Источник: Фонд Стратегическоой Культуры
Через три с половиной года в Северной Македонии будет албанский премьер-министр. Пока же там появятся албанский вице-премьер, албанский спикер парламента и пять албанских министров из девятнадцати. А ещё над городами с преимущественно албанским населением реют флаги Албании; государственные македонские флаги встретишь разве что в кабинетах мэров. И в тех же кабинетах развешана символика Армии национального освобождения (UCK – Ushtria Çlirimtare Kombëtare) – вооружённого албанского формирования, пытавшегося в 2001 г. силой отторгнуть западные районы страны. В 1991 году, когда славянская ещё Македония брала курс на выход из состава Югославии, никто представить такое не мог.
Тогда СФРЮ подарила славянам Вардарской Македонии, в массе своей болгарам и частично сербам, особую македонскую идентичность. Объявили референдум, отпустили с миром. А через два года в Скопье заявили о желании вступить в НАТО, через восемь лет стали натовским плацдармом, объявили каноническую Сербскую православную церковь вне закона, признали независимость Косово….
Однако грезам об интеграции «в семью демократий» осуществиться было не суждено. Новые македонские власти открыли ящик Пандоры.
Ещё в середине XV века османы, захватив территорию нынешней Македонии, провели перепись и выяснилось, что там было всего 84 албанских домохозяйства. Албанцы начали принимать религию завоевателей, и к 1991 году они составляли уже 21% населения югославской Македонии. Через год провели референдум о независимости западных районов страны, где албанцев было большинство. Итогов референдума в Скопье не признали, по стране прокатились волнения, были погибшие. Джин был выпущен из бутылки.
Албанцев не устраивает только прибрежная территория, выделенная после распада Османской империи под государство Албания, их интересуют ещё Косово и Прешевская долина Сербии, запад Македонии, северо-восток Черногории, северо-запад Греции – всему этому вместе присвоили название «Великая Албания». И именно на албанский фактор сделали ставку США в деле подчинения Балкан.
В 2001 году албанская Армия национального освобождения, вдохновлённая успехами албанской же Армии освобождения Косово, начинает боевые вылазки против армии, полиции и славянских общин Македонии. Гражданское крыло UCK возглавил Али Ахмети, боевиков – офицер-перебежчик македонской армии Талат Джафери. Военные действия длились около года, Вооружённым силам Македонии с трудом удалось сохранить единство страны; окончательно развалить её не дали американские партнёры, усадившие стороны за один стол переговоров в Охриде. В итоге албанский язык получил статус официального, албанские партии – гарантированные места в парламенте, Ахмети из полевого командира превратился в политика, создавшего Демократический союз за интеграцию (DUI), а дезертира Джафери назначили министром обороны Македонии….
Однако радикальное крыло албанских сепаратистов оружия не сложило. Вооружённые вылазки продолжались вплоть до 2015 года. К тому времени правящий режим, представленный партией ВМРО-ДПМНЕ, перестал устраивать Запад: отказался присоединиться к санкциям против России, приветствовал прокладку газопровода «Южный поток», отказался от давления на Сербию. И тогда американские партнёры принялись раскачивать ситуацию руками своего ставленника лидера Социал-демократического союза Македонии Зорана Заева, выступившего одним фронтом с албанскими партиями.
А. Ахмети и З. Заев
В 2017 году Заеву удалось взять власть и подавить оппонентов. Албанцы получили государственный статус для своего языка, а Талат Джафери стал председателем парламента. Страна лишилась своего названия (стала Северной Македонией, чтобы успокоить греков, убеждённых, что Македония может быть только греческой), вступила в НАТО и провела первый в своей истории гей-парад… Вот только вступить в ЕС не получилось: против выступила Франция, а не сдержавший обещания своим избирателям Заев ушёл в отставку.
Однако не для того Заев столько лет раскачивал ситуацию в стране, чтобы долго оставаться в тени. На недавних выборах в парламент заевский Соцал-демократический союз Македонии в предвыборной коалиции «Мы можем» получил 36,1% голосов, его основной оппонент ВМРО-ДПМНЕ – 34,8%, крупнейшая албанская партия DUI – 11,3%, более радикальный «Альянс за албанцев» – 8,5%, Левая партия – 4,1%. Более 30 тысяч бюллетеней были признаны недействительными, участники выборов потребовали пересчёта голосов. И громче всех зазвучали голоса албанцев.
«Мы вместе выберем кандидатуру уважаемого, проверенного и приемлемого человека, который станет первым албанским премьер-министром! – заявил Али Ахмети. – Сегодня у нас есть языковое равенство… имеем три университета с преподаванием на албанском языке, представительство в парламенте, министерствах, Генеральной прокуратуре, Верховном и Конституционном судах, но теперь пришло время для чего-то большего!»
Премьер-министр в Северной Македонии – первое лицо. Это кресло очень хотел занять Зоран Заев. История его договорённостей с албанскими партнёрами растянулась более чем на месяц, и в ней нашлось место всему: и громким обвинениям, и угрозам, но всё-таки и компромиссному варианту. Компромисс заключается в том, что Заев три с половиной года будет стоять во главе Северной Македонии, а перед последними ста днями его мандата его заменят на албанца….
И последний штрих: уходящий министр внутренних дел этнический албанец Агим Нухиу подписал указ, согласно которому на шевронах македонских силовиков в обязательном порядке появятся дублирующие надписи на албанском.
Албанизация Северной Македонии как части будущей Великой Албании вступила в завершающую фазу.
Заглавное фото: REUTERS/Ognen Teofilovski
