно бы подхватил модную риторику и во всём согласился с заламывающими руки либералами.
И самое сложное во всей этой истории для меня лично — просто поверить, что подобные разговоры вообще существуют. В стране, где в каждой семье воевали. И которая... я не уверена, что победила бы в этой войне, если бы не такие, как Зоя.
Кажется, я пишу очевидные вещи. Но каждый день убеждаюсь: и надо писать, надо называть чёрное чёрным, а белое белым, иначе всегда найдётся тот, кто перепишет по-своему. Что и попытался сделать тот же Невзоров в эфире.
Что, кстати, касается фильма — в силу ряда причин не хочу обсуждать его художественные особенности. Скажу лишь, что, когда исполнительница главной роли Анастасия Мишина вышла к зрителям (я была на закрытом показе), она не смогла говорить, абсолютно искренне расплакавшись. Только ради её замечательной игры я показывала бы этот фильм сегодняшним школьникам.
